Богемия непристойная.
В дни Судетского кризиса немецкая разведка перехватила телефонный разговор между главой чехословацкого государства Эдвардом Бенешем и его послом в Великобритании Яном Масариком (сыном Томаша Гаррига Масарика).
- Как держатся англичане? - спрашивал президент республики.
- Как старикашкин хер, - ответствовал дипломат.
Крепкое слово любит не только народ Богемии, но и её элита.
Существует одна неприличная история, свидетельствующая, что эту любовь разделял не только Ян Масарик, но и его papá, сам великий ТГМ. История эта описывает первую встречу Масарика с лингвистом Бедржихом Грозным (тем самым, что расшифровал письменность хеттов). Надо сказать. что в чешском языке слово "hrozný" - это, помимо прочего, общеупотребимый оборот, означающий "ужасно".
Масарик нанёс визит супругам Грозным. Профессор вышел встречать гостя, а пани Грозна в этот момент начала наигрывать что-то на рояле. Увы, играла она ужасно. Протянув руку, Грозный представился:
- Hrozný.
Прислушавшись, Масарик подтвердил:
- K posrání.
Ян Масарик, многое знавший об англичанах и старикашках Томаш Масарик, не терпевший фальши (в музыке).
Прошло столетие. Пристрастие богемцев к подобным выражениям никуда не делось, a только усилилось.
Есть в Чехии такая парламентская партия - Věci veřejné. Википедия переводит её название как "Дела общественные", но мне представляется, что вариант "Дела публичные" был бы более точным и лингвистически, и по существу. Это одна из тех одноразовых партий, что создаются к каждым выборам и проходят в парламент, пользуясь усталостью избирателей от однообразия традиционных политических сил. До следующих выборов подобные партии сдуваются, успев полностью себя скомпрометировать.
Внутрипартийная жизнь Публичных Дел характеризуется случаями незаконного прослушивания, слива информации, шантажа, подкупов, уголовных расследований и других публичных скандалов. Шестого апреля этого года двадцатишестилетняя звезда партии Кристина Потупчик Кочи (в тот момент она была председателeм парламентской фракции Дел Публичных) обвинилa во взяточничестве соратника по партии Вита Барту (в то время - министра транспорта. Барта - один из людей такого сорта, которых СМИ РФ называют авторитетными предпринимателями) .
Три дня спустя люди Барты тайно записали разговор Кристины Кочи с одним из спонсоров партии Лукашем Вихом. Редкая газета в Чехии воздержалась от перепечатки их диалога. Текст барышни имел такой успех, что уже через четыре дня один из пражских театров инсценировал его под названием "Кристина, белокурая бестия". Вот некоторые цитаты из расшифровки аудиозаписи:
"К.К.: Я тебе скажу: это твоя вина. Ты с этим выбл...м всё время играл, и он теперь контролирует МВД. Это твоя вина, твоя слабость. Ты иди в ж..
<...> Камил тоже обос...ся. В какой-то момент они все обос...лись. Камил просто испугался, что если в отставку уйдёт один Барта, тo будет ещё хуже, потому что он будет ходить по министерствам и сшибать с них бабки.
<...> Президент - единственный, кто опасен. Но и он обос...тся по мере прибывания информации. Общество пришло в движение, много он себе не позволит. К тому же, судя по всему, на моей стороне будет Гавел. Из-за настроений в обществе. Я строю свой имидж на том, что я чиста. "
Кристина Кочи, многое знающая о чешской политикe
Наиболее вульгарные и пикантные фрагменты речи Кристины Кочи я переводить не стал. Впрочем, подобным образом юная леди изъясняется только в частной жизни. В стенах парламента все по-прежнему разговаривают вполне благопристойно.
Это тоже традиция с давними корнями. Когда-то в парламенте возник и один из самых популярныx чешскиx эвфемизмов. Во времена Первой республики один из депутатов в пылу полемики намеревался послать другого наиболее распространённым в этой стране способом - "jdi do prdele". Однако ему удалось на полуслове взять себя в руки и сказать "jdi do prčic!". Prčice - совершенно невинное слово, в старочешском языке означавшее игральный камень. Выражение было бы бессмысленным, если бы не существовало городка с названием Прчице. Посылание "в Прчице" стало весьма популярным и, в свою очередь, положило начало новой традиции - походам в Прчице. В 60-х годах энтузиасты пешей туристики организовали пеший поход из Праги в Прчице, призвав присоединиться к ним каждого, кто был послан по этому адресу. Поход стал ежегодным и достиг пика популярности в 1981 году, когда do prčic отправилось 35 тысяч человек. В 90-е мероприятие пришло в упадок. В 1994 году нашлось всего семь тысяч желающих идти в Прчице. Однако сегодня их вновь набирается до 18-20 тысяч. Однажды поход в Прчице совершил и Гавел (не знаю, был ли он кем-то послан в тот год).
Призыв идти из Праги до Прчице в одной старой газете
Однако если в парламенте придумывали эвфемизмы, то в народе предпочитали суровую правду жизни. Австрийские власти долгое время не интересовались, что означают чешские названия населённых пунктов Богемии. Но в 1881 году чешский язык был уравнен в правах с немецким, и чиновникам пришлось его выучить. После чего они ужаснулись. Около полутора десятков населённых пунктов пришлось срочно переименовывать.
В 1885 году селение Sračkov получило название Malá Lipa.
Mrdakov превратился в Mrakov. (Mrak - это туча, а вот исконное название происходило от крайне грубого слова, обозначающего половой акт).
Pičov получил имя Suchý (первоначальное название было произведено от самого вульгарного из всех существующих в чешском языке слов для обозначения вагины).
Но как заметил в 1946 году в книге о местных названиях филолог Павел Эйснер, "чешский человек в таких делах -существо опасное". Подтверждаю: настолько опасное, что ему удалось до сего дня сохранить на карте своей страны Kokotín (основанный в те времена, когда словом kokot ещё обозначали петуха, а не пенис), Řit'ku (řit' - это анус), Močovice, Pičín, и даже Šukačku. Честно говоря, я не берусь опрeделить, какоe из слов с одинаковым смыслом считается в Богемии более непристойным - mrdat или šukat. Напротив, слово jebat воспринимается как весьма пикантное, но всё же чуть более приемлемое. Дублируя на чешcкий язык известную американскую комедию "Знакомство с родителями", прокатчики сочли возможным дать её главному герою, Гейлорду Фокеру, фамилию Jebal.
Чешское издание книги Анны Коллинз и Эллиота Салливана, в оригинале носящей название "Women Are from Bras, Men Are from Penus"
Селение Pičulín давно перестало существовать, но выросший на его месте лес носит это название и сейчас. Историки невозмутимо говорят, что в старочешском языке имена Pičula или Prdík не были ничем необычным, и название произошло от одного из таких имён. Во времена Первой републики Пичулинским лесом владел граф Митровский. Местные фермеры уговаривали его разделить на участки и рaспродать лесные угодья. Митровский отвечал, что продаст всё, но не Пичулин. "Можете себе представить графиню Митровскую без пичулина?" - говаривал граф.
Не дожил до наших дней и другой зафиксированный историческими источниками населённый пункт - Hovnov. Это была сокращённая версия его первоначального названия - Hovnův Dvůr. Однако было бы ошибкой думать, что селение называли так из-за нечистот на дворе. Всё не так просто. Имя оно получило отнюдь не из-за бытовых привычек своих обитателей. Нет, его нарекли в честь основателя. Если верить старинным манускриптам, владельцем этих мест в позднем средневековье был некий Янек по прозвищу Hovno.