Борис Херсонский

[blue_s_moke]

* * *

Его не брали ни огонь, ни вода.
Он благословлял мучителей. И тогда
ему отрубили голову. Он поднял её с земли
за волосы. По камням волочилась его борода.

Обезглавленный шёл на гору, синеющую вдали
тропой, которою прежде лишь дикие козы шли,
плюс - ангелы Божии. Прерывался кровавый след
и, наконец, исчез. А на площади жгли

факелы и плясали, не чуя грядущих бед,
садились парами на парапет,
курили траву, слушали джаз и мололи вздор,
целовались, не видя, что вот уже тысячу лет

на горе, над прахом святого стоит собор,
левей - монастырь, а на склоне - кладбище. Спор
между мучениками и палачами, казалось бы, поутих,
но если прислушаться - продолжается до сих пор.

Не убедишь ни в чём ни тех, ни других.