Последняя Верба
Ветер ли бережно вербу мою
Клонит к воде - или ветви так зелены...
Долу клонюсь, потому что люблю,
Вытянусь ввысь, потому что так велено.
(М. Гершенович)
Почему-то иногда в самые радостные дни приходят самые грустные мысли и воспоминания....
Мокрый, тонкий прутик невысоко торчал из рыхлой земли. Кто же мог подумать, что он - живой? Дети играли на поляне между лесом и школой, и кто-то из них сломал прутик. А что - отличная шпага! Сначала, наверное, дёрнул - но прутик держался корнями за землю. Тогда мальчик просто его сломал.
Или это была девочка. Но тогда уже не шпага, а хлыст. Чтобы гонять противных мальчишек. Только подойдите, мы уж вам покажем!
А ещё прутиками удобно отбивать грибы. Сыроежки и поганки, которыми вредные мальчишки любят швыряться. Сыроежка на тебя летит, а ты - раз! И бьёшь прутом по снаряду. Влажный глухой звук. Поганка - в клочья!
Если не любишь шумные игры - можно нанизывать на прутик осенние листья. Или осторожно переворачивать им дохлую мышку. А может быть, она ещё живая? Тогда - срочно вылечить! Накормить крошками хлеба, напоить капельками дождя на листьях... Что - не ест, не пьёт? Значит, всё-таки умерла... Похоронить, что ли?
А прутик валяется на земле. И никто не знает, что это была верба. И не простая верба.
Её посадила одна девочка вскоре после Вербного Воскресенья. Девочка из этой же школы. Вернее, сажали всем классом. Под руководством доброй учительницы. Они посадили в землю четыре пучка тонких вербных прутиков. С тонкими корешками, с золотистыми от пыльцы "барашками", с мягкими новорождёнными листиками. По четырём углам от "колоколенки".
"Колоколенка", или звонница - это что-то вроде деревянной беседки с маленьким куполом-луковкой и несколькими колоколами. Всё-таки школа была православная.
Девочке сказали: "Следи за вербочками. Ты за них отвечаешь".
Может быть, девочка даже сама вызвалась. Она сразу полюбила эти нежные прутики.
Когда девочка уезжала на каникулы - она волновалась о Вербочках. Когда она возвращалась, то первым делом подходила к ним, говорила нежные слова. Поливала, конечно. Одного она не догадалась сделать: огородить тонкие прутики, чтобы дети их не ломали. Хотя - разве это помогло бы?
Что вырастить живое существо - недостаточно одной любви. Нужен труд. Умение. Ответственность.
Вербочки погибали. Одна за другой. От каждого пучка осталось по одному или два прутика. Потом один угол колоколенки остался без вербочки. И другой. И третий.
Осенью листья с последнего деревца опали. Девочка думала: может быть, надо огородить Вербочку? А то подумают, что это просто прутик. И сломают. Никто ведь не знает, как важно, чтобы хоть одна Вербочка выжила.
Надо найти четыре палки. Верёвочку. Огородить жалкий прутик. Тогда все увидят, что это - чьё-то деревце, любимое, взлелеянное. Чья-то последняя надежда на то, что в деревянную беседку однажды заглянет веточка вербы. И не сломают. Как не пристрелят собаку в ошейнике.
Сделать это сегодня же. Нет, сегодня не получится. Значит - завтра.
А потом Вербочки не стало.
Было грустно. От того, что не получилось сберечь живое существо. Существо, за которое ты была в ответе.
В голове звучала грустная мелодия из какого-то фильма. И ты перечитывала наивные, нескладные строчки стихотворения в тонкой тетрадке. Оно сочинилось под ту же самую музыку, когда Верба ещё была жива.
Спросила я у вербочки:
"Где твои подруженьки?"
Отвечала вербочка:
"Нет моих подруженек.
Помёрзли все в морозы, загнили все в дожди".
Спросила я у вербочки:
"Как же выживаешь ты"?
Вербочка ответила, листиком шепча:
"Как-то выживаю я, хоть и дождь не радует,
но живу я всё же, живу я для тебя".
Спросила я у вербочки:
"А к чему ты тянешься?"
Вербочка ответила: "К небу я тянусь.
А затянут тучи небо светло-синее -
грусть-печаль я прогоню, Богу помолюсь".
Клонит к воде - или ветви так зелены...
Долу клонюсь, потому что люблю,
Вытянусь ввысь, потому что так велено.
(М. Гершенович)
Почему-то иногда в самые радостные дни приходят самые грустные мысли и воспоминания....
Мокрый, тонкий прутик невысоко торчал из рыхлой земли. Кто же мог подумать, что он - живой? Дети играли на поляне между лесом и школой, и кто-то из них сломал прутик. А что - отличная шпага! Сначала, наверное, дёрнул - но прутик держался корнями за землю. Тогда мальчик просто его сломал.
Или это была девочка. Но тогда уже не шпага, а хлыст. Чтобы гонять противных мальчишек. Только подойдите, мы уж вам покажем!
А ещё прутиками удобно отбивать грибы. Сыроежки и поганки, которыми вредные мальчишки любят швыряться. Сыроежка на тебя летит, а ты - раз! И бьёшь прутом по снаряду. Влажный глухой звук. Поганка - в клочья!
Если не любишь шумные игры - можно нанизывать на прутик осенние листья. Или осторожно переворачивать им дохлую мышку. А может быть, она ещё живая? Тогда - срочно вылечить! Накормить крошками хлеба, напоить капельками дождя на листьях... Что - не ест, не пьёт? Значит, всё-таки умерла... Похоронить, что ли?
А прутик валяется на земле. И никто не знает, что это была верба. И не простая верба.
Её посадила одна девочка вскоре после Вербного Воскресенья. Девочка из этой же школы. Вернее, сажали всем классом. Под руководством доброй учительницы. Они посадили в землю четыре пучка тонких вербных прутиков. С тонкими корешками, с золотистыми от пыльцы "барашками", с мягкими новорождёнными листиками. По четырём углам от "колоколенки".
"Колоколенка", или звонница - это что-то вроде деревянной беседки с маленьким куполом-луковкой и несколькими колоколами. Всё-таки школа была православная.
Девочке сказали: "Следи за вербочками. Ты за них отвечаешь".
Может быть, девочка даже сама вызвалась. Она сразу полюбила эти нежные прутики.
Когда девочка уезжала на каникулы - она волновалась о Вербочках. Когда она возвращалась, то первым делом подходила к ним, говорила нежные слова. Поливала, конечно. Одного она не догадалась сделать: огородить тонкие прутики, чтобы дети их не ломали. Хотя - разве это помогло бы?
Что вырастить живое существо - недостаточно одной любви. Нужен труд. Умение. Ответственность.
Вербочки погибали. Одна за другой. От каждого пучка осталось по одному или два прутика. Потом один угол колоколенки остался без вербочки. И другой. И третий.
Осенью листья с последнего деревца опали. Девочка думала: может быть, надо огородить Вербочку? А то подумают, что это просто прутик. И сломают. Никто ведь не знает, как важно, чтобы хоть одна Вербочка выжила.
Надо найти четыре палки. Верёвочку. Огородить жалкий прутик. Тогда все увидят, что это - чьё-то деревце, любимое, взлелеянное. Чья-то последняя надежда на то, что в деревянную беседку однажды заглянет веточка вербы. И не сломают. Как не пристрелят собаку в ошейнике.
Сделать это сегодня же. Нет, сегодня не получится. Значит - завтра.
А потом Вербочки не стало.
Было грустно. От того, что не получилось сберечь живое существо. Существо, за которое ты была в ответе.
В голове звучала грустная мелодия из какого-то фильма. И ты перечитывала наивные, нескладные строчки стихотворения в тонкой тетрадке. Оно сочинилось под ту же самую музыку, когда Верба ещё была жива.
Спросила я у вербочки:
"Где твои подруженьки?"
Отвечала вербочка:
"Нет моих подруженек.
Помёрзли все в морозы, загнили все в дожди".
Спросила я у вербочки:
"Как же выживаешь ты"?
Вербочка ответила, листиком шепча:
"Как-то выживаю я, хоть и дождь не радует,
но живу я всё же, живу я для тебя".
Спросила я у вербочки:
"А к чему ты тянешься?"
Вербочка ответила: "К небу я тянусь.
А затянут тучи небо светло-синее -
грусть-печаль я прогоню, Богу помолюсь".