СЦЕНА В ПАРИЖСКОМ СУДЕ
Северная пчела, 1839, № 59, 15 марта. https://books.google.ru/books?id=ImxpAAAAcAAJ
Франт Валентин сидит на лавочке обвиненных и ждет решения своей участи. Он танцевал запрещенный танец, с которым дамы и общественная нравственность не совсем в ладу. Он с большими претензиями и малыми средствами. Рыжая борода всклокочена; вместо галстука красный фулар; жилет застегнут доверху, и белье его остается под сильным сомнением.
Президент. Который вам год?
Валентин. Двадцать восемь; я учитель танцевания и ловкого обращения.
През. Вы танцевали запрещенный танец, в прошлое воскресенье, на улице Каде?
Вал. Вам донесли ложно; этого быть не могло. Полицейские сержанты не понимают танцев, а я преподаватель этой общественной науки, и знаю, что я танцую. Ссылаюсь на всех моих многочисленных учеников, которыми населены все лучшие салоны всемирной нашей столицы. Между ними есть Английские лорды, Испанские графы, Немецкие бароны и даже Французские дюки.
През. Что же они скажут в ваше оправдание?
Вал. Что я всегда проклинал запрещенные танцы и особенно канкан, изобретенный для соблазна слабых смертных. Выслушайте регламент моих танцевальных классов.
Валентин вынимает из кармана толстую тетрадь и начинает читать:
Ст. 1. Ученик, при входе, платит 25 копеек на чистку полов.
Ст. 2. Учтивость, будучи союзом смертных, надобно снимать шляпу, проталкиваясь в залу.
Ст. 3. Если нет шляпы, надобно снимать фуражку, шапочку или все другое подобное.
Ст. 4. Зала освещается свечами сальными; кто пожелает лампу, тот может сложиться вчетвером по 15 копеек с человека.
Ст. 5. Прекрасный пол, будучи украшением человеческого общества вообще и танцевальных зал в особенности, Запрещается говорить дамам непристойные грубости и называть их верблюдами (*).
Ст. 6. Канкан, малер и другие антиполицейские танцы строжайше запрещаются, под страхом наказания и изгнания виновного.
Валентин надеялся на эффект последней статьи, но суд не тронулся его регламентом, и приговорил его к тюремному заключению на пять дней и к 30 фр. пени.
* - Парижские женщины почитают это слово величайшею бранью. Хотите огорчить Парижанку, скажите ей только chameau. Этого она никогда не простит.
Франт Валентин сидит на лавочке обвиненных и ждет решения своей участи. Он танцевал запрещенный танец, с которым дамы и общественная нравственность не совсем в ладу. Он с большими претензиями и малыми средствами. Рыжая борода всклокочена; вместо галстука красный фулар; жилет застегнут доверху, и белье его остается под сильным сомнением.
Президент. Который вам год?
Валентин. Двадцать восемь; я учитель танцевания и ловкого обращения.
През. Вы танцевали запрещенный танец, в прошлое воскресенье, на улице Каде?
Вал. Вам донесли ложно; этого быть не могло. Полицейские сержанты не понимают танцев, а я преподаватель этой общественной науки, и знаю, что я танцую. Ссылаюсь на всех моих многочисленных учеников, которыми населены все лучшие салоны всемирной нашей столицы. Между ними есть Английские лорды, Испанские графы, Немецкие бароны и даже Французские дюки.
През. Что же они скажут в ваше оправдание?
Вал. Что я всегда проклинал запрещенные танцы и особенно канкан, изобретенный для соблазна слабых смертных. Выслушайте регламент моих танцевальных классов.
Валентин вынимает из кармана толстую тетрадь и начинает читать:
Ст. 1. Ученик, при входе, платит 25 копеек на чистку полов.
Ст. 2. Учтивость, будучи союзом смертных, надобно снимать шляпу, проталкиваясь в залу.
Ст. 3. Если нет шляпы, надобно снимать фуражку, шапочку или все другое подобное.
Ст. 4. Зала освещается свечами сальными; кто пожелает лампу, тот может сложиться вчетвером по 15 копеек с человека.
Ст. 5. Прекрасный пол, будучи украшением человеческого общества вообще и танцевальных зал в особенности, Запрещается говорить дамам непристойные грубости и называть их верблюдами (*).
Ст. 6. Канкан, малер и другие антиполицейские танцы строжайше запрещаются, под страхом наказания и изгнания виновного.
Валентин надеялся на эффект последней статьи, но суд не тронулся его регламентом, и приговорил его к тюремному заключению на пять дней и к 30 фр. пени.
* - Парижские женщины почитают это слово величайшею бранью. Хотите огорчить Парижанку, скажите ей только chameau. Этого она никогда не простит.