Нэхай будэ.
Выхожу сейчас на Москольце - и вдруг так приятно, грустно, прекрасно стало, как от встречной девушки с давно забытыми духами. А… вот почему - из какого-то киоска играет “Let it be”. Маленькая пластиночка «Мелодии», которую в 9-м классе я Панкину давал слушать, «Пусть будет так», а на другой стороне «Я, мне, моё» и «Через Вселенную». Или он мне? А я ему 4 песни из «Пеппера»? 64 уже реально скоро.
Этот пост поймёт только тот, кто жил тогда. То есть некоторые из них, одноклассник Дружинец вряд ли этим увлекался. Или Нэлка Пашина, сам Паша-то понял бы, если бы я вслух напомнил. Так что «мы» это частное обобщение, на самом деле - мои друзья, и то не все. Ну и, разумеется, не одни мы такие были, как я увидел через полгода после школы на сэйшене «Машины».
«Тёмную ночь» я тогда тоже слышал, но напомнила бы она мне совсем другое. Радио точек в доме, который построил папа (с эксплуатацией братьев), было две: одна над другой на двух этажах. И два одинаковых репродуктора. В 6 утра они включались и аккомпанировали физзарядку папы на первом этаже и мамы на втором. И вещали до 12 ночи - вдруг что-то важное объявят, войну, например?
И то и дело звучали песни. Некоторые мне нравились, к примеру, «Город детства» напоминал мне, как я плакал в 60-х, когда Натка в Питер уезжала, после отъезда уже - услышал по радио, и tears goes by сами.
Ну там Дилана ещё передавали, это я сейчас уже знаю, что Дилан, а тогда просто нравилось, я не мог понять, чем. Ещё Сиггер был. Из нашего разве что песня из «Последнего дюйма» похожие ощущения вызывала. Кстати, антивоенная, разоблачающая Вьетнам, правда, с одной стороны, «Фантом» я услышал позже под гитару в походах (на совсем другую мелодию, не ту, которую через 30 с чем-то лет я от Чижа услышал). Вот если бы «Фантом» в детсадике нашем врубали, я бы приятно удивился. И когда я услышал Чижа, такое было вполне возможно, ну, не в Крыму, конечно…
А ещё была классная песня в «Человеке-амфибии». И всё, больше ничего не могу хорошего вспомнить. Пока уже в старших классах не появились «Песняры» и «Цветы», «По волне моей памяти» уже после школы. «Криденс» - только на маленьких пластинках, по радио ни разу не слышал. А на танцах продвинутые ведущие сообщали, что “Down through the jungle” антивоенная, про американских агрессоров. Я не нагнетаю, я просто перечисляю всё, что на ум приходит понятное нам, нашим. Хоть и стараюсь изложить понятно для тех, кто не по этим делам.
Спросил у Галки, кто пел про «пол Европы прошагали, пол земли». Тогда я тем более понятия не имел, просто рефлекторно содрогался и мучился. Всё это были новые песни для взрослых. Старые их песни не то что бы нравились мне или не нравились, просто их пела моя мама (да и папа любил напевать), строить и жить помогает, хорошо в стране советской жить, легко на сердце - я не вдумывался в слова, просто раз мама или папа поют, значит, в хорошем настроении. Я как бы радуюсь, когда Галка не слышала какую-то из этих песен, например, «А ты давай меня перевоспитывай» ей только тётя моя спела (очень много раз). Зато я не знаю большую часть песен её мамы, чёт народные не любил никогда, тоска и беспросветность.
Но новые песни для старых мама с папой не подхватывали почему-то. А новые песни для молодёжи выборочно мне нравились - «Нет тебя прекрасней», «Больше жизни», «Опустилось вдруг небо ниже», но всё равно они были никак не сравнимы с Криденс, а уж Зеппелин - вообще другая планета.
А большую их часть я терпеть не мог - все эти «Веселей, ребята, выпало нам», все эти весёлые ребята и голубые гитары. Прежде всего потому, что их насильно впаривали на тех же танцах. Под «Венеру» выходили плясать все поголовно, а под весёлых и голубых - разве что бухие, которым было всё равно, подо что притопывать. И живые группы власти обязывали исполнять на русском, на английском можно было протащить «антивоенные», а за «Блэк Саббат» могли и выгнать с реп-точки. Поэтому так и радовались мы «Толстому Карлсону» и «Старенькому автомобилю», а первым ещё Ободзинский запилил «Я хочу вам рассказать, как я любил когда-то», при этом припев «Оу гёл» даже переводить не стали его авторы. А народные анонимусы придумывали группу «Быдлэс», «Йилы рыбу» (“Yellow river”), «Йисты дай», «Оу, Мыколо, гыры несы» (“Carry this way”), «Наш Ильич, наш Ильич, наш суперстар Леонид Ильич».
После школы появились «Бони М», которые уже не вызывали такое неприятие рулевых старпёров, как Цеппелины, но по радио их всё равно не крутили.
Суперстарые сами приучали нас к тому, что ничего хорошего от них не дождёшься, а всё годное обязательно полулегально - Высоцкий, Стругацкие, «Машина времени», «бульдозерная» выставка. Даже «Фантомаса» как бы запретили - якобы провоцирует преступность, даже фильм про это сняли, про Анискина, Фантомасу противостоящего. А в середине 70-х выпустили опять на экраны, но прекрасно помню афишу к/т «Мир» - огромными буквами «Луи де Фюнес», а в самом низу маленькими «в фильме Фантомас», о, как это было по-советски!
Ладно, короче, Склифасовский. Бывает у меня такое развлечение - довести себя до пьяной кондиции и умиляться старым песням, да хоть бы и “Let it be”. Довольно большой список, и Юрайхип там, и Аквариум. «Тёмная ночь» в него ну никак не входит. Хаер я ношу до сих пор, а пелотку никогда.
Или вот слушал я раньше, подметая пол или копая огород, «Любимое радио», которое уже прикрыли (как и всё хорошее, опять! спираль же). До этого слушал «Радио Ассоль», которое закончилось по известной причине (страшной для меня как предчувствие новой войны). Так вот, “Whole lotta love” я всегда делал погромче, а «Батяню комбата» сразу выключал и пережидал несколько минут.
Кстати, благодаря этому радио обнаружил, что всякие Кузьмины, Ивановы, Носковы и даже Маршал пели по-своему даже прикольно, и тембры голоса интересные, и мелодии приятные, отвращал их от меня сам дух совка, из-за которого Род Стюарт и Иванов инопланетяне в отношении друг друга.
На остановке «Студенческий городок» я всегда удивляюсь такому поведению народа (причём на этой остановке в основном молодёжь). Подходит тролик «шестёрка», а на ним мини-автобус №64, маршрут идентичный. И все игнорируют просторный и светлый троллейбус и ломятся в тесную, тёмную и часто грязненькую маршрутку.
Про магазинные яйца и молочку я уж и не заикаюсь. Или вот пробую иногда чаи в пачках, которые пил, пока не появился у нас магазинчик китайских чаёв - и не понимаю, как я мог их пить. И это ведь ещё «Ахмады», а когда-то пил и «Бодрость».
Примерно так же мне не верится, что «Тёмная ночь» может вызывать в ком-то такие же чувства, как во мне “Since I’ve been lovin’ you”. Нет, умом-то понимаю, конечно, и даже представляю эти чувства - но душой разделить никак не получается.
Я ведь ещё и от армии откосил, как и Лимонов, кстати. Он вот парижских майданутых одобряет, а киевских принципы не позволяют - тоже от ума он, а не от души. И «Тёмную ночь» обязательно подпевает, а битлы для него - жадные ливерпульские парни. Хотя сам-то разве не через гейское лобби вошёл в селебритиз (как он выражается)? Теперь он «патриот» с той же целью, ну разве нет?
Этот пост поймёт только тот, кто жил тогда. То есть некоторые из них, одноклассник Дружинец вряд ли этим увлекался. Или Нэлка Пашина, сам Паша-то понял бы, если бы я вслух напомнил. Так что «мы» это частное обобщение, на самом деле - мои друзья, и то не все. Ну и, разумеется, не одни мы такие были, как я увидел через полгода после школы на сэйшене «Машины».
«Тёмную ночь» я тогда тоже слышал, но напомнила бы она мне совсем другое. Радио точек в доме, который построил папа (с эксплуатацией братьев), было две: одна над другой на двух этажах. И два одинаковых репродуктора. В 6 утра они включались и аккомпанировали физзарядку папы на первом этаже и мамы на втором. И вещали до 12 ночи - вдруг что-то важное объявят, войну, например?
И то и дело звучали песни. Некоторые мне нравились, к примеру, «Город детства» напоминал мне, как я плакал в 60-х, когда Натка в Питер уезжала, после отъезда уже - услышал по радио, и tears goes by сами.
Ну там Дилана ещё передавали, это я сейчас уже знаю, что Дилан, а тогда просто нравилось, я не мог понять, чем. Ещё Сиггер был. Из нашего разве что песня из «Последнего дюйма» похожие ощущения вызывала. Кстати, антивоенная, разоблачающая Вьетнам, правда, с одной стороны, «Фантом» я услышал позже под гитару в походах (на совсем другую мелодию, не ту, которую через 30 с чем-то лет я от Чижа услышал). Вот если бы «Фантом» в детсадике нашем врубали, я бы приятно удивился. И когда я услышал Чижа, такое было вполне возможно, ну, не в Крыму, конечно…
А ещё была классная песня в «Человеке-амфибии». И всё, больше ничего не могу хорошего вспомнить. Пока уже в старших классах не появились «Песняры» и «Цветы», «По волне моей памяти» уже после школы. «Криденс» - только на маленьких пластинках, по радио ни разу не слышал. А на танцах продвинутые ведущие сообщали, что “Down through the jungle” антивоенная, про американских агрессоров. Я не нагнетаю, я просто перечисляю всё, что на ум приходит понятное нам, нашим. Хоть и стараюсь изложить понятно для тех, кто не по этим делам.
Спросил у Галки, кто пел про «пол Европы прошагали, пол земли». Тогда я тем более понятия не имел, просто рефлекторно содрогался и мучился. Всё это были новые песни для взрослых. Старые их песни не то что бы нравились мне или не нравились, просто их пела моя мама (да и папа любил напевать), строить и жить помогает, хорошо в стране советской жить, легко на сердце - я не вдумывался в слова, просто раз мама или папа поют, значит, в хорошем настроении. Я как бы радуюсь, когда Галка не слышала какую-то из этих песен, например, «А ты давай меня перевоспитывай» ей только тётя моя спела (очень много раз). Зато я не знаю большую часть песен её мамы, чёт народные не любил никогда, тоска и беспросветность.
Но новые песни для старых мама с папой не подхватывали почему-то. А новые песни для молодёжи выборочно мне нравились - «Нет тебя прекрасней», «Больше жизни», «Опустилось вдруг небо ниже», но всё равно они были никак не сравнимы с Криденс, а уж Зеппелин - вообще другая планета.
А большую их часть я терпеть не мог - все эти «Веселей, ребята, выпало нам», все эти весёлые ребята и голубые гитары. Прежде всего потому, что их насильно впаривали на тех же танцах. Под «Венеру» выходили плясать все поголовно, а под весёлых и голубых - разве что бухие, которым было всё равно, подо что притопывать. И живые группы власти обязывали исполнять на русском, на английском можно было протащить «антивоенные», а за «Блэк Саббат» могли и выгнать с реп-точки. Поэтому так и радовались мы «Толстому Карлсону» и «Старенькому автомобилю», а первым ещё Ободзинский запилил «Я хочу вам рассказать, как я любил когда-то», при этом припев «Оу гёл» даже переводить не стали его авторы. А народные анонимусы придумывали группу «Быдлэс», «Йилы рыбу» (“Yellow river”), «Йисты дай», «Оу, Мыколо, гыры несы» (“Carry this way”), «Наш Ильич, наш Ильич, наш суперстар Леонид Ильич».
После школы появились «Бони М», которые уже не вызывали такое неприятие рулевых старпёров, как Цеппелины, но по радио их всё равно не крутили.
Суперстарые сами приучали нас к тому, что ничего хорошего от них не дождёшься, а всё годное обязательно полулегально - Высоцкий, Стругацкие, «Машина времени», «бульдозерная» выставка. Даже «Фантомаса» как бы запретили - якобы провоцирует преступность, даже фильм про это сняли, про Анискина, Фантомасу противостоящего. А в середине 70-х выпустили опять на экраны, но прекрасно помню афишу к/т «Мир» - огромными буквами «Луи де Фюнес», а в самом низу маленькими «в фильме Фантомас», о, как это было по-советски!
Ладно, короче, Склифасовский. Бывает у меня такое развлечение - довести себя до пьяной кондиции и умиляться старым песням, да хоть бы и “Let it be”. Довольно большой список, и Юрайхип там, и Аквариум. «Тёмная ночь» в него ну никак не входит. Хаер я ношу до сих пор, а пелотку никогда.
Или вот слушал я раньше, подметая пол или копая огород, «Любимое радио», которое уже прикрыли (как и всё хорошее, опять! спираль же). До этого слушал «Радио Ассоль», которое закончилось по известной причине (страшной для меня как предчувствие новой войны). Так вот, “Whole lotta love” я всегда делал погромче, а «Батяню комбата» сразу выключал и пережидал несколько минут.
Кстати, благодаря этому радио обнаружил, что всякие Кузьмины, Ивановы, Носковы и даже Маршал пели по-своему даже прикольно, и тембры голоса интересные, и мелодии приятные, отвращал их от меня сам дух совка, из-за которого Род Стюарт и Иванов инопланетяне в отношении друг друга.
На остановке «Студенческий городок» я всегда удивляюсь такому поведению народа (причём на этой остановке в основном молодёжь). Подходит тролик «шестёрка», а на ним мини-автобус №64, маршрут идентичный. И все игнорируют просторный и светлый троллейбус и ломятся в тесную, тёмную и часто грязненькую маршрутку.
Про магазинные яйца и молочку я уж и не заикаюсь. Или вот пробую иногда чаи в пачках, которые пил, пока не появился у нас магазинчик китайских чаёв - и не понимаю, как я мог их пить. И это ведь ещё «Ахмады», а когда-то пил и «Бодрость».
Примерно так же мне не верится, что «Тёмная ночь» может вызывать в ком-то такие же чувства, как во мне “Since I’ve been lovin’ you”. Нет, умом-то понимаю, конечно, и даже представляю эти чувства - но душой разделить никак не получается.
Я ведь ещё и от армии откосил, как и Лимонов, кстати. Он вот парижских майданутых одобряет, а киевских принципы не позволяют - тоже от ума он, а не от души. И «Тёмную ночь» обязательно подпевает, а битлы для него - жадные ливерпульские парни. Хотя сам-то разве не через гейское лобби вошёл в селебритиз (как он выражается)? Теперь он «патриот» с той же целью, ну разве нет?