Как банкиры наживались на войне.
Весной 1916 года, за 11 месяцев до крушения монархии, последний царский министр финансов Петр Барк предостерегал правительство о возможной опасности со стороны… частных банков. «Банкиры приобретают такую финансовую мощь, которая дает им полное господство и может делать банки вершителями дела в промышленности и торговле. Сила их капитала такова, что влияние его может переходить за границы чисто хозяйственной жизни и приобретать вес и в политических отношениях», - утверждал министр в докладе с характерным названием «О расширении правительственного надзора над акционерными коммерческими банками».
Дело в том, что на второй год мирового конфликта именно крупные акционерные банки частного капитала оказались главными аккумуляторами огромных военных прибылей. С августа 1914 года на промышленность обрушился поток казенных денег в оплату военных заказов. Экономику наводнили ранее невиданные суммы, полученные правительством как за счет внешних и внутренних кредитов, так и с помощью печатного станка. Эти миллиарды в итоге оказались в распоряжении банкиров как средства на клиентских счетах или как непосредственная прибыль банков.
Достаточно привести несколько фактов статистики. К 1 января 1915‑го банки восстановили до прежнего, довоенного уровня объемы средств вкладчиков на депозитных счетах, а за следующие два года эти объемы выросли на 360%, достигнув рекордной суммы - почти 7 млрд руб. По подсчетам экономистов той эпохи, собственные средства банков за два года войны выросли почти на 6 млрд руб. (это больше, чем сумма всех доходов Российской империи в 1913 году). При этом в банковской сфере была высока концентрация капитала - к 1916 году восемь крупнейших коммерческих банков сосредоточили 56% всех банковских капиталов в стране.
В итоге резко усилилась зависимость промышленности от банкиров. В 1916‑м банковский капитал посредством кредитов и приобретения акций контролировал свыше трети производства в сфере тяжелой промышленности. В сфере легкой промышленности несколько ведущих банков почти полностью контролировали отдельные отрасли, например, всю торговлю хлопком в Российской империи.
Для поверхностного взгляда выглядело парадоксом, что на фоне военных тягот в тылу и на фронте частные банки Российской империи переживали настоящий расцвет. Их прибыль и капиталы росли как на дрожжах. Например, крупнейшие московские банки, занимавшие скромное место на фоне столичных коллег из Петрограда, в 1916 году в два раза увеличили чистую прибыль по сравнению с 1915‑м. Так, Московский купеческий банк по итогам 1916 года выплатил акционерам по 3009 руб. дивидендов на каждые 12 тыс. руб. акционерного капитала. Показательно, что крупнейшей операцией банка за предшествующий год стали многомиллионные кредиты для товарищества «Коксобензол». Собственником данного предприятия был Николай Второв, на тот момент обладатель самого крупного личного состояния среди российских бизнесменов. «Коксобензол» производил химические элементы, критически важные для создания взрывчатых веществ, - самый дефицитный и востребованный товар в эпоху мировой войны.
Пока страну и армию сотрясала череда кризисов («снарядный голод», нехватка сапог и винтовок, сахарный кризис, железнодорожный кризис, хлебный кризис), в банковской сфере наблюдался масштабный подъем.
С 1916‑го даже начался учредительный бум - в Петрограде тогда учредили кредитных организаций столько же, сколько за период с 1889 по 1911 год. Буквально накануне Февральской революции 1917 года в столице империи возникают Петроградский банк (2 января), Восточный банк (24 января), Русский коммерческий банк (1 февраля). Последним банком, созданным в царской России, стал Золотопромышленный банк, учрежденный в Петрограде 15 февраля, за неделю до начала эпохальных потрясений.
Дело в том, что на второй год мирового конфликта именно крупные акционерные банки частного капитала оказались главными аккумуляторами огромных военных прибылей. С августа 1914 года на промышленность обрушился поток казенных денег в оплату военных заказов. Экономику наводнили ранее невиданные суммы, полученные правительством как за счет внешних и внутренних кредитов, так и с помощью печатного станка. Эти миллиарды в итоге оказались в распоряжении банкиров как средства на клиентских счетах или как непосредственная прибыль банков.
Достаточно привести несколько фактов статистики. К 1 января 1915‑го банки восстановили до прежнего, довоенного уровня объемы средств вкладчиков на депозитных счетах, а за следующие два года эти объемы выросли на 360%, достигнув рекордной суммы - почти 7 млрд руб. По подсчетам экономистов той эпохи, собственные средства банков за два года войны выросли почти на 6 млрд руб. (это больше, чем сумма всех доходов Российской империи в 1913 году). При этом в банковской сфере была высока концентрация капитала - к 1916 году восемь крупнейших коммерческих банков сосредоточили 56% всех банковских капиталов в стране.
В итоге резко усилилась зависимость промышленности от банкиров. В 1916‑м банковский капитал посредством кредитов и приобретения акций контролировал свыше трети производства в сфере тяжелой промышленности. В сфере легкой промышленности несколько ведущих банков почти полностью контролировали отдельные отрасли, например, всю торговлю хлопком в Российской империи.
Для поверхностного взгляда выглядело парадоксом, что на фоне военных тягот в тылу и на фронте частные банки Российской империи переживали настоящий расцвет. Их прибыль и капиталы росли как на дрожжах. Например, крупнейшие московские банки, занимавшие скромное место на фоне столичных коллег из Петрограда, в 1916 году в два раза увеличили чистую прибыль по сравнению с 1915‑м. Так, Московский купеческий банк по итогам 1916 года выплатил акционерам по 3009 руб. дивидендов на каждые 12 тыс. руб. акционерного капитала. Показательно, что крупнейшей операцией банка за предшествующий год стали многомиллионные кредиты для товарищества «Коксобензол». Собственником данного предприятия был Николай Второв, на тот момент обладатель самого крупного личного состояния среди российских бизнесменов. «Коксобензол» производил химические элементы, критически важные для создания взрывчатых веществ, - самый дефицитный и востребованный товар в эпоху мировой войны.
Пока страну и армию сотрясала череда кризисов («снарядный голод», нехватка сапог и винтовок, сахарный кризис, железнодорожный кризис, хлебный кризис), в банковской сфере наблюдался масштабный подъем.
С 1916‑го даже начался учредительный бум - в Петрограде тогда учредили кредитных организаций столько же, сколько за период с 1889 по 1911 год. Буквально накануне Февральской революции 1917 года в столице империи возникают Петроградский банк (2 января), Восточный банк (24 января), Русский коммерческий банк (1 февраля). Последним банком, созданным в царской России, стал Золотопромышленный банк, учрежденный в Петрограде 15 февраля, за неделю до начала эпохальных потрясений.