«Эпидемия»: чем сериал отличается от книги
Bookmate Journal поговорил с Яной Вагнер - автором романа «Вонгозеро», который лег в основу сценария «Эпидемии». Мы спросили писательницу о том, насколько сериал отличается от книги, являются ли отдельные сцены «Вонгозера» политическим высказыванием и почему все вокруг бредят апокалипсисом.
Постер сериала «Эпидемия». Источник: gazprom-media.com
3 января на онлайн-платформе Premier выходит финальная серия «Эпидемии» - апокалиптического триллера о неизвестном вирусе, поразившем российские города.
В середине декабря телесериал оказался в центре скандала: Premier удалил серию со сценами массовых беспорядков и расстрела мирных жителей силовиками. Показ сериала был приостановлен. Режиссер «Эпидемии» Павел Костомаров связал это с цензурой. Через неделю серию вернули, а показ нового эпизода начинался с закадровых слов диктора о том, что мирное население расстреливали не силовики, а «представители незаконных вооруженных формирований, которые выдают себя за представителей власти».
Когда вам пришла идея «Вонгозера»?
Я начала писать его в 2010-м, а в 2011-м роман впервые вышел в издательстве «Эксмо».
Насколько для вас была важна традиция книг и фильмов об эпидемиях?
Историй о конце света великое множество, и эпидемиями этот жанр точно не ограничивается, я очень его люблю и стараюсь читать и смотреть все, мало-мальски стоящее внимания. А свою историю я, пожалуй, придумала именно потому, что мне не хватало русского текста на эту тему. Причем такого, где герои были бы мне близки и понятны.
Яна Вагнер. Фото из личного архива
Как вы готовились к написанию романа?
«Вонгозеро» - история бегства из Москвы в Карелию, к финской границе, и дорога вышла непростая и длинная. Понятно, что нельзя написать русскую роуд-стори и при этом наврать в деталях, поэтому над маршрутом я работала очень серьезно и знала все: каково расстояние между городами, где мосты и заправки, как выглядят улицы, по которым едут герои, считала даже расход топлива. Карта потом вошла во многие издания - в русском, французском и английском, например, по ней можно следить за путешествием, а то и повторить его, если вдруг придет нужда.
Кадр из сериала «Эпидемия» (2019, реж.: Павел Костомаров, сценарий: Роман Кантор)
В чем главное отличие книги от сериала?
«Эпидемия» - громкий жанровый проект, амбициозный и яркий, со звездным составом актеров и талантливым режиссером. И то, что он будет отличаться от книги, было ясно с самого начала. Много читаю отзывов в последние недели, и можно с уверенностью сказать, что сериал состоялся, и я очень этому рада. Да, фокус серьезно сместился, это очень мужская теперь история, для меня даже слишком мужская.
Кадр из сериала «Эпидемия»: Леонид (Александр Робак) и Борис Михайлович (Юрий Кузнецов)
К счастью, две главные женские роли играют по-настоящему большие актрисы - Виктория Исакова и Марьяна Спивак, которые сразу вырвались из шаблонного расклада «стерва-бывшая» и «разлучница-нынешняя», сыграли ярче и сложнее и все вернули на место.
Как строилась ваша работа с Романом Кантором и Алексеем Карауловым - сценаристами «Эпидемии»?
Выяснилось, что на «КиноПоиске» я значусь одним из сценаристов, но это не так. В сценарии я участия не принимала, мне просто дали его прочесть, а потом выслушали мои предложения, возражения, призывы и мольбы, которых у всякого автора, разумеется, сразу примерно тысяча. Какие-то из них, возможно, пригодились. Но точно не все.
Вам показали сериал до того, как его стали выпускать на Premier? Вы довольны результатом? Так ли вы представляли себе своих героев?
Пилотную серию мне показали в прошлом году, а в апреле на ММКФ я видела два первых эпизода, их там представили в виде полнометражного фильма. В остальном я такой же зритель, как и все, и чем закончится сериал, не знаю. По поводу героев скажу так: актерский состав бесподобный, и неважно, как именно я их себе представляла, пока писала книгу, это в любом случае кастинг мечты. О главных героинях я уже сказала выше, они переросли написанные для них банальные жанровые рамки и сыграли настоящую серьезную драму. Но Александр Робак, Кирилл Кяро, Юрий Кузнецов и Эльдар Калимулин сделали для фильма не меньше, и смотреть на них - одна радость, правда.
Кадр из сериала «Эпидемия»: Сергей (Кирилл Кяро) и Антон (Савелий Кудряшов)
Что вы думаете про ситуацию с выходом и исчезновением пятого эпизода сериала? Воспринимаете ли вы свой текст как оппозиционный, проблемный, опасный - или эти определения на совести интерпретаторов?
За прошедшую неделю я много думала об этом, но не комментировала до тех пор, пока сериал не вернули на платформу. Информации у меня не было никакой, и любой невзвешенный комментарий мог навредить фильму. К счастью, удаленную серию вернули и показ возобновили, так что высказаться стоит хотя бы потому, что за это время и читатели, и зрители написали мне добрую сотню писем.
Во-первых, я уверена, что политическое высказывание в пятой серии получилось случайно. «Эпидемия» - жанровое кино. В Голливуде на эту тему за последние полвека сняты сотни фильмов, и зловещие военные в масках, карантины, зачистки и прочая колючая проволока - это шаблон, трафарет. Обязательный жанровый компонент, который, конечно, есть и в романе. И то, как все неожиданно вдруг зарифмовалось с Шиесом и московскими протестами, лишний раз объясняет, почему у нас в XXI веке до сих пор не было ни одного фильма о конце света.
Постапокалипсис - развлечение для безмятежных и благополучных, а мы реагируем всерьез и очень нервно. И не в последнюю очередь потому, что выросли на советской фантастике, которой удавалось сказать в разы больше, чем мейнстримной литературе, слишком хорошо умеем читать между строк. Фантастический жанр для нас не аттракцион.
Ну, и во-вторых, все теперь обсуждают реплику в начале шестой серии, где разъясняются события пятой. Вставная она или была там изначально? Честно - я не знаю. Но, понимаете, это не так уж важно. Если эта вставка была обязательным условием для того, чтобы сериал вернулся на платформу - да бог с ней, в самом деле. Для «Эпидемии» все обошлось, и слава богу.
Но если правда дело в цензуре, это очень плохие новости для русского кино в целом, потому что эффект Стрейзанд не всемогущ, и уж кино точно невозможно перевести в самиздат. Всякое кино - очень, очень дорогой проект, и если запретить показ, то он просто не отобъется, а восторженные поклонники торрентов денег продюсерам не вернут, сколько бы нежностей ни писали в прессе и условном фейсбуке.
И если даже «Эпидемию» чудом удалось отбить и вернуть на экран, это все равно очень четкий сигнал остальной киноиндустрии на будущее: фильтруйте себя сами, а то останетесь без денег. И следующим шагом все, конечно, у себя внутренние худсоветы заведут, а мы это уже проходили.
Кадр из сериала «Эпидемия»
На ваш взгляд, российское ТВ сейчас переживает взлет? Есть ли среди ваших любимых сериалов отечественные?
В российское ТВ я как раз не верю совсем. ТВ - это кнопки, федеральные каналы, проверенные форматы, консервативные тетеньки-редакторы, и своего зрителя они себе, по-моему, давно уже воображают просто. Он не хочет нового, не поймет сложное, не одобрит спорное, у него нет интернета и торрентов, не видел ни «Клан Сопрано», ни «Во все тяжкие», ни «Фарго» или «Карточный домик». Под телевизор он гладит пододеяльники и варит борщ и в любой момент безо всякого ущерба для истории может выйти из комнаты на полчаса, там все равно реклама стирального порошка.
Но это совершенно не значит, конечно, что я не верю в новые русские сериалы. Например, «Домашний арест», «Шторм», «Измены», «Звоните ДиКаприо!», «Садовое кольцо», да сами продолжите список. Я очень рассчитываю на независимые платформы, где наконец востребована и сложная драматургия, и спорные темы, и уважение к зрителю, и нет этого тоскливого стыдного фильтра. Хороших киноисторий много, нет дефицита, но нам правда нужны свои. И очень хотелось бы, чтобы платформы не подкачали, устояли и не повторили судьбу ТВ-кнопок.
Кадр из сериала «Эпидемия»
Следите ли вы за тем, как ваши тексты принимают за рубежом? Что самое ругательное вы читали про «Вонгозеро»?
Слежу, конечно. «Вонгозеру» вообще досталось довольно много внимания, за восемь лет его и хвалили, и ругали изрядно. Но самые свирепые, пожалуй, пока были шведские рецензии, их было примерно пять, из которых три почему-то про Путина, хотя в романе о нем ни слова.
Почему вообще все вокруг бредят апокалипсисом? Как вы считаете, современная ситуация в мире - предапокалиптичная?
Я не сказала бы, что любовь к историям о конце света такой уж новый тренд. Мысль о том, что конец света неизбежен, не новая, неслучайно в каждой религии есть какой-нибудь яркий сценарий. Другое дело, что за последние 100 лет человечество здорово поднажало в изобретении способов покончить с собой. Именно поэтому настоящий бум постапокалиптического жанра случился во второй половине XX века, после двух чудовищных войн и изобретения атомной бомбы, а теперь у нас еще и ледники тают, горят леса и совершенно некуда девать пластиковый мусор. Абстрактный страх превратился в невроз, поэтому мы так настойчиво теперь об этом пишем, снимаем, читаем, смотрим и примеряем на себя.
Воспринимаете ли вы вселенную «Вонгозера» как что-то потенциально расширяющееся (как, скажем, «Метро» Глуховского) или для вас это законченный сюжет?
Нет-нет, никаких вселенных. «Вонгозеро» и «Живые люди» - законченная дилогия, компактная камерная драма, история небольшой группы людей. Я правда рассказала о них все, что хотела, и продолжения точно не будет.