МАМТ. "Пиковая дама"
Режиссер Александр Титель перенес действие в начало ХХ века: "Смятение умов, утрата идеалов, предчувствие необратимой катастрофы: погибнет город, погибнет Империя... Что будет с Россией", - вопрошает он в буклете.
Смещение акцентов интересно играло в первом акте, который объединил в себе три первые сцены оперы - "Летний сад", в комнате у Лизы и бал. Единая декорация на весь спектакль - вращающаяся полукруглая колоннада, три тополя на Плющихе колонны различных архитектурных ордеров, стулья и столы. Цветовая гамма монохромна: различные оттенки черного, серого и синего. Сцена в Летнем саду обрела неожиданную сумрачность и безысходность. Девочки в сиротских платьицах из приюта греются у огня ("Гори-гори ясно!"). Маленькие солдатики - воспитанники военных школ, которые, кажется, вскоре действительно отправятся на фронт. Няньки с кулечками новорожденных в руках, напевающие "Баю-бай" навевают мысли, что неплохо было бы всем этим детям уснуть и постараться не просыпаться. А "Забавляйтеся, детки милые" полно безысходности: взрослые понимают, что забавляться, и деткам, и им самим, времени почти не осталось. Понятно, что Герман и все действующие лица - офицеры. Лиза, скорее, всего. сотрудница госпиталя. А Графиня - его руководительница. Графиня очень напоминает Аллу Демидову из фильма "Пиковая дама, а также ее же в роли Леди Мальборо в фильме "Стакан воды". Между картинами нет привычной паузы для перемены декораций, которые затягивали спектакль, действие летит стремительно.
В комнате Лизы - небольшой дамский салон: медсестры и сиделки, после работы в госпитале, предаются любимым мирным занятиям - музицированию и танцам. Герман влезает к полураздетой Лизе и начинает ее шантажировать. Мне вообще этот персонаж никогда не нравился: решил убиться, так и стреляйся, нет, будет к девке приставать - реши, мол, что мне делать, но учти, ты несешь ответственность за свое решение. А Лиза вообще стоит в исподней рубахе (ее уже ко сну приготовили), стесняется, лицо и грудь закрывает, а этот придурочный невротик пистолетом ей тычет - умру! умру! А ей или сиськи надо держать, либо за руку идиота хватать... Ну, в общем, да... Что случилось, то случилось...
В сцене бала высыпал "миллион арлекинов", ну не миллион, а десяток пьеро с длинными рукавами - такой приветик от Мейерхольда и "Мира искусства". Пастораль пели Полина и Лиза. Елецкий - розовощекий юнец, очень трогательный, с высоким баритоном. Понимаешь, что у этого идеалиста немного шансов пережить ближайшие пару лет. В финале картины народ истерично-услужливо замирает перед пустой театральной ложей, обозначающей "матушку-императрицу".
Во второй половине спектакля исторические аллюзии уже не играют, остаются "просто" костюмы. В Графине не подчеркивали старость, она была женщиной "элегантного возраста". Песенка Графини не исполнялась дребезжащим старческим голосом, а молодой, полной сил кокеткой, какой она была много лет во Франции. Во время объяснения Герман сидит рядышком с Графиней на кровати, пытается даже ее соблазнить глубоким поцелуем (на кульминационное проведение темы судьбы), а она посмеивается над ним, как мне показалось, ей даже нравится этот мальчишка: наконец-то в ее окружении появился кто-то живой, у кого есть движущая им страсть. Умерла эта Графиня, смеясь и дурачась, в полном соответствии с репликой: "Полноте дурачиться!". Призраком она уже явилась молодым и красивым: смерть пошла ей явно на пользу. Герман спел "Что наша жизнь", обращаясь в зал, в котором ради этой арии включили свет. Лиза, символ взвинченной и отчаявшейся интеллигенции, мечется, как взбесившаяся барыня между молельной и будуаром и, не найдя выхода, бросается в толпу, ощетинившуюся штыками - символично."И сия пучина поглотила ея в один момент" (с). Ощетинившаяся штыками толпа казалась таковой на контровом освещении, когда были видны только силуэты. Но когда зажгли свет, оказалось, что это офицеры с поднятыми вверх ногами стульями.
Смещение акцентов интересно играло в первом акте, который объединил в себе три первые сцены оперы - "Летний сад", в комнате у Лизы и бал. Единая декорация на весь спектакль - вращающаяся полукруглая колоннада, три тополя на Плющихе колонны различных архитектурных ордеров, стулья и столы. Цветовая гамма монохромна: различные оттенки черного, серого и синего. Сцена в Летнем саду обрела неожиданную сумрачность и безысходность. Девочки в сиротских платьицах из приюта греются у огня ("Гори-гори ясно!"). Маленькие солдатики - воспитанники военных школ, которые, кажется, вскоре действительно отправятся на фронт. Няньки с кулечками новорожденных в руках, напевающие "Баю-бай" навевают мысли, что неплохо было бы всем этим детям уснуть и постараться не просыпаться. А "Забавляйтеся, детки милые" полно безысходности: взрослые понимают, что забавляться, и деткам, и им самим, времени почти не осталось. Понятно, что Герман и все действующие лица - офицеры. Лиза, скорее, всего. сотрудница госпиталя. А Графиня - его руководительница. Графиня очень напоминает Аллу Демидову из фильма "Пиковая дама, а также ее же в роли Леди Мальборо в фильме "Стакан воды". Между картинами нет привычной паузы для перемены декораций, которые затягивали спектакль, действие летит стремительно.
В комнате Лизы - небольшой дамский салон: медсестры и сиделки, после работы в госпитале, предаются любимым мирным занятиям - музицированию и танцам. Герман влезает к полураздетой Лизе и начинает ее шантажировать. Мне вообще этот персонаж никогда не нравился: решил убиться, так и стреляйся, нет, будет к девке приставать - реши, мол, что мне делать, но учти, ты несешь ответственность за свое решение. А Лиза вообще стоит в исподней рубахе (ее уже ко сну приготовили), стесняется, лицо и грудь закрывает, а этот придурочный невротик пистолетом ей тычет - умру! умру! А ей или сиськи надо держать, либо за руку идиота хватать... Ну, в общем, да... Что случилось, то случилось...
В сцене бала высыпал "миллион арлекинов", ну не миллион, а десяток пьеро с длинными рукавами - такой приветик от Мейерхольда и "Мира искусства". Пастораль пели Полина и Лиза. Елецкий - розовощекий юнец, очень трогательный, с высоким баритоном. Понимаешь, что у этого идеалиста немного шансов пережить ближайшие пару лет. В финале картины народ истерично-услужливо замирает перед пустой театральной ложей, обозначающей "матушку-императрицу".
Во второй половине спектакля исторические аллюзии уже не играют, остаются "просто" костюмы. В Графине не подчеркивали старость, она была женщиной "элегантного возраста". Песенка Графини не исполнялась дребезжащим старческим голосом, а молодой, полной сил кокеткой, какой она была много лет во Франции. Во время объяснения Герман сидит рядышком с Графиней на кровати, пытается даже ее соблазнить глубоким поцелуем (на кульминационное проведение темы судьбы), а она посмеивается над ним, как мне показалось, ей даже нравится этот мальчишка: наконец-то в ее окружении появился кто-то живой, у кого есть движущая им страсть. Умерла эта Графиня, смеясь и дурачась, в полном соответствии с репликой: "Полноте дурачиться!". Призраком она уже явилась молодым и красивым: смерть пошла ей явно на пользу. Герман спел "Что наша жизнь", обращаясь в зал, в котором ради этой арии включили свет. Лиза, символ взвинченной и отчаявшейся интеллигенции, мечется, как взбесившаяся барыня между молельной и будуаром и, не найдя выхода, бросается в толпу, ощетинившуюся штыками - символично."И сия пучина поглотила ея в один момент" (с). Ощетинившаяся штыками толпа казалась таковой на контровом освещении, когда были видны только силуэты. Но когда зажгли свет, оказалось, что это офицеры с поднятыми вверх ногами стульями.