сны и воспоминания
Сны. Ночь с сб на вс была бесконечной. Из вставных новелл в её тягучее месиво запомнилась последняя - какая-то до отвращения детская и мультяшная история про двух аквариумных осетров, Изю и Тосю. Что такое ночные кошмары? Меня сны не пугают - лишь изматывают.
Мне лет четырнадцать, и тем четверым, что со мной в одной моторной лодке - по столько же. Лодка плывёт по Чёрному морю, и прямо по курсу я вижу цепь рогатых плавучих мин. Резко берём вправо, к горам на берегу. Достигнув берега, лодка проносится по улицам странного города. Все ходят в белых тогах, подшитых жёлтым и синим. Если "Украина" - это окраина, то мы явно с ходу впилились в какую-то греческую Украину. Разворот вокруг статуи Посейдона - и лодка, теряя сегменты днища, сыпется вниз по какому-то серпантину.
Приходим в себя среди обломков на трассе, ведущей сквозь лес. Надо идти до города - не до того, что наверху, а до того, куда ведёт дорога. Но компания выпивох, только что сидевшая на склоне вокруг сосны, тут же берёт нас в оборот, размахивая пистолетами, и приводит в дом своего главаря - колкого и злого церебрального паралитика. Он самый умный, и эта банда во всём его слушается. Им ничего от нас не надо, кроме как попугать и поглумиться. Один за другим они напиваются и засыпают, а один из нас, пошаврив за местным компом, вручает мне пистолет - такой же, как у них. Стартовый? Как дёшево они нас развели! - думаю я. И когда толстый приспешник главаря опять начинает брызгать мне в рожу тасолом, я навожу на него пистолет и нажимаю на спуск.
Лучше бы это было боевое оружие. Приспешник оседает на пол, и превращается в подобие десткой пирамидки из колец: различные дольки его тела с разной скоротью и в разные стороны начинают крутиться вокруг воткнувшегося в пол хребта, брызгая окрест мерзкой слизью. Это многоглазое и многоротое существо ещё и вопит: ах, значит, вот, как поступают хорошие мальчики? Выхожу из комнаты и велю своим: вяжите этих уродов.
На диване зашевелился, просыпаясь, злобный и колючий инвалид. А с ним что делать? - спрашивают меня. Оставим, как есть, - говорю. Раз он умный - ему виднее.
Иногда снится, как я забыл что-то живое, оно мумифицировалось, и теперь меня учат обращаться с живым. Вспоминаю мутные аквариумы, где вдруг оживают полуразложившиеся рыбы и злобными глазами сверлят меня сквоь стекло. (Это к вопросу, почему у меня нет ни домашних животных, ни комнатных растений). Или старая дача, где я не был уже пару лет, и которую, видимо, придётся продать - нет ни времени ей заниматься, ни денег на ремонт. А иногда, (и это самое гнусное) - университет и даже школа. Нет ничего дерьмовее, чем вернуться в то время.
Я доучивался последний год во МГУКе на факультете информационных технологий и работал в б-ке РГГУ. Диплом писался по народному чукотскому принципу "чаво гляжу - таво пою". Экзамен был только один - по философии. А раз философия - как вязание (кто вяжет - тому лыко, а остальным - рассол), то значение половины невыученных терминов из билета я мысленно реконструировал по тем греко-латинским корням, из коих они составлены. Времени вникать глубже не было: в ту пору я уже пел в Камера Обскура и барабанил в НАВЬ. Плюс сломанный в драке нос и намерение накопить деньжат и съездить в Петроград с
neyaneya.
До "отлично" дотянул. В аспирантуру меня не рекомендовали, но я туда не рвался, а просто был рад, что вся эта поизбень наконец-то закончилась.
Моего пофигистического отношения к тому, за что принято бороться, настолько порой не понимают, что даже не сразу въезжают в факт. Людям иногда кажется, что в некоторых областях просто необходимо к чему-то стремиться. Пускай распихивая всех локтями или перегрызая глотки.
- А ведь это не так.
- Ты ничего не понимаешь!
Тут мне особо нравится способность хомосапиенса резко объявить собеседника ничего не понимающим. И для чего? Для собственного успокоения.