Господа, вы звери.
Моя мама не любила Зощенко. Я попробовал тогда почитать - тоже не понравилось. Недавно попалась книжка на книжном рынке - решил попробовать, как сейчас покажется.
Кто такой Зощенко, мама не интересовалась, наверно. Дворянин всё же, она ведь так любила дворян, а себя считала полудворянкой по папе. Мама (моя бабушка) была опрощением родословной, как и мой папа.
На самом деле, ей не нравились его герои. Не нравились - не то слово: на дух не переносила. Все её впечатления укладывались в цитату, которая сама вылетала, стоило его упомянуть (я специально экспериментировал) - «цоп пирожное и жрёт!». Нашёл я этот рассказ, смешно.
Мама ведь и Ильфа с Петровым не жаловала - держалась убеждения, что это литература как раз для героев Зощенко. Специально для них и писали, потому что любителей Диккенса и Марка Твена становилось всё меньше, причём ударными темпами.
Я удивляюсь - как смогла мама уродиться без чувства юмора? У тёти с юмором было всё в порядке, но ей далеко было до дяди Севы и ещё дальше до дяди Юры. Наверно, в маму (мою бабушку). Как могли папа и брат не натренировать её не воспринимать всего, что говорят, буквально? Нет, в своём роде мама была тоже юмористка, но скорее всё же - комическим персонажем, не сознающим своей комичности, роль на полном автомате.
Она и «Хищные вещи века» поняла наоборот - пропаганда наркотиков, дискотек этих безумных и прочей дряни, как вообще можно такое писать? Да и написано - не «Аэлита» и не «Война миров», но всё для тех же восставших гегемонов. С женской, очевидно, логикой в ней уживались неприязнь к этим персонажам с верой в то, что коммунизм победит.
А мне попалась книга, из которой сразу ясно, как талантливо Зощенко троллит новояз и глас народа. Потому что написана классически литературным языком, безо всяких цоп, тонко и вообще мастерски. Сперва в электробусе я был раздосадован - выкинул 50 рублей на такую беспонтовку: сперва идут ранние антицерковные фельетоны, просто стыдно такое слышать от дворянина. Потом, правда, три прекраснейших рассказа в стиле цоп, а потом… на три четверти книжки «Перед восходом солнца (Исповедь)», и это потрясающе, пока он не переходит к ноучным выкладкам, впрочем, тоже интересно в плане примера представлений человека того времени.
Особенно потрясли меня два рассказа. В рассказе «Звери» автор осознал, чем звери отличаются от людей, после того как два бурых медведя отгрызли передние лапы медвежонку, и это так возбудило их, что самец рыча покрыл самку (особенно выбор определения «покрыл» почему-то впечатляет). А медвежонок уже не кричит.
А в «Я больше не буду» 5-летний автор перепробовал все винные ягоды (я же только по маленькому кусочку) в вазе на столе. Что за винные ягоды, подумал я, виноград что ли? И им давали по две виноградины? Посмотрел в гугле - инжир, оказывается, теперь понятно, почему много косточек.
Отец сперва смеётся, потом хмурится, а мама говорит: «Пойдём я тебя немножко попорю», тащит ребёнка к кровати и берёт тонкий поясок. «Попорю»! А-а-а-а! Это у них обычное дело - попороть. Как покормлю, поглажу, полью на руки. И поясок - последняя спица в сердце. Не ремень, не розга - а поясок! Сразу ассоциация с чулками и сапогами на каблуке, например.
И это дворяне, до победы гегемона ещё далеко. Это не крестьянский ребёнок Пешков в «Детстве», из которого только и запомнились садо-мазо эпизоды, как порол их батя по субботам, всю неделю отсчитывая, кому за что сколько ударов розгой по жопе прибавляется.
Это я уже в старших классах ужасался. А в младших мама купила книжонку с историческими рассказами для детей, с картинками. И мне навсегда запомнилась повесть с аналогичной, но помягче, садо-мазо эротикой.
Барыня покупает мальчика (как негра, про дядю Тома я тогда уже тоже читал). А всего у неё в рабстве две души - конюх и кухарка, оба пожилые. И каждую субботу барыня порет их чисто для порядка специально вымоченными розгами. Мужику 15, бабе 10, ребятёнку 5. И упомянуто, как мужик спускает портки, а потом баба задирает юбку. Жалко, картинки не было, но я без неё представлял себе сцену ещё лучше. Онанировать я тогда не умел, но стэнд был в полный рост, когда я читал и перечитывал этот эпизод.
«Уленшпигеля» в первый раз я читал тогда же, и тётя не зря пеняла маме, не рановато ли мальчику читать такое. Там все пытки и казни так и пышут сексом. Так что я не русофобствую - весь мир стоял на садо-мазо. И Тома Сойера пороли, и Оливера Твиста - да всех! Всех поголовно - это ж подумать только. Дедовщина мирового масштаба.
Мои родители тоже поучаствовали в оргии. Не только братьев, но даже сестру, папа порол флотским ремнём, о который обычно правил бритву, всегда висел у него у изголовья, как кольт-55 у Троицы. А мама чем придётся, но предпочитала двойной провод с толстой изоляцией, скрученный подобно ДНК. У меня 3-летнего на глазах она стегала им Славку, то-то он в мореходку сбежал.
Ну хоть не по субботам, а наказание немедленно за преступлением. Везде ведь давно пишут, что одно дело - затрешина в сердцах или там пендель, а совсем другое дело - экзекуция. Это уже не рефлекторная отмашка, как у любой тигрицы или медведица, а чисто человеческое садо-мазо.
А меня мама решила посвятить педагогическому эксперименту - что если ребёнка не бить совсем?
Нет, ну сама-то она не раз срывалась всё же, но для всех прочих я был неприкасаемым. Хотя очень благодарен Славке за то, как он сшиб меня на пол хуком в челюсть, когда я задембелевал в переходном возрасте. На автомате ляпнул маме сентенцию из нового для меня лексикона очередных героев Зощенко (потом тренер их повыгонял, только нормальные остались в секции). Мама спросила «что?», а я ответил «через плечо» да ещё со всеми блатными интонациями. А рядом стоял Славка.
Это совсем другое. Вспоминая, подражая Зощенко, детство, я чётко помню, как года в четыре устроил истерику на улице из-за того, что какая-то тётка била своего ребёнка. Я бросился и стал её колошматить. Мама еле оттащила и долго успокаивала, пока не купила мороженое. И ещё несколько раз такое со мною случалось, но уже без шоу, молча сердце скорбью пепла Клааса наполнялось.
По мере моего взросления мама всё чаще корила себя за то, что не била меня вовремя, а теперь извольте пожинать. Разумеется, в полемике со мной, а не вообще. Такой последний аргумент троллинга.
Подружку Маши в Коломне дура Наташка таки порола ремешком. Это уже в наше время. И современные герои юморесок Зощенко.
А ты, скажет въедливый читатель (не буду тыкать пальцем), сам не такой же ли персонаж? Чем сразу обозначит себя как именно такого.
О себе я пишу достаточно, и это, разумеется, персонаж, других в написанном мире не бывает. А какой я на самом деле, вопрос сложный, но по теме постега могу заявить, что развлекайтесь как хотите, но в отношении моих телес я решительный противник малейшего садо-мазо. Например, одной даме как-то на автомате засветил в глаз, когда она сделала мне больно. А одной рослой комсомольской активистке пришлось сделать удушающий, когда она зачем-то (такая страсть?) обвила мои ноги своими и сделала мне мне такой вертолётик, что у меня чуть позвонки не хрустнули. Кстати, перед этим она километра три плыла по Неве в голом виде, а мы с Игором ехали параллельно по проспекту Обуховской обороны на копейке. А потом в подъезд её, завёрнутое в покрывальце, быстро-быстро переправляли из тачки.
Так что садо со мной лучше не пробовать, совсем не врубаюсь, как Кривонос в поэзию русского рока. Из перверсий у меня только к МЖМ наклонность - как символ дружбы, не омрачённой ревностью. Или к ЖМЖ - как завет папы с мамой и тётей. А Кривоносу русский рок послушать было бы полезно в смысле мазо хотя бы.
Нет, представьте только - пойдём я тебя попорю. И берёт поясок. И надевает фурагу с высокой тульей.
ЗЫ. Загадка с малолетки: едешь - лежат две чиксы, одна пришита, другая приклеена, что будешь делать? Ответ: одну нужно отпороть, другую отодрать.
Не случайно в народном языке такие синонимы.
Кто такой Зощенко, мама не интересовалась, наверно. Дворянин всё же, она ведь так любила дворян, а себя считала полудворянкой по папе. Мама (моя бабушка) была опрощением родословной, как и мой папа.
На самом деле, ей не нравились его герои. Не нравились - не то слово: на дух не переносила. Все её впечатления укладывались в цитату, которая сама вылетала, стоило его упомянуть (я специально экспериментировал) - «цоп пирожное и жрёт!». Нашёл я этот рассказ, смешно.
Мама ведь и Ильфа с Петровым не жаловала - держалась убеждения, что это литература как раз для героев Зощенко. Специально для них и писали, потому что любителей Диккенса и Марка Твена становилось всё меньше, причём ударными темпами.
Я удивляюсь - как смогла мама уродиться без чувства юмора? У тёти с юмором было всё в порядке, но ей далеко было до дяди Севы и ещё дальше до дяди Юры. Наверно, в маму (мою бабушку). Как могли папа и брат не натренировать её не воспринимать всего, что говорят, буквально? Нет, в своём роде мама была тоже юмористка, но скорее всё же - комическим персонажем, не сознающим своей комичности, роль на полном автомате.
Она и «Хищные вещи века» поняла наоборот - пропаганда наркотиков, дискотек этих безумных и прочей дряни, как вообще можно такое писать? Да и написано - не «Аэлита» и не «Война миров», но всё для тех же восставших гегемонов. С женской, очевидно, логикой в ней уживались неприязнь к этим персонажам с верой в то, что коммунизм победит.
А мне попалась книга, из которой сразу ясно, как талантливо Зощенко троллит новояз и глас народа. Потому что написана классически литературным языком, безо всяких цоп, тонко и вообще мастерски. Сперва в электробусе я был раздосадован - выкинул 50 рублей на такую беспонтовку: сперва идут ранние антицерковные фельетоны, просто стыдно такое слышать от дворянина. Потом, правда, три прекраснейших рассказа в стиле цоп, а потом… на три четверти книжки «Перед восходом солнца (Исповедь)», и это потрясающе, пока он не переходит к ноучным выкладкам, впрочем, тоже интересно в плане примера представлений человека того времени.
Особенно потрясли меня два рассказа. В рассказе «Звери» автор осознал, чем звери отличаются от людей, после того как два бурых медведя отгрызли передние лапы медвежонку, и это так возбудило их, что самец рыча покрыл самку (особенно выбор определения «покрыл» почему-то впечатляет). А медвежонок уже не кричит.
А в «Я больше не буду» 5-летний автор перепробовал все винные ягоды (я же только по маленькому кусочку) в вазе на столе. Что за винные ягоды, подумал я, виноград что ли? И им давали по две виноградины? Посмотрел в гугле - инжир, оказывается, теперь понятно, почему много косточек.
Отец сперва смеётся, потом хмурится, а мама говорит: «Пойдём я тебя немножко попорю», тащит ребёнка к кровати и берёт тонкий поясок. «Попорю»! А-а-а-а! Это у них обычное дело - попороть. Как покормлю, поглажу, полью на руки. И поясок - последняя спица в сердце. Не ремень, не розга - а поясок! Сразу ассоциация с чулками и сапогами на каблуке, например.
И это дворяне, до победы гегемона ещё далеко. Это не крестьянский ребёнок Пешков в «Детстве», из которого только и запомнились садо-мазо эпизоды, как порол их батя по субботам, всю неделю отсчитывая, кому за что сколько ударов розгой по жопе прибавляется.
Это я уже в старших классах ужасался. А в младших мама купила книжонку с историческими рассказами для детей, с картинками. И мне навсегда запомнилась повесть с аналогичной, но помягче, садо-мазо эротикой.
Барыня покупает мальчика (как негра, про дядю Тома я тогда уже тоже читал). А всего у неё в рабстве две души - конюх и кухарка, оба пожилые. И каждую субботу барыня порет их чисто для порядка специально вымоченными розгами. Мужику 15, бабе 10, ребятёнку 5. И упомянуто, как мужик спускает портки, а потом баба задирает юбку. Жалко, картинки не было, но я без неё представлял себе сцену ещё лучше. Онанировать я тогда не умел, но стэнд был в полный рост, когда я читал и перечитывал этот эпизод.
«Уленшпигеля» в первый раз я читал тогда же, и тётя не зря пеняла маме, не рановато ли мальчику читать такое. Там все пытки и казни так и пышут сексом. Так что я не русофобствую - весь мир стоял на садо-мазо. И Тома Сойера пороли, и Оливера Твиста - да всех! Всех поголовно - это ж подумать только. Дедовщина мирового масштаба.
Мои родители тоже поучаствовали в оргии. Не только братьев, но даже сестру, папа порол флотским ремнём, о который обычно правил бритву, всегда висел у него у изголовья, как кольт-55 у Троицы. А мама чем придётся, но предпочитала двойной провод с толстой изоляцией, скрученный подобно ДНК. У меня 3-летнего на глазах она стегала им Славку, то-то он в мореходку сбежал.
Ну хоть не по субботам, а наказание немедленно за преступлением. Везде ведь давно пишут, что одно дело - затрешина в сердцах или там пендель, а совсем другое дело - экзекуция. Это уже не рефлекторная отмашка, как у любой тигрицы или медведица, а чисто человеческое садо-мазо.
А меня мама решила посвятить педагогическому эксперименту - что если ребёнка не бить совсем?
Нет, ну сама-то она не раз срывалась всё же, но для всех прочих я был неприкасаемым. Хотя очень благодарен Славке за то, как он сшиб меня на пол хуком в челюсть, когда я задембелевал в переходном возрасте. На автомате ляпнул маме сентенцию из нового для меня лексикона очередных героев Зощенко (потом тренер их повыгонял, только нормальные остались в секции). Мама спросила «что?», а я ответил «через плечо» да ещё со всеми блатными интонациями. А рядом стоял Славка.
Это совсем другое. Вспоминая, подражая Зощенко, детство, я чётко помню, как года в четыре устроил истерику на улице из-за того, что какая-то тётка била своего ребёнка. Я бросился и стал её колошматить. Мама еле оттащила и долго успокаивала, пока не купила мороженое. И ещё несколько раз такое со мною случалось, но уже без шоу, молча сердце скорбью пепла Клааса наполнялось.
По мере моего взросления мама всё чаще корила себя за то, что не била меня вовремя, а теперь извольте пожинать. Разумеется, в полемике со мной, а не вообще. Такой последний аргумент троллинга.
Подружку Маши в Коломне дура Наташка таки порола ремешком. Это уже в наше время. И современные герои юморесок Зощенко.
А ты, скажет въедливый читатель (не буду тыкать пальцем), сам не такой же ли персонаж? Чем сразу обозначит себя как именно такого.
О себе я пишу достаточно, и это, разумеется, персонаж, других в написанном мире не бывает. А какой я на самом деле, вопрос сложный, но по теме постега могу заявить, что развлекайтесь как хотите, но в отношении моих телес я решительный противник малейшего садо-мазо. Например, одной даме как-то на автомате засветил в глаз, когда она сделала мне больно. А одной рослой комсомольской активистке пришлось сделать удушающий, когда она зачем-то (такая страсть?) обвила мои ноги своими и сделала мне мне такой вертолётик, что у меня чуть позвонки не хрустнули. Кстати, перед этим она километра три плыла по Неве в голом виде, а мы с Игором ехали параллельно по проспекту Обуховской обороны на копейке. А потом в подъезд её, завёрнутое в покрывальце, быстро-быстро переправляли из тачки.
Так что садо со мной лучше не пробовать, совсем не врубаюсь, как Кривонос в поэзию русского рока. Из перверсий у меня только к МЖМ наклонность - как символ дружбы, не омрачённой ревностью. Или к ЖМЖ - как завет папы с мамой и тётей. А Кривоносу русский рок послушать было бы полезно в смысле мазо хотя бы.
Нет, представьте только - пойдём я тебя попорю. И берёт поясок. И надевает фурагу с высокой тульей.
ЗЫ. Загадка с малолетки: едешь - лежат две чиксы, одна пришита, другая приклеена, что будешь делать? Ответ: одну нужно отпороть, другую отодрать.
Не случайно в народном языке такие синонимы.