Чёрное на чёрном ( Рубен Гальего- продолжение следует)
Чёрное на чёрном
http://www.kommersant.ru/doc/2105474?subfolderId=90042
В контексте крепчающего маразма государственной Думы выражение «час от часу не легче» наполняется всё новым содержанием. Итак, как стало известно из сообщения РБК. Daily, единоросс Евгений Федоров подготовил поправки в Семейный кодекс, которые запретят усыновлять российских детей гражданам стран, с которыми не заключены соответствующие международные договоры. На сегодняшний день соглашения заключены только с Францией и Италией. Через две недели законопроект будет готов к внесению в парламент…
«Когда я был совсем маленьким, я мечтал о маме, мечтал лет до шести. Потом я понял, вернее, мне объяснили, что моя мама - черножопая сука, которая бросила меня. Мне неприятно писать такое, но мне объясняли именно в этих терминах.
Те, кто объяснял, были большие и сильные, они были правы во всем»… Большие и сильные, правые во всём думские депутаты книгу лауреата буккера-2003 Рубена Давида Гальего «Белое на чёрном» вряд ли читали. А если читали и всё равно с садистской методичностью делают в едином порыве, то, что делают, то эта форма их сердечной недостаточности смертельно опасна для окружающих. Особенно для самых несчастных и безответных из них.
18 декабря депутат от фракции ЛДПР Сергей Иванов, выступая на «Дожде», ясно объяснил телезрителям канала, почему иностранцы усыновляют наших детей- инвалидов:
- Тут банальная причина. Те пособия, которые они получают от государства, позволяют им жить практически, не работая. Мы против торговли детьми, когда ребёнка берут, только, чтобы не ходить на работу…
Как-то давно у Моуди в знаменитой книжке «Жизнь после смерти» меня не удивили чёрные тоннели и всё такое прочее, удивило признание одной женщины, вышедшей из состояния клинической смерти, о том, что «там» почти всё не важно. Важно только одно- единственное измерение: что ты сделал доброго на этом свете. За депутата от ЛДПР Сергея Иванова с его полётом мысли и прочими «добродетелями» как-то мне в этой связи «боязно», а вот за послежизненные горизонты людей, о которых хочу рассказать, я совершенно спокойна. Причём совершенно вне зависимости от мистической составляющей темы жизни и того, что будет после неё.
Канадия
С тех пор как Зою увезли в « Канадию», каждый из 75 детей детского дома №2 Красногвардейского района Петербурга хоть один раз да спросил директора Людмилу Анатольевну Минкович:
-Ну, когда ты мне найдёшь маму?
После пяти недель хождений по кабинетам, подписания бумаг и прочего такого родного нашего занятия (для иностранцев- диковинного и непонятного), мы с моими друзьями Арвидом и Джеем забирали Зою и Олю. Две молодые канадские пары удочерили двух четырёхлетних девочек с диагнозом олигофрения из детдома для умственно- неполноценных детей. Арвид Айзек и его жена Лизетт- из немцев. Их предки - выходцы из России. Когда в 1929 году в стране было гонение на менанитов- представителей религиозного христианского течения, большинство их поубивали, кого-то отправили в лагеря, и лишь немногим посчастливилось эмигрировать. Сначала в Парагвай, оттуда в Канаду. Сейчас Арвид вполне состоятельный человек, владелец большого автосалона.
Лизетт, жена Арвида Айзака, и Кетти, жена Джея Диккенсона, школьного учителя и пастыря протестантского прихода одновременно, за неделю до этого улетели домой в Ванкувер- собственные дети уже слишком долго находились без родителей.
Итак, на Зою надевали первое в жизни неказённое, всё в кружевах и алых бантах, платьице. Пока её переодевали, воспитатели приводили в кабинет директора Лену, Максима, Борю… Арвид фотографировал их. Видеть, как старались малыши хорошо получиться на фотокарточках, как усиленно улыбались, догадываясь, что это их шанс, было невыносимо тяжело. Мои друзья говорили воспитателям, что всех этих детей с замедленным умственным развитием можно вылечить самым простым лекарством: родительской любовью и лаской. « Только вот где же взять для всех наших больных деток столько этого «лекарства»?- грустно отвечали им воспитатели.
« Солнце ярко светило в окно. Элли подбежала к двери, распахнула её и вскрикнула от удивления. Ураган занёс домик в страну необычайной красоты»…
Волков. « Волшебник изумрудного города».
Над Канадой- таки небо синее и меж берёз случаются косые дожди. Но на Россию не похоже. Наши берёзы полны печали, кончики их веток обращены к земле. Чуть дунет ветер, наша русская берёза стремится погладить прохожего по голове, утешить, приголубить. Канадские - все ветки простирают к небу. Тут некого берёзам жалеть. Тут людей жалеют сами люди. Сюда- то и занесло непостижимым ветром судьбы Олю и Зою, Элли и Катрину (имя Зоя не благозвучно для англоязычных людей). Обеих девочек их матери бросили в роддоме сразу после рождения. Благо бы только бросили! Мама, если так её можно назвать, пыталась убить Зою на восьмом месяце ещё во чреве. В медицинской карточке ребёнка было записано: криминальные роды. Оля же сразу после рождения заболела двусторонней пневмонией и 3 месяца была на волоске от смерти. Но Богу было угодно, чтобы девочки не только выжили, но и обрели родителей. Мама Элли ( Оли) Кетти Диккенсон- весёлая живая американка, она приехала в Канаду из Калифорнии, выйдя замуж за Джея. Добрый, улыбчивый, открытый, безудержно щедрый человек. У Диккенсонов- трое своих сыновей: Кэму 13 лет, Россу- 9, Шону-7. Сильнее всего братские чувства к русской сестричке проснулись у Кэма. Он с Элли неразлучен. Играют вдвоём в компьютерные игры, рисуют, лёжа на полу, готовят воздушную кукурузу в специальной машинке- всегда вместе. Перед сном дети купаются в бассейне с почти горячей водой. Он находится посреди лужайки во дворе, недалеко от ульев. Пар валит как из кратера. И не только из бассейна, но и от ребятни, когда с визгом босиком по снегу они бегут в дом. При этом всегда присутствует овчарка Дикси- добродушная и ласковая псина, как и все прочие собаки в Канаде уже на генетическом уровне утратившая охранные навыки. Ни дома, ни машины здесь в пригороде Ванкувера почти никогда не запираются. От кого и зачем? Полицейские пытаются, правда, штрафовать водителей за незакрытые машины, но бесполезно. Целесообразность поведения сильнее законов.
Мы гадали с моими друзьями- отсюда, с побережья Тихого океана, и из России люди видят разные стороны Луны или одну? Так и не выяснили. Но то, что люди двух наших стран видят разные стороны и краски жизни, это точно. Канадская жизнь окрашена в тёплые и светлые тона, начиная с самого детства. Мне кажется, что их взрослые как-то очень легко ставят себя на место ребёнка, а, поставив, чувствуют, что ребёнку будет интересно, от чего в его жизни прибавится счастья. В школе, где учатся все дети Диккенсонов, включая теперь и Элли, объявили «День сумасшедших причёсок». До этого как-то был день пижам. Все дети, учителя и даже директор школы должны были придти на занятия в пижамах и принести с собой любимого плюшевого медведя. А ещё был день шиворот- навыворот и задом- наперёд, когда всё население школы должно было явиться в одежде наизнанку. В день сумасшедших причёсок братья и Элли красили волосы в оранжевый и зелёный цвета. Наблюдала я за этим ответственным занятием с нескрываемой завистью. В моём детстве не было ни одного «Дня сумасшедших причёсок». Мне ежедневно заплетали тугие косы и через голову прокладывались бесчисленные рельсы заколок и невидимок, чтобы в итоге выглядело, как у всех «прилично»…
Как- то вечером, когда мужская часть семейства Диккенсонов отправилась на хоккей, Элли, Кетти и бабушка, мама Джея, поехали смотреть балет «Щелкунчик», в постановке ванкуверских артистов. Это был первый балет в Олиной жизни. Кетти объяснила ей, кто написал музыку, сказала, что Чайковский, как и Элли, жил в Петербурге.
-А сам Щелкунчик живёт в Петербурге или в Канаде?- спросила Элли.
- Щелкунчик живёт везде, потому что он- сказка,- объяснили мы девочке.
- А почему же тогда я не видела его в России?
Никто из нас- троих взрослых- не знал что ответить.
У Зои- Катрины был день рождения. Ей исполнилось пять лет. В дом Арвида и Лизетт, постороенный , кстати, от фундамента до крыши собственными руками, приехала вся родня большого семейства Айзеков. По меньшей мере, человек пятьдесят. Поразительно, но Катрина всех уже узнавала, у всех по очереди сидела на коленях, называла по имени, а прошло- то всего полгода с момента её переезда в Канаду. Гора подарков лежала в центре большой комнаты. После трапезы все уселись в круг, и именинница одну за другой открывала коробки с подарками. Это было похоже на сказку про цветик- семицветик. Помните, когда все игрушки со всего света слетелись в квартиру девочки. А тут были не только игрушки, но и наряды, и книжки, и даже набор детской косметики, который немедленно был использован по назначению, и девочка стала разноцветной, как индеец. Итак, когда все коробки были раскрыты и одобрены, Катрина стала обходить по очереди всех гостей и целовать каждого в щёку. Когда она приблизилась ко мне, улыбка мгновенно стёрлась с лица ребёнка.
-Ноу, группа!- громко расплакалась она.
Я была пришельцем из той прошлой жизни, где нет мамы, папы, братиков, дедушек и бабушек. Очевидно, в детском воображении ураган способен не только уносить домики в волшебную страну, но и перемещать их обратно, откуда взял. А для этого вовсе не надо быть похожей на Гингему, достаточно ласково произнести: « Ну, здравствуй, Зоенька!»
Сказать, что Лизетт и Арвид, впрочем, как и Кетти с Джеем, любят дочек, как своих собственных, было бы кощунственно из-за наличия слова «как».
Лизетт, показала мне тогда свой дневник, в который она каждый день записывала свои ощущения и мысли, связанные с дочкой. Начинался этот дневник с письма Лизетт Катрине. Вот его первые строчки: «Доченька, твоя мама не была с тобой, когда ты рождалась. Но Бог был»…
… «Прошли годы», а, точнее, ровно двадцать лет. Сейчас Элли Диккенсон заканчивает юридический факультет Ванкуверского университета, Катрина Айзек вышла замуж. Скоро станет мамой. Сторонники антимагницкого закона не преминут сказать: «Что ж это была за олигофрения и задержка психического развития, если удочерённые с таким диагнозом девочки заканчивают университет и создают семьи»? Де- мол, диагноз был липовый- дети- здоровыми. Допустим, но отчего тогда они содержались в специализированных детских домах для умственно неполноценных? А главное, пожалуй, вот что. Живи среди детей с задержкой развития даже ребёнок- индиго, диагноз- приговор, однажды без должного обследования одним росчерком пера поставленный настоящим «врачом- вредителем», выдан пожизненно. И, общаясь с отстающими в умственном развитии сверстниками, ребёнок этот сам непременно станет таковым, если только (пользуясь формулировками громовержца- Лаховой) его не «сдадут на органы или для сексуальных утех» иностранным усыновителям.
«Я - герой. Быть героем легко. Если у тебя нет рук или ног - ты герой или покойник. Если у тебя нет родителей - надейся на свои руки и ноги. И будь героем. Если у тебя нет ни рук, ни ног, а ты к тому же ухитрился появиться на свет сиротой, - все. Ты обречен быть героем до конца своих дней. Или сдохнуть…
Я - маленький мальчик. Ночь. Зима. Мне надо в туалет. Звать нянечку бесполезно.
Выход один - ползти в туалет.
Для начала нужно слезть с кровати. Способ есть, я его сам придумал. Просто подползаю к краю кровати и переворачиваюсь на спину, опрокидывая свое тело на пол. Удар. Боль.
Подползаю к двери в коридор, толкаю ее головой и выползаю наружу из относительно теплой комнаты в холод и темноту.
Ночью все окна в коридоре открыты. Холодно, очень холодно. Я - голый.
Ползти далеко. Когда ползу мимо комнаты, где спят нянечки, пытаюсь позвать на помощь, стучу головой в их дверь. Никто не отзывается. Кричу. Никого. Может быть, я тихо кричу.
Пока добираюсь до туалета, замерзаю окончательно.
В туалете окна открыты, на подоконнике снег.
Добираюсь до горшка. Отдыхаю. Мне обязательно надо отдохнуть перед тем, как ползти назад. Пока отдыхаю, моча в горшке обзаводится ледяной кромкой.
Ползу обратно. Стаскиваю зубами одеяло со своей кровати, кое-как заворачиваюсь в него и пытаюсь заснуть.
* * *
Наутро меня оденут, отвезут в школу. На уроке истории я бодро расскажу об ужасах фашистских концлагерей. Получу пятерку. У меня всегда пятерки по истории. У меня пятерки по всем предметам. Я - герой».
Благодаря законам подлецов: и тому, который уже принят, и тому, который Дума собирается принять- « у нас героем становится любой».
Адель Калиниченко
http://www.kommersant.ru/doc/2105474?subfolderId=90042
В контексте крепчающего маразма государственной Думы выражение «час от часу не легче» наполняется всё новым содержанием. Итак, как стало известно из сообщения РБК. Daily, единоросс Евгений Федоров подготовил поправки в Семейный кодекс, которые запретят усыновлять российских детей гражданам стран, с которыми не заключены соответствующие международные договоры. На сегодняшний день соглашения заключены только с Францией и Италией. Через две недели законопроект будет готов к внесению в парламент…
«Когда я был совсем маленьким, я мечтал о маме, мечтал лет до шести. Потом я понял, вернее, мне объяснили, что моя мама - черножопая сука, которая бросила меня. Мне неприятно писать такое, но мне объясняли именно в этих терминах.
Те, кто объяснял, были большие и сильные, они были правы во всем»… Большие и сильные, правые во всём думские депутаты книгу лауреата буккера-2003 Рубена Давида Гальего «Белое на чёрном» вряд ли читали. А если читали и всё равно с садистской методичностью делают в едином порыве, то, что делают, то эта форма их сердечной недостаточности смертельно опасна для окружающих. Особенно для самых несчастных и безответных из них.
18 декабря депутат от фракции ЛДПР Сергей Иванов, выступая на «Дожде», ясно объяснил телезрителям канала, почему иностранцы усыновляют наших детей- инвалидов:
- Тут банальная причина. Те пособия, которые они получают от государства, позволяют им жить практически, не работая. Мы против торговли детьми, когда ребёнка берут, только, чтобы не ходить на работу…
Как-то давно у Моуди в знаменитой книжке «Жизнь после смерти» меня не удивили чёрные тоннели и всё такое прочее, удивило признание одной женщины, вышедшей из состояния клинической смерти, о том, что «там» почти всё не важно. Важно только одно- единственное измерение: что ты сделал доброго на этом свете. За депутата от ЛДПР Сергея Иванова с его полётом мысли и прочими «добродетелями» как-то мне в этой связи «боязно», а вот за послежизненные горизонты людей, о которых хочу рассказать, я совершенно спокойна. Причём совершенно вне зависимости от мистической составляющей темы жизни и того, что будет после неё.
Канадия
С тех пор как Зою увезли в « Канадию», каждый из 75 детей детского дома №2 Красногвардейского района Петербурга хоть один раз да спросил директора Людмилу Анатольевну Минкович:
-Ну, когда ты мне найдёшь маму?
После пяти недель хождений по кабинетам, подписания бумаг и прочего такого родного нашего занятия (для иностранцев- диковинного и непонятного), мы с моими друзьями Арвидом и Джеем забирали Зою и Олю. Две молодые канадские пары удочерили двух четырёхлетних девочек с диагнозом олигофрения из детдома для умственно- неполноценных детей. Арвид Айзек и его жена Лизетт- из немцев. Их предки - выходцы из России. Когда в 1929 году в стране было гонение на менанитов- представителей религиозного христианского течения, большинство их поубивали, кого-то отправили в лагеря, и лишь немногим посчастливилось эмигрировать. Сначала в Парагвай, оттуда в Канаду. Сейчас Арвид вполне состоятельный человек, владелец большого автосалона.
Лизетт, жена Арвида Айзака, и Кетти, жена Джея Диккенсона, школьного учителя и пастыря протестантского прихода одновременно, за неделю до этого улетели домой в Ванкувер- собственные дети уже слишком долго находились без родителей.
Итак, на Зою надевали первое в жизни неказённое, всё в кружевах и алых бантах, платьице. Пока её переодевали, воспитатели приводили в кабинет директора Лену, Максима, Борю… Арвид фотографировал их. Видеть, как старались малыши хорошо получиться на фотокарточках, как усиленно улыбались, догадываясь, что это их шанс, было невыносимо тяжело. Мои друзья говорили воспитателям, что всех этих детей с замедленным умственным развитием можно вылечить самым простым лекарством: родительской любовью и лаской. « Только вот где же взять для всех наших больных деток столько этого «лекарства»?- грустно отвечали им воспитатели.
« Солнце ярко светило в окно. Элли подбежала к двери, распахнула её и вскрикнула от удивления. Ураган занёс домик в страну необычайной красоты»…
Волков. « Волшебник изумрудного города».
Над Канадой- таки небо синее и меж берёз случаются косые дожди. Но на Россию не похоже. Наши берёзы полны печали, кончики их веток обращены к земле. Чуть дунет ветер, наша русская берёза стремится погладить прохожего по голове, утешить, приголубить. Канадские - все ветки простирают к небу. Тут некого берёзам жалеть. Тут людей жалеют сами люди. Сюда- то и занесло непостижимым ветром судьбы Олю и Зою, Элли и Катрину (имя Зоя не благозвучно для англоязычных людей). Обеих девочек их матери бросили в роддоме сразу после рождения. Благо бы только бросили! Мама, если так её можно назвать, пыталась убить Зою на восьмом месяце ещё во чреве. В медицинской карточке ребёнка было записано: криминальные роды. Оля же сразу после рождения заболела двусторонней пневмонией и 3 месяца была на волоске от смерти. Но Богу было угодно, чтобы девочки не только выжили, но и обрели родителей. Мама Элли ( Оли) Кетти Диккенсон- весёлая живая американка, она приехала в Канаду из Калифорнии, выйдя замуж за Джея. Добрый, улыбчивый, открытый, безудержно щедрый человек. У Диккенсонов- трое своих сыновей: Кэму 13 лет, Россу- 9, Шону-7. Сильнее всего братские чувства к русской сестричке проснулись у Кэма. Он с Элли неразлучен. Играют вдвоём в компьютерные игры, рисуют, лёжа на полу, готовят воздушную кукурузу в специальной машинке- всегда вместе. Перед сном дети купаются в бассейне с почти горячей водой. Он находится посреди лужайки во дворе, недалеко от ульев. Пар валит как из кратера. И не только из бассейна, но и от ребятни, когда с визгом босиком по снегу они бегут в дом. При этом всегда присутствует овчарка Дикси- добродушная и ласковая псина, как и все прочие собаки в Канаде уже на генетическом уровне утратившая охранные навыки. Ни дома, ни машины здесь в пригороде Ванкувера почти никогда не запираются. От кого и зачем? Полицейские пытаются, правда, штрафовать водителей за незакрытые машины, но бесполезно. Целесообразность поведения сильнее законов.
Мы гадали с моими друзьями- отсюда, с побережья Тихого океана, и из России люди видят разные стороны Луны или одну? Так и не выяснили. Но то, что люди двух наших стран видят разные стороны и краски жизни, это точно. Канадская жизнь окрашена в тёплые и светлые тона, начиная с самого детства. Мне кажется, что их взрослые как-то очень легко ставят себя на место ребёнка, а, поставив, чувствуют, что ребёнку будет интересно, от чего в его жизни прибавится счастья. В школе, где учатся все дети Диккенсонов, включая теперь и Элли, объявили «День сумасшедших причёсок». До этого как-то был день пижам. Все дети, учителя и даже директор школы должны были придти на занятия в пижамах и принести с собой любимого плюшевого медведя. А ещё был день шиворот- навыворот и задом- наперёд, когда всё население школы должно было явиться в одежде наизнанку. В день сумасшедших причёсок братья и Элли красили волосы в оранжевый и зелёный цвета. Наблюдала я за этим ответственным занятием с нескрываемой завистью. В моём детстве не было ни одного «Дня сумасшедших причёсок». Мне ежедневно заплетали тугие косы и через голову прокладывались бесчисленные рельсы заколок и невидимок, чтобы в итоге выглядело, как у всех «прилично»…
Как- то вечером, когда мужская часть семейства Диккенсонов отправилась на хоккей, Элли, Кетти и бабушка, мама Джея, поехали смотреть балет «Щелкунчик», в постановке ванкуверских артистов. Это был первый балет в Олиной жизни. Кетти объяснила ей, кто написал музыку, сказала, что Чайковский, как и Элли, жил в Петербурге.
-А сам Щелкунчик живёт в Петербурге или в Канаде?- спросила Элли.
- Щелкунчик живёт везде, потому что он- сказка,- объяснили мы девочке.
- А почему же тогда я не видела его в России?
Никто из нас- троих взрослых- не знал что ответить.
У Зои- Катрины был день рождения. Ей исполнилось пять лет. В дом Арвида и Лизетт, постороенный , кстати, от фундамента до крыши собственными руками, приехала вся родня большого семейства Айзеков. По меньшей мере, человек пятьдесят. Поразительно, но Катрина всех уже узнавала, у всех по очереди сидела на коленях, называла по имени, а прошло- то всего полгода с момента её переезда в Канаду. Гора подарков лежала в центре большой комнаты. После трапезы все уселись в круг, и именинница одну за другой открывала коробки с подарками. Это было похоже на сказку про цветик- семицветик. Помните, когда все игрушки со всего света слетелись в квартиру девочки. А тут были не только игрушки, но и наряды, и книжки, и даже набор детской косметики, который немедленно был использован по назначению, и девочка стала разноцветной, как индеец. Итак, когда все коробки были раскрыты и одобрены, Катрина стала обходить по очереди всех гостей и целовать каждого в щёку. Когда она приблизилась ко мне, улыбка мгновенно стёрлась с лица ребёнка.
-Ноу, группа!- громко расплакалась она.
Я была пришельцем из той прошлой жизни, где нет мамы, папы, братиков, дедушек и бабушек. Очевидно, в детском воображении ураган способен не только уносить домики в волшебную страну, но и перемещать их обратно, откуда взял. А для этого вовсе не надо быть похожей на Гингему, достаточно ласково произнести: « Ну, здравствуй, Зоенька!»
Сказать, что Лизетт и Арвид, впрочем, как и Кетти с Джеем, любят дочек, как своих собственных, было бы кощунственно из-за наличия слова «как».
Лизетт, показала мне тогда свой дневник, в который она каждый день записывала свои ощущения и мысли, связанные с дочкой. Начинался этот дневник с письма Лизетт Катрине. Вот его первые строчки: «Доченька, твоя мама не была с тобой, когда ты рождалась. Но Бог был»…
… «Прошли годы», а, точнее, ровно двадцать лет. Сейчас Элли Диккенсон заканчивает юридический факультет Ванкуверского университета, Катрина Айзек вышла замуж. Скоро станет мамой. Сторонники антимагницкого закона не преминут сказать: «Что ж это была за олигофрения и задержка психического развития, если удочерённые с таким диагнозом девочки заканчивают университет и создают семьи»? Де- мол, диагноз был липовый- дети- здоровыми. Допустим, но отчего тогда они содержались в специализированных детских домах для умственно неполноценных? А главное, пожалуй, вот что. Живи среди детей с задержкой развития даже ребёнок- индиго, диагноз- приговор, однажды без должного обследования одним росчерком пера поставленный настоящим «врачом- вредителем», выдан пожизненно. И, общаясь с отстающими в умственном развитии сверстниками, ребёнок этот сам непременно станет таковым, если только (пользуясь формулировками громовержца- Лаховой) его не «сдадут на органы или для сексуальных утех» иностранным усыновителям.
«Я - герой. Быть героем легко. Если у тебя нет рук или ног - ты герой или покойник. Если у тебя нет родителей - надейся на свои руки и ноги. И будь героем. Если у тебя нет ни рук, ни ног, а ты к тому же ухитрился появиться на свет сиротой, - все. Ты обречен быть героем до конца своих дней. Или сдохнуть…
Я - маленький мальчик. Ночь. Зима. Мне надо в туалет. Звать нянечку бесполезно.
Выход один - ползти в туалет.
Для начала нужно слезть с кровати. Способ есть, я его сам придумал. Просто подползаю к краю кровати и переворачиваюсь на спину, опрокидывая свое тело на пол. Удар. Боль.
Подползаю к двери в коридор, толкаю ее головой и выползаю наружу из относительно теплой комнаты в холод и темноту.
Ночью все окна в коридоре открыты. Холодно, очень холодно. Я - голый.
Ползти далеко. Когда ползу мимо комнаты, где спят нянечки, пытаюсь позвать на помощь, стучу головой в их дверь. Никто не отзывается. Кричу. Никого. Может быть, я тихо кричу.
Пока добираюсь до туалета, замерзаю окончательно.
В туалете окна открыты, на подоконнике снег.
Добираюсь до горшка. Отдыхаю. Мне обязательно надо отдохнуть перед тем, как ползти назад. Пока отдыхаю, моча в горшке обзаводится ледяной кромкой.
Ползу обратно. Стаскиваю зубами одеяло со своей кровати, кое-как заворачиваюсь в него и пытаюсь заснуть.
* * *
Наутро меня оденут, отвезут в школу. На уроке истории я бодро расскажу об ужасах фашистских концлагерей. Получу пятерку. У меня всегда пятерки по истории. У меня пятерки по всем предметам. Я - герой».
Благодаря законам подлецов: и тому, который уже принят, и тому, который Дума собирается принять- « у нас героем становится любой».
Адель Калиниченко