Наш дом
Когда мы в первый раз приехали в деревню, мы поселились в маленьком деревянном домике с пышной сиренью под окном. Потом купили другой дом: кирпичный, двухэтажный. Без сирени, зато с высокой липой. Туда и приезжаем теперь на лето. Папа долго возился с этим домом. Перестроил второй этаж, сделал в одной из комнат большой стеллаж - теперь мы называем эту комнату "библиотека". Сделал баньку - не на улице, а прямо в доме.
...Помню, когда я была маленькой, мы с папой часто разыгрывали смешную сценку. Не для зрителей, просто так. Я играла француза из армии Наполеона, заблудившегося на заснеженных русских просторах, а папа - русского мужика. Француз набредал на баньку и стучался в дверь.
- Хто там? - грозным голосом спрашивал мужик.
- Же француа-а-а (я француз). - жалобным, дрожащим голосом отвечал француз. (Мы хорошо поработали с интонацией).
- А, французская бербезьяна! Ну, заходи, заходи.
Француз заходил в баньку и с испугом оглядывался по сторонам. Раскалённая печка, берёзовые веники, здоровенный мужик с полотенцем...
- Паркуа-а-а? (Почему?) - жалобно спрашивал несчастный француз.
- А, парку захотел, французская бербезьяна? - говорил мужик. - Ну, вот тебе парку!
И плескал на раскалённые камни полный ковш воды. Страшное шипение, всё заполняется паром. Француз с воплем выскакивает на улицу. Занавес.
А ещё папа сделал для меня домик на дереве. Правда, не совсем такой, какой я хотела. Мне хотелось, чтобы домик был подвешен прямо на липе. Папа поставил его под липой на высоких столбах - для этого он спилил в лесу четыре сухостойные ёлочки. Столбы глубоко вкопали в землю, маленький домик сколотили из досок. Лестницу папа сделал из коротких досочек, хотя мне хотелось верёвочную. Но домик всё равно получился замечательный. Одной стенкой он всё-таки крепился к липе.
В домике можно было играть или читать - папа специально прибил внутри книжную полочку. Можно было прятаться от Гришки, который как-то незаметно подрос и из милого златокудрого существа превратился в маленького вредного пирата. Можно было просто лежать и смотреть вверх - одну половину крыши папа сделал стеклянной, и сквозь неё были видны ветви дерева. Когда липа цвела - домик заполнялся медовым благоуханием, и над его крышей весело гудели пчёлы.
Раза два или три я забиралась на липу. Для этого нужно было сначала забраться на крышу домика, потом перелезть на нижнюю ветку, а дальше - легко, как по лесенке. На одну ветку, на другую, на третью... А потом становится страшно, и надо слезать вниз. Это гораздо сложнее.
Когда я залезала первый раз, я не подозревала о подвохе. И, только когда стала слезать - обнаружила, что спустится тем же путём не получается. Когда с нижней ветки перелезаешь на вторую, надо просто поднять ногу повыше и перешагнуть. А при спуске надо отпустить руки и сделать шаг в пустоту - иначе нога не дотягивалась. А я не могла сделать этот шаг! Разум говорил, что, даже если промахнусь мимо нижней ветки ногой - успею схватиться за неё руками. А какой-то древний инстинк кричал, что делать этого ни в коем случае нельзя.
Я уселась на ветке и стала придумывать другой способ слезть. Наконец, в моей изобретательной голове зародился план. Но выполнить его просто так, без необходимых средств, было невозможно.
Я стала кричать, чтобы кто-нибудь наконец вышел из дома и помог мне слезть. Вышел папа и спросил:
- Снять тебя?
- Нет! - прокричала я. - Я сама слезу, но мне нужны кроссовки и короткая крепкая палка!
- А ещё пара ложек, мягкое кресло и заводной автомобиль. - сказал папа.
Я обиделась. Но тут вышел Гриша и закинул мне на липу всё требуемое. Когда оказалось, что выполнить мой план не так-то просто - Гриша закинул ещё и канат с петлёй на конце, чтобы закрепить на ветке, и с помощью каната мне удалось, наконец, спуститься на крышу домика, а потом и на землю.
Второй этаж кирпичного дома папа разделили на две комнаты, большую и маленькую. Большую мы так и не обустроили, сейчас там лежат только штабеля досок, детали от детской кровати, запасные окна и двери.
Маленькая комната на втором этаже теперь принадлежит Грише. Летом он там спит, играет и читает "Рэдволл" - единственную книгу, которой он всё-таки увлёкся. Это серия книг про приключения смелых мышей, зайцев, барсуков и кротов, которые сражаются против злых крыс, хорьков и горностаев. Этим летом книги из серии "Рэдволл" валялись у Гриши по всей комнате вперемешку с обёртками от конфет и игрушечными солдатиками. И только одно место в своей комнате Гриша содержал в полном порядке: комод. Точнее, поверхность комода. Гриша постелил на нём красивый тростниковый коврик и расставил белые и сиреневые свечи с запахом жасмина. Две свечи он даже сумел подвесить к красивой ветке, прибитой к стене над комодом.
Папа очень любит такие красивые, изогнутые ветки. Ещё одна такая, но гораздо больше, висит под потолком в одной из комнат нижнего этажа. Она похожа на большую страшную лапу. На ветке сидят мои старые игрушки и задумчиво смотрят вниз.
А в столовой на стене висит большой странный кусок дерева, похожий на ухо великана.