Про маму, исповедь и Причастие
Надеюсь, на днях напишу большой пост в стилистике "Один мой день" про житье-бытье в итальянском доме престарелых, где мама находится на реабилитации. А сейчас расскажу одну историю, которая с нами случилась.
Мама моя - человек абсолютно невоцерковленный. Но в детстве ее крестили. При том, что ее отец (мой дедушка) был освобожденным парторгом одного из крупных заводов Ленинграда и, если бы это стало известно, по головке его бы не погладили. Но они пригласили священника домой, и там он крестил маму и сестру. Меня никто не крестил, в церковь со мной не ходили. Но в 90-е годы, когда началось церковное возрождение, мама проявила необычайную энергию по массовому крещению всех родственников и близких, в том числе и меня. "Это надо!", говорила мама и в очередной раз шла в Никольский Морской собор, чтобы стать крестной еще одного нового православного. Этим, правда, ее миссионерская деятельность и ограничивалась - никакого продолжения в виде исповеди и Причастия мама не практиковала. Ну еще, разумеется, 19 января ходила за крещенской водой, а на Пасху святила яйца и кексы "Весенние".
В церковь по сердечной надобности я обратилась в конце 90-х годов, когда у мамы обнаружили рак груди, да, чаще всего мы приходим в церковь именно в минуты горя. Именно тогда я впервые пришла на исповедь и Причастие. Благодаря итальянским врачам и с Божьей помощью мама прошла благополучно лечение, и здравствует уже 18 лет после операции. Но у нее по-прежнему свои взаимоотношения, она не считала нужным ходить в храм. Иногда я к ней пыталась подступиться, но она пресекала все разговоры на эту тему, отвечая, что ей "не в чем каяться, и она Ему все простила"...
Собираясь в эту поездку к маме, которая лежит с переломом ноги, я очень хотела вновь вернуться к этому вопросу. Отец Константин посоветовал мне как построить беседу и предложил помолиться о помощи Ксении Петербургской - кто как не она, знающая, что такое уход родного и близкого человека без исповеди и покаяния, может помочь! В считанные дни перед отъездом я приехала на Смоленское кладбище в часовню к Ксеньюшке и молилась ей с просьбой помочь мне убедить маму исповедаться.
В Милане я нашла маму в хорошем настроении и хорошем состоянии. Да, сложный перелом ноги, но она не падает духом и настроена очень бодро. Но об этом потом. Не сразу, в конце второго дня, я осторожно приступила к беседе, и невероятно удивилась и обрадовалась, когда мама сразу же, с первых моих очень неуверенных слов, не желала бы она поговорить со священником, исповедаться, решительно ответила: "Да, я этого хочу! Я это сделаю, в том числе и для тебя!".
Утром я побежала в православный храм, встретила там священника, объяснила ситуацию. Оказалось, что этой ночью они уезжают в паломничество в Грецию, и у меня тоже это был последний день в Милане. Но отец Силуан сказал, что он обязательно придет к маме днем. Мы договорились созвониться с ним днем. Минут за двадцать до назначенного времени я позвонила, и услышала, что отец Силуан уже в госпитале и давно ждет моего звонка. При встрече он сказал, что подумывал - а не ошибся ли он, и стал молиться св. Спиридону Тримифунтскому, к которому приход собирался ехать в паломничество, и тут же раздался мой звонок. В палате на столике отец Силуан устроил маленький алтарь и началось Таинство. Во время молитвы и исповеди мамина соседка по палате, очаровательная бабуля "с фиалками в голове", всегда приветливая и улыбчивая, внезапно начала кричать жутким голосом и ругаться не хуже портового грузчика, а как только исповедь и Причастие закончились, она тут же умолкла, вновь превратившись в милейшую старушку... Священник с мамой говорили по-русски, а соседка, как нетрудно догадаться, была итальянка, поэтому она не понимала о чем они говорят.
Радость свершилась: мамуля исповедалась и причастилась впервые в жизни. Прощаясь, отец Силуан сказал, что будет за нас молиться св. Спиридону Тримифундскому. Уверена, что его молитва и защита помогли мне несколько часов спустя, когда один нехороший африканец черного цвета пытался украсть мой рюкзак.
Для меня эта история - одно из самых важных событий последнего времени, которым я очень дорожу. Мир всем!
Мама моя - человек абсолютно невоцерковленный. Но в детстве ее крестили. При том, что ее отец (мой дедушка) был освобожденным парторгом одного из крупных заводов Ленинграда и, если бы это стало известно, по головке его бы не погладили. Но они пригласили священника домой, и там он крестил маму и сестру. Меня никто не крестил, в церковь со мной не ходили. Но в 90-е годы, когда началось церковное возрождение, мама проявила необычайную энергию по массовому крещению всех родственников и близких, в том числе и меня. "Это надо!", говорила мама и в очередной раз шла в Никольский Морской собор, чтобы стать крестной еще одного нового православного. Этим, правда, ее миссионерская деятельность и ограничивалась - никакого продолжения в виде исповеди и Причастия мама не практиковала. Ну еще, разумеется, 19 января ходила за крещенской водой, а на Пасху святила яйца и кексы "Весенние".
В церковь по сердечной надобности я обратилась в конце 90-х годов, когда у мамы обнаружили рак груди, да, чаще всего мы приходим в церковь именно в минуты горя. Именно тогда я впервые пришла на исповедь и Причастие. Благодаря итальянским врачам и с Божьей помощью мама прошла благополучно лечение, и здравствует уже 18 лет после операции. Но у нее по-прежнему свои взаимоотношения, она не считала нужным ходить в храм. Иногда я к ней пыталась подступиться, но она пресекала все разговоры на эту тему, отвечая, что ей "не в чем каяться, и она Ему все простила"...
Собираясь в эту поездку к маме, которая лежит с переломом ноги, я очень хотела вновь вернуться к этому вопросу. Отец Константин посоветовал мне как построить беседу и предложил помолиться о помощи Ксении Петербургской - кто как не она, знающая, что такое уход родного и близкого человека без исповеди и покаяния, может помочь! В считанные дни перед отъездом я приехала на Смоленское кладбище в часовню к Ксеньюшке и молилась ей с просьбой помочь мне убедить маму исповедаться.
В Милане я нашла маму в хорошем настроении и хорошем состоянии. Да, сложный перелом ноги, но она не падает духом и настроена очень бодро. Но об этом потом. Не сразу, в конце второго дня, я осторожно приступила к беседе, и невероятно удивилась и обрадовалась, когда мама сразу же, с первых моих очень неуверенных слов, не желала бы она поговорить со священником, исповедаться, решительно ответила: "Да, я этого хочу! Я это сделаю, в том числе и для тебя!".
Утром я побежала в православный храм, встретила там священника, объяснила ситуацию. Оказалось, что этой ночью они уезжают в паломничество в Грецию, и у меня тоже это был последний день в Милане. Но отец Силуан сказал, что он обязательно придет к маме днем. Мы договорились созвониться с ним днем. Минут за двадцать до назначенного времени я позвонила, и услышала, что отец Силуан уже в госпитале и давно ждет моего звонка. При встрече он сказал, что подумывал - а не ошибся ли он, и стал молиться св. Спиридону Тримифунтскому, к которому приход собирался ехать в паломничество, и тут же раздался мой звонок. В палате на столике отец Силуан устроил маленький алтарь и началось Таинство. Во время молитвы и исповеди мамина соседка по палате, очаровательная бабуля "с фиалками в голове", всегда приветливая и улыбчивая, внезапно начала кричать жутким голосом и ругаться не хуже портового грузчика, а как только исповедь и Причастие закончились, она тут же умолкла, вновь превратившись в милейшую старушку... Священник с мамой говорили по-русски, а соседка, как нетрудно догадаться, была итальянка, поэтому она не понимала о чем они говорят.
Радость свершилась: мамуля исповедалась и причастилась впервые в жизни. Прощаясь, отец Силуан сказал, что будет за нас молиться св. Спиридону Тримифундскому. Уверена, что его молитва и защита помогли мне несколько часов спустя, когда один нехороший африканец черного цвета пытался украсть мой рюкзак.
Для меня эта история - одно из самых важных событий последнего времени, которым я очень дорожу. Мир всем!