Спасал пьянь ...
Ну как «спасал». Cкорее, принимал участие.
Как человек, имеющий некоторый опыт с этой стороны бытия, знаю, что дело это бессмысленное и неблагодарное. Можно час волочь обмякшее тело домой, через пять минут оно воспрянет, вприпрыжку прибежит на исходную позицию и проломит себе голову.
Уже стемнело, и я зашел в «Мяснов» за куриными котлетами. Офигенная, кстати, вещь. В семье одни привереды, но эти котлеты уминают так, что за ушами трещит. Обжариваются с небольшой корочкой, и не плавают в воде во время готовки.
В магазине я понял, что совершенно не хочу стоять очередь, и пошел к дому. Метрах в ста передо мной, в полумраке, как будто мешок с картошкой перегнулся через барьер, отделяющий тротуар от проезжей части, и с глухим шмяком плюхнулся ровно посередине проезжей части, на дублер. Со стороны было совершенно непонятно, человек это, или грязный тулуп бросили на дорогу. Вот и таксисту было не понятно, когда он с обычной для таксиста скоростью двигался в попутном со мной направлении. С моей позиции останавливать его было уже бесполезно, и я морально приготовился к виду кучи мяса, размазанного по дороге, но ситуацию спасли девушки, стоящие рядом с местом происшествия. Стали кричать и махать руками и телефонами. Таксист оттормозился метрах в двух от «тулупа».
Да, это был не академик с инсультом. Очередной алкаш переоценил свои силы. На дороге ничком лежал мужчина, щекой в асфальт, и что-то бормотал. По возрасту скорее молодой, лет тридцать. Впрочем, у «синяков» может довольно причудливо отображаться возраст.
Девушки участливо спрашивали (со стороны тротуара, не перелезая через барьер) алконавта про самочувствие и просили подняться. Я тоже что-то сказал, но грубее. Таксист предусмотрительно не вылезал из машины. Уехать он мог только задом - синяк полностью перегородил собой проезд. Сбоку подошел крепкий мужик чуть постарше меня, смотрел неодобрительно, тоже что-то рыкнул на лежащего. Пьяный чем-то вяло отругивался. Остальные шли мимо.
Ситуация становилась патовой. Алкаш лежал не из-за травмы, а потому что нашел, наконец, стабильное состояние. Алкашу насрать на автомобили, меня, девушек и тот факт, что его чуть не раскатали по асфальту. Ему нормально. Уверен, многие себя в этот момент спрашивали, а зачем вообще они остановились. Позже я немного покопался в себе и пришел к выводу, что мне, в общем-то, наплевать на него. Я думал про условного автомобилиста, который не заметит и раздавит пьяного дурака, и сядет.
Переглянулись с подошедшим мужиком. Давай что ль поднимем. Мы переступили через барьер и стали приподнимать алкаша с целью перевести на тротуар. Тут самая активная девушка начала говорить, что его поднимать нельзя, у него гематома, и надо оставить как есть. Но дело было уже сделано. С нашей помощью он поднялся. Мы поддержали тело, переступающее через барьер, и отпустили. Матерясь, он сам прошел по тротуару и, раскачиваясь, плюхнулся задом на подиум от закрытого летнего кафе. Освещение здесь получше, стала видна перебинтованная кисть и грязная рваная одежда. Судя по свежим бинтам, руку ему лечили в этот же день. На надбровной дуге наливалась кровавая гематома размером с голубиное яйцо.
Я посмотрел на своего невольного напарника и, несмотря на чистую и недешевую одежду, увидел узнаваемый хабитус крепко пьющего человека. Позже он сам это подтвердил, сказав, что тоже поддает и часто оказывается в похожих ситуациях. И вот, решил помочь собрату. Такая вот мотивация.
Как только алкаш оказался на тротуаре, таксист уехал, а все девушки, кроме одной, куда-то упорхнули. Оставшаяся девушка, как оказалось, вызвала скорую помощь и теперь мучалась необходимостью дождаться врачей, потому что обозначила свой телефон как контактный. У нее была как раз самая правильная мотивация. Она спасала алкаша из чисто гуманистических соображений.
Позже крепкий мужик откланялся и ушел, и мы остались втроем: я, девушка и алкаш. Нам всем было плохо. Девушка мучилась необходимостью исполнить свой долг и тяготилась обществом двух не очень вежливых мужчин (я в общении с бичами обычно не сдерживаюсь). Алкаш мучился, что ему не дают покурить, выпить и уйти. Я мучился, потому что надо сдержаться и по возможности не втащить пьяному ублюдку.
Скорая приехала минут через пятнадцать (слава Собянину, 3 раза, играет туш), и все эти пятнадцать минут травмированный гондон бычил, требовал курить, налить, и спрашивал, почему ему нельзя уйти. Под конец ему поплохело, и он стал требовать ответа, почему мы ему до сих пор не предоставили врача.
Пока ждали, попытался разговорить девушку. Как оказалось, Алина работает педиатром в нашей поликлинике. Святая душа. Ну как же, говорит, надо помочь. Нельзя не помочь, да это и уголовно наказуемо, оставить в опасности (хаха три раза). Жаль только, говорит, что из-за таких случаев реально нуждающийся не сможет получить помощь вовремя.
Мы сдали алкаша бригаде (при появлении медиков он перестал бычить и говниться) и разошлись по своим делам.
Эх, Алина, где мои семнадцать лет. Был бы помоложе и посвежее, ты бы так просто не ушла )) охмурил бы, совратил и взял в жены. Впрочем, дальше я знаю, 20+ лет женат на педагогине, а это тоже самое что медичка, только с другой стороны )))
PS Про семнадцать лет я неистово вру. В свои семнадцать я был редкостный тюфяк и мямля.