МАНИФЕСТ ОПТИМИСТИЧНОГО ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА .
Наше представление об окружающей реальности составлено не только из ощущений. Во многом оно - проекция нашего воображения. Комната, в которой вы находитесь, лишь в малой степени состоит из воспринимаемых глазами и ушами предметов. На самом деле в вашем сознании комната почти полностью составлена из уже сформированного представления о ней. Такое представление может складываться годами, как сознательно, так и подсознательно. Поэтому по-настоящему «понять» мир другого человека почти невозможно - с научных позиций, мы можем только догадываться о том, как думают другие люди. Но означает ли это, что человеческие отношения не имеют смысла?
В классическом эксперименте (http://plato.stanford.edu/entries/mental-imagery/perky-experiment.html) американской исследовательницы Перки людей просили зафиксировать взгляд в центре экрана и вообразить предмет: например, банан. Через некоторое время в углу экрана появлялось едва заметное изображение соответствующей формы и цвета, определенным образом ориентированное в пространстве. Почти никто из субъектов не заметил изображение, полагая, что оно возникает исключительно в их воображении. При этом многих удивило, например, что они «представили» банан горизонтально (в соответствии с изображением на экране), а не вертикально. По сути, Перки и коллеги в примитивной форме предвосхитили сюжет фильма «Начало» Кристофера Нолана, в котором команда специально обученных специалистов пытается «поместить» некую идею в воображение героя Киллиана Мерфи. Отцовское ли это напутствие на смертном одре или ориентация банана - не так важно.
Эксперимент Перки, как и множество других экспериментов, позволяет сделать любопытный вывод: с точки зрения мозга, разница между «активным» восприятием, скажем, комнаты, и воспроизведением ее образа «в голове» достаточно условна. Мозг плохо различает, что является воображаемым, а что - реально ощущаемым в данный момент. Наше представление об окружающей действительности составлено как из реальных ощущений, так и воображаемых, воспроизводимых из «ментальной картины».
Обычно воображение предоставляет менее четкий образ, чем органы чувств (для измерения «яркости воображения» в нейробиологии существует специальная шкала). Если вы смотрите на чайник, то «испытываете» чайник ярче, чем если бы вы закрыли глаза и попытались его представить. Но это касается только объектов, на котор і ые в каждую секунду направлено внимание. Ощущение же реальности складывается как из таких «активных» объектов, так и из менее заметных, о которых мы знаем, но не думаем в данную секунду. Чайник находится прямо перед вами на столе. Но в комнате полно других вещей, о которых вы прямо сейчас не задумываетесь. Для таких предметов граница между обозреваемым и воображаемым размывается. Краем глаза вы видите кактус на окне, но пока не посмотрите на него напрямую и не задумаетесь о нем, ваш мозг будет «заполнять» образ кактуса своим представлением - то есть воображаемой картиной. Мысленные образы неразрывно связаны с восприятием реальности , и составляют важную часть этого восприятия, что подтверждается экспериментально.
Здесь нейробиология ступает на почву экзистенциальной философии. Наша картина реальности составлена не только из легко измеряемых и легко вызываемых стимулов, например, изображений и звуков. Она включает ощущения от всех органов чувств (подумайте, приятно ли вам вспоминать о переходах метро, где всегда пахнет мочой), но помимо них - сложнейшие наслоения эмоций, переживаний и волнений. При этом мы не можем предсказать даже «физические» характеристики картины мира других людей. Чего тогда говорить о субъективных, эмоциональных характеристиках, неразрывно связанных с любым аспектом окружающего мира? Вывод неутешительный: если вы со старым другом сидите в баре и вспоминаете былые дни, то на самом деле вы, скорее всего, сидите в совершенно разных барах. И вспоминаете совершенно разные вещи.
Человеческий ум крайне ограничен. Мы не способны осознать такие понятия, как вечность или бесконечность. Мы не можем представить себе относительность времени или массы. Мы не умеем думать больше, чем о трех измерениях пространства. Мы принципиально не можем «прочувствовать» микромир: попробуйте представить частицу, которая находится одновременно в разных - вообще говоря, во всех точках пространства с определенной вероятностью. Точно так же мы не имеем подхода к мегамиру: например, как может человек в полной мере осознать, что в центре черной дыры находится точка бесконечной плотности? Мы существуем в узких рамках земных условий, в которых происходила наша эволюция, и в большинстве случаев не можем понять иные масштабы или проявления реальности.
В межчеловеческих отношениях тоже есть мощный элемент непознаваемости и ограниченности сознания. Мы не представляем, как другие люди воспринимают реальность - не только на поверхностном, эмоциональном уровне, но на самом глубинном, физиологическом, животном уровне. Классический пример такой неопределенности, регулярно всплывающий в кухонных спорах студентов-биологов - это восприятие цвета.
Цвет - одна из главных переменных, которые человек использует для определения окружающего мира. Если вы думаете о кактусе, то в первую очередь представляете себе не абстрактный округлый объект с шипами, а форму зеленого цвета. Если о комнате - то сначала в памяти формируется цветовая палитра, и только потом конкретные объекты. Но откуда нам может быть известно, как воспринимают те же цвета другие люди? В детстве нам объясняют, какой цвет называется красным, а какой - зеленым. Но это не означает, что мы видим их так же, как видят все остальные. Более того, сам вопрос о разнице восприятий не совсем корректен. Обсуждая его, мы предполагаем, что возможно каким-то образом поменяться телами (сюжет, много лет не дающий покоя кинематографистам всего мира) и взглянуть на мир чужими глазами. На самом деле, сама идея восприятия цвета может принципиально отличаться у разных людей - но именно она, в совокупности со всеми другими мозговыми «программами восприятия», и составляет ту самую личность, которой мы собрались меняться. Мы не только не знаем, в каких тонах видят мир другие люди. Мы принципиально не можем это представить.
Для более понятной иллюстрации обратимся к экстремальному - во всех смыслах - случаю. В тропических морях обитает поражающее воображение животное: рак-богомол. Этот среднего размера рачок любопытен, например, тем, что умеет раскрывать клешни с ускорением пули, вылетающей из дула пистолета. Это вызывает локальное нагревание воды на несколько тысяч градусов и взрывную волну, которая добивает жертву, даже если той удалось увернуться от «щелчка». Но для нас интересна другая «сверхспособность» раков-богомолов.
Как известно, человек видит три первичных цвета: красный, синий и зеленый. Эти цвета определяются тремя разными фоторецепторами, которые в глазу отвечают за восприятие световых волн определенной частоты. Из трех первичных цветов составлены все остальные цвета - точно так же, как в компьютерной системе RGB. Фактически для человека каждый воспринимаемый цвет является точкой в «трехмерном пространстве» красного, синего и зеленого. Чем же в этом смысле замечателен рак-богомол? Дело в том, что, хотя спектр воспринимаемых частот у него немногим шире нашего, «цветовая палитра» рака-богомола имеет не три, а двенадцать измерений - именно столько у него типов фоторецепторов! Помимо этого рак-богомол имеет чувствительность к поляризации света - физическому свойству, которое мы вообще никак не воспринимаем. Интересующимся темой мы советуем прочитать отличный комикс Мэтью Инмана.
Что получается? Мы с раком-богомолом воспринимаем глазами более-менее одинаковый набор световых волн. Но там, где мы видим только красный, рак может увидеть десять разных цветов. Самое интересное в этом факте - это то, что даже закрыв глаза и как следует сосредоточившись, мы не можем себе представить, как выглядят эти цвета. Все наше представление о цвете ограничено тремя фоторецепторами в глазу - мы не имеем категорий, описывающих другие «измерения» цвета. Точно так же мы не имеем представления о категориях, в которых цвет «измеряется» у других людей. Несмотря на то, что наши нервные системы устроены сходным образом, у нас нет способа «отделить» это восприятие от сознания и сравнить его у себя и у друга.
Выходит, каждый человек настолько изолирован от окружающего мира своим личным восприятием реальности, что ни о каком взаимодействии с другими не может быть и речи? Тогда дружба - фантазия. Любовь - фикция. Любое понимание одним человеком другого - это просто уверенность обеих сторон в том, что такое понимание есть. Может быть, и так. Но на эту проблему можно взглянуть и по-другому.
Мы никогда никого не поймем. Стоит принять это за научную данность, как сразу становится легче. Допустим, ваша девушка проводит перед зеркалом по сорок минут, когда вы опаздываете на концерт. Вы можете на это обижаться - но если вы знаете, что комбинация специфического гормонального фона и определенного распределения химических веществ в мозгу никогда не позволит вам понять навязчивой страсти женственно выглядеть - имеет ли ваша обида смысл? Или, скажем, вы не разделяете любви своего друга к живописи. Не проще ли будет с ним ужиться, если отдавать себе отчет, что ваш мозг не воспринимает текстуры и цвета так же остро, как мозг друга?
Наконец, такой экзистенциальный вывод об изолированности каждого человека в собственном полувоображаемом мире оставляет возможность для пусть неполного, но все же сближения. Все мы являемся продуктом обучения и воспитания. Любой музыкант расскажет вам, как игра на инструменте изменила его восприятие музыки и позволила оценить те ее аспекты, которые остаются незамеченными большинством. Любой дизайнер расскажет, как работа заставила его по-новому взглянуть на дорожные знаки или на сайты в интернете. Выходит, ключ к «новому пониманию» - это познание и опыт. Интересуясь тем, что интересует других людей, мы развиваем свой мозг «в их направлении». В общем, дружите, любите, интересуйтесь другими и читайте книжки. Свежее знание облегчает понимание. (via by Николай Кукушкин )
Мой Twitter
Мой Facebook
В классическом эксперименте (http://plato.stanford.edu/entries/mental-imagery/perky-experiment.html) американской исследовательницы Перки людей просили зафиксировать взгляд в центре экрана и вообразить предмет: например, банан. Через некоторое время в углу экрана появлялось едва заметное изображение соответствующей формы и цвета, определенным образом ориентированное в пространстве. Почти никто из субъектов не заметил изображение, полагая, что оно возникает исключительно в их воображении. При этом многих удивило, например, что они «представили» банан горизонтально (в соответствии с изображением на экране), а не вертикально. По сути, Перки и коллеги в примитивной форме предвосхитили сюжет фильма «Начало» Кристофера Нолана, в котором команда специально обученных специалистов пытается «поместить» некую идею в воображение героя Киллиана Мерфи. Отцовское ли это напутствие на смертном одре или ориентация банана - не так важно.
Эксперимент Перки, как и множество других экспериментов, позволяет сделать любопытный вывод: с точки зрения мозга, разница между «активным» восприятием, скажем, комнаты, и воспроизведением ее образа «в голове» достаточно условна. Мозг плохо различает, что является воображаемым, а что - реально ощущаемым в данный момент. Наше представление об окружающей действительности составлено как из реальных ощущений, так и воображаемых, воспроизводимых из «ментальной картины».
Обычно воображение предоставляет менее четкий образ, чем органы чувств (для измерения «яркости воображения» в нейробиологии существует специальная шкала). Если вы смотрите на чайник, то «испытываете» чайник ярче, чем если бы вы закрыли глаза и попытались его представить. Но это касается только объектов, на котор і ые в каждую секунду направлено внимание. Ощущение же реальности складывается как из таких «активных» объектов, так и из менее заметных, о которых мы знаем, но не думаем в данную секунду. Чайник находится прямо перед вами на столе. Но в комнате полно других вещей, о которых вы прямо сейчас не задумываетесь. Для таких предметов граница между обозреваемым и воображаемым размывается. Краем глаза вы видите кактус на окне, но пока не посмотрите на него напрямую и не задумаетесь о нем, ваш мозг будет «заполнять» образ кактуса своим представлением - то есть воображаемой картиной. Мысленные образы неразрывно связаны с восприятием реальности , и составляют важную часть этого восприятия, что подтверждается экспериментально.
Здесь нейробиология ступает на почву экзистенциальной философии. Наша картина реальности составлена не только из легко измеряемых и легко вызываемых стимулов, например, изображений и звуков. Она включает ощущения от всех органов чувств (подумайте, приятно ли вам вспоминать о переходах метро, где всегда пахнет мочой), но помимо них - сложнейшие наслоения эмоций, переживаний и волнений. При этом мы не можем предсказать даже «физические» характеристики картины мира других людей. Чего тогда говорить о субъективных, эмоциональных характеристиках, неразрывно связанных с любым аспектом окружающего мира? Вывод неутешительный: если вы со старым другом сидите в баре и вспоминаете былые дни, то на самом деле вы, скорее всего, сидите в совершенно разных барах. И вспоминаете совершенно разные вещи.
Человеческий ум крайне ограничен. Мы не способны осознать такие понятия, как вечность или бесконечность. Мы не можем представить себе относительность времени или массы. Мы не умеем думать больше, чем о трех измерениях пространства. Мы принципиально не можем «прочувствовать» микромир: попробуйте представить частицу, которая находится одновременно в разных - вообще говоря, во всех точках пространства с определенной вероятностью. Точно так же мы не имеем подхода к мегамиру: например, как может человек в полной мере осознать, что в центре черной дыры находится точка бесконечной плотности? Мы существуем в узких рамках земных условий, в которых происходила наша эволюция, и в большинстве случаев не можем понять иные масштабы или проявления реальности.
В межчеловеческих отношениях тоже есть мощный элемент непознаваемости и ограниченности сознания. Мы не представляем, как другие люди воспринимают реальность - не только на поверхностном, эмоциональном уровне, но на самом глубинном, физиологическом, животном уровне. Классический пример такой неопределенности, регулярно всплывающий в кухонных спорах студентов-биологов - это восприятие цвета.
Цвет - одна из главных переменных, которые человек использует для определения окружающего мира. Если вы думаете о кактусе, то в первую очередь представляете себе не абстрактный округлый объект с шипами, а форму зеленого цвета. Если о комнате - то сначала в памяти формируется цветовая палитра, и только потом конкретные объекты. Но откуда нам может быть известно, как воспринимают те же цвета другие люди? В детстве нам объясняют, какой цвет называется красным, а какой - зеленым. Но это не означает, что мы видим их так же, как видят все остальные. Более того, сам вопрос о разнице восприятий не совсем корректен. Обсуждая его, мы предполагаем, что возможно каким-то образом поменяться телами (сюжет, много лет не дающий покоя кинематографистам всего мира) и взглянуть на мир чужими глазами. На самом деле, сама идея восприятия цвета может принципиально отличаться у разных людей - но именно она, в совокупности со всеми другими мозговыми «программами восприятия», и составляет ту самую личность, которой мы собрались меняться. Мы не только не знаем, в каких тонах видят мир другие люди. Мы принципиально не можем это представить.
Для более понятной иллюстрации обратимся к экстремальному - во всех смыслах - случаю. В тропических морях обитает поражающее воображение животное: рак-богомол. Этот среднего размера рачок любопытен, например, тем, что умеет раскрывать клешни с ускорением пули, вылетающей из дула пистолета. Это вызывает локальное нагревание воды на несколько тысяч градусов и взрывную волну, которая добивает жертву, даже если той удалось увернуться от «щелчка». Но для нас интересна другая «сверхспособность» раков-богомолов.
Как известно, человек видит три первичных цвета: красный, синий и зеленый. Эти цвета определяются тремя разными фоторецепторами, которые в глазу отвечают за восприятие световых волн определенной частоты. Из трех первичных цветов составлены все остальные цвета - точно так же, как в компьютерной системе RGB. Фактически для человека каждый воспринимаемый цвет является точкой в «трехмерном пространстве» красного, синего и зеленого. Чем же в этом смысле замечателен рак-богомол? Дело в том, что, хотя спектр воспринимаемых частот у него немногим шире нашего, «цветовая палитра» рака-богомола имеет не три, а двенадцать измерений - именно столько у него типов фоторецепторов! Помимо этого рак-богомол имеет чувствительность к поляризации света - физическому свойству, которое мы вообще никак не воспринимаем. Интересующимся темой мы советуем прочитать отличный комикс Мэтью Инмана.
Что получается? Мы с раком-богомолом воспринимаем глазами более-менее одинаковый набор световых волн. Но там, где мы видим только красный, рак может увидеть десять разных цветов. Самое интересное в этом факте - это то, что даже закрыв глаза и как следует сосредоточившись, мы не можем себе представить, как выглядят эти цвета. Все наше представление о цвете ограничено тремя фоторецепторами в глазу - мы не имеем категорий, описывающих другие «измерения» цвета. Точно так же мы не имеем представления о категориях, в которых цвет «измеряется» у других людей. Несмотря на то, что наши нервные системы устроены сходным образом, у нас нет способа «отделить» это восприятие от сознания и сравнить его у себя и у друга.
Выходит, каждый человек настолько изолирован от окружающего мира своим личным восприятием реальности, что ни о каком взаимодействии с другими не может быть и речи? Тогда дружба - фантазия. Любовь - фикция. Любое понимание одним человеком другого - это просто уверенность обеих сторон в том, что такое понимание есть. Может быть, и так. Но на эту проблему можно взглянуть и по-другому.
Мы никогда никого не поймем. Стоит принять это за научную данность, как сразу становится легче. Допустим, ваша девушка проводит перед зеркалом по сорок минут, когда вы опаздываете на концерт. Вы можете на это обижаться - но если вы знаете, что комбинация специфического гормонального фона и определенного распределения химических веществ в мозгу никогда не позволит вам понять навязчивой страсти женственно выглядеть - имеет ли ваша обида смысл? Или, скажем, вы не разделяете любви своего друга к живописи. Не проще ли будет с ним ужиться, если отдавать себе отчет, что ваш мозг не воспринимает текстуры и цвета так же остро, как мозг друга?
Наконец, такой экзистенциальный вывод об изолированности каждого человека в собственном полувоображаемом мире оставляет возможность для пусть неполного, но все же сближения. Все мы являемся продуктом обучения и воспитания. Любой музыкант расскажет вам, как игра на инструменте изменила его восприятие музыки и позволила оценить те ее аспекты, которые остаются незамеченными большинством. Любой дизайнер расскажет, как работа заставила его по-новому взглянуть на дорожные знаки или на сайты в интернете. Выходит, ключ к «новому пониманию» - это познание и опыт. Интересуясь тем, что интересует других людей, мы развиваем свой мозг «в их направлении». В общем, дружите, любите, интересуйтесь другими и читайте книжки. Свежее знание облегчает понимание. (via by Николай Кукушкин )
Мой Twitter
Мой Facebook