Феня и физический медведь Бэря
-А ты знаешь кто такой физический медведь?
Олька ржёт, не может остановиться!
-Какой физический медведь, спрашивает Феня, а она продолжает заливаться!
-Это Бэрька, Бэря твоя-физический медведь.
И тут Феня и Олька вместе хохочут!
Бэря.
Сколько Феня себя помнила, у них всегда были собаки, папа-охотник как никак. Лайку Джека видела только на фотографии, белый, такой красавчик, долгую жизнь прожил. Мама говорила очень умный был. Овчарка Эльза однажды прокусила Фене палец, когда Феня хотела её сосиской угостить. Феня так орала, больше от страха, чем от боли, остался только маленький шрамик.
Потом была Джуля, Джулия-весёлая балбеска двортерьер. Чёрная с рыжими подпалинами.
Как-то папин друг Женька пришёл, говорит вам коккер-спаниель не нужен? Английский, чёрный. О, господи! У Фени ведь даже книжка есть "Спаниели", а английский просто самый лучший. Шерстка шелковистая, уши волнистые, и именно чёрный красив невозможно. Хотя рыжий тоже милый.
И вот оно-просто так отдают. Феня просила взять спаниельчика.
-Ну пожалуйста, папа!
И вот чёрный комочек прибыл. Феня не спускала его с рук, это девочка. Женька правда сказал -сука,но Феня решила, что никакая это не сука, а девочка, глазки-бусины. И шкодная такая.
Назвать надо было на букву "Б", Женька сказал по родословной положено. Какая ещё родословная непонятно, сказали потом отдадут. А Фене и не нужна была родословная эта, сразу ведь понятно, что самое лучшее существо-Бэря! Бэрри-это полное имя! Другой папин друг сказал, что хвост можно не купировать, все равно дылда вырастет, и уши короткие слишком.
А Фене все равно, какие уши, это же чудо какое-то. И целовать её можно в тёплое розовое пузо.
Через несколько месяцев стало понятно, что может быть где-то в роду у Бэрри и был английский коккер-спаниель, но это точно не был её папа. Мамка была точно спаниельшей, как оказалось русской,а вот с кем она согрешила большой вопрос. Точно с кем-то гораздо крупнее спаниеля.
Лапы у Бэрьки вытянулись, мордочка тоже, шерстка была жесткая и торчала во все стороны. Ушки на макушке, так и не удлинились, как бы Фене этого не хотелось. Где же волнистые спаниельи уши?
Но все это, конечно, было так не важно, Феня уже полюбила это мохнатое чудо, и Бэрька отвечала ей взаимностью.
Прививать не стали, зачем?
Бэря периодически воровала хозяйские тапки и утаскивала их в огород, пряталась в кустах малины и с удовольствием вгрызалась в тело босоножек и шлёпанец. Попадало ей от фениной мамы, но Бэря была очень целеустремленной собакой и не сдавалась! Обувь регулярно пропадала.
А потом случилась беда. Собачья чумка, ветеринар сказал, что в этом районе земля заражена, прививать надо было!
Женька сказал, что все равно сдохнет. Феня рыдала и Женьку ненавидела.
Папа сказал, что Женька уколы посоветовал и ещё водкой отпаивать.
На следующее утро Феня вышла во двор, Бэри нигде не было.
В животе заледенело. Феня бегала по двору и орала, звала Бэрю, потом побежала в огород и в кустах малины обнаружила свою девочку. Она забилась ближе к забору, в глазках-бусинах ужас, трясётся вся.
Папа попробовал вытащить её, но она рычала, как взрослый, злой сторожевой пёс, страшно.
- Маленькая моя, иди сюда, ну пожалуйста! Феня ползком пробралась через колючую малину и потянула Бэрю за лапу. Та зарычала, но как-то тихонько и жалостно. Феня рыдала в голос, прижимая Бэрю к себе, а папа тем временем сделал укол. Бэрька взвизгнула, но из рук не вырывалась. Феня так и сидела на земле около малины, одной рукой прижимала к себе Бэрю, а другой размазывала слезы и сопли по лицу. Никак не могла перестать плакать, пока папа не сказал:
- Отпусти её, пусть поспит. Следующее утро началось также в малине. Бэря давалась в руки только Фене. Когда к малине приближался кто-то другой, рычала, как раненый медведь. На третий день стала лакать бульон, который Феня принесла и держала так, чтобы Бэрьке было удобно кушать. Через неделю Феня вышла из дома и увидела Бэрю, которая пошатываясь, шла из огорода на своих тонких, сильно похудевших лапах. Феня чуть не закричала от счастья, но побоялась испугать свою мохнатую чудушку. Взяла на руки и намочила Бэрьке всю шею своими слезами.
- Маленькая моя, - шептала Феня, выздоровеешь, никуда не денешься. А слёзы всё текли и текли. Много раз Феня будет плакать в Бэрькину шерстку, рассказывая о своих неприятностях. А Бэря будет старательно вылизывать ей лицо.Бэря прожила длинную собачью жизнь, 14 лет. Любила абрикосы, быстро подбирала только упавшие с дерева плоды, и смешно чавкая съедала. После такого обеда по всему двору раскладывала ароматные кучки. И нужно было срочно их убирать, пока она не полакомилась, это видимо был её вклад в безотходное производство.Бэря не любила мужчин, и собачьих сынов тоже. Но каким-то удивительным образом, будучи уже взрослой дамой, умудрилась родить трёх щенков. Двух, неумелая старородящая мамаша придавила на второй день. Кто стал отцом Феня только предполагала. Маялся около двора один маленький рыжий кобелёк, как он проник во двор осталось загадкой. Также было удивительно, как он совершил своё дело, имея столь невыдающийся рост. И ещё было непонятно почему Бэрька согласилась на такого невзрачного кавалера, обойдя вниманием настоящего английского коккер-спаниеля, красавца Джерри, который к тому моменту появился в Фениной семье. Джери был безответно влюблён в мохнато-бородатую как бы спаниельку. Даже самоотверженно дрался за неё с соседским здоровым кобелем, пришлось их водой разливать. Но женское сердце, даже собачье, не понять. Бэря, под конец жизни поседевшая, беззубая, не сразу узнавала своих. Вначале гавкает, потом прищурится, рассмотрит, хвостом машет.
- А когда Феня садилась рядом, обнимала, Бэрька замирала, даже дышала через раз. Тогда Феня гладила свою старушку и шептала:
- Бэря, маленькая моя, лохматая недоспаниельша, мой дорогой физический медведь.
Олька ржёт, не может остановиться!
-Какой физический медведь, спрашивает Феня, а она продолжает заливаться!
-Это Бэрька, Бэря твоя-физический медведь.
И тут Феня и Олька вместе хохочут!
Бэря.
Сколько Феня себя помнила, у них всегда были собаки, папа-охотник как никак. Лайку Джека видела только на фотографии, белый, такой красавчик, долгую жизнь прожил. Мама говорила очень умный был. Овчарка Эльза однажды прокусила Фене палец, когда Феня хотела её сосиской угостить. Феня так орала, больше от страха, чем от боли, остался только маленький шрамик.
Потом была Джуля, Джулия-весёлая балбеска двортерьер. Чёрная с рыжими подпалинами.
Как-то папин друг Женька пришёл, говорит вам коккер-спаниель не нужен? Английский, чёрный. О, господи! У Фени ведь даже книжка есть "Спаниели", а английский просто самый лучший. Шерстка шелковистая, уши волнистые, и именно чёрный красив невозможно. Хотя рыжий тоже милый.
И вот оно-просто так отдают. Феня просила взять спаниельчика.
-Ну пожалуйста, папа!
И вот чёрный комочек прибыл. Феня не спускала его с рук, это девочка. Женька правда сказал -сука,но Феня решила, что никакая это не сука, а девочка, глазки-бусины. И шкодная такая.
Назвать надо было на букву "Б", Женька сказал по родословной положено. Какая ещё родословная непонятно, сказали потом отдадут. А Фене и не нужна была родословная эта, сразу ведь понятно, что самое лучшее существо-Бэря! Бэрри-это полное имя! Другой папин друг сказал, что хвост можно не купировать, все равно дылда вырастет, и уши короткие слишком.
А Фене все равно, какие уши, это же чудо какое-то. И целовать её можно в тёплое розовое пузо.
Через несколько месяцев стало понятно, что может быть где-то в роду у Бэрри и был английский коккер-спаниель, но это точно не был её папа. Мамка была точно спаниельшей, как оказалось русской,а вот с кем она согрешила большой вопрос. Точно с кем-то гораздо крупнее спаниеля.
Лапы у Бэрьки вытянулись, мордочка тоже, шерстка была жесткая и торчала во все стороны. Ушки на макушке, так и не удлинились, как бы Фене этого не хотелось. Где же волнистые спаниельи уши?
Но все это, конечно, было так не важно, Феня уже полюбила это мохнатое чудо, и Бэрька отвечала ей взаимностью.
Прививать не стали, зачем?
Бэря периодически воровала хозяйские тапки и утаскивала их в огород, пряталась в кустах малины и с удовольствием вгрызалась в тело босоножек и шлёпанец. Попадало ей от фениной мамы, но Бэря была очень целеустремленной собакой и не сдавалась! Обувь регулярно пропадала.
А потом случилась беда. Собачья чумка, ветеринар сказал, что в этом районе земля заражена, прививать надо было!
Женька сказал, что все равно сдохнет. Феня рыдала и Женьку ненавидела.
Папа сказал, что Женька уколы посоветовал и ещё водкой отпаивать.
На следующее утро Феня вышла во двор, Бэри нигде не было.
В животе заледенело. Феня бегала по двору и орала, звала Бэрю, потом побежала в огород и в кустах малины обнаружила свою девочку. Она забилась ближе к забору, в глазках-бусинах ужас, трясётся вся.
Папа попробовал вытащить её, но она рычала, как взрослый, злой сторожевой пёс, страшно.
- Маленькая моя, иди сюда, ну пожалуйста! Феня ползком пробралась через колючую малину и потянула Бэрю за лапу. Та зарычала, но как-то тихонько и жалостно. Феня рыдала в голос, прижимая Бэрю к себе, а папа тем временем сделал укол. Бэрька взвизгнула, но из рук не вырывалась. Феня так и сидела на земле около малины, одной рукой прижимала к себе Бэрю, а другой размазывала слезы и сопли по лицу. Никак не могла перестать плакать, пока папа не сказал:
- Отпусти её, пусть поспит. Следующее утро началось также в малине. Бэря давалась в руки только Фене. Когда к малине приближался кто-то другой, рычала, как раненый медведь. На третий день стала лакать бульон, который Феня принесла и держала так, чтобы Бэрьке было удобно кушать. Через неделю Феня вышла из дома и увидела Бэрю, которая пошатываясь, шла из огорода на своих тонких, сильно похудевших лапах. Феня чуть не закричала от счастья, но побоялась испугать свою мохнатую чудушку. Взяла на руки и намочила Бэрьке всю шею своими слезами.
- Маленькая моя, - шептала Феня, выздоровеешь, никуда не денешься. А слёзы всё текли и текли. Много раз Феня будет плакать в Бэрькину шерстку, рассказывая о своих неприятностях. А Бэря будет старательно вылизывать ей лицо.Бэря прожила длинную собачью жизнь, 14 лет. Любила абрикосы, быстро подбирала только упавшие с дерева плоды, и смешно чавкая съедала. После такого обеда по всему двору раскладывала ароматные кучки. И нужно было срочно их убирать, пока она не полакомилась, это видимо был её вклад в безотходное производство.Бэря не любила мужчин, и собачьих сынов тоже. Но каким-то удивительным образом, будучи уже взрослой дамой, умудрилась родить трёх щенков. Двух, неумелая старородящая мамаша придавила на второй день. Кто стал отцом Феня только предполагала. Маялся около двора один маленький рыжий кобелёк, как он проник во двор осталось загадкой. Также было удивительно, как он совершил своё дело, имея столь невыдающийся рост. И ещё было непонятно почему Бэрька согласилась на такого невзрачного кавалера, обойдя вниманием настоящего английского коккер-спаниеля, красавца Джерри, который к тому моменту появился в Фениной семье. Джери был безответно влюблён в мохнато-бородатую как бы спаниельку. Даже самоотверженно дрался за неё с соседским здоровым кобелем, пришлось их водой разливать. Но женское сердце, даже собачье, не понять. Бэря, под конец жизни поседевшая, беззубая, не сразу узнавала своих. Вначале гавкает, потом прищурится, рассмотрит, хвостом машет.
- А когда Феня садилась рядом, обнимала, Бэрька замирала, даже дышала через раз. Тогда Феня гладила свою старушку и шептала:
- Бэря, маленькая моя, лохматая недоспаниельша, мой дорогой физический медведь.