Два вечера в центре Москвы (начало).
Вчера выпал снег. И сегодня он сыпет, и сыпет, и сыпет... Так уютно было сегодня просыпаться, так красива сонная, темная еще Москва, блестящая фонарями под лиловым туманным небом. Сколько же произошло за эти сутки, мать моя женщина. Давно не выдавалось у меня таких насыщенных суток.
В половине второго прошедшей ночи мне вдруг решил написать Алеша. Ну так вот, ни с чего. Спросил: "Я плохой человек, да?" Поговорили. Договорились увидеться в пятницу. Он уснул под мои монотонные речи на том конце провода. Я пожелала ему доброй ночи. Заснула только в три, не спалось. Всегда меня будоражит от таких разговоров. (Хм. Интересное слово - "будоражит".) Утро было очень уютным, и, что удивительно, бодрым. Сидя на парах, я предвкушала поездку в заснеженный вечерний центр города - нужно было забрать в "Озоне" книгу для сестры. А уж когда я узнала, что дали наконец стипендию, и вспомнила, что сегодня в БиблиоГлобусе скидки 25% по случаю нон-фикшена, из чего извлекла вывод, что я могу наконец купить любимую книгу "Дом в котором..." Мариам Петросян, которую порываюсь купить уже очень долгое время, я была просто в восторге. Я еле дождалась вечера. От нечего делать и нетерпения у меня началась бурная мозговая деятельность, я даже вышла к доске на матане. Первый пример решила ничего так, на втором опозорилась, потому что ни черта не понимаю в тригонометрии и натуральных логарифмах. Но не суть, потому что две остановки на метро - и я на Китай-городе. В любимом районе города. Все эти улочки, переплетения, причудливая архитектурная эклектика, людская кутерьма и вывески... А еще и в снегу. И в фонарях. Я была в таком неописуемом восторге, так по-щенячьи радостно было, ну просто что-то с чем-то! В своем Беляево я совсем забыла про милый центр. А тут еще и такая погода. Все идут хмурые, после работы, снег летит в глаза. А я улыбаюсь и смеюсь, как дурак, и хочется заорать на всю Москву, закричать от радости! Так здорово было просто идти, вдыхать этот грязный, не спорю, но родной, холодный воздух, ощущать всеми жилками город, его вечернее движение. Счастье. Счастье. Как маленькая. Забрала сестрину книжку и пошла по Лубянскому проезду, потом немножко по Маросейке и потом по улочке, названия которой, как ни вертела головой, не узнала, не нашла, в БиблиоГлобус. А там нарооооодууууууу! Нон-фикшн везде, фигли. Очереди в кассу километровые. По всему магазину толчея, не протиснешься. Я нашла свою драгоценную книжку и осчастливилась еще на сто процентов. А потом я спустилась в цокольный этаж, потому что сказали, что там очереди поменьше, и обнаружила там среди календарей календарь с теми замечательными суицидальными кроликами, которые пытаются умереть нестандартными способами. Гооосподи, я осчастливилась еще на сто процентов - это уже триста. Покупать, правда, я его пока не стала, он стоил по моим меркам много, по дашкиным, правда, оказалось нормально. Зато я теперь знаю, что такие календари вообще есть, и найти их будет можно. Сделаю себе подарок на Новый год, что ли. Вот. А потом я думала-думала, куда пойти дальше, и решила все-таки в сторону Чистых по Мясницкой. К Кремлю не хотелось. Там слишком широко для снежной погоды. Поэтому я нарушила немножко собственный запрет не быть в еще одном любимом месте до завтра, потому что завтра мы встречаемся там с Алешей. Но я же не сильно, поэтому можно. По дороге я зашла в тот маленький магазинчик, где продавались чудесные маленькие плиточки шоколада "Качество вкуса" с разными-разными начинками, но в этот раз там их не было. Я почти не опечалилась и купила вместо них чернослив с орехами в шоколаде. И осчастливилась еще н пятьдесят процентов. И пошла по Мясницкой к Чистым прудам. Шла и восхищалась, восхищалась, восхищалась... Кто-то уезжает в Питер. Кто-то - в Подмосковье. Все говорят: в Москве жить страшно, Москва грязная, Москва запружена машинами, Москва заселена таджиками, Москва то, Москва се... Моя бы воля - всю жизнь прожила бы здесь. В Москве я люблю даже зиму. Удивительно. Вот. И я шла по Мясницкой и радовалась, и то и дело останавливалась, чтобы поглазеть на что-нибудь, вспомнить какое-нибудь хорошее воспоминание, связанное с этими местами, и в моей голове было столько хорошего, доброго, милого. Зашла в "Республику", в который раз удивляясь, что она находится не там, где я ожидала ее увидеть. Ничего там не купила, хотя хотела подыскать себе какую-нибудь красивую бумагу. Нет такой. Зато есть БГ. Что осчастливило меня еще на сто процентов. Итого - четыреста пятьдесят. И я шла, такая смешная, в голубом пуховичке и шапке с помпоном, в одной руке пакет с черносливом, в другой руке БГ, к метро, и наслаждалась каждой секундой этой прогулки. Что там секундой - мгновением. Я зашла в метро и сказала ему, что его тоже люблю, но гораздо меньше, чем центр. И погрустнела на пятьдесят процентов. Потому что метро все равно хорошее. И поехала домой. Читала по дороге БГ, смеялась над статьями.
Вот так я приехала в общагу, счастливая на все четыреста процентов. Чудный вечер. Спасибо, любимый город.
В половине второго прошедшей ночи мне вдруг решил написать Алеша. Ну так вот, ни с чего. Спросил: "Я плохой человек, да?" Поговорили. Договорились увидеться в пятницу. Он уснул под мои монотонные речи на том конце провода. Я пожелала ему доброй ночи. Заснула только в три, не спалось. Всегда меня будоражит от таких разговоров. (Хм. Интересное слово - "будоражит".) Утро было очень уютным, и, что удивительно, бодрым. Сидя на парах, я предвкушала поездку в заснеженный вечерний центр города - нужно было забрать в "Озоне" книгу для сестры. А уж когда я узнала, что дали наконец стипендию, и вспомнила, что сегодня в БиблиоГлобусе скидки 25% по случаю нон-фикшена, из чего извлекла вывод, что я могу наконец купить любимую книгу "Дом в котором..." Мариам Петросян, которую порываюсь купить уже очень долгое время, я была просто в восторге. Я еле дождалась вечера. От нечего делать и нетерпения у меня началась бурная мозговая деятельность, я даже вышла к доске на матане. Первый пример решила ничего так, на втором опозорилась, потому что ни черта не понимаю в тригонометрии и натуральных логарифмах. Но не суть, потому что две остановки на метро - и я на Китай-городе. В любимом районе города. Все эти улочки, переплетения, причудливая архитектурная эклектика, людская кутерьма и вывески... А еще и в снегу. И в фонарях. Я была в таком неописуемом восторге, так по-щенячьи радостно было, ну просто что-то с чем-то! В своем Беляево я совсем забыла про милый центр. А тут еще и такая погода. Все идут хмурые, после работы, снег летит в глаза. А я улыбаюсь и смеюсь, как дурак, и хочется заорать на всю Москву, закричать от радости! Так здорово было просто идти, вдыхать этот грязный, не спорю, но родной, холодный воздух, ощущать всеми жилками город, его вечернее движение. Счастье. Счастье. Как маленькая. Забрала сестрину книжку и пошла по Лубянскому проезду, потом немножко по Маросейке и потом по улочке, названия которой, как ни вертела головой, не узнала, не нашла, в БиблиоГлобус. А там нарооооодууууууу! Нон-фикшн везде, фигли. Очереди в кассу километровые. По всему магазину толчея, не протиснешься. Я нашла свою драгоценную книжку и осчастливилась еще на сто процентов. А потом я спустилась в цокольный этаж, потому что сказали, что там очереди поменьше, и обнаружила там среди календарей календарь с теми замечательными суицидальными кроликами, которые пытаются умереть нестандартными способами. Гооосподи, я осчастливилась еще на сто процентов - это уже триста. Покупать, правда, я его пока не стала, он стоил по моим меркам много, по дашкиным, правда, оказалось нормально. Зато я теперь знаю, что такие календари вообще есть, и найти их будет можно. Сделаю себе подарок на Новый год, что ли. Вот. А потом я думала-думала, куда пойти дальше, и решила все-таки в сторону Чистых по Мясницкой. К Кремлю не хотелось. Там слишком широко для снежной погоды. Поэтому я нарушила немножко собственный запрет не быть в еще одном любимом месте до завтра, потому что завтра мы встречаемся там с Алешей. Но я же не сильно, поэтому можно. По дороге я зашла в тот маленький магазинчик, где продавались чудесные маленькие плиточки шоколада "Качество вкуса" с разными-разными начинками, но в этот раз там их не было. Я почти не опечалилась и купила вместо них чернослив с орехами в шоколаде. И осчастливилась еще н пятьдесят процентов. И пошла по Мясницкой к Чистым прудам. Шла и восхищалась, восхищалась, восхищалась... Кто-то уезжает в Питер. Кто-то - в Подмосковье. Все говорят: в Москве жить страшно, Москва грязная, Москва запружена машинами, Москва заселена таджиками, Москва то, Москва се... Моя бы воля - всю жизнь прожила бы здесь. В Москве я люблю даже зиму. Удивительно. Вот. И я шла по Мясницкой и радовалась, и то и дело останавливалась, чтобы поглазеть на что-нибудь, вспомнить какое-нибудь хорошее воспоминание, связанное с этими местами, и в моей голове было столько хорошего, доброго, милого. Зашла в "Республику", в который раз удивляясь, что она находится не там, где я ожидала ее увидеть. Ничего там не купила, хотя хотела подыскать себе какую-нибудь красивую бумагу. Нет такой. Зато есть БГ. Что осчастливило меня еще на сто процентов. Итого - четыреста пятьдесят. И я шла, такая смешная, в голубом пуховичке и шапке с помпоном, в одной руке пакет с черносливом, в другой руке БГ, к метро, и наслаждалась каждой секундой этой прогулки. Что там секундой - мгновением. Я зашла в метро и сказала ему, что его тоже люблю, но гораздо меньше, чем центр. И погрустнела на пятьдесят процентов. Потому что метро все равно хорошее. И поехала домой. Читала по дороге БГ, смеялась над статьями.
Вот так я приехала в общагу, счастливая на все четыреста процентов. Чудный вечер. Спасибо, любимый город.