Последняя ночь
Записки с Виргинских Островов
На ночь обещали сильный восточный ветер - 15-20 узлов - и большие волны, поэтому нам было важно хорошо от него спрятаться. И для того, чтобы лодку не трясло и не болтало, и можно было бы нормально выспаться; и для того, что бы её не сорвало бы ветром и не разбило о скалы.
Изучив карты и лоции и посовещавшись, мы нашли одну маленькую уютную бухточку на острове Питера - неплохо защищённую с востока, откуда был ветер, и всё равно вдали от цивилизации, чтобы не проводить ночь в шуме и в толчее.
Естественно, так рассуждали не только мы одни.
Поэтому, когда мы туда прибыли во второй половине дня, там уже стояло на якоре десять других лодок, и они заняли все хорошие места. Оставшаяся часть бухты была либо плохо защищена от ветра, либо слишком глубока, чтобы бросить якорь.
Потыкавшись, мы нашли одно место: не слишком близко к другим лодкам, в меру, хотя и не идеально, защищённое с востока, но вот беда - оно как раз было некомфортабельно близко к скалистому берегу! Ветер дул параллельно берегу, и пока так продолжалось, всё было бы в порядке. Но стоило ветру ночью поменяться, сдуть лодку к берегу, и наше путешествие могло бы закончиться трагически.
Посовещавшись, мы решили поставить второй якорь с кормы, чтобы он не дал ветру развернуть лодку. Женя запрыгнул в тузик, взял с собой якорем, отвёз его за корму и кинул в воду, а я натянул с лодки якорный канат и закрепил его.
О такой конструкции мы читали в книгах, но никто из нас сам этого раньше не делал. Мы поужинали на борту, наблюдая при этом за поведением лодки. Она поворачивалась туда-сюда под действием ветра, но в пределах разумного, и к берегу вроде бы особо не приближалась.
Наступила темнота. Команда собралась спать, но мне как-то было не по себе. А вдруг второй якорь не удержит лодку?
Я решил спать наверху, на палубе, и периодически проверять, что происходит с лодкой. Оставили включённым и эхолот, чтобы показывал глубину.
Ночь выдалась запоминающейся. По правому борту чёрной стеной стоял крутой берег острова. Спереди были видны огни на верхушках мачт других яхт, которые включают при постановке на якорную стоянку. Это созвездие из десяти звёзд сливалось с яркими небесными звёздами. Справа лениво вставал из-за острова Орион. Слева указывала на Полярную звезду Кассиопея; Большая медведица ещё не взошла. Снизу же по левому борту лежала пустота пролива Френсиса Дрейка, проходящего между Виргинскими островами. Изредка по ней проносились красные и зелёные бортовые огоньки моторок: яхты здесь в темноте не ходят. За провалом пролива светились вдалеке многочисленные огни Тортолы - самого населённого острова из Британских Виргинских, куда нам надлежало сдать лодку следующим утром.
Ночь состоит из далёких огней, звуков, ощущения ветра на коже. Я просыпался примерно каждый час. Ветер набирал силу и свистел в вантах и в такелаже. Прибой глухо и ритмично разбивался о берег. Волны были небольшие, от них бухта защищала лучше, чем от ветра, так что лодку почти не качало, только водило из стороны в сторону. Берег, и так очень близкий, казался всё ближе и ближе. Весь мир свёлся к сверканию звёзд и якорных огней, шуму прибоя и свисту ветра, стал одновременно и очень маленьким, и бесконечным.
Темнота умножает одиночество во сто крат, делает его абсолютным. Просыпаясь, я каждый раз проверял красный экранчик эхолота - под килем оставалось достаточно воды - а потом сидел, закутавшись в простыню, всматривался в мигание далёких бакенов на том берегу пролива, вслушивался в шум ветра и во всхлипы волн, разбивающихся о шлюпку за кормой. Сидел, не в силах ничего изменить, сам невидимый в ночи.
Приближался рассвет. Орион проделал свою короткую дугу над островом и стал заходить за него. Сириус бежал за Орионом послушной собачкой. На севере гигантским знаком вопроса поднялась Большая медведица. А спереди, ослепительно яркие, вставали над якорными огнями других лодок узкий серп Луны и за ним - Утренняя звезда, Венера.
Мягко и неслышно сумерки перекрасили небо. Берег приобрёл внятные очертания. Вода стала из чёрной серой, потом бирюзовой, а облака - пронзительно-розовыми.
Ночь прошла. Якоря удержали лодку.
Пора было поднимать паруса и отправляться в самое последнее плавание.
* * *
Наша бухточка утром:
This entry was originally posted at https://bluedrag.dreamwidth.org/329859.html. Please comment there using OpenID.
На ночь обещали сильный восточный ветер - 15-20 узлов - и большие волны, поэтому нам было важно хорошо от него спрятаться. И для того, чтобы лодку не трясло и не болтало, и можно было бы нормально выспаться; и для того, что бы её не сорвало бы ветром и не разбило о скалы.
Изучив карты и лоции и посовещавшись, мы нашли одну маленькую уютную бухточку на острове Питера - неплохо защищённую с востока, откуда был ветер, и всё равно вдали от цивилизации, чтобы не проводить ночь в шуме и в толчее.
Естественно, так рассуждали не только мы одни.
Поэтому, когда мы туда прибыли во второй половине дня, там уже стояло на якоре десять других лодок, и они заняли все хорошие места. Оставшаяся часть бухты была либо плохо защищена от ветра, либо слишком глубока, чтобы бросить якорь.
Потыкавшись, мы нашли одно место: не слишком близко к другим лодкам, в меру, хотя и не идеально, защищённое с востока, но вот беда - оно как раз было некомфортабельно близко к скалистому берегу! Ветер дул параллельно берегу, и пока так продолжалось, всё было бы в порядке. Но стоило ветру ночью поменяться, сдуть лодку к берегу, и наше путешествие могло бы закончиться трагически.
Посовещавшись, мы решили поставить второй якорь с кормы, чтобы он не дал ветру развернуть лодку. Женя запрыгнул в тузик, взял с собой якорем, отвёз его за корму и кинул в воду, а я натянул с лодки якорный канат и закрепил его.
О такой конструкции мы читали в книгах, но никто из нас сам этого раньше не делал. Мы поужинали на борту, наблюдая при этом за поведением лодки. Она поворачивалась туда-сюда под действием ветра, но в пределах разумного, и к берегу вроде бы особо не приближалась.
Наступила темнота. Команда собралась спать, но мне как-то было не по себе. А вдруг второй якорь не удержит лодку?
Я решил спать наверху, на палубе, и периодически проверять, что происходит с лодкой. Оставили включённым и эхолот, чтобы показывал глубину.
Ночь выдалась запоминающейся. По правому борту чёрной стеной стоял крутой берег острова. Спереди были видны огни на верхушках мачт других яхт, которые включают при постановке на якорную стоянку. Это созвездие из десяти звёзд сливалось с яркими небесными звёздами. Справа лениво вставал из-за острова Орион. Слева указывала на Полярную звезду Кассиопея; Большая медведица ещё не взошла. Снизу же по левому борту лежала пустота пролива Френсиса Дрейка, проходящего между Виргинскими островами. Изредка по ней проносились красные и зелёные бортовые огоньки моторок: яхты здесь в темноте не ходят. За провалом пролива светились вдалеке многочисленные огни Тортолы - самого населённого острова из Британских Виргинских, куда нам надлежало сдать лодку следующим утром.
Ночь состоит из далёких огней, звуков, ощущения ветра на коже. Я просыпался примерно каждый час. Ветер набирал силу и свистел в вантах и в такелаже. Прибой глухо и ритмично разбивался о берег. Волны были небольшие, от них бухта защищала лучше, чем от ветра, так что лодку почти не качало, только водило из стороны в сторону. Берег, и так очень близкий, казался всё ближе и ближе. Весь мир свёлся к сверканию звёзд и якорных огней, шуму прибоя и свисту ветра, стал одновременно и очень маленьким, и бесконечным.
Темнота умножает одиночество во сто крат, делает его абсолютным. Просыпаясь, я каждый раз проверял красный экранчик эхолота - под килем оставалось достаточно воды - а потом сидел, закутавшись в простыню, всматривался в мигание далёких бакенов на том берегу пролива, вслушивался в шум ветра и во всхлипы волн, разбивающихся о шлюпку за кормой. Сидел, не в силах ничего изменить, сам невидимый в ночи.
Приближался рассвет. Орион проделал свою короткую дугу над островом и стал заходить за него. Сириус бежал за Орионом послушной собачкой. На севере гигантским знаком вопроса поднялась Большая медведица. А спереди, ослепительно яркие, вставали над якорными огнями других лодок узкий серп Луны и за ним - Утренняя звезда, Венера.
Мягко и неслышно сумерки перекрасили небо. Берег приобрёл внятные очертания. Вода стала из чёрной серой, потом бирюзовой, а облака - пронзительно-розовыми.
Ночь прошла. Якоря удержали лодку.
Пора было поднимать паруса и отправляться в самое последнее плавание.
* * *
Наша бухточка утром:
This entry was originally posted at https://bluedrag.dreamwidth.org/329859.html. Please comment there using OpenID.