спитакское землетрясение 1988 года
Давно, когда я был маленький, говорили о нем. Помню смутно, но обрывки фраз помню. У меня оно ассоциируется с рядом Чернобыль - карабах - расстрел белого дома в Москве.
Случайно вспомнил о нем, решил почитать. Предлагаю к ознакомлению отрывки воспоминаний, особо впечатлительным наверное не стоит читать.
Сначала коротко, языком википедии о фактах.
Спитакское землетрясение , также известное как Ленинаканское землетрясение - катастрофическое землетрясение, мощностью, сопоставимое с взрывами 10 атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, магнитудой 6,8-7,2, произошедшее 7 декабря 1988 года в 10 часов 41 минуту по московскому времени на северо-западе Армянской ССР. Мощные подземные толчки за полминуты разрушили почти всю северную часть республики, охватив территорию с населением около 1 млн человек. В эпицентре землетрясения - Спитаке - интенсивность толчков достигла 9-10 баллов. Подземные толчки ощущались в Ереване и Тбилиси. Волна, вызванная землетрясением, обошла планету 2 раза и была зарегистрирована научными лабораториями в Европе, Азии, Америке и Австралии.
Землетрясение вывело из строя около 40 % промышленного потенциала Армянской ССР. В результате землетрясения до основания был разрушен город Спитак и 58 сёл; частично разрушены города Ленинакан (ныне Гюмри), Степанаван, Кировакан (ныне Ванадзор) и ещё более 300 населённых пунктов. По официальным данным, 19 тысяч стали инвалидами, погибли по меньшей мере 25 тысяч человек (по другим данным до 150 тысяч), 514 тысяч человек остались без крова. В общей сложности, землетрясение охватило около 40 % территории Армении. Из-за риска аварии была остановлена Армянская АЭС.
Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачёв, находившийся в тот момент с визитом в США, запросил гуманитарную помощь и прервал свой визит, отправившись в разрушенные районы Армении. В восстановлении разрушенных районов приняли участие все республики СССР. 111 стран, включая Израиль, Бельгию, Великобританию, Италию, Ливан, Норвегию, Францию, ФРГ и Швейцарию, оказали СССР помощь, предоставив спасательное оборудование, специалистов, продукты и медикаменты. Была также оказана помощь в восстановительных работах.
http://rv3doz.narod.ru/leninakan.html
Всю дорогу мы пропускали колонны скорых и пожарных машин. Около 4.00 утра подъехали к городу. Картину, которую увидели в эти первые часы страшно описать: во мраке ночи просматривались силуэты курганов, оставшихся от домов, я подумал, что это просто такой ландшафт местности. В начале ничего не удавалось рассмотреть, т.к. электричества на той территории уже просто не существовало. Ещё при въезде в город все пришли в шок от увиденного, но когда въехали на центральную площадь города, то ужас охватил всех ещё больше, Люди находившийся там уже не плакал, а просто кричали, как кричат животные, с которыми происходит что-то страшное. Я никогда до этого и после не слышал ничего подобного. Везде горели костры, разведенные из мебельной утвари, отчего тяжело было дышать. Часов в 8.00 утра батальон приступил к ликвидации последствий и спасению людей находящихся под обломками. Вечером первого дня, когда стало смеркаться, мы получили распоряжение выдвинуться в район гостиницы "Спорт", на полузаброшенный стадион и стали располагаться для ночлега. Но предстояло ещё, во-первых - согреться, во-вторых - установить палатки, чтобы ночью не околеть. Дров, кроме лакированных школьных парт, у нас не оказалось и шанса найти их поблизости, тоже. Вновь наступила темнота, спустился плотный туман. Я и товарищи из моего призыва отправились «куда глаза глядят». Пройдя метров триста, какими-то дебрями, мы увидели, как ни странно, фонарь, который со скрипом раскачивался между двух сараев и освещал гору тряпья. Обрадовавшись, что хоть это можно использовать для разведения огня, все подбежали к ней и даже стали хватать. Когда рассмотрели, остолбенели, это была разорванная одежда с фрагментами человеческих тел. Все, как ошпаренные шарахнулись в сторону, только сейчас обнаружили табличку и поняли, что находимся на территории городского морга...
http://lib.ru/ALPINISM/BUYANOW/ruinnyj_marsh.txt
В первый день работали на развалинах "нового" радиозавода. Его только
построили, и приемная комиссия из 30-ти человек (как нам сказали) приехала
его проверять. Прием закончилась печально, как объяснили, для всех... Но где
они находились в момент удара, было неизвестно.
Следующей достали девочку-младенца в возрасте 8-9 месяцев. Для этого
взобрались по фасаду разрушенного дома, сбросили вниз целый цветной
телевизор и несколько деревянных брусьев, обнаружили раздавленную детскую
кроватку. Удалось подлезть и достать младенца, завернутого в одеяло. Малышка
была, как деревянная куколка со стеклянными глазами, маленькая, красивая,
мертвая. В ее глазах застыла детская чистота непонимания. В них не было ни
муки, ни вопроса. Как сказали местные, мать девочки находилась в больнице в
тяжелом состоянии, и никто не помог ребенку, плачущему в развалинах. Эту
девочку мы могли бы спасти, если бы приехали на 3-4 дня раньше. Стало ясно,
что после землетрясения по городу прошла волна паники и ужаса... Часть
жителей бросилась спасать близких, часть была придавлена, часть ударилась в
бега... И никому не было дела до грудного ребенка, рыдающего в завале
Третий день начали в центре Ленинакана раскопом разрушенного дома прямо
напротив развалин храма. Подозревали, что под завалом есть люди. Вскрыли его
с одного края до подвального помещения, но никого не нашли. Наш переводчик
привлек в помощь группу спасателей-австрийцев, имевших специальные приборы
для прослушивания завалов. Они регистрировали живых по стуку сердца. Для
прослушивания пришлось перекрыть движение по прилегающей улице и отойти от
завала всем, кто не работал с приборами: помешать могли даже легкие шаги по
мостовой. Остановили даже бронетранспортер, в котором (по словам офицера
внутренних войск) везли в банк 20 млн. рублей, - огромные по тем временам
деньги. Это запомнилось, как забавный эпизод.
То, что катастрофа была вполне "рукотворной", а не чисто "природной",
нам не надо было объяснять уже после двух дней работы. Нам, в основной массе
людям с инженерным образованием, срезы развалин, обломки деталей и
материалов домов говорили о многом. Невооруженным глазом было видно, что
строительство домов произведено с многочисленными нарушениями СНИПов
(строительных норм и правил). Плиты из трухлявого бетона трескались от удара
ломом, они рассыпались в мелкие обломки, когда их пытались поднять зацепом
строп крана за тяги или прутья арматуры. Обычно железную арматуру вырывало
из бетона, крошащегося подобно легкой штукатурке. Из этого "песочного"
бетона на разных этапах производства было украдено более половины цемента.
Ясно, что плиты и балки "штамповали" на заводах в ускоренном режиме с
грубейшими нарушениями технологии производства, без необходимой пропарки и
выдержки. Такого рода "предпринимательство" одних, другим обошлось ценой
жизни, крови, тяжелых увечий.
Нам не хватало очень многого. К примеру, не было ковшей для складывания
и выноса (с помощью автокрана) мелких обломков. Для этого использовали ванны
из разрушенных домов, - загружали их мелким мусором, и относили краном в
сторону.
На раскопках тот же беспорядок, что и в штабах. Множество бездельников. Многие ждут, когда раскопают именно его квартиру. Это понятно, но все же! Помогают только родственникам. А как же остальные - хоть пропадай?
Сергей Хардиков:
"Толпа местных жителей ужасно действует на нервы. Каждый хочет откопать именно свою квартиру и дергают нас, как саврасок:
- Эй, здесь не копай, тут ничего нет, вон там копай!
- Эй, не там, а здесь!
Олег Гвоздев:
"Французы вытащили из чрева фургона горы аппаратуры. Один с видеокамерой на плече сразу ринулся нас снимать. Оказывается, это будет сеанс космической связи с Парижем!"
То, что не под силу штабам и прочей администрации наш Папа делает спокойно.
- Вы только работайте! Я все обеспечу.
Через пару часов привозит всему отряду телогрейки, спальные мешки, палатки и шахтерские аккумуляторные фонари "коногонки". К обеду подвозит горячую пищу:
- Только работайте! Достаньте ее...
"Во время работы проскочила пара интересных нюансов. Прибегает молодая симпатичная армянка:
- Гыр-гыр-гыр!!!
Старик переводит:
- Эта женщина говорит, что надо копать вот здесь. Тут лежит ее муж.
Надо так надо. Копаем. Вместо мужа, обнаружили пачку 25-рублевок, эдак 500-600-700 рублей. Женщина вихрем налетела, сгребла деньги и удалилась. Больше судьба мужа ее не тревожила.
"Папаша" (наш покровитель)организовал нам горячий обед - курица, каша с тушенкой, чай плюс сухпай: сыр, колбаса, хлеб. Причем не пара примитивных термосов. Он пригнал трейлер, как он сам говорит:
- Ради вас - всех накормим. По 30 паек - таких порций не было, пришлось взять 500.
Организовал он нам и 600 пачек сигарет:
- Это вам на неделю. Потом будет еще.
Размах его меня потрясает.
Само собой, что как только мы дойдем до 3 этажа и откопаем его дочь, все эти горячие обеды исчезнут вместе с "папой". Тут каждый печется только за своих родных. На соседей ему плевать.
"Ребята-альпинисты из Ленинграда сегодня откопали живую женщину. Ее засыпало между плитами, а рядом был холодильник. Сыр ее спас. Но вроде бы, она сошла с ума.
Все настойчивее слухи о расправах патрулей десантников над мародерами. Юра Бессергенев, рыская в поисках стадиона, напоролся на инцидент, когда патруль остановил "Жигули", в которых ехали трое пьяных. Юра посмотрел, как обшаривали ав-томобиль, отошел, и вдруг сзади стрельба.
Сергей Хардиков:
"... Ошмонали, содержимое карманов выложили на капот машины. Что там было, он не рассмотрел в темноте. Затем короткая автоматная очередь. Крики. Амба."
Олег Гвоздев:
"Солдаты рассказывают, что вчера патруль десантников поймал на складе вора с упаковкой лекарств. Тут же поставили к стенке и расстреляли. Жаль, что не все патрули практикуют эти методы."
Андрей Волков:
"... Ходил за водой, кругом разговоры. Вчера 14 мародеров расстреляли: золото с трупов снима-ли. Двоих арестовали - полный грузовик ковров набрали. "...Армяне начинают раздражать. Вообще-то они к нам очень даже дружелюбны. Когда мы пришли за водой, армяне сразу отошли, говорят, набирайте вы, мы, мол, после успеем. Одна женщина, вместо того, чтобы объяснить, повела и проводила туда и обратно. Что ни спроси, объясняют (и не так, чтобы абы отделаться).
... Когда мы с Игорем пошли за гробом (гробы на другой стороне улицы стопами), так вот возвращаемся, нас все машины пропускают.
И все же. Мародеры-то в основном местные."
Олег Гвоздев:
"Спасенная оказалась действительно бабушкой. А может, постарела так за то время, пока была в завале. Десять суток в холоде и мертвечине - не шуточки. У бедняги были раздавлены ноги и, похоже, она сошла с ума. Уж больно дикое было выражение глаз."
Вот так и нам довелось участвовать в спасении из-под развалин живого человека. Благо, рядом были чехи с их пневмоподушками, поднимающими плиты до 30 тонн, и домкратами.
Рассказывали, что эта женщина болела, не вставала с постели, к ней пришли попроведывать ее родные, и в этот момент упал дом. Ирония Судьбы - все погибли, кроме нее.
Что может быть страшнее смерти? Наверно, вот это - пролежать 9 суток под трупами своих родных...
Сколько достали мертвых - сбился со счета.
Все эти дни на нашем развале работал один сухонький немногословный дедок в рабочей униформе: телогрейка, ботинки, рукавицы. Очень толково руководил своим участком работ. Потом дошел до своей квартиры, и сегодня его нет. После Папа сказал, что это директор ленинаканского холодильника.
Сергей Хардиков:
"Дедок этот меня достал конкретно. Постоянно дышит в затылок. Руками водящий работник, в Бога душу...
Я откопал целую кучу чешской бижутерии. Показал деду:
- Это не вашей дочери?
- Моя дочь такое барахло не носит! У нее только золото!
Сегодня мы, наконец, подняли плиты и роем квартиру его дочери (5 этаж). Думаю, завтра он уже здесь не появится. Выгребли довольно солидную библиотеку (почти не пострадала), весьма солидные залежи французских духов и дезодорантов (все упаковано на ноль, ни разу не пользовались). Вся парфюмерия и косметика исчезает в сумке какой-то тети (имеет ли она какое-нибудь отношение к дочери старика - факт сомнительный).
А у меня так потел глаз на эти ароматные флаконы - попшикал бы респиратор, глядишь, и трупный запах малость заглушил. Ну да Бог с ним. Переживем.
Родственников набежало десятка три. Гребут, ковыряют, трясут ковры. Откопали какую-то хру-стальную вазочку (целую). Выкапывают пачки червонцев, судорожно распихивают их по карманам. Наблюдать это неприятно.
Солома митингует:
- Я за отсоединение Армении от СССР. На фига нам нужны такие братья?
Квартиру старика выгребли полностью. Дочь так и не нашли. Сейчас толпа родственников спешно растаскивает узлы с барахлом по разным углам го-рода. Дед впал в апатию, сидит понуро возле кост-ра. Небритый, в каком-то солдатском бушлате. Десять дней он ковырял эти руины в надежде откопать дочь. Три дня он командует нашим отрядом, не давая отклониться ни на метр в сторону. Мы уже за-рылись, как кроты. Над нами висит здоровенная стена обломков. Бессергенев охрип доказывать деду, что надо разгребать равномерно. Тогда и толку будет больше. Где-то в этом мусорном утесе - лестничные пролеты. Во время землетрясения народ, скорее всего, сыпанул в подъезд (в соседнем доме раскопали лестничные марши и сняли сразу 11 тру-пов).
В это время прибежал мужичок с того дома, где сняли живую (он от нас в 15 метрах. Точнее, здесь были три 9-этажки, которые, рухнув, образовали один сплошной вал обломков). Пока мы обедали, из той же щели сняли 4 трупа. После чего весь народ разбежался. Мужичок просит помочь. Я, Волков и Фитисов идем туда. Ковыряемся потихоньку. С нами роют двое местных. Присели покурить. Мужичок откопал детскую сумочку. Сел, вертит в руках:
- Это сумка моей дочери. Жену я уже откопал. Где-то здесь еще лежат мой брат, мой сын и моя дочь.
Я вспомнил про те ноги, которые видел Юра, проползая в завале. На том месте лежит плита. Поддолбили, завели трос, застропили, подняли кра-ном. Мужик аж взвыл:
- Брат, брат!!!
Видна скрюченная фигура лилово-фиолетового цвета. В это время раздаются истерические рыда-ния. Поднимаю голову. Куда девался тот надменный взгляд? Тот самый дядя плачет: что смотрел на нас, как на скотов, когда мы живую доставали.
Мы одеваем респираторы и резиновые перчатки, лезем откапывать. Оказывается, там все трое. Му-жик прижимает к себе двоих детей. Кричим, чтобы принесли гробы. Заворачиваем покойников и складываем их по гробам. Хорошо, хоть водки хряпнул, делаю это сравнительно спокойно. Все. В этой квартире наша миссия закончена."
"Возвращаемся на свое место. Дед все-таки нашел свою дочь. Он прорыл лаз вбок (именно туда, куда Бессергенев сразу и предлагал). Теперь думает, как ее вытащить. Торчат одни ноги, остальное крепко прижато. Позвали чехов. У них уникальные пневмодомкраты. Плоский коврик просовывается в любую щель, наполняется газом и поднимает до 64 тонн на 50 см.
Мы в это время раскапываем другую квартиру. С нами роется молодой парень. Гвоздь вообще подме-тил интересный момент: вместе со спасателями роют только те, кто ищет родных. Если же все живы, завалило только вещи, - толпа будет стоять за спиной и ждать, когда же мы все это отроем. Зато стоит показаться барахлу - тучей слетаются.
Разговорились с парнем. Здесь лежит его жена. Дети были в садике и остались живы. А она врач и отсыпалась после ночной смены... Парень показывает на обрывки электропроводки:
- Видишь, провод красный? Это была наша кухня.
- А ты откуда знаешь? Сам что ли под штука-турку заглядывал?
- А как же! Платишь 350-500 рублей. Казенный провод весь выбрасывают и кладут какой хочешь.
Только сейчас я обратил внимание, что почти во всем доме вместо стандартного алюминия, лежит многожильная медь - дефицит.
- Вообще это был очень престижный дом. Центр города. Заселиться в него можно было только по блату.
- И сколько же надо было забашлять, чтобы сю-да попасть?
- По разному. Если ты большой человек, то достаточно двух-трех звонков нужным людям. Если ты маленький человек, и тебе некому звонить, то 3-4 тысячи рублей.
Мы не стали выяснять, сколько платил он сам. Тем более, что теперь он бездомный. Спит здесь же на развалинах, укрывается куском полиэтилена, возле костра."
"Забыл вчера описать один маленький момент. Вчера, когда старик все-таки вытащил свою дочь (одна рука у нее при этом оторвалась), толпа родственников притащила гроб (их кругом навалом), но гроб деда не удовлетворил. Он что-то сердито по-гыркал, и откуда-то возник настоящий дворец, оби-тый черным бархатом и украшенный золотым позументом, с каждой стороны 4 ручки (тоже обитые бархатом). Шесть мужиков подхватили гроб, поставили его в тот ящик, в котором мы обломки выгребаем, застропили, и крановщик перенес их в кузов тут же подъехавшей машины - это меня просто озадачило. Спросил у одного мужика, показав на деда:
- Это что, большой человек?
- Да, он директор завода по производству холодильников.
Вот тебе и дедок в помятой кепке и армейском бушлате!
И почему-то мелькнула мысль:
"Дед 10 дней рыл эти развалины, чтобы откопать дочь, значит, он ни разу не появился на своем заводе и даже не знает, сколько народу там погибло, а кто живой. Ну, что ж, он в первую очередь отец, а уже потом директор завода".
Ну, слава Богу, теперь не будет в затылок дышать."
И вот сидим в своем фойе, бухтим о разных вещах.
Серега Хардиков (и не он один), страшный книгоман, прямо себя потерял, когда увидел раскопанный нами книжный склад в папиной квартире. Пришлось нам с Виктором Фитисовым поиметь с “книголюбами” короткий, но серьезный разговор. Лучше вовремя предупредить.
Кто из нас знает, на чем может сломаться? Мы и так слишком многое уже не считаем грехом...
К вечеру случилось две новости: хорошая и плохая.
Плохая - чехи ушли с нашего объекта, значит, работа резко замедлится.
Хорошая - Папа раздобыл где-то две бутылки водки: самый драгоценный и ходовой товар-валюту. Значит, будем вечером лечиться. Многие тянут носами, простуда гонит слезы из глаз. Поганый тут климат.
Чехи - чехами. Как у нас говорится: “На чехов надейся, а наши ломы тяжелее!”
Шынгыс наладил резак, и в наступающих су-мерках начали кромсать арматуру. Пока режут и отдирают кранами рассыпающиеся в порошок плиты перекрытия, стою с Папой на свободной от обломков части улицы:
- Мы нищие, по сравнению с капиталистами, - говорит Папа. - Я один раз живу и хочу хорошо пожить. Зачем мне эти вооружения, ракеты? Зачем нужен вообще этот социализм? Он не оправдал себя...
Не простой человек наш Папа, директор книготорга. Сегодня мы раскопали под обломками его диссертацию по истории КПСС. Папа только усмехнулся, собрал листки рукописи и сунул их в мешок.
"Вообще, посещение Ленинакана здорово уронило армян в моих глазах (и не только моих). Ведь у каждого из нас представление об арах сложилось в армии, где обычно весь Кавказ очень дружно держится. Здесь же каждый печется только о своих родных. Даже на соседей по подъезду плевать.
По мере того, как откапывают родственников, город потихоньку пустеет. Ведь в первые дни после землетрясения сюда съехалось пол-Армении. Кто родню откопать, кто магазин под шумок подломить.
Кто приехал раньше нас, рассказывали, что в первые дни много людей не смогли спасти именно из-за наплыва народа. Снимали с завалов еще жи-вых, но из-за автомобильных пробок часами не могли проехать до госпиталей. ГАИшники здесь со всего Союза, в основном, русские парни. И хотя с автотранспортом сейчас поспокойней, их до сих пор лупит нервная дрожь: ары полностью игнорируют правила дорожного движения.
Сергей Хардиков (в очереди у стоматологического кабинета):
Здесь много народу, работающего с веревкой - альпинисты, спелеологи, горные туристы, горноспасатели и т.д. Я имею ввиду тех, кто приехал не от предприятий, а добровольно. Есть и просто авантюристы, типа "педагога из Киева". Есть и такие, кто приехал за рублем, услышав про бешеные заработки.
Ну вот, пока я размышлял о бесконечности вселенной, подошла наша очередь. Меня с Гвоздем этот корифей стоматологии обломал сразу:
- Это ми нэ дэлаем.
Зато когда пошел Саша Ван, получилась хохма. У Сашки здоровенная дыра в зубе, слепой увидит. Врач долго искал, где, пока Саня пальцем не ткнул. "Чувствую, сверлит, вроде, не там". Короче, залетает Саня в базу, открывает рот перед зеркалом и начинает орать (!!!). Мы посмотрели и припали: дырка в одном месте, просверлено в другом, а замазано в третьем.
- Я же теперь рот закрыть не могу! Пломба мешает!
Стали выяснять, оказалось, лечил Сашку не врач-стоматолог, а водитель этого передвижного кабинета. Ван порычал, пометался, хотел изувечить их обоих, но часика через полтора остыл. Мы почему-то решили, что если бы Саша вошел в каби-нет с червонцем, его обслужили бы по первому разряду. Обсудили мы состояние здравоохранения в Армении и пошли работать."
Быстро приспосабливаемся, навешиваем троллеи и оттяжки. Спускаем на веревках мебель с покосившихся этажей. В перерывах разговариваем с очевидцами землетрясения.
- Моя квартира на 8-мом этаже. Меня с дивана сбросило и давай катать из угла в угол...
- Я ехал на машине, думал, руль сломался - "Жигули", как на волнах, кидало.
- Все продолжалось секунд сорок. Сначала все подкинуло вверх, и была пауза секунд пятнадцать, а потом сразу два толчка влево-вправо. Тут-то все и рухнуло...
- Все было в страшной пыли, как в тумане, и адский треск и грохот!
- Я выскочил из кочегарки: прямо перед ней - вон, видите те развалины? - между двумя 9-этажками 12-этажная башня. Так эти 9-этажки раскачивались и били 12-этажку, пока она не рухнула. А сами устояли...
Тот чемодан остался в памяти яркой картинкой. Тяжелющий такой чемоданище. Хрусталя на мою полугодовую зарплату. Шнуров для обвязки не хватало.
- Оборвется, - говорю.
Хозяин помогал нам паковать вещи:
- Нэ оборвется.
Только вывесили за балкон, отлетает ручка. Долгий полет, удар, и яркие радужные брызги во все стороны, как в кино. Аж сердце захолонуло. Мужик только рукой махнул.
Спрашиваю:
- Что случилось?
- Толчки начались.
Захожу в здание, действительно, люстра под потолком довольно солидно раскачивается, стулья скачут по комнате. Примерно 3-4 балла. Довольно крепко напугался за ребят. Там такие дома, что маленького толчка хватит, чтобы рухнуть. А они на 7-9 этаже работают. Короче, извелся весь, пока мужиков с работы дождался.
Что удивительно, парни даже не ощутили толчков. Вероятно, волна прошла, а район, где они пахали, не задело, так как не заметить такие толчки просто нельзя.
Когда я рассказал, как здесь стулья прыгали, Игорек Петренко аж передернулся. Он в это время прополз за лестничную клетку, видел (снизу вверх) дверь "папиной" квартиры (тоже стальная) - из-под нее идут подтеки запекшейся крови: девочка где-то в коридоре. Если бы там в это время тряхнуло, Игоря могло прибить той самой дверью. Страшнова-то."
Говорят уцелевшие жители:
- Первый день все кинулись спасать, второй - искать своих погибших, третий, четвертый - за вещами. Как-то надо жить дальше.
- Я оказался единственным мужчиной в подъезде и спускал вниз 20 человек. Женщины и дети. Больше я не был в своей квартире. Не могу.
...На искрошенных лестничных пролетах связанные в канат простыни. Некоторые квартиры сохранились, двери заперты, но стены проломлены. Мародеры-грабители?
- Из моей квартиры в первый же день украли 8,5 тысяч денег и на 7 тысяч золота жены, - говорит ювелир, чьи вещи мы снимаем с развалин. - Всего и осталось, что машина. На стоянке была, только одна из всех и уцелела, остальные в лепешку. Ну да ничего! - улыбается он, и я вижу в глазах ювелира неподдельное счастье. - Живы! Я еще заработаю.
"Парни, кто снимал вещи с верхних этажей, рассказывают интересные вещи. После того, как снимают все (от мебели до компотов), аборигены входят в раж: снимают двери, выкорчевывают паркет, как говорит Шеф - "тактика выжженной земли". Скоро начнут проводку из-под штукатурки вырывать. А ведь всем им обещают предоставить новые квартиры.
Снимали вещи у одного ювелира. После землетрясения ловкие хлопцы ограбили его квартиру, унесли 8,5 тысяч рублей наличными и на 7 тысяч золота.
- Ничего, дайте чуток оклематься, я эти деньги за полмесяца верну (15 тысяч за 15 дней!!!).
Утром в комсоштабе новороссийцы поведали, что к ним на съеме вещей подошли парни из Ростова, с ножами. Вежливо приказали уйти и не сбивать им цены. Мы, говорят, по 6 сотен на каждого в день имеем, а вы бесплатно работаете.
Вот кого надо стрелять!
Сергей Хардиков:
"Еще один нюанс. В городе начали работать группы шкурников (кажется, с Ростова). Берут за снятие вещей с каждой квартиры 1,5-2 тысячи рублей. Сегодня они подходили к парням из Новороссийска, грозили ножами: "Ребята, почему вы работаете даром? Вы у нас клиентуру отбиваете. Если не уберетесь, будет плохо".
"Сегодня опять на раскопе. Опять, который день, ищем "папину" дочь. Тут же рядом его жена. Она в трансе. Все еще надеется, что девочка жива. Кто-то из парней лезет в завал. Она просит:
- Покричите, может, откликнется.
И вот мы орем:
- Зарина! Зара! - уткнувшись в какую-то глухую бетонную плиту.
А "маму" колотит, как в лихорадке.
Приехал Шалыга. Привез кинолога с собакой и старичка из Москвы специально по биолокации (он сам ветеран спелео, начинал еще в 60-е годы) - Прокофьев И.П. Он вооружился двумя кусками медной катанки диаметром 6 мм и ходит по раскопу. При-мерно как в старину рудознатцы с лозой жилу искали. В двух местах проволока у старика дрогнула и соединилась. Он ставит вешки:
- Здесь два трупа. Примерно вон на том уровне.
Начинаем копать. Вскоре действительно показываются ноги в красных штанишках. У "мамы" истерика. Бессергенев, Шалыга и я одеваем резиновые перчатки и респираторы, осторожно вы-свобождаем девочку из-под плиты. Ноги на ковре, голова уткнута в мешки с картошкой, ручки под плитой. Разрезали мешки, выгребли картошку, чтобы освободить голову. "Папа" отходит в сторону и беззвучно плачет. Все. Девочку мы сняли. Заворачиваем в простынь.
Подходит "папа":
- Юра, покажи, пожалуйста, ее лицо.
Боже упаси! В памяти родителей она должна остаться живой, вечно смеющейся. А сейчас у нее, вместо лица, кусок мяса, покрытый плесенью (вероятно, от картошки).
Мы стоим потрясенные. Почему-то эта девочка нам роднее всех остальных трупов. Тем более, что "папа" для нас многое сделал.
Положили девочку в гроб, положили под голову подушку. Все. Заколотили гроб, вынесли из развалин. У "мамы" сердечный припадок, она падает.
Не могу забыть, как откопали на лестничной клетке сразу группу погибших. Кран поднял плиту, и в куче штукатурки показались девичьи волосы. И мужчина, из стоявших вокруг, вдруг узнал, припал к этим волосам, гладил их, счищал песок, пока его не подняли, не отвели в сторону.
Осторожно расчистили лопатами завал и увидели всю картину.
Они выбегали на лестничную площадку, когда дом сложился. Могучего телосложения мужчина лежал ничком, пробитый насквозь арматуриной. А девочка, лет четырнадцати, с прекрасным чистым лицом, так и осталась в проеме двери в бегущей позе со вскинутыми руками. Страх и боль на нетронутом этом лице.
"Папа" привез 2 бутылки коньяка и 2 палки финской колбасы "салями":
- Помяните сегодня мою дочь.
Что мы, соответственно, и делаем. Так как у нас скопился излишек водки, перед сном мы употребили уже не по 100, а по 200-300 граммов. Профилактика и дезинфекция.
Что интересно, кошмары меня по ночам не мучают. Иногда, когда засыпаешь, в голове бьются обрывки песен "Наутилуса" и "Кино". Да тем более, напашешься за день. Хотя Гвоздь говорит, я как-то ночью кричал во сне матом."
Сегодня на раскоп уже не идем. Разбились на 3 группы - все идем на съем вещей с верхних этажей. Наше звено: Шынгыс, Волков, Солома и я. Грузимся на хлебовозку, едем.
Обработали 2-3 квартиры. Здесь живут бедные армяне. Простые пахари. Никакой особой роскоши, мебель в чем-то даже убогая. У хозяина украли настенные часы. Он здорово расстроился. Дело даже не в часах. Как так? Что это за люди? Если нет золота и драгоценностей, хоть часы со стены трахнуть. Подонки.
В соседнем доме поймали вора. Он сам там же и жил и умудрился обчистить квартиры всех своих соседей. Его долго били (всем домом), но почему-то до смерти не забили. А жаль.
Когда обрабатывали следующую квартиру, хозяин рассказал интересный случай - вытащили из-под завала мертвую мать с новорожденным, а новорожденный живой. Живой!!! Только-только родился. Единственно, что, может, успели пуповину перевязать. Иначе он отравился бы от разлагающейся матери. Парадокс.
Сергей Хардиков:
"Закончили работу. Нас угощают компотом из черешни. Ждем машину, которая отвезет нас обратно. Приезжает водитель хлебовоза (его квартиру мы обрабатывали первой) привозит 4 бутылки спирта:
- Ребята, это вам надо. Я сам не могу заснуть, пока не напьюсь, кошмары мучают. А то, что вы каждый день видите, даже мы не видим. Возьмите. Я в ногах валялся у торговцев спиртным - ребятам надо, собакой буду! Весь город объездил, пока нашел.
Игорь с Анрюхой садятся в кузов, мы с Шынгысом в кабину. Пока едем, шофер рассказывает про каждый встречный дом, каждую машину.
- Здесь жил начальник уголовного розыска. В доме погибла его мать, жена, дети. Он сам был на работе. Остался жив, но сошел с ума от горя".
- А вон поехал парень, у него тоже убило всех родственников...
- А в этом доме жила моя сестра. Дом остался цел, а она с детьми погибла в "Детском мире". Пошла игрушки покупать. Скажи, зачем теперь нужен такой хороший дом, если некому в нем жить?.."
Случайно вспомнил о нем, решил почитать. Предлагаю к ознакомлению отрывки воспоминаний, особо впечатлительным наверное не стоит читать.
Сначала коротко, языком википедии о фактах.
Спитакское землетрясение , также известное как Ленинаканское землетрясение - катастрофическое землетрясение, мощностью, сопоставимое с взрывами 10 атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, магнитудой 6,8-7,2, произошедшее 7 декабря 1988 года в 10 часов 41 минуту по московскому времени на северо-западе Армянской ССР. Мощные подземные толчки за полминуты разрушили почти всю северную часть республики, охватив территорию с населением около 1 млн человек. В эпицентре землетрясения - Спитаке - интенсивность толчков достигла 9-10 баллов. Подземные толчки ощущались в Ереване и Тбилиси. Волна, вызванная землетрясением, обошла планету 2 раза и была зарегистрирована научными лабораториями в Европе, Азии, Америке и Австралии.
Землетрясение вывело из строя около 40 % промышленного потенциала Армянской ССР. В результате землетрясения до основания был разрушен город Спитак и 58 сёл; частично разрушены города Ленинакан (ныне Гюмри), Степанаван, Кировакан (ныне Ванадзор) и ещё более 300 населённых пунктов. По официальным данным, 19 тысяч стали инвалидами, погибли по меньшей мере 25 тысяч человек (по другим данным до 150 тысяч), 514 тысяч человек остались без крова. В общей сложности, землетрясение охватило около 40 % территории Армении. Из-за риска аварии была остановлена Армянская АЭС.
Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачёв, находившийся в тот момент с визитом в США, запросил гуманитарную помощь и прервал свой визит, отправившись в разрушенные районы Армении. В восстановлении разрушенных районов приняли участие все республики СССР. 111 стран, включая Израиль, Бельгию, Великобританию, Италию, Ливан, Норвегию, Францию, ФРГ и Швейцарию, оказали СССР помощь, предоставив спасательное оборудование, специалистов, продукты и медикаменты. Была также оказана помощь в восстановительных работах.
http://rv3doz.narod.ru/leninakan.html
Всю дорогу мы пропускали колонны скорых и пожарных машин. Около 4.00 утра подъехали к городу. Картину, которую увидели в эти первые часы страшно описать: во мраке ночи просматривались силуэты курганов, оставшихся от домов, я подумал, что это просто такой ландшафт местности. В начале ничего не удавалось рассмотреть, т.к. электричества на той территории уже просто не существовало. Ещё при въезде в город все пришли в шок от увиденного, но когда въехали на центральную площадь города, то ужас охватил всех ещё больше, Люди находившийся там уже не плакал, а просто кричали, как кричат животные, с которыми происходит что-то страшное. Я никогда до этого и после не слышал ничего подобного. Везде горели костры, разведенные из мебельной утвари, отчего тяжело было дышать. Часов в 8.00 утра батальон приступил к ликвидации последствий и спасению людей находящихся под обломками. Вечером первого дня, когда стало смеркаться, мы получили распоряжение выдвинуться в район гостиницы "Спорт", на полузаброшенный стадион и стали располагаться для ночлега. Но предстояло ещё, во-первых - согреться, во-вторых - установить палатки, чтобы ночью не околеть. Дров, кроме лакированных школьных парт, у нас не оказалось и шанса найти их поблизости, тоже. Вновь наступила темнота, спустился плотный туман. Я и товарищи из моего призыва отправились «куда глаза глядят». Пройдя метров триста, какими-то дебрями, мы увидели, как ни странно, фонарь, который со скрипом раскачивался между двух сараев и освещал гору тряпья. Обрадовавшись, что хоть это можно использовать для разведения огня, все подбежали к ней и даже стали хватать. Когда рассмотрели, остолбенели, это была разорванная одежда с фрагментами человеческих тел. Все, как ошпаренные шарахнулись в сторону, только сейчас обнаружили табличку и поняли, что находимся на территории городского морга...
http://lib.ru/ALPINISM/BUYANOW/ruinnyj_marsh.txt
В первый день работали на развалинах "нового" радиозавода. Его только
построили, и приемная комиссия из 30-ти человек (как нам сказали) приехала
его проверять. Прием закончилась печально, как объяснили, для всех... Но где
они находились в момент удара, было неизвестно.
Следующей достали девочку-младенца в возрасте 8-9 месяцев. Для этого
взобрались по фасаду разрушенного дома, сбросили вниз целый цветной
телевизор и несколько деревянных брусьев, обнаружили раздавленную детскую
кроватку. Удалось подлезть и достать младенца, завернутого в одеяло. Малышка
была, как деревянная куколка со стеклянными глазами, маленькая, красивая,
мертвая. В ее глазах застыла детская чистота непонимания. В них не было ни
муки, ни вопроса. Как сказали местные, мать девочки находилась в больнице в
тяжелом состоянии, и никто не помог ребенку, плачущему в развалинах. Эту
девочку мы могли бы спасти, если бы приехали на 3-4 дня раньше. Стало ясно,
что после землетрясения по городу прошла волна паники и ужаса... Часть
жителей бросилась спасать близких, часть была придавлена, часть ударилась в
бега... И никому не было дела до грудного ребенка, рыдающего в завале
Третий день начали в центре Ленинакана раскопом разрушенного дома прямо
напротив развалин храма. Подозревали, что под завалом есть люди. Вскрыли его
с одного края до подвального помещения, но никого не нашли. Наш переводчик
привлек в помощь группу спасателей-австрийцев, имевших специальные приборы
для прослушивания завалов. Они регистрировали живых по стуку сердца. Для
прослушивания пришлось перекрыть движение по прилегающей улице и отойти от
завала всем, кто не работал с приборами: помешать могли даже легкие шаги по
мостовой. Остановили даже бронетранспортер, в котором (по словам офицера
внутренних войск) везли в банк 20 млн. рублей, - огромные по тем временам
деньги. Это запомнилось, как забавный эпизод.
То, что катастрофа была вполне "рукотворной", а не чисто "природной",
нам не надо было объяснять уже после двух дней работы. Нам, в основной массе
людям с инженерным образованием, срезы развалин, обломки деталей и
материалов домов говорили о многом. Невооруженным глазом было видно, что
строительство домов произведено с многочисленными нарушениями СНИПов
(строительных норм и правил). Плиты из трухлявого бетона трескались от удара
ломом, они рассыпались в мелкие обломки, когда их пытались поднять зацепом
строп крана за тяги или прутья арматуры. Обычно железную арматуру вырывало
из бетона, крошащегося подобно легкой штукатурке. Из этого "песочного"
бетона на разных этапах производства было украдено более половины цемента.
Ясно, что плиты и балки "штамповали" на заводах в ускоренном режиме с
грубейшими нарушениями технологии производства, без необходимой пропарки и
выдержки. Такого рода "предпринимательство" одних, другим обошлось ценой
жизни, крови, тяжелых увечий.
Нам не хватало очень многого. К примеру, не было ковшей для складывания
и выноса (с помощью автокрана) мелких обломков. Для этого использовали ванны
из разрушенных домов, - загружали их мелким мусором, и относили краном в
сторону.
На раскопках тот же беспорядок, что и в штабах. Множество бездельников. Многие ждут, когда раскопают именно его квартиру. Это понятно, но все же! Помогают только родственникам. А как же остальные - хоть пропадай?
Сергей Хардиков:
"Толпа местных жителей ужасно действует на нервы. Каждый хочет откопать именно свою квартиру и дергают нас, как саврасок:
- Эй, здесь не копай, тут ничего нет, вон там копай!
- Эй, не там, а здесь!
Олег Гвоздев:
"Французы вытащили из чрева фургона горы аппаратуры. Один с видеокамерой на плече сразу ринулся нас снимать. Оказывается, это будет сеанс космической связи с Парижем!"
То, что не под силу штабам и прочей администрации наш Папа делает спокойно.
- Вы только работайте! Я все обеспечу.
Через пару часов привозит всему отряду телогрейки, спальные мешки, палатки и шахтерские аккумуляторные фонари "коногонки". К обеду подвозит горячую пищу:
- Только работайте! Достаньте ее...
"Во время работы проскочила пара интересных нюансов. Прибегает молодая симпатичная армянка:
- Гыр-гыр-гыр!!!
Старик переводит:
- Эта женщина говорит, что надо копать вот здесь. Тут лежит ее муж.
Надо так надо. Копаем. Вместо мужа, обнаружили пачку 25-рублевок, эдак 500-600-700 рублей. Женщина вихрем налетела, сгребла деньги и удалилась. Больше судьба мужа ее не тревожила.
"Папаша" (наш покровитель)организовал нам горячий обед - курица, каша с тушенкой, чай плюс сухпай: сыр, колбаса, хлеб. Причем не пара примитивных термосов. Он пригнал трейлер, как он сам говорит:
- Ради вас - всех накормим. По 30 паек - таких порций не было, пришлось взять 500.
Организовал он нам и 600 пачек сигарет:
- Это вам на неделю. Потом будет еще.
Размах его меня потрясает.
Само собой, что как только мы дойдем до 3 этажа и откопаем его дочь, все эти горячие обеды исчезнут вместе с "папой". Тут каждый печется только за своих родных. На соседей ему плевать.
"Ребята-альпинисты из Ленинграда сегодня откопали живую женщину. Ее засыпало между плитами, а рядом был холодильник. Сыр ее спас. Но вроде бы, она сошла с ума.
Все настойчивее слухи о расправах патрулей десантников над мародерами. Юра Бессергенев, рыская в поисках стадиона, напоролся на инцидент, когда патруль остановил "Жигули", в которых ехали трое пьяных. Юра посмотрел, как обшаривали ав-томобиль, отошел, и вдруг сзади стрельба.
Сергей Хардиков:
"... Ошмонали, содержимое карманов выложили на капот машины. Что там было, он не рассмотрел в темноте. Затем короткая автоматная очередь. Крики. Амба."
Олег Гвоздев:
"Солдаты рассказывают, что вчера патруль десантников поймал на складе вора с упаковкой лекарств. Тут же поставили к стенке и расстреляли. Жаль, что не все патрули практикуют эти методы."
Андрей Волков:
"... Ходил за водой, кругом разговоры. Вчера 14 мародеров расстреляли: золото с трупов снима-ли. Двоих арестовали - полный грузовик ковров набрали. "...Армяне начинают раздражать. Вообще-то они к нам очень даже дружелюбны. Когда мы пришли за водой, армяне сразу отошли, говорят, набирайте вы, мы, мол, после успеем. Одна женщина, вместо того, чтобы объяснить, повела и проводила туда и обратно. Что ни спроси, объясняют (и не так, чтобы абы отделаться).
... Когда мы с Игорем пошли за гробом (гробы на другой стороне улицы стопами), так вот возвращаемся, нас все машины пропускают.
И все же. Мародеры-то в основном местные."
Олег Гвоздев:
"Спасенная оказалась действительно бабушкой. А может, постарела так за то время, пока была в завале. Десять суток в холоде и мертвечине - не шуточки. У бедняги были раздавлены ноги и, похоже, она сошла с ума. Уж больно дикое было выражение глаз."
Вот так и нам довелось участвовать в спасении из-под развалин живого человека. Благо, рядом были чехи с их пневмоподушками, поднимающими плиты до 30 тонн, и домкратами.
Рассказывали, что эта женщина болела, не вставала с постели, к ней пришли попроведывать ее родные, и в этот момент упал дом. Ирония Судьбы - все погибли, кроме нее.
Что может быть страшнее смерти? Наверно, вот это - пролежать 9 суток под трупами своих родных...
Сколько достали мертвых - сбился со счета.
Все эти дни на нашем развале работал один сухонький немногословный дедок в рабочей униформе: телогрейка, ботинки, рукавицы. Очень толково руководил своим участком работ. Потом дошел до своей квартиры, и сегодня его нет. После Папа сказал, что это директор ленинаканского холодильника.
Сергей Хардиков:
"Дедок этот меня достал конкретно. Постоянно дышит в затылок. Руками водящий работник, в Бога душу...
Я откопал целую кучу чешской бижутерии. Показал деду:
- Это не вашей дочери?
- Моя дочь такое барахло не носит! У нее только золото!
Сегодня мы, наконец, подняли плиты и роем квартиру его дочери (5 этаж). Думаю, завтра он уже здесь не появится. Выгребли довольно солидную библиотеку (почти не пострадала), весьма солидные залежи французских духов и дезодорантов (все упаковано на ноль, ни разу не пользовались). Вся парфюмерия и косметика исчезает в сумке какой-то тети (имеет ли она какое-нибудь отношение к дочери старика - факт сомнительный).
А у меня так потел глаз на эти ароматные флаконы - попшикал бы респиратор, глядишь, и трупный запах малость заглушил. Ну да Бог с ним. Переживем.
Родственников набежало десятка три. Гребут, ковыряют, трясут ковры. Откопали какую-то хру-стальную вазочку (целую). Выкапывают пачки червонцев, судорожно распихивают их по карманам. Наблюдать это неприятно.
Солома митингует:
- Я за отсоединение Армении от СССР. На фига нам нужны такие братья?
Квартиру старика выгребли полностью. Дочь так и не нашли. Сейчас толпа родственников спешно растаскивает узлы с барахлом по разным углам го-рода. Дед впал в апатию, сидит понуро возле кост-ра. Небритый, в каком-то солдатском бушлате. Десять дней он ковырял эти руины в надежде откопать дочь. Три дня он командует нашим отрядом, не давая отклониться ни на метр в сторону. Мы уже за-рылись, как кроты. Над нами висит здоровенная стена обломков. Бессергенев охрип доказывать деду, что надо разгребать равномерно. Тогда и толку будет больше. Где-то в этом мусорном утесе - лестничные пролеты. Во время землетрясения народ, скорее всего, сыпанул в подъезд (в соседнем доме раскопали лестничные марши и сняли сразу 11 тру-пов).
В это время прибежал мужичок с того дома, где сняли живую (он от нас в 15 метрах. Точнее, здесь были три 9-этажки, которые, рухнув, образовали один сплошной вал обломков). Пока мы обедали, из той же щели сняли 4 трупа. После чего весь народ разбежался. Мужичок просит помочь. Я, Волков и Фитисов идем туда. Ковыряемся потихоньку. С нами роют двое местных. Присели покурить. Мужичок откопал детскую сумочку. Сел, вертит в руках:
- Это сумка моей дочери. Жену я уже откопал. Где-то здесь еще лежат мой брат, мой сын и моя дочь.
Я вспомнил про те ноги, которые видел Юра, проползая в завале. На том месте лежит плита. Поддолбили, завели трос, застропили, подняли кра-ном. Мужик аж взвыл:
- Брат, брат!!!
Видна скрюченная фигура лилово-фиолетового цвета. В это время раздаются истерические рыда-ния. Поднимаю голову. Куда девался тот надменный взгляд? Тот самый дядя плачет: что смотрел на нас, как на скотов, когда мы живую доставали.
Мы одеваем респираторы и резиновые перчатки, лезем откапывать. Оказывается, там все трое. Му-жик прижимает к себе двоих детей. Кричим, чтобы принесли гробы. Заворачиваем покойников и складываем их по гробам. Хорошо, хоть водки хряпнул, делаю это сравнительно спокойно. Все. В этой квартире наша миссия закончена."
"Возвращаемся на свое место. Дед все-таки нашел свою дочь. Он прорыл лаз вбок (именно туда, куда Бессергенев сразу и предлагал). Теперь думает, как ее вытащить. Торчат одни ноги, остальное крепко прижато. Позвали чехов. У них уникальные пневмодомкраты. Плоский коврик просовывается в любую щель, наполняется газом и поднимает до 64 тонн на 50 см.
Мы в это время раскапываем другую квартиру. С нами роется молодой парень. Гвоздь вообще подме-тил интересный момент: вместе со спасателями роют только те, кто ищет родных. Если же все живы, завалило только вещи, - толпа будет стоять за спиной и ждать, когда же мы все это отроем. Зато стоит показаться барахлу - тучей слетаются.
Разговорились с парнем. Здесь лежит его жена. Дети были в садике и остались живы. А она врач и отсыпалась после ночной смены... Парень показывает на обрывки электропроводки:
- Видишь, провод красный? Это была наша кухня.
- А ты откуда знаешь? Сам что ли под штука-турку заглядывал?
- А как же! Платишь 350-500 рублей. Казенный провод весь выбрасывают и кладут какой хочешь.
Только сейчас я обратил внимание, что почти во всем доме вместо стандартного алюминия, лежит многожильная медь - дефицит.
- Вообще это был очень престижный дом. Центр города. Заселиться в него можно было только по блату.
- И сколько же надо было забашлять, чтобы сю-да попасть?
- По разному. Если ты большой человек, то достаточно двух-трех звонков нужным людям. Если ты маленький человек, и тебе некому звонить, то 3-4 тысячи рублей.
Мы не стали выяснять, сколько платил он сам. Тем более, что теперь он бездомный. Спит здесь же на развалинах, укрывается куском полиэтилена, возле костра."
"Забыл вчера описать один маленький момент. Вчера, когда старик все-таки вытащил свою дочь (одна рука у нее при этом оторвалась), толпа родственников притащила гроб (их кругом навалом), но гроб деда не удовлетворил. Он что-то сердито по-гыркал, и откуда-то возник настоящий дворец, оби-тый черным бархатом и украшенный золотым позументом, с каждой стороны 4 ручки (тоже обитые бархатом). Шесть мужиков подхватили гроб, поставили его в тот ящик, в котором мы обломки выгребаем, застропили, и крановщик перенес их в кузов тут же подъехавшей машины - это меня просто озадачило. Спросил у одного мужика, показав на деда:
- Это что, большой человек?
- Да, он директор завода по производству холодильников.
Вот тебе и дедок в помятой кепке и армейском бушлате!
И почему-то мелькнула мысль:
"Дед 10 дней рыл эти развалины, чтобы откопать дочь, значит, он ни разу не появился на своем заводе и даже не знает, сколько народу там погибло, а кто живой. Ну, что ж, он в первую очередь отец, а уже потом директор завода".
Ну, слава Богу, теперь не будет в затылок дышать."
И вот сидим в своем фойе, бухтим о разных вещах.
Серега Хардиков (и не он один), страшный книгоман, прямо себя потерял, когда увидел раскопанный нами книжный склад в папиной квартире. Пришлось нам с Виктором Фитисовым поиметь с “книголюбами” короткий, но серьезный разговор. Лучше вовремя предупредить.
Кто из нас знает, на чем может сломаться? Мы и так слишком многое уже не считаем грехом...
К вечеру случилось две новости: хорошая и плохая.
Плохая - чехи ушли с нашего объекта, значит, работа резко замедлится.
Хорошая - Папа раздобыл где-то две бутылки водки: самый драгоценный и ходовой товар-валюту. Значит, будем вечером лечиться. Многие тянут носами, простуда гонит слезы из глаз. Поганый тут климат.
Чехи - чехами. Как у нас говорится: “На чехов надейся, а наши ломы тяжелее!”
Шынгыс наладил резак, и в наступающих су-мерках начали кромсать арматуру. Пока режут и отдирают кранами рассыпающиеся в порошок плиты перекрытия, стою с Папой на свободной от обломков части улицы:
- Мы нищие, по сравнению с капиталистами, - говорит Папа. - Я один раз живу и хочу хорошо пожить. Зачем мне эти вооружения, ракеты? Зачем нужен вообще этот социализм? Он не оправдал себя...
Не простой человек наш Папа, директор книготорга. Сегодня мы раскопали под обломками его диссертацию по истории КПСС. Папа только усмехнулся, собрал листки рукописи и сунул их в мешок.
"Вообще, посещение Ленинакана здорово уронило армян в моих глазах (и не только моих). Ведь у каждого из нас представление об арах сложилось в армии, где обычно весь Кавказ очень дружно держится. Здесь же каждый печется только о своих родных. Даже на соседей по подъезду плевать.
По мере того, как откапывают родственников, город потихоньку пустеет. Ведь в первые дни после землетрясения сюда съехалось пол-Армении. Кто родню откопать, кто магазин под шумок подломить.
Кто приехал раньше нас, рассказывали, что в первые дни много людей не смогли спасти именно из-за наплыва народа. Снимали с завалов еще жи-вых, но из-за автомобильных пробок часами не могли проехать до госпиталей. ГАИшники здесь со всего Союза, в основном, русские парни. И хотя с автотранспортом сейчас поспокойней, их до сих пор лупит нервная дрожь: ары полностью игнорируют правила дорожного движения.
Сергей Хардиков (в очереди у стоматологического кабинета):
Здесь много народу, работающего с веревкой - альпинисты, спелеологи, горные туристы, горноспасатели и т.д. Я имею ввиду тех, кто приехал не от предприятий, а добровольно. Есть и просто авантюристы, типа "педагога из Киева". Есть и такие, кто приехал за рублем, услышав про бешеные заработки.
Ну вот, пока я размышлял о бесконечности вселенной, подошла наша очередь. Меня с Гвоздем этот корифей стоматологии обломал сразу:
- Это ми нэ дэлаем.
Зато когда пошел Саша Ван, получилась хохма. У Сашки здоровенная дыра в зубе, слепой увидит. Врач долго искал, где, пока Саня пальцем не ткнул. "Чувствую, сверлит, вроде, не там". Короче, залетает Саня в базу, открывает рот перед зеркалом и начинает орать (!!!). Мы посмотрели и припали: дырка в одном месте, просверлено в другом, а замазано в третьем.
- Я же теперь рот закрыть не могу! Пломба мешает!
Стали выяснять, оказалось, лечил Сашку не врач-стоматолог, а водитель этого передвижного кабинета. Ван порычал, пометался, хотел изувечить их обоих, но часика через полтора остыл. Мы почему-то решили, что если бы Саша вошел в каби-нет с червонцем, его обслужили бы по первому разряду. Обсудили мы состояние здравоохранения в Армении и пошли работать."
Быстро приспосабливаемся, навешиваем троллеи и оттяжки. Спускаем на веревках мебель с покосившихся этажей. В перерывах разговариваем с очевидцами землетрясения.
- Моя квартира на 8-мом этаже. Меня с дивана сбросило и давай катать из угла в угол...
- Я ехал на машине, думал, руль сломался - "Жигули", как на волнах, кидало.
- Все продолжалось секунд сорок. Сначала все подкинуло вверх, и была пауза секунд пятнадцать, а потом сразу два толчка влево-вправо. Тут-то все и рухнуло...
- Все было в страшной пыли, как в тумане, и адский треск и грохот!
- Я выскочил из кочегарки: прямо перед ней - вон, видите те развалины? - между двумя 9-этажками 12-этажная башня. Так эти 9-этажки раскачивались и били 12-этажку, пока она не рухнула. А сами устояли...
Тот чемодан остался в памяти яркой картинкой. Тяжелющий такой чемоданище. Хрусталя на мою полугодовую зарплату. Шнуров для обвязки не хватало.
- Оборвется, - говорю.
Хозяин помогал нам паковать вещи:
- Нэ оборвется.
Только вывесили за балкон, отлетает ручка. Долгий полет, удар, и яркие радужные брызги во все стороны, как в кино. Аж сердце захолонуло. Мужик только рукой махнул.
Спрашиваю:
- Что случилось?
- Толчки начались.
Захожу в здание, действительно, люстра под потолком довольно солидно раскачивается, стулья скачут по комнате. Примерно 3-4 балла. Довольно крепко напугался за ребят. Там такие дома, что маленького толчка хватит, чтобы рухнуть. А они на 7-9 этаже работают. Короче, извелся весь, пока мужиков с работы дождался.
Что удивительно, парни даже не ощутили толчков. Вероятно, волна прошла, а район, где они пахали, не задело, так как не заметить такие толчки просто нельзя.
Когда я рассказал, как здесь стулья прыгали, Игорек Петренко аж передернулся. Он в это время прополз за лестничную клетку, видел (снизу вверх) дверь "папиной" квартиры (тоже стальная) - из-под нее идут подтеки запекшейся крови: девочка где-то в коридоре. Если бы там в это время тряхнуло, Игоря могло прибить той самой дверью. Страшнова-то."
Говорят уцелевшие жители:
- Первый день все кинулись спасать, второй - искать своих погибших, третий, четвертый - за вещами. Как-то надо жить дальше.
- Я оказался единственным мужчиной в подъезде и спускал вниз 20 человек. Женщины и дети. Больше я не был в своей квартире. Не могу.
...На искрошенных лестничных пролетах связанные в канат простыни. Некоторые квартиры сохранились, двери заперты, но стены проломлены. Мародеры-грабители?
- Из моей квартиры в первый же день украли 8,5 тысяч денег и на 7 тысяч золота жены, - говорит ювелир, чьи вещи мы снимаем с развалин. - Всего и осталось, что машина. На стоянке была, только одна из всех и уцелела, остальные в лепешку. Ну да ничего! - улыбается он, и я вижу в глазах ювелира неподдельное счастье. - Живы! Я еще заработаю.
"Парни, кто снимал вещи с верхних этажей, рассказывают интересные вещи. После того, как снимают все (от мебели до компотов), аборигены входят в раж: снимают двери, выкорчевывают паркет, как говорит Шеф - "тактика выжженной земли". Скоро начнут проводку из-под штукатурки вырывать. А ведь всем им обещают предоставить новые квартиры.
Снимали вещи у одного ювелира. После землетрясения ловкие хлопцы ограбили его квартиру, унесли 8,5 тысяч рублей наличными и на 7 тысяч золота.
- Ничего, дайте чуток оклематься, я эти деньги за полмесяца верну (15 тысяч за 15 дней!!!).
Утром в комсоштабе новороссийцы поведали, что к ним на съеме вещей подошли парни из Ростова, с ножами. Вежливо приказали уйти и не сбивать им цены. Мы, говорят, по 6 сотен на каждого в день имеем, а вы бесплатно работаете.
Вот кого надо стрелять!
Сергей Хардиков:
"Еще один нюанс. В городе начали работать группы шкурников (кажется, с Ростова). Берут за снятие вещей с каждой квартиры 1,5-2 тысячи рублей. Сегодня они подходили к парням из Новороссийска, грозили ножами: "Ребята, почему вы работаете даром? Вы у нас клиентуру отбиваете. Если не уберетесь, будет плохо".
"Сегодня опять на раскопе. Опять, который день, ищем "папину" дочь. Тут же рядом его жена. Она в трансе. Все еще надеется, что девочка жива. Кто-то из парней лезет в завал. Она просит:
- Покричите, может, откликнется.
И вот мы орем:
- Зарина! Зара! - уткнувшись в какую-то глухую бетонную плиту.
А "маму" колотит, как в лихорадке.
Приехал Шалыга. Привез кинолога с собакой и старичка из Москвы специально по биолокации (он сам ветеран спелео, начинал еще в 60-е годы) - Прокофьев И.П. Он вооружился двумя кусками медной катанки диаметром 6 мм и ходит по раскопу. При-мерно как в старину рудознатцы с лозой жилу искали. В двух местах проволока у старика дрогнула и соединилась. Он ставит вешки:
- Здесь два трупа. Примерно вон на том уровне.
Начинаем копать. Вскоре действительно показываются ноги в красных штанишках. У "мамы" истерика. Бессергенев, Шалыга и я одеваем резиновые перчатки и респираторы, осторожно вы-свобождаем девочку из-под плиты. Ноги на ковре, голова уткнута в мешки с картошкой, ручки под плитой. Разрезали мешки, выгребли картошку, чтобы освободить голову. "Папа" отходит в сторону и беззвучно плачет. Все. Девочку мы сняли. Заворачиваем в простынь.
Подходит "папа":
- Юра, покажи, пожалуйста, ее лицо.
Боже упаси! В памяти родителей она должна остаться живой, вечно смеющейся. А сейчас у нее, вместо лица, кусок мяса, покрытый плесенью (вероятно, от картошки).
Мы стоим потрясенные. Почему-то эта девочка нам роднее всех остальных трупов. Тем более, что "папа" для нас многое сделал.
Положили девочку в гроб, положили под голову подушку. Все. Заколотили гроб, вынесли из развалин. У "мамы" сердечный припадок, она падает.
Не могу забыть, как откопали на лестничной клетке сразу группу погибших. Кран поднял плиту, и в куче штукатурки показались девичьи волосы. И мужчина, из стоявших вокруг, вдруг узнал, припал к этим волосам, гладил их, счищал песок, пока его не подняли, не отвели в сторону.
Осторожно расчистили лопатами завал и увидели всю картину.
Они выбегали на лестничную площадку, когда дом сложился. Могучего телосложения мужчина лежал ничком, пробитый насквозь арматуриной. А девочка, лет четырнадцати, с прекрасным чистым лицом, так и осталась в проеме двери в бегущей позе со вскинутыми руками. Страх и боль на нетронутом этом лице.
"Папа" привез 2 бутылки коньяка и 2 палки финской колбасы "салями":
- Помяните сегодня мою дочь.
Что мы, соответственно, и делаем. Так как у нас скопился излишек водки, перед сном мы употребили уже не по 100, а по 200-300 граммов. Профилактика и дезинфекция.
Что интересно, кошмары меня по ночам не мучают. Иногда, когда засыпаешь, в голове бьются обрывки песен "Наутилуса" и "Кино". Да тем более, напашешься за день. Хотя Гвоздь говорит, я как-то ночью кричал во сне матом."
Сегодня на раскоп уже не идем. Разбились на 3 группы - все идем на съем вещей с верхних этажей. Наше звено: Шынгыс, Волков, Солома и я. Грузимся на хлебовозку, едем.
Обработали 2-3 квартиры. Здесь живут бедные армяне. Простые пахари. Никакой особой роскоши, мебель в чем-то даже убогая. У хозяина украли настенные часы. Он здорово расстроился. Дело даже не в часах. Как так? Что это за люди? Если нет золота и драгоценностей, хоть часы со стены трахнуть. Подонки.
В соседнем доме поймали вора. Он сам там же и жил и умудрился обчистить квартиры всех своих соседей. Его долго били (всем домом), но почему-то до смерти не забили. А жаль.
Когда обрабатывали следующую квартиру, хозяин рассказал интересный случай - вытащили из-под завала мертвую мать с новорожденным, а новорожденный живой. Живой!!! Только-только родился. Единственно, что, может, успели пуповину перевязать. Иначе он отравился бы от разлагающейся матери. Парадокс.
Сергей Хардиков:
"Закончили работу. Нас угощают компотом из черешни. Ждем машину, которая отвезет нас обратно. Приезжает водитель хлебовоза (его квартиру мы обрабатывали первой) привозит 4 бутылки спирта:
- Ребята, это вам надо. Я сам не могу заснуть, пока не напьюсь, кошмары мучают. А то, что вы каждый день видите, даже мы не видим. Возьмите. Я в ногах валялся у торговцев спиртным - ребятам надо, собакой буду! Весь город объездил, пока нашел.
Игорь с Анрюхой садятся в кузов, мы с Шынгысом в кабину. Пока едем, шофер рассказывает про каждый встречный дом, каждую машину.
- Здесь жил начальник уголовного розыска. В доме погибла его мать, жена, дети. Он сам был на работе. Остался жив, но сошел с ума от горя".
- А вон поехал парень, у него тоже убило всех родственников...
- А в этом доме жила моя сестра. Дом остался цел, а она с детьми погибла в "Детском мире". Пошла игрушки покупать. Скажи, зачем теперь нужен такой хороший дом, если некому в нем жить?.."