Беречь.
Сегодня в первый или один из первых разов я не натворила всякой дряни. С. влюбился. Нет, меня он и так любил, в другую женщину. Я не бросилась звонить вся в слезах маме, хотя очень хотелось. Я не рванула выговориться к Бу или Камбарову. Я не стала строчить скорбные, ненавистливые и обвинительные посты в соцсети, чтобы вся общественность узнала, какой мой милый нехороший. Я рассказала в сдержанных тонах только Дашке, но Дашка - это конклав всех моих друзей, ей все равно на сплетни. Точнее, как: есть две группы моих друзей, связанных через Дашку (и через Бу еще): с Камбаровской стороны и с Дашкиной стороны. Камбаровская распространяет сведения о личной жизни с удивительной быстротой, с Дашкиной стороны душевные излияния дальше одного человека не идут. Да я же о другом хотела рассказать.
Так вот, С. влюбился.Началось все примерно недели полторы назад, когда он познакомился с Ксю. Стас увидел в ней друга, понимающего человека, с которым есть много общего. Я несколько насторожилась, но потом мы все вместе поехали на дачу, я сама познакомилась с этой барышней. Стас просил не ревновать, я в общем-то переборола себя и задавила это чувство. Тем более, какая отличная ночь была тогда - такая отличная, что даже пост в ЖЖ про нее спрятала от посторонних глаз) А потом я работала. Работала, работала, делала справку, занималась делами, работала. Стас и Ксю были на даче. Он звонил мне, я звонила ему, но последние три дня звонки реже, реже, что-то внутри начало "рычать" (тихо так, настороженно, как когда к собаке подходишь, она ничего плохого тебе не хочет, но предупреждает, что, если будешь трогать - укусит), и, наконец, я поняла, что звоню-то только я. Я взяла инициативу за шкирку, позвонила, сказала, что соскучилась, и, если он не вернется сегодня-завтра в Москву, то поеду на дачу сама. Он спросил: "А зачем?" И тут я поняла, что приехали.
Стас мне долго-долго стеснительно-неловким голосом говорил о том, что влюбился в Ксю, запутался и не может сделать выбор, что он не видит во мне отдачи, что у них с Ксю есть общие штуки, за которые нужно бороться, что на даче меня видеть не хочет, но в Москве - да, хотел бы продолжать со мной общаться (эта формулировка меня убила особенно), а я стояла у "Ароматного мира" на Бакунинской и ревела. Сошлись на том, что я на дачу не поеду, буду звонить. Я привела себя немножко в кондицию и поехала к Дашке. Мы немножко покреативили в Пунктуме (заходите на лекции, кстати) и поехали домой. Мы отдирали обои. Во всю работал новенький кондиционер. Юра ссорился с Дашкой. Я думала. Мысли мои были в основном рандомны. До поклейки новых обоев мы так и не дошли, потому что Юра довел Дашку до слез и все пошли спать. Я взяла с собой плеер. Разобрала до приличного вида кровать и легла. Мне не спалось. В соседней комнате плакала Дашка. Я тоже плакала. Мысли шли по кругу. Круг сужался и сужался. В конце концов мысли слились в воронку сна, я выключила плеер. Проснулась я первый раз в шесть, почему - не знаю. Потом в восемь. Почему - не знаю. Точнее, не знала до того момента, как через три минуты раздался звонок Стаса. Я удивилась, потому что вчера он сказал, что позвонит позже, и не позвонил, я досадовала. А сейчас он звонил сам. В истерическом состоянии. Мы разговаривали очень долго. И очень много. Ох, как много - всего не перечислить и не пересказать с точностью. Он нашел родственную душу, которая ему поверила. И в благодарность за это, видимо, Стас решил помочь Ксю слезть с амфетамина. А теперь он ни черта не знает. Есть у наркоманов точка невозврата, и Ксю где-то рядом с ней, но прошла она ее или нет - непонятно. А если она проснется не тем человеком, которого Стас видел до этого? Он чувствовал неуверенность. Он чувствовал физическую боль от того, что сделал морально больно мне. Ему раньше не хватало меня. Моей отдачи. Сегодня мы увидимся. Наверное, когда я вернусь домой, скажу маме, что переезжаю в Москву. Буду приезжать пару раз в неделю. Я люблю Стаса. А он любит меня. Надо беречь друг друга.
Так вот, С. влюбился.Началось все примерно недели полторы назад, когда он познакомился с Ксю. Стас увидел в ней друга, понимающего человека, с которым есть много общего. Я несколько насторожилась, но потом мы все вместе поехали на дачу, я сама познакомилась с этой барышней. Стас просил не ревновать, я в общем-то переборола себя и задавила это чувство. Тем более, какая отличная ночь была тогда - такая отличная, что даже пост в ЖЖ про нее спрятала от посторонних глаз) А потом я работала. Работала, работала, делала справку, занималась делами, работала. Стас и Ксю были на даче. Он звонил мне, я звонила ему, но последние три дня звонки реже, реже, что-то внутри начало "рычать" (тихо так, настороженно, как когда к собаке подходишь, она ничего плохого тебе не хочет, но предупреждает, что, если будешь трогать - укусит), и, наконец, я поняла, что звоню-то только я. Я взяла инициативу за шкирку, позвонила, сказала, что соскучилась, и, если он не вернется сегодня-завтра в Москву, то поеду на дачу сама. Он спросил: "А зачем?" И тут я поняла, что приехали.
Стас мне долго-долго стеснительно-неловким голосом говорил о том, что влюбился в Ксю, запутался и не может сделать выбор, что он не видит во мне отдачи, что у них с Ксю есть общие штуки, за которые нужно бороться, что на даче меня видеть не хочет, но в Москве - да, хотел бы продолжать со мной общаться (эта формулировка меня убила особенно), а я стояла у "Ароматного мира" на Бакунинской и ревела. Сошлись на том, что я на дачу не поеду, буду звонить. Я привела себя немножко в кондицию и поехала к Дашке. Мы немножко покреативили в Пунктуме (заходите на лекции, кстати) и поехали домой. Мы отдирали обои. Во всю работал новенький кондиционер. Юра ссорился с Дашкой. Я думала. Мысли мои были в основном рандомны. До поклейки новых обоев мы так и не дошли, потому что Юра довел Дашку до слез и все пошли спать. Я взяла с собой плеер. Разобрала до приличного вида кровать и легла. Мне не спалось. В соседней комнате плакала Дашка. Я тоже плакала. Мысли шли по кругу. Круг сужался и сужался. В конце концов мысли слились в воронку сна, я выключила плеер. Проснулась я первый раз в шесть, почему - не знаю. Потом в восемь. Почему - не знаю. Точнее, не знала до того момента, как через три минуты раздался звонок Стаса. Я удивилась, потому что вчера он сказал, что позвонит позже, и не позвонил, я досадовала. А сейчас он звонил сам. В истерическом состоянии. Мы разговаривали очень долго. И очень много. Ох, как много - всего не перечислить и не пересказать с точностью. Он нашел родственную душу, которая ему поверила. И в благодарность за это, видимо, Стас решил помочь Ксю слезть с амфетамина. А теперь он ни черта не знает. Есть у наркоманов точка невозврата, и Ксю где-то рядом с ней, но прошла она ее или нет - непонятно. А если она проснется не тем человеком, которого Стас видел до этого? Он чувствовал неуверенность. Он чувствовал физическую боль от того, что сделал морально больно мне. Ему раньше не хватало меня. Моей отдачи. Сегодня мы увидимся. Наверное, когда я вернусь домой, скажу маме, что переезжаю в Москву. Буду приезжать пару раз в неделю. Я люблю Стаса. А он любит меня. Надо беречь друг друга.