Фестиваль балета "Мариинский". Вечер Геннадия Селюцкого
Продолжение заметок о фестивале балета "Мариинский".
О бокале шапанского, телеоператоре и туфлях на каблуках.
Очень хороший рецепт быть добрым и писать о людях хорошо: пить шампанское до, во время и после спектакля. Старинный рецепт, опробованный много раз. Никогда не забуду свои восторженные впечатления на заключительном концерте конкурса артистов балета "Майя" не помню какой по счету... Все вдруг предстали очень хорошими профессионалами, и новая хореография показалась тогда такой милой!..
Вечер Геннадия Селюцкого был единственным мероприятием фестиваля, на который все билеты были проданы уже за несколько дней до спектакля. Узнав программу вечера: "В ночи" и два акта дивертисментов, я поняла, что надо провести подготовку. Тем более, повод был: в этот день (вчера) я праздновала день рождения. Поэтому, без зазрения совести, выпила бокальчик перед выходом из дома, бокал в первом антракте. Прислушавшись к себе и поняв, что мне нравится не все, пошла усиливать дозу во втором антракте. Но, увы, доброй-предоброй я все равно не стала... Не знаю в чем дело. Вероятно, в том, что в буфете Мариинского театра шампанского теперь наливают 125 грамм, а не 150 как в приличных местах. И берут теперь за него 190 рублей, а не 150. В общем, эта доза меня не проняла.
Ну а если добавить, что этот текст я пишу уже на следующее утро, когда шампанкое выветрилось, то следует, пожалуй, переходить на более серьезные вещи.
Ну а если прибавить, что в качестве рабочего места мне был выделен стул слева у самого выхода, и ПРЯМО ПЕРЕДО МНОЙ возвышалась фигура телеоператора, ведущего трансляцию, поэтому балет можно было смотреть двумя способами. Резко перегнувшись вправо, практически лечь на колени соседу - и тогда была видна часть сцены. Или, расслабившись, любоваться широкой операторской спиной, слушать музыку и аплодисменты. Я выбрала третий вариант - пошла стоять в ложу. А если учесть, что в честь личного праздника я в кои-то веки надела платье и каблуки, то три с половиной часа стояния принесли большую пользу здоровью, укрепили дух и быстро выветрили все пары шампанского.
Прелюдия.
Перед началом вечера появился виновник торжества в правой ложе перед сценой. На него навели луч прожектора. Народ аплодировал. Геннадий Наумович кланялся, сложив руки на груди, как перед Причастием.
Концепция вечера.
Таковую я обнаружила. Балет "В ночи", открывавший вечер, должен был усыпить бдительность, расслабить и убаюкать. А потом вдарить дивертисментом. Режиссерский принцип чередования номеров: классика - современность - классика - современность. В этом элементарном, на первый взгляд чередовании, был сокрыт, как нынче принято говорить, "мессидж" артистам балета. Начать чем-то совершенно невинно-поэтическим (pas de deux из "Бабочки"), затем внести саспенс - adagio из эйфмановского балета "Красная Жизель". Чекист измывается над Балериной, в конце концов она, оскорбленная, убегает с чемоданом в лучшую жизнь. Смысл следующий: господин Селюцкий - Чекист на страже интересов балета, его строгость и суровость - строгость и суровость Педагога, делающего из учеников премьеров. Образ Балерины с чемоданом - проекция на бесспорный талант Селюцкого-педагога, который подготовил кадры для огромного числа европейских и американских театров. Безмяжежность следующего за этим номером pas de deux Принцессы Флорины и Голубой птицы подчеркивал стабильность устоев Мариинского театра. Следующий номер напоминал о суровой правде жизни: нечего артистам балета прохлаждаться у стола с самоваром (дуэт из "Анны Карениной" в хореографии Проковского), иначе все интересное пройдет мимо. Такое, как, например, pas de deux из балета "Light" Мориса Бежара. Пропустим парочку номеров, которые ничего нового в концепцию не добавляют. Следующий момент: Геннадий Селюцкий - плодотворный "отец" современных танцовщиков. Об этом был номер Веры Арбузовой "Смотри в меня" (абсолютно пустой). Запомнился лишь финал: луч прожектора освещал ложи ярусов, на пленке звучал детский лепет; исполнители переглянулись и убежали за кулисы - не иначе как делать новую порцию детей. Об актерских талантах господина Селюцкого должны были напомнить шутливые номера "Деревенский Дон Жуар" и Pas de deux на музыку Россини в хореографии Кристиана Шпука (балерина в очках, прижимающая к себе сумочку). Финал "Симфонии до мажор" вывел на сцену почти весь балетный состав труппы - символику можно и не расшифровывать: Геннадий Наумович Селюцкий - ведущий педагог театра. В завершении "якобы импровизация" (обозначенная в программе, поэтому к ней все были подготовлены). По окончании "Симфонии" на сцену вышел юбиляр, произнес алаверды, "все аплодируют, аплодируют, аплодируют" (с). Потом Геннадий Наумович спрашивает: "А вы не устали" - ожидаемое "Нет!", "Хотите еще?" - ожидаемое "Да!". И он выводит на сцену своих учеников, которые танцуют виноградовских "Саботьеров" из "Тщетной предосторожности". Дети в целом справились с труднейшей хореографией, в финале вынесли букеты цветов и коленопреклонились перед учителем.
Исполнители.
"В ночи". Балет влечет к себе исполнителей, манит их "лиризмом", "воздушностью" и прочими милыми балетными штучками, где вовсю изливается, разве что не мироточит "русская душа" (несмотра на то, что балет поставлен Джеромом Роббинсом). Я бы ввела какие-то ограничения на исполнение этой хореографии. В заявленном романтизме (ноктюрны Шопена как-никак!) скрыта экзистенциальная драма, во внешней безмятежности - невероятное внутреннее напряжение. А танцует нынешнее поколение - в обобщенно-лирической манере. Нет, конечно, попытки перевести безмятежную лирику в сумрачный драматизм присутствуют, но исполнители тупо следуют за хореографическим текстом. Все-таки "В ночи" - балет для зрелых артистов. Как воздушна и невесома была Лариса Лежнина в первом дуэте! Как была хороша Ольга Ченчикова во втором! Какой тигрицей представала Юлия Махалина в третьем (грубовата была, конечно, но в этом был свой шарм). Сейчас наиболее провальный второй дуэт с Алиной Сомовой. Дуэт "ни о чем". Чопорность и правила хорошего тона, которые скрывают внутренний сюжет взаимоотношений есть, но есть только они. Так же чопорно и бесстрастно танцуется этот дуэт, ну и весьма прямолинеен переход к "драматической" его части. Екатерина Кондаурова на себе вынесла весь эмоциональный взрыв "В ночи", единственная из балерин, кто смог аккумулировать энергию. Может, порой было чрезмерно, но на фоне диетических первых дуэтов она была просто роскошна.
Pas de deux "Бабочка". Александр Сергеев и Алина Сомова. Сергеев - безупречно станцевал. Не нагнетал хореографию ненужными трюками, а элегантно представил и дал насладиться старинной романтической хореографией. Сомова - чисто, аккуратно, ненатужно.
"Красная Жизель". Уже сказала выше. Номер был нужен исключительно, чтоб продемонстировать: педагог - деспот, ему надо подчиняться.
Pas de deux Голубой птицы. Светлана Иванова, Алексей Тимофеев. Иванова что-то очень редко появляется на сцене в сольных партиях, все больше в корифеечках. Жаль. Очень чистый поэтичный танец. Хорошо справился Тимофеев со всеми нагнетаниями brise' в коде.
Pas de deux из балета "Анна Каренина" в хореографии Проковского. Вот уж не предполагала когда-либо еще увидеть этот "шЫдевр" драматического балета! В 90-е годы его поставили в театре по желанию Юлии Махалиной, фаворитки главного балетмейстера Олега Виноградова. Ну и убожество же был этот балет, беспомощный в драматургическом и танцевальном отношении! Однако к этому вечеру Юлия Махалина и Андрей Яковлев (который перестал быть Яковлевым-2) решили тряхнуть стариной. Получилось: тряхнули самоваром - эпизод начинается с длинного чаепития за самоваром. Что-то длинное, бесконечно тягомотное с поддержками, обводками, вращениями. Я бы на месте изрядно погрузневшего и заматеревшего господина Яковлева, перевернула бы стол с самоваром и ушла бы. Кстати, Махалина даже не поклонилась в сторону Селюцкого и смылась за кулисы с подаренным ей букетом - до этого исполнители прилежно складировали цветы в ложе героя вечера.
Бежаровская хореография. Что-то в этот момент я отключилась (стояние на каблуках дало себя знать). Думаю, не сильно расстрою почившего хореографа, если скажу: его хореография мне показалась вполне обыкновенной, традиционно "бежаровской". Ну не каждый же день балетмейстер должен сочинять что-то гениальное?!
Pas de deux из балета "Корсар". Виктория Терешкина и Андрей Ермаков. Терешкина - одна из редких балерин, которая танцует со смыслом, не выдает движения машинально, словно кассир пробивает на кассе продукты, но наслаждается самим процессом танца. Ермаков - в вариации сбился, вероятно, это наложило отпечаток. Дотанцовывал без особого вдохновения.
Дополнение от 31 марта. Вчера мне пришел комментарий от sezon_ohoty, который он сразу же почему-то удалил, но на моей почте оригинал все равно сохранился ))) Вот он: "Не сбился, а подскользнулся, да и то слегка. Перед этим в бежаровской хореографии мужик мокрый валялся на полу и пол не вытерли, хотя должны были.". Не знаю, что подвигло уважаемого читателя удалить свой комментарий, поправку принимаю. Оказывается, меня читают, что, конечно льстит самолюбию )))
Адажио из балета "Легенда о любви". Алина Сомова и Игорь Колб. Вот уж совершенно необязательный номер. 4 раза за вечер выходить госпоже Сомовой - по мне так, явный перебор. И номер был "ни о чем", более - о любви к партии и правительству. Герой Колба - словно мудрый правитель, к которому льнет в поисках поддержки балерина, олицетворяющая народ.
Допишу позднее. Продолжение выше.
О бокале шапанского, телеоператоре и туфлях на каблуках.
Очень хороший рецепт быть добрым и писать о людях хорошо: пить шампанское до, во время и после спектакля. Старинный рецепт, опробованный много раз. Никогда не забуду свои восторженные впечатления на заключительном концерте конкурса артистов балета "Майя" не помню какой по счету... Все вдруг предстали очень хорошими профессионалами, и новая хореография показалась тогда такой милой!..
Вечер Геннадия Селюцкого был единственным мероприятием фестиваля, на который все билеты были проданы уже за несколько дней до спектакля. Узнав программу вечера: "В ночи" и два акта дивертисментов, я поняла, что надо провести подготовку. Тем более, повод был: в этот день (вчера) я праздновала день рождения. Поэтому, без зазрения совести, выпила бокальчик перед выходом из дома, бокал в первом антракте. Прислушавшись к себе и поняв, что мне нравится не все, пошла усиливать дозу во втором антракте. Но, увы, доброй-предоброй я все равно не стала... Не знаю в чем дело. Вероятно, в том, что в буфете Мариинского театра шампанского теперь наливают 125 грамм, а не 150 как в приличных местах. И берут теперь за него 190 рублей, а не 150. В общем, эта доза меня не проняла.
Ну а если добавить, что этот текст я пишу уже на следующее утро, когда шампанкое выветрилось, то следует, пожалуй, переходить на более серьезные вещи.
Ну а если прибавить, что в качестве рабочего места мне был выделен стул слева у самого выхода, и ПРЯМО ПЕРЕДО МНОЙ возвышалась фигура телеоператора, ведущего трансляцию, поэтому балет можно было смотреть двумя способами. Резко перегнувшись вправо, практически лечь на колени соседу - и тогда была видна часть сцены. Или, расслабившись, любоваться широкой операторской спиной, слушать музыку и аплодисменты. Я выбрала третий вариант - пошла стоять в ложу. А если учесть, что в честь личного праздника я в кои-то веки надела платье и каблуки, то три с половиной часа стояния принесли большую пользу здоровью, укрепили дух и быстро выветрили все пары шампанского.
Прелюдия.
Перед началом вечера появился виновник торжества в правой ложе перед сценой. На него навели луч прожектора. Народ аплодировал. Геннадий Наумович кланялся, сложив руки на груди, как перед Причастием.
Концепция вечера.
Таковую я обнаружила. Балет "В ночи", открывавший вечер, должен был усыпить бдительность, расслабить и убаюкать. А потом вдарить дивертисментом. Режиссерский принцип чередования номеров: классика - современность - классика - современность. В этом элементарном, на первый взгляд чередовании, был сокрыт, как нынче принято говорить, "мессидж" артистам балета. Начать чем-то совершенно невинно-поэтическим (pas de deux из "Бабочки"), затем внести саспенс - adagio из эйфмановского балета "Красная Жизель". Чекист измывается над Балериной, в конце концов она, оскорбленная, убегает с чемоданом в лучшую жизнь. Смысл следующий: господин Селюцкий - Чекист на страже интересов балета, его строгость и суровость - строгость и суровость Педагога, делающего из учеников премьеров. Образ Балерины с чемоданом - проекция на бесспорный талант Селюцкого-педагога, который подготовил кадры для огромного числа европейских и американских театров. Безмяжежность следующего за этим номером pas de deux Принцессы Флорины и Голубой птицы подчеркивал стабильность устоев Мариинского театра. Следующий номер напоминал о суровой правде жизни: нечего артистам балета прохлаждаться у стола с самоваром (дуэт из "Анны Карениной" в хореографии Проковского), иначе все интересное пройдет мимо. Такое, как, например, pas de deux из балета "Light" Мориса Бежара. Пропустим парочку номеров, которые ничего нового в концепцию не добавляют. Следующий момент: Геннадий Селюцкий - плодотворный "отец" современных танцовщиков. Об этом был номер Веры Арбузовой "Смотри в меня" (абсолютно пустой). Запомнился лишь финал: луч прожектора освещал ложи ярусов, на пленке звучал детский лепет; исполнители переглянулись и убежали за кулисы - не иначе как делать новую порцию детей. Об актерских талантах господина Селюцкого должны были напомнить шутливые номера "Деревенский Дон Жуар" и Pas de deux на музыку Россини в хореографии Кристиана Шпука (балерина в очках, прижимающая к себе сумочку). Финал "Симфонии до мажор" вывел на сцену почти весь балетный состав труппы - символику можно и не расшифровывать: Геннадий Наумович Селюцкий - ведущий педагог театра. В завершении "якобы импровизация" (обозначенная в программе, поэтому к ней все были подготовлены). По окончании "Симфонии" на сцену вышел юбиляр, произнес алаверды, "все аплодируют, аплодируют, аплодируют" (с). Потом Геннадий Наумович спрашивает: "А вы не устали" - ожидаемое "Нет!", "Хотите еще?" - ожидаемое "Да!". И он выводит на сцену своих учеников, которые танцуют виноградовских "Саботьеров" из "Тщетной предосторожности". Дети в целом справились с труднейшей хореографией, в финале вынесли букеты цветов и коленопреклонились перед учителем.
Исполнители.
"В ночи". Балет влечет к себе исполнителей, манит их "лиризмом", "воздушностью" и прочими милыми балетными штучками, где вовсю изливается, разве что не мироточит "русская душа" (несмотра на то, что балет поставлен Джеромом Роббинсом). Я бы ввела какие-то ограничения на исполнение этой хореографии. В заявленном романтизме (ноктюрны Шопена как-никак!) скрыта экзистенциальная драма, во внешней безмятежности - невероятное внутреннее напряжение. А танцует нынешнее поколение - в обобщенно-лирической манере. Нет, конечно, попытки перевести безмятежную лирику в сумрачный драматизм присутствуют, но исполнители тупо следуют за хореографическим текстом. Все-таки "В ночи" - балет для зрелых артистов. Как воздушна и невесома была Лариса Лежнина в первом дуэте! Как была хороша Ольга Ченчикова во втором! Какой тигрицей представала Юлия Махалина в третьем (грубовата была, конечно, но в этом был свой шарм). Сейчас наиболее провальный второй дуэт с Алиной Сомовой. Дуэт "ни о чем". Чопорность и правила хорошего тона, которые скрывают внутренний сюжет взаимоотношений есть, но есть только они. Так же чопорно и бесстрастно танцуется этот дуэт, ну и весьма прямолинеен переход к "драматической" его части. Екатерина Кондаурова на себе вынесла весь эмоциональный взрыв "В ночи", единственная из балерин, кто смог аккумулировать энергию. Может, порой было чрезмерно, но на фоне диетических первых дуэтов она была просто роскошна.
Pas de deux "Бабочка". Александр Сергеев и Алина Сомова. Сергеев - безупречно станцевал. Не нагнетал хореографию ненужными трюками, а элегантно представил и дал насладиться старинной романтической хореографией. Сомова - чисто, аккуратно, ненатужно.
"Красная Жизель". Уже сказала выше. Номер был нужен исключительно, чтоб продемонстировать: педагог - деспот, ему надо подчиняться.
Pas de deux Голубой птицы. Светлана Иванова, Алексей Тимофеев. Иванова что-то очень редко появляется на сцене в сольных партиях, все больше в корифеечках. Жаль. Очень чистый поэтичный танец. Хорошо справился Тимофеев со всеми нагнетаниями brise' в коде.
Pas de deux из балета "Анна Каренина" в хореографии Проковского. Вот уж не предполагала когда-либо еще увидеть этот "шЫдевр" драматического балета! В 90-е годы его поставили в театре по желанию Юлии Махалиной, фаворитки главного балетмейстера Олега Виноградова. Ну и убожество же был этот балет, беспомощный в драматургическом и танцевальном отношении! Однако к этому вечеру Юлия Махалина и Андрей Яковлев (который перестал быть Яковлевым-2) решили тряхнуть стариной. Получилось: тряхнули самоваром - эпизод начинается с длинного чаепития за самоваром. Что-то длинное, бесконечно тягомотное с поддержками, обводками, вращениями. Я бы на месте изрядно погрузневшего и заматеревшего господина Яковлева, перевернула бы стол с самоваром и ушла бы. Кстати, Махалина даже не поклонилась в сторону Селюцкого и смылась за кулисы с подаренным ей букетом - до этого исполнители прилежно складировали цветы в ложе героя вечера.
Бежаровская хореография. Что-то в этот момент я отключилась (стояние на каблуках дало себя знать). Думаю, не сильно расстрою почившего хореографа, если скажу: его хореография мне показалась вполне обыкновенной, традиционно "бежаровской". Ну не каждый же день балетмейстер должен сочинять что-то гениальное?!
Pas de deux из балета "Корсар". Виктория Терешкина и Андрей Ермаков. Терешкина - одна из редких балерин, которая танцует со смыслом, не выдает движения машинально, словно кассир пробивает на кассе продукты, но наслаждается самим процессом танца. Ермаков - в вариации сбился, вероятно, это наложило отпечаток. Дотанцовывал без особого вдохновения.
Дополнение от 31 марта. Вчера мне пришел комментарий от sezon_ohoty, который он сразу же почему-то удалил, но на моей почте оригинал все равно сохранился ))) Вот он: "Не сбился, а подскользнулся, да и то слегка. Перед этим в бежаровской хореографии мужик мокрый валялся на полу и пол не вытерли, хотя должны были.". Не знаю, что подвигло уважаемого читателя удалить свой комментарий, поправку принимаю. Оказывается, меня читают, что, конечно льстит самолюбию )))
Адажио из балета "Легенда о любви". Алина Сомова и Игорь Колб. Вот уж совершенно необязательный номер. 4 раза за вечер выходить госпоже Сомовой - по мне так, явный перебор. И номер был "ни о чем", более - о любви к партии и правительству. Герой Колба - словно мудрый правитель, к которому льнет в поисках поддержки балерина, олицетворяющая народ.
Допишу позднее. Продолжение выше.