Американский взгляд на возможности логистики Вооруженных Сил России
Американское сетевое издание "War on the Rocks" опубликовало занятный материал "Feeding the Bear: A Closer Look at Russian Army Logistics and the Fait Accompli" ("Кормление медведя: пристальный взгляд на логистику русской армии и возможность политики "свершившихся фактов") авторства подполковника армии США Алекса Вершинина (русского происхождения) с оценками возможностей логистики Вооруженных Сил России в условиях вооруженного конфликта с НАТО.
(с) Министерство обороны Российской Федерации
Наращивание Россией сил вдоль границы с Украиной явно привлекло внимание политиков от Киева до Вашингтона. Директор ЦРУ США Уильям Бернс вылетел в Москву, чтобы попытаться предотвратить кризис, а сотрудники американской разведки, как сообщается, предупреждают союзников по НАТО о том, что не исключено русское вторжение на значительную часть территорий Украины.
Возможность русской агрессии против Украины будет иметь огромные последствия для европейской безопасности. Возможно, еще более тревожным было бы нападение России на одного из членов НАТО. Москва может захотеть подорвать безопасность в странах Балтии или Польше, например, но сможет ли русское правительство успешно осуществить крупномасштабное вторжение в эти страны? Если верить последним военно-игровым симуляциям, то ответ будет однозначным - да, и сделать это будет довольно легко. В 2016 году в статье в "War on the Rocks" Дэвид А. Шлапак и Майкл В. Джонсон спрогнозировали, что русская армия захватит страны Балтии за три дня.
Большинство этих военно-игровых симуляций, таких как исследование RAND по Балтии, сосредоточены на fait accompli [политику "свершившихся фактов"] - русской агрессии, направленной на захват территории, а затем быстрое закрепление. Это создает дилемму для НАТО: начать затратное контрнаступление и рисковать большими потерями и, возможно, ядерным кризисом, или принять русский fait accompli и подорвать веру в авторитет альянса. Некоторые аналитики утверждают, что эти захваты, скорее всего, будут небольшими по размеру, ограничиваясь одним или двумя городами. Хотя этот сценарий, конечно, должен быть изучен, опасения по поводу возможности fait accompli в виде крупного вторжения остаются в силе.
В то время как русская армия определенно обладает боевой мощью для реализации этих сценариев, есть ли у России логистическая структура сил для поддержки этих операций? Короткий ответ таков: не в те сроки, которые предусмотрены западными военными играми. В ходе первоначального наступления - в зависимости от хода боевых действий - русские силы могут достичь изначальных целей, но логистика потребует оперативных перерывов. В результате большой захват территории нереален, если рассматривать его как “fait accompli”.
Русская армия обладает боевой мощью для захвата целей, предусмотренных сценарием fait accompli , но у нее нет материально-технических сил, чтобы сделать это одним рывком без логистической паузы для восстановления поддерживающей инфраструктуры. Русские Воздушно-космические силы (имеющие значительные возможности тактических бомбардировщиков и штурмовиков) и боевые вертолеты также могут оказать огневую поддержку, чтобы уменьшить расход артиллерийских боеприпасов.
Планировщики НАТО должны разработать планы, направленные на использование русских логистических проблем, а не на устранение неравенства в боевой мощи. Это предполагает втягивание русской армии вглубь территории НАТО и максимальное растягивание русских линий снабжения с одновременным нанесением ударов по логистической и транспортной инфраструктуре, такой как грузовики, железнодорожные мосты и трубопроводы. Решающее сражение на границе сыграло бы на руку России, позволив более коротким по времени и расстоянию поставкам компенсировать недостатки логистики.
Железные дороги и возможности русской логистики
Тыловые силы русской армии не рассчитаны на крупномасштабное наземное наступление вдали от железных дорог. В составе маневренных частей и соединений русские подразделения и части материально-технического обеспечения меньше, чем у их западных коллег. Только бригады имеют эквивалентный логистический потенциал, но это неточное сравнение. Русские соединения имеют лишь на три четверти больше боевых машин, чем их американские коллеги, но почти в три раза больше единиц артиллерии. На бумаге (не все бригады имеют полное количество батальонов) русские бригады имеют два артиллерийских дивизиона, реактивный артиллерийскиий дивизион и два дивизиона ПВО на бригаду, по сравнению с одним артиллерийским дивизионом и ротой ПВО на американскую бригаду. В результате наличия дополнительных артиллерийских и зенитных ракетных дивизионов потребности русских соединений в материально-техническом обеспечении значительно выше, чем у их американских коллег.
Кроме того, в русской армии нет достаточного количества бригад обеспечения - или бригад материально-технического обеспечения, как они их называют, - для каждой из общевойсковых армий. Анализ "Military Balance", опубликованный Международным институтом стратегических исследований, показывает, что 10 бригад материально-технического обеспечения поддерживают 11 общевойсковых армий, одну танковую армию и четыре армейских корпуса. Западный и Южный военные округа России имеют по три армии и три бригады материально-технического обеспечения для их поддержки. В оборонительных операциях русская общевойсковая бригада может подтягиваться непосредственно с железнодорожного узла. Козырем русских являются 10 железнодорожных бригад, не имеющих западных аналогов. Они специализируются на охране, строительстве и ремонте железных дорог, а подвижной состав предоставляется гражданскими государственными компаниями.
Уникальность железнодорожных бригад для России заключается в том, что логистика русских войск связана с железной дорогой от завода до армейского склада, до общевойсковой армии и, где возможно, до уровня дивизии/бригады. Ни одна европейская страна не использует железные дороги в такой степени, как русская армия. Отчасти это объясняется тем, что Россия очень велика - более 6000 миль от одного конца до другого. Проблема в том, что русские железные дороги имеют более широкую колею, чем в остальной Европе. Только бывшие советские республики и Финляндия до сих пор используют русский стандарт, включая страны Балтии. До прибалтийских столиц есть несколько железнодорожных узлов, но на то, чтобы добраться до них и наладить работу этих узлов, потребуется несколько дней. Операции на передовых железнодорожных узлах - это не просто перегрузка груза с поезда на автомобиль. Они включают прием и сортировку грузов, переупаковку для конкретных частей и хранение излишков нагрунте. В связи с опасным характером военных грузов необходимо подготовить площадки, чтобы груз мог храниться в безопасных условиях. Этот процесс может занять от одного до трех дней. Площадка также должна находиться вне зоны досягаемости вражеской артиллерии и быть защищенной от партизан. Одно удачное попадание снаряда может привести к сильному взрыву и оказать непропорционально большое влияние на темп работы целой дивизии. Это при условии, что ключевые мосты, такие как мост в Нарве на русско-эстонской границе, не будут разрушены и их не придется восстанавливать. Польша имеет только одну ширококолейную железнодорожную линию, которая проходит от Краковского региона до Украины и не может быть использована русскими войсками без захвата Украины. Нет ширококолейных линий, идущих из Белоруссии в Варшаву. Железнодорожный транспорт, движущийся через границы, обычно останавливается для перегрузки грузов или использует регулируемые вагоны и стрелочные переводы (которые не могут регулироваться). Во время войны крайне маловероятно, что русская армия захватит достаточное количество западных железнодорожных локомотивов для обеспечения своей армии, что вынудит ее полагаться на грузовики. Это означает, что возможности русской армии по обеспечению железнодорожным транспортом заканчиваются на границах бывшего Советского Союза. Попытка пополнить запасы русской армии за пределами русской сети железных дорог заставит ее полагаться в основном на свои грузовики, пока железнодорожные войска не смогут перешить/восстановить железную дорогу или построить новую.
Логистическая поддержка России грузовиками, которая была бы решающей при вторжении в Восточную Европу, ограничена количеством грузовиков и дальностью операций. Можно рассчитать, как далеко могут работать грузовики, используя простую математику. Если предположить, что существующая дорожная сеть может поддерживать скорость 45 миль в час, то один грузовик может совершать три поездки в день с дальностью до 45 миль: Один час на загрузку, один час на дорогу до поддерживаемого подразделения, один час на разгрузку и еще один час на возвращение на базу. Повторение этого цикла три раза составляет 12 часов. Остальная часть дня отводится на обслуживание грузовика, питание, дозаправку, чистку оружия и сон. Если увеличить расстояние до 90 миль, то грузовик может совершать два рейса в день. При расстоянии 180 миль этот же грузовик может совершать одну поездку в день. Эти предположения не работают на пересеченной местности или там, где инфраструктура ограничена/повреждена. Если армия располагает достаточным количеством грузовиков для обеспечения жизнедеятельности на расстоянии 45 миль, то на расстоянии 90 миль пропускная способность снизится на 33 процента. На расстоянии 180 миль она снизится на 66 процентов. Чем дальше вы удаляетесь от складов снабжения, тем меньше запасов вы можете заменить за один день.
Русская армия не имеет достаточного количества грузовиков для удовлетворения потребностей в логистике на расстоянии более 90 миль за пределами пунктов снабжения. Для достижения радиуса действия в 180 миль русской армии придется удвоить количество грузовиков до 400 единиц для каждой бригады материально-технического обеспечения. Чтобы ознакомиться с русскими требованиями к логистике и подъемным ресурсам, полезной отправной точкой является русская общевойсковая армия. Все они имеют разную структуру войск, но на бумаге каждой общевойсковой армии придана бригада материально-технического обеспечения. В каждой бригаде материально-технического обеспечения имеется два батальона грузовых автомобилей с общим количеством 150 грузовых автомобилей общего назначения с 50 прицепами и 260 специализированных грузовиков на бригаду. Русская армия активно использует мощь ствольной и реактивной артиллерии, а ракетные боеприпасы очень громоздки. Хотя каждая общевойсковая армия имеет свои особенности, обычно в общевойсковой армии имеется от 56 до 90 боевых машин реактивных систем залпового огня. Боекомплект каждой боевой машины занимает целый грузовик. Если общевойсковая армия произведет один залп, то только для пополнения боезапаса ракет потребуется от 56 до 90 грузовиков. Это примерно половина транспортных мощностей бригады материально-технического обеспечения только для подготовки одного залпа реактивной артиллерии. Также имеется от шести до девяти дивизионов ствольной артиллерии, девять дивизионов ПВО, 12 мотострелковых и разведывательных батальонов, от трех до пяти танковых батальонов, минометы, противотанковые ракеты, боеприпасы для стрелкового оружия, не говоря уже о продовольствии, инженерном и медицинском имуществе и так далее. Эти потребности оценить сложнее, но потенциальные потребности в пополнении запасов весьма значительны. Только для пополнения боеприпасов и сухих грузов русской армии требуется большое количество грузовиков.
Для обеспечения топливом и водой в каждой бригаде материально-технического обеспечения имеется тактический трубопроводный батальон. Их пропускная способность ниже, чем у западных аналогов, но они могут быть развернуты в течение трех-четырех дней после занятия новой местности. До этого времени для оперативного пополнения запасов требуются бензовозы. Можно утверждать, что русская армия имеет достаточный запас хода, чтобы достичь своих целей на изначальных объемах топлива в баках, особенно с дополнительными топливными бочками. Это не совсем верно. Танки и бронетехника расходуют топливо при маневрировании в бою или просто на холостом ходу в неподвижном состоянии. Именно по этой причине в армии США для планирования расхода топлива используются "дни снабжения", а не дальность. Если операция русской армии длится от 36 до 72 часов, как предполагается в исследовании RAND, то русской армии придется заправляться по крайней мере один раз, прежде чем будут созданы тактические трубопроводы для поддержки операций.
Поддерживать логистику - самая сложная задача
Сценарий в Прибалтике
Крупномасштабные операции "fait accompli" в Прибалтике сопряжены с серьезными логистическими проблемами. Мелкомасштабные операции “fait accompli ” осуществимы с небольшими силами без проблем с логистикой, но крупномасштабные - гораздо сложнее. Для реализации “fait accompli ” требуется, чтобы русские силы захватили страны Балтии и ликвидировали все сопротивление менее чем за 96 часов - до того, как оперативная группа НАТО очень высокой готовности сможет помочь защитникам. Эти силы не остановят русскую атаку, но они обязывают НАТО к наземной войне, что сводит на нет саму цель “fait accompli ”.
Логистика является ключевым камнем преткновения в графике “fait accompli ”. Железная дорога имеет широкую колею и пригодна для использования, но сроки слишком коротки для того, чтобы вернуть в строй захваченные железнодорожные узлы. Дюжина крылатых ракет НАТО воздушного базирования, выпущенных над Германией, может разрушить ключевые железнодорожные мосты в Нарве, Пскове и Великих Луках, перекрыв железнодорожное сообщение с Прибалтикой на несколько дней, пока эти мосты не будут восстановлены. Специалисты по планированию материально-технического обеспечения в русском Западном военном округе должны планировать сценарий, в котором страны Балтии решат вести боевые действия в своих столицах. Исторически сложилось так, что городские бои расходуют огромное количество боеприпасов, а на их завершение уходят месяцы. Во время двух наиболее ярких примеров - битвы за Грозный во время чеченских войн и битвы за Мосул в 2016 году - защитники в течение четырех месяцев сдерживали силы в 4-10 раз больше своих собственных сил. В Грозном русские выпускали до 4000 снарядов в день - это 50 грузовиков в день.
Даже в балтийском сценарии русские планировщики должны учитывать риск того, что Польша, которая может выставить четыре дивизии, начнет немедленную контратаку, пытаясь вывести русскую армию из равновесия. Русская армия будет привязана к осаде Таллина и Риги, одновременно отбивая польскую контратаку с юга. Расход боеприпасов был бы огромным. Во время Русско-грузинской войны 2008 года некоторые русские части израсходовали весь свой штатный боекомплект за 12 часов. Если исходить из тех же показателей, то русским придется обновлять боекомплекты каждые 12-24 часа.
Здесь кроется дилемма. Подавление местных сил в Прибалтике до прибытия войск НАТО не дает России времени на создание железнодорожных узлов, что вынуждает полагаться на грузовики. На расстоянии 130 миль они могут совершать только один рейс в день, что создает дефицит грузовиков. Русские планировщики могут направить меньше маневренных сил и рисковать не справиться с защитниками. В качестве альтернативы они могли бы взять логистическую паузу на два-три дня и дать время странам Балтии на мобилизацию, а Объединенной оперативной группе НАТО очень высокой готовности - на прибытие. Тем временем, они будут терпеть потери от местных партизан, авиационных ударов НАТО, сбоев в техническом обслуживании и неиспользованных боеприпасов, как это было во время последней войны в Нагорном Карабахе. В любом случае, сценарий “fait accompli ” проваливается, и конфликт перерастает в затяжную войну, которую Россия, скорее всего, проиграет. Русская логистика может поддержать крупномасштабный “fait accompli ” только в том случае, если силы НАТО проведут решающее сражение на границе. Основная часть поставок будет осуществляться вблизи русских складов. Русские военно-воздушные силы могут облегчить логистическую нагрузку, взяв на себя огневую поддержку. Неясно только, как долго русские ВВС будут обеспечивать ближнюю воздушную поддержку перед лицом воздушной мощи НАТО, учитывая способность НАТО вести боевые действия в режиме "воздух-воздух" с помощью ракет большой дальности за пределами эффективной дальности русской ПВО в Калининграде и Санкт-Петербурге. Аналогичная картина наблюдается и на море. Сочетание воздушной мощи, дизельных подводных лодок и противокорабельных ракет берегового базирования, вероятно, лишит надводные флоты обеих сторон доступа в Балтийское море.
Русская армия обладает достаточной боевой мощью для захвата стран Балтии, но это не будет быстрым “fait accompli”, если русское правительство не уменьшит размеры территории, которую оно хочет захватить. Используя диаграмму Ван Джексона 2×2 "Варианты fait accompli" в качестве концептуальной основы, мы можем в полной мере оценить русскую дилемму. Логистические силы могут поддержать только постепенный “fait accompli”, который не разрушит единство НАТО, а даст НАТО время на мобилизацию и блокирование захвата территории. Даже если НАТО решит не отвоевывать территорию сразу, ее страны-члены, скорее всего, введут сокрушительные экономические санкции, пока Россия не уступит. С другой стороны, решительный “fait accompli ”, такой как завоевание полноправного государства-члена НАТО, может достичь цели разрушить единство альянса, но он не может быть логистически поддержан русской армией. Есть большой шанс просчитаться, если предположить, что все тридцать стран-членов НАТО должны объявить о задействовании 5-й статьи НАТО. На бумаге это так, но на практике только США (для обеспечения боевой мощи), Германия и Польша (для обеспечения доступа) должны соблюдать 5-ю статью и Россия окажется втянутой в крупный конфликт, который может перерасти за ядерный порог.
Польский сценарий
Логистические задачи русской армии в польском сценарии отличаются. Здесь меньше ограничений по времени, но больше трудностей из-за расстояний и отсутствия железных дорог с широкой колеей, которые заканчиваются на белорусской границе. Ближайшие к Польше крупные железнодорожные станции - Гродно и Брест в Белорусии. Первая находится в 130 милях, а вторая - в 177 милях от Варшавы. Для армии, растянутой на 90 миль, это длинная линия снабжения, которую необходимо поддерживать.
В качестве другого варианта можно было бы рассмотреть Калининград, но это непрактично, поскольку он окружен членами НАТО. Сочетание воздушной мощи НАТО, военно-морских сил и развернутых в Польше противокорабельных ракет наземного базирования делает маловероятным снабжение по морю. По данным Military Balance, у России здесь имеется армейский корпус с основными складами, но нет вспомогательных подразделений тылового обеспечения, которые могли бы перебрасывать грузы. Маневренным силам придется доставлять эти грузы с помощью местных логистических формирований, дальность которых составляет около 45 миль. Гарнизон может продержаться в изоляции в течение длительного времени, но не сможет вести наземные наступательные операции. Русская армия сможет достичь Варшавы, но не сможет захватить ее без логистической паузы для остановки, перестройки/ремонта железной дороги, строительства тактических трубопроводов и фронтовых складов. Вместо паузы в пару дней, как в балтийском сценарии, пауза в польском сценарии может затянуться на пару недель. Это дает НАТО передышку для наращивания боевой мощи.
Логистика также полезна для оценки украинского конфликта, поскольку русские силы снова накапливаются на границе. Лучшим средством интерпретации серьезности намерений России является отслеживание наращивания логистических сил и складов снабжения, а не подсчет батальонных тактических групп, выдвинувшихся к границе. Размер и масштаб логистической подготовки говорят нам о том, насколько далеко и глубоко планирует продвинуться русская армия.
Русские стратегические резервы
Россия может усилить свое Западное объединенное стратегическое командование (Западный военный округ) из других частей страны, чтобы увеличить логистическую мощь, но не намного. Как отметил Майкл Кофман, НАТО имеет возможность горизонтальной эскалации конфликта, держа под угрозой большинство русских театров военных действий. Русский Генеральный штаб не может игнорировать эту угрозу. В результате Центральное командование и части Восточного командования являются единственными объединенными командованиями России, которые не сталкиваются с внешней угрозой и могут усилить Западное командование. Однако силы обеспечения, которые они могут предоставить, будут поглощены дополнительными боевыми силами, которые придут вместе с ними. В русской армии нет ни одного лишнего грузовика, который не был бы связан с поддержкой задействованных сил.
Одной из сильных сторон русской армии в войне в Прибалтике или Польше будет ее способность мобилизовать резервистов и гражданские грузовики. Россия все еще имеет огромный мобилизационный потенциал, встроенный в ее национальную экономику, что является наследием Второй мировой и холодной войны. Однако мобилизация гражданского населения для участия в войне сопряжена с серьезными экономическими и политическими издержками. Чтобы сохранить политическую стабильность внутри страны, русский народ должен искренне верить в то, что он защищает свою страну. Они не потерпят, чтобы мужья, сыновья и отцы отправлялись на войну по прихоти Путина. В последний раз русское правительство в значительной степени полагалось на призывников и резервистов во время Первой Чеченской войны (1994-1996 гг.). В течение двух месяцев возникло крупное антивоенное движение, возглавляемое Комитетом солдатских матерей.
Россия и Fait Accompli
Русской армии будет трудно провести наземное наступление более чем на 90 миль за пределами границ бывшего Советского Союза без паузы в материально-техническом обеспечении. Для НАТО это означает, что она может меньше беспокоиться о крупном российском вторжении в страны Балтии или Польшу и больше сосредоточиться на использовании русских логистических проблем путем оттягивания русских сил дальше от складов снабжения и нацеливания на узкие места в русской логистической инфраструктуре и логистических силах в целом. Это также означает, что Россия, скорее всего, будет захватывать небольшие участки вражеской территории в пределах логистически устойчивого радиуса действия в 90 миль, а не осуществлять крупное вторжение в рамках стратегии “fait accompli ”.
С русской точки зрения, непохоже, что они строят свои логистические силы с расчетом на “fait accompli ” или блицкриг через Польшу. Вместо этого, русское правительство создало идеальную армию для своей стратегии "активной обороны". Русское правительство создало вооруженные силы, способные вести боевые действия на своей территории или у своей границы и наносить глубокие удары с помощью систем поражения большой дальности. Однако они не способны на длительное наземное наступление далеко за пределами русских железных дорог без серьезной остановки материально-технического обеспечения или массовой мобилизации резервов.
Расшифровать намерения России сейчас становится все труднее. Ее наращивание военной мощи на границе с Украиной может быть подготовкой к вторжению или очередным раундом дипломатии принуждения. Тем не менее, анализ возможностей военной логистики России может дать НАТО некоторое представление о том, что Москва планирует делать дальше - и что западный альянс может сделать для защиты своих интересов.
Подполковник Алексей Вершинин получил звание второго лейтенанта бронетанковых войск в 2002 году. За его плечами 10 лет фронтовой службы в Корее, Ираке и Афганистане, включая четыре боевых командировки. С 2014 года он работал в качестве офицера по моделированию и имитации в области разработки концепций и экспериментов для НАТО и армии США, включая командировку в Боевую лабораторию устойчивого развития армии США, где он возглавлял группу по разработке сценариев экспериментов.
(с) Министерство обороны Российской Федерации
Наращивание Россией сил вдоль границы с Украиной явно привлекло внимание политиков от Киева до Вашингтона. Директор ЦРУ США Уильям Бернс вылетел в Москву, чтобы попытаться предотвратить кризис, а сотрудники американской разведки, как сообщается, предупреждают союзников по НАТО о том, что не исключено русское вторжение на значительную часть территорий Украины.
Возможность русской агрессии против Украины будет иметь огромные последствия для европейской безопасности. Возможно, еще более тревожным было бы нападение России на одного из членов НАТО. Москва может захотеть подорвать безопасность в странах Балтии или Польше, например, но сможет ли русское правительство успешно осуществить крупномасштабное вторжение в эти страны? Если верить последним военно-игровым симуляциям, то ответ будет однозначным - да, и сделать это будет довольно легко. В 2016 году в статье в "War on the Rocks" Дэвид А. Шлапак и Майкл В. Джонсон спрогнозировали, что русская армия захватит страны Балтии за три дня.
Большинство этих военно-игровых симуляций, таких как исследование RAND по Балтии, сосредоточены на fait accompli [политику "свершившихся фактов"] - русской агрессии, направленной на захват территории, а затем быстрое закрепление. Это создает дилемму для НАТО: начать затратное контрнаступление и рисковать большими потерями и, возможно, ядерным кризисом, или принять русский fait accompli и подорвать веру в авторитет альянса. Некоторые аналитики утверждают, что эти захваты, скорее всего, будут небольшими по размеру, ограничиваясь одним или двумя городами. Хотя этот сценарий, конечно, должен быть изучен, опасения по поводу возможности fait accompli в виде крупного вторжения остаются в силе.
В то время как русская армия определенно обладает боевой мощью для реализации этих сценариев, есть ли у России логистическая структура сил для поддержки этих операций? Короткий ответ таков: не в те сроки, которые предусмотрены западными военными играми. В ходе первоначального наступления - в зависимости от хода боевых действий - русские силы могут достичь изначальных целей, но логистика потребует оперативных перерывов. В результате большой захват территории нереален, если рассматривать его как “fait accompli”.
Русская армия обладает боевой мощью для захвата целей, предусмотренных сценарием fait accompli , но у нее нет материально-технических сил, чтобы сделать это одним рывком без логистической паузы для восстановления поддерживающей инфраструктуры. Русские Воздушно-космические силы (имеющие значительные возможности тактических бомбардировщиков и штурмовиков) и боевые вертолеты также могут оказать огневую поддержку, чтобы уменьшить расход артиллерийских боеприпасов.
Планировщики НАТО должны разработать планы, направленные на использование русских логистических проблем, а не на устранение неравенства в боевой мощи. Это предполагает втягивание русской армии вглубь территории НАТО и максимальное растягивание русских линий снабжения с одновременным нанесением ударов по логистической и транспортной инфраструктуре, такой как грузовики, железнодорожные мосты и трубопроводы. Решающее сражение на границе сыграло бы на руку России, позволив более коротким по времени и расстоянию поставкам компенсировать недостатки логистики.
Железные дороги и возможности русской логистики
Тыловые силы русской армии не рассчитаны на крупномасштабное наземное наступление вдали от железных дорог. В составе маневренных частей и соединений русские подразделения и части материально-технического обеспечения меньше, чем у их западных коллег. Только бригады имеют эквивалентный логистический потенциал, но это неточное сравнение. Русские соединения имеют лишь на три четверти больше боевых машин, чем их американские коллеги, но почти в три раза больше единиц артиллерии. На бумаге (не все бригады имеют полное количество батальонов) русские бригады имеют два артиллерийских дивизиона, реактивный артиллерийскиий дивизион и два дивизиона ПВО на бригаду, по сравнению с одним артиллерийским дивизионом и ротой ПВО на американскую бригаду. В результате наличия дополнительных артиллерийских и зенитных ракетных дивизионов потребности русских соединений в материально-техническом обеспечении значительно выше, чем у их американских коллег.
Кроме того, в русской армии нет достаточного количества бригад обеспечения - или бригад материально-технического обеспечения, как они их называют, - для каждой из общевойсковых армий. Анализ "Military Balance", опубликованный Международным институтом стратегических исследований, показывает, что 10 бригад материально-технического обеспечения поддерживают 11 общевойсковых армий, одну танковую армию и четыре армейских корпуса. Западный и Южный военные округа России имеют по три армии и три бригады материально-технического обеспечения для их поддержки. В оборонительных операциях русская общевойсковая бригада может подтягиваться непосредственно с железнодорожного узла. Козырем русских являются 10 железнодорожных бригад, не имеющих западных аналогов. Они специализируются на охране, строительстве и ремонте железных дорог, а подвижной состав предоставляется гражданскими государственными компаниями.
Уникальность железнодорожных бригад для России заключается в том, что логистика русских войск связана с железной дорогой от завода до армейского склада, до общевойсковой армии и, где возможно, до уровня дивизии/бригады. Ни одна европейская страна не использует железные дороги в такой степени, как русская армия. Отчасти это объясняется тем, что Россия очень велика - более 6000 миль от одного конца до другого. Проблема в том, что русские железные дороги имеют более широкую колею, чем в остальной Европе. Только бывшие советские республики и Финляндия до сих пор используют русский стандарт, включая страны Балтии. До прибалтийских столиц есть несколько железнодорожных узлов, но на то, чтобы добраться до них и наладить работу этих узлов, потребуется несколько дней. Операции на передовых железнодорожных узлах - это не просто перегрузка груза с поезда на автомобиль. Они включают прием и сортировку грузов, переупаковку для конкретных частей и хранение излишков нагрунте. В связи с опасным характером военных грузов необходимо подготовить площадки, чтобы груз мог храниться в безопасных условиях. Этот процесс может занять от одного до трех дней. Площадка также должна находиться вне зоны досягаемости вражеской артиллерии и быть защищенной от партизан. Одно удачное попадание снаряда может привести к сильному взрыву и оказать непропорционально большое влияние на темп работы целой дивизии. Это при условии, что ключевые мосты, такие как мост в Нарве на русско-эстонской границе, не будут разрушены и их не придется восстанавливать. Польша имеет только одну ширококолейную железнодорожную линию, которая проходит от Краковского региона до Украины и не может быть использована русскими войсками без захвата Украины. Нет ширококолейных линий, идущих из Белоруссии в Варшаву. Железнодорожный транспорт, движущийся через границы, обычно останавливается для перегрузки грузов или использует регулируемые вагоны и стрелочные переводы (которые не могут регулироваться). Во время войны крайне маловероятно, что русская армия захватит достаточное количество западных железнодорожных локомотивов для обеспечения своей армии, что вынудит ее полагаться на грузовики. Это означает, что возможности русской армии по обеспечению железнодорожным транспортом заканчиваются на границах бывшего Советского Союза. Попытка пополнить запасы русской армии за пределами русской сети железных дорог заставит ее полагаться в основном на свои грузовики, пока железнодорожные войска не смогут перешить/восстановить железную дорогу или построить новую.
Логистическая поддержка России грузовиками, которая была бы решающей при вторжении в Восточную Европу, ограничена количеством грузовиков и дальностью операций. Можно рассчитать, как далеко могут работать грузовики, используя простую математику. Если предположить, что существующая дорожная сеть может поддерживать скорость 45 миль в час, то один грузовик может совершать три поездки в день с дальностью до 45 миль: Один час на загрузку, один час на дорогу до поддерживаемого подразделения, один час на разгрузку и еще один час на возвращение на базу. Повторение этого цикла три раза составляет 12 часов. Остальная часть дня отводится на обслуживание грузовика, питание, дозаправку, чистку оружия и сон. Если увеличить расстояние до 90 миль, то грузовик может совершать два рейса в день. При расстоянии 180 миль этот же грузовик может совершать одну поездку в день. Эти предположения не работают на пересеченной местности или там, где инфраструктура ограничена/повреждена. Если армия располагает достаточным количеством грузовиков для обеспечения жизнедеятельности на расстоянии 45 миль, то на расстоянии 90 миль пропускная способность снизится на 33 процента. На расстоянии 180 миль она снизится на 66 процентов. Чем дальше вы удаляетесь от складов снабжения, тем меньше запасов вы можете заменить за один день.
Русская армия не имеет достаточного количества грузовиков для удовлетворения потребностей в логистике на расстоянии более 90 миль за пределами пунктов снабжения. Для достижения радиуса действия в 180 миль русской армии придется удвоить количество грузовиков до 400 единиц для каждой бригады материально-технического обеспечения. Чтобы ознакомиться с русскими требованиями к логистике и подъемным ресурсам, полезной отправной точкой является русская общевойсковая армия. Все они имеют разную структуру войск, но на бумаге каждой общевойсковой армии придана бригада материально-технического обеспечения. В каждой бригаде материально-технического обеспечения имеется два батальона грузовых автомобилей с общим количеством 150 грузовых автомобилей общего назначения с 50 прицепами и 260 специализированных грузовиков на бригаду. Русская армия активно использует мощь ствольной и реактивной артиллерии, а ракетные боеприпасы очень громоздки. Хотя каждая общевойсковая армия имеет свои особенности, обычно в общевойсковой армии имеется от 56 до 90 боевых машин реактивных систем залпового огня. Боекомплект каждой боевой машины занимает целый грузовик. Если общевойсковая армия произведет один залп, то только для пополнения боезапаса ракет потребуется от 56 до 90 грузовиков. Это примерно половина транспортных мощностей бригады материально-технического обеспечения только для подготовки одного залпа реактивной артиллерии. Также имеется от шести до девяти дивизионов ствольной артиллерии, девять дивизионов ПВО, 12 мотострелковых и разведывательных батальонов, от трех до пяти танковых батальонов, минометы, противотанковые ракеты, боеприпасы для стрелкового оружия, не говоря уже о продовольствии, инженерном и медицинском имуществе и так далее. Эти потребности оценить сложнее, но потенциальные потребности в пополнении запасов весьма значительны. Только для пополнения боеприпасов и сухих грузов русской армии требуется большое количество грузовиков.
Для обеспечения топливом и водой в каждой бригаде материально-технического обеспечения имеется тактический трубопроводный батальон. Их пропускная способность ниже, чем у западных аналогов, но они могут быть развернуты в течение трех-четырех дней после занятия новой местности. До этого времени для оперативного пополнения запасов требуются бензовозы. Можно утверждать, что русская армия имеет достаточный запас хода, чтобы достичь своих целей на изначальных объемах топлива в баках, особенно с дополнительными топливными бочками. Это не совсем верно. Танки и бронетехника расходуют топливо при маневрировании в бою или просто на холостом ходу в неподвижном состоянии. Именно по этой причине в армии США для планирования расхода топлива используются "дни снабжения", а не дальность. Если операция русской армии длится от 36 до 72 часов, как предполагается в исследовании RAND, то русской армии придется заправляться по крайней мере один раз, прежде чем будут созданы тактические трубопроводы для поддержки операций.
Поддерживать логистику - самая сложная задача
Сценарий в Прибалтике
Крупномасштабные операции "fait accompli" в Прибалтике сопряжены с серьезными логистическими проблемами. Мелкомасштабные операции “fait accompli ” осуществимы с небольшими силами без проблем с логистикой, но крупномасштабные - гораздо сложнее. Для реализации “fait accompli ” требуется, чтобы русские силы захватили страны Балтии и ликвидировали все сопротивление менее чем за 96 часов - до того, как оперативная группа НАТО очень высокой готовности сможет помочь защитникам. Эти силы не остановят русскую атаку, но они обязывают НАТО к наземной войне, что сводит на нет саму цель “fait accompli ”.
Логистика является ключевым камнем преткновения в графике “fait accompli ”. Железная дорога имеет широкую колею и пригодна для использования, но сроки слишком коротки для того, чтобы вернуть в строй захваченные железнодорожные узлы. Дюжина крылатых ракет НАТО воздушного базирования, выпущенных над Германией, может разрушить ключевые железнодорожные мосты в Нарве, Пскове и Великих Луках, перекрыв железнодорожное сообщение с Прибалтикой на несколько дней, пока эти мосты не будут восстановлены. Специалисты по планированию материально-технического обеспечения в русском Западном военном округе должны планировать сценарий, в котором страны Балтии решат вести боевые действия в своих столицах. Исторически сложилось так, что городские бои расходуют огромное количество боеприпасов, а на их завершение уходят месяцы. Во время двух наиболее ярких примеров - битвы за Грозный во время чеченских войн и битвы за Мосул в 2016 году - защитники в течение четырех месяцев сдерживали силы в 4-10 раз больше своих собственных сил. В Грозном русские выпускали до 4000 снарядов в день - это 50 грузовиков в день.
Даже в балтийском сценарии русские планировщики должны учитывать риск того, что Польша, которая может выставить четыре дивизии, начнет немедленную контратаку, пытаясь вывести русскую армию из равновесия. Русская армия будет привязана к осаде Таллина и Риги, одновременно отбивая польскую контратаку с юга. Расход боеприпасов был бы огромным. Во время Русско-грузинской войны 2008 года некоторые русские части израсходовали весь свой штатный боекомплект за 12 часов. Если исходить из тех же показателей, то русским придется обновлять боекомплекты каждые 12-24 часа.
Здесь кроется дилемма. Подавление местных сил в Прибалтике до прибытия войск НАТО не дает России времени на создание железнодорожных узлов, что вынуждает полагаться на грузовики. На расстоянии 130 миль они могут совершать только один рейс в день, что создает дефицит грузовиков. Русские планировщики могут направить меньше маневренных сил и рисковать не справиться с защитниками. В качестве альтернативы они могли бы взять логистическую паузу на два-три дня и дать время странам Балтии на мобилизацию, а Объединенной оперативной группе НАТО очень высокой готовности - на прибытие. Тем временем, они будут терпеть потери от местных партизан, авиационных ударов НАТО, сбоев в техническом обслуживании и неиспользованных боеприпасов, как это было во время последней войны в Нагорном Карабахе. В любом случае, сценарий “fait accompli ” проваливается, и конфликт перерастает в затяжную войну, которую Россия, скорее всего, проиграет. Русская логистика может поддержать крупномасштабный “fait accompli ” только в том случае, если силы НАТО проведут решающее сражение на границе. Основная часть поставок будет осуществляться вблизи русских складов. Русские военно-воздушные силы могут облегчить логистическую нагрузку, взяв на себя огневую поддержку. Неясно только, как долго русские ВВС будут обеспечивать ближнюю воздушную поддержку перед лицом воздушной мощи НАТО, учитывая способность НАТО вести боевые действия в режиме "воздух-воздух" с помощью ракет большой дальности за пределами эффективной дальности русской ПВО в Калининграде и Санкт-Петербурге. Аналогичная картина наблюдается и на море. Сочетание воздушной мощи, дизельных подводных лодок и противокорабельных ракет берегового базирования, вероятно, лишит надводные флоты обеих сторон доступа в Балтийское море.
Русская армия обладает достаточной боевой мощью для захвата стран Балтии, но это не будет быстрым “fait accompli”, если русское правительство не уменьшит размеры территории, которую оно хочет захватить. Используя диаграмму Ван Джексона 2×2 "Варианты fait accompli" в качестве концептуальной основы, мы можем в полной мере оценить русскую дилемму. Логистические силы могут поддержать только постепенный “fait accompli”, который не разрушит единство НАТО, а даст НАТО время на мобилизацию и блокирование захвата территории. Даже если НАТО решит не отвоевывать территорию сразу, ее страны-члены, скорее всего, введут сокрушительные экономические санкции, пока Россия не уступит. С другой стороны, решительный “fait accompli ”, такой как завоевание полноправного государства-члена НАТО, может достичь цели разрушить единство альянса, но он не может быть логистически поддержан русской армией. Есть большой шанс просчитаться, если предположить, что все тридцать стран-членов НАТО должны объявить о задействовании 5-й статьи НАТО. На бумаге это так, но на практике только США (для обеспечения боевой мощи), Германия и Польша (для обеспечения доступа) должны соблюдать 5-ю статью и Россия окажется втянутой в крупный конфликт, который может перерасти за ядерный порог.
Польский сценарий
Логистические задачи русской армии в польском сценарии отличаются. Здесь меньше ограничений по времени, но больше трудностей из-за расстояний и отсутствия железных дорог с широкой колеей, которые заканчиваются на белорусской границе. Ближайшие к Польше крупные железнодорожные станции - Гродно и Брест в Белорусии. Первая находится в 130 милях, а вторая - в 177 милях от Варшавы. Для армии, растянутой на 90 миль, это длинная линия снабжения, которую необходимо поддерживать.
В качестве другого варианта можно было бы рассмотреть Калининград, но это непрактично, поскольку он окружен членами НАТО. Сочетание воздушной мощи НАТО, военно-морских сил и развернутых в Польше противокорабельных ракет наземного базирования делает маловероятным снабжение по морю. По данным Military Balance, у России здесь имеется армейский корпус с основными складами, но нет вспомогательных подразделений тылового обеспечения, которые могли бы перебрасывать грузы. Маневренным силам придется доставлять эти грузы с помощью местных логистических формирований, дальность которых составляет около 45 миль. Гарнизон может продержаться в изоляции в течение длительного времени, но не сможет вести наземные наступательные операции. Русская армия сможет достичь Варшавы, но не сможет захватить ее без логистической паузы для остановки, перестройки/ремонта железной дороги, строительства тактических трубопроводов и фронтовых складов. Вместо паузы в пару дней, как в балтийском сценарии, пауза в польском сценарии может затянуться на пару недель. Это дает НАТО передышку для наращивания боевой мощи.
Логистика также полезна для оценки украинского конфликта, поскольку русские силы снова накапливаются на границе. Лучшим средством интерпретации серьезности намерений России является отслеживание наращивания логистических сил и складов снабжения, а не подсчет батальонных тактических групп, выдвинувшихся к границе. Размер и масштаб логистической подготовки говорят нам о том, насколько далеко и глубоко планирует продвинуться русская армия.
Русские стратегические резервы
Россия может усилить свое Западное объединенное стратегическое командование (Западный военный округ) из других частей страны, чтобы увеличить логистическую мощь, но не намного. Как отметил Майкл Кофман, НАТО имеет возможность горизонтальной эскалации конфликта, держа под угрозой большинство русских театров военных действий. Русский Генеральный штаб не может игнорировать эту угрозу. В результате Центральное командование и части Восточного командования являются единственными объединенными командованиями России, которые не сталкиваются с внешней угрозой и могут усилить Западное командование. Однако силы обеспечения, которые они могут предоставить, будут поглощены дополнительными боевыми силами, которые придут вместе с ними. В русской армии нет ни одного лишнего грузовика, который не был бы связан с поддержкой задействованных сил.
Одной из сильных сторон русской армии в войне в Прибалтике или Польше будет ее способность мобилизовать резервистов и гражданские грузовики. Россия все еще имеет огромный мобилизационный потенциал, встроенный в ее национальную экономику, что является наследием Второй мировой и холодной войны. Однако мобилизация гражданского населения для участия в войне сопряжена с серьезными экономическими и политическими издержками. Чтобы сохранить политическую стабильность внутри страны, русский народ должен искренне верить в то, что он защищает свою страну. Они не потерпят, чтобы мужья, сыновья и отцы отправлялись на войну по прихоти Путина. В последний раз русское правительство в значительной степени полагалось на призывников и резервистов во время Первой Чеченской войны (1994-1996 гг.). В течение двух месяцев возникло крупное антивоенное движение, возглавляемое Комитетом солдатских матерей.
Россия и Fait Accompli
Русской армии будет трудно провести наземное наступление более чем на 90 миль за пределами границ бывшего Советского Союза без паузы в материально-техническом обеспечении. Для НАТО это означает, что она может меньше беспокоиться о крупном российском вторжении в страны Балтии или Польшу и больше сосредоточиться на использовании русских логистических проблем путем оттягивания русских сил дальше от складов снабжения и нацеливания на узкие места в русской логистической инфраструктуре и логистических силах в целом. Это также означает, что Россия, скорее всего, будет захватывать небольшие участки вражеской территории в пределах логистически устойчивого радиуса действия в 90 миль, а не осуществлять крупное вторжение в рамках стратегии “fait accompli ”.
С русской точки зрения, непохоже, что они строят свои логистические силы с расчетом на “fait accompli ” или блицкриг через Польшу. Вместо этого, русское правительство создало идеальную армию для своей стратегии "активной обороны". Русское правительство создало вооруженные силы, способные вести боевые действия на своей территории или у своей границы и наносить глубокие удары с помощью систем поражения большой дальности. Однако они не способны на длительное наземное наступление далеко за пределами русских железных дорог без серьезной остановки материально-технического обеспечения или массовой мобилизации резервов.
Расшифровать намерения России сейчас становится все труднее. Ее наращивание военной мощи на границе с Украиной может быть подготовкой к вторжению или очередным раундом дипломатии принуждения. Тем не менее, анализ возможностей военной логистики России может дать НАТО некоторое представление о том, что Москва планирует делать дальше - и что западный альянс может сделать для защиты своих интересов.
Подполковник Алексей Вершинин получил звание второго лейтенанта бронетанковых войск в 2002 году. За его плечами 10 лет фронтовой службы в Корее, Ираке и Афганистане, включая четыре боевых командировки. С 2014 года он работал в качестве офицера по моделированию и имитации в области разработки концепций и экспериментов для НАТО и армии США, включая командировку в Боевую лабораторию устойчивого развития армии США, где он возглавлял группу по разработке сценариев экспериментов.