"Фауст". И еще "Фауст"
Так получилось, что с разницей в четыре дня довелось посетить две различных постановки этой знаменитой оперы Шарля Гуно - одну в Санкт-Петербурге, Мариинский театр (режиссер Изабель Байвотер), другую - в Ростове-на-Дону, Музыкальный театр (режиссер Георгий Исаакян). В Санкт-Петербурге версия будто бы прогрессивная, с претензией на неведомые пока Блохе подтексты. Спектакль в Ростове-на-Дону тоже убеждает: превосходные солисты, отличный хор, внятная режиссура. Да, в Ростове есть еще балетная сцена "Вальпургиева ночь"!
Изабель Байвотер поразила оформлением оперы Бриттена "Сон в летнюю ночь" в Концертном зале Мариинского театра. Оформление до сих порт стоит в глазах у Блохи - легкие воздушные ткани, неяркие палевые цвета, невероятно изысканные и стильные платья! Странно, что модельеры не откликнулись (как, скажем, после "Русских сезонов" в Париже в начале ХХ века), была бы замечательная коллекция. Георгий Исаакян, подобно Юрию Александрову, на отсутствие работы не жалуется, всякий раз демонстрируя крепкую оперную режиссуру, в которой есть место авторскому театру. Попробую написать «параллельную рецензию».
Художественное оформление
Спектакль Мариинского театра наполнен яркими красками и напоминает детскую книжку-открывашку: открываешь картонную страницу, и встает объемный замок. Центральная комната, из которой двери ведут в две боковые комнаты. Эта центральная комната может трансформироваться в комнату Фауста, если раскрыть боковые створки, то получится улица, комната Маргариты или храм. Декорации двигают странные люди с масках и в фантастических костюмах (артисты миманса), являющиеся пособниками Мефистофеля. Их художественное решение в чем-то отсылает в персонажам «Шемякунчика» («Щелкунчик» в постановке и оформлении Михаила Шемякина). Количество пособников сразу было не определить. Где-то в начале спектакля Блоха, радуясь собственной находчивости, предположила, что их 7 - по количеству смертных грехов, и подумала, что на протяжении всего действия они будут искушать героев каждый своим. Пересчитать персонажей удалось лишь на поклонах, концепция Блохи была посрамлена: пособников оказалось 10. Активно применяются видеопроекции: крупным планом дадут рыжеволосую Маргариту (да-да, вспомним и роман «Баба и слесарь» «Мастер и Маргарита), задумчиво расчесывающую волосы. А в финале мультяшная душа главной героини будет патетически воспарять от бренного маргаритовского тела, лежащего в кровати. Хронологически (по костюмам) действие можно отнести в послевоенный ХХ век, где-нибудь в Италии (итальянский неореализм ощущается). Маргарита сначала - школьница в серенькой форме с ранцем за спиной, потом переодевается в шелковое платье до колен, весь второй акт ходит в белой шелковой ночной рубашке, изредка прикрывясь шелковым же халатом (я не прочь иметь такой комплектик дома).
Спектакль Музыкального театра переносит действие в некую мрачную условность: все-таки не забудем, что финансовые возможности двух театров различаются очень сильно. Но ощущение «бедненько, но чистенько» не возникает: да, оформление не стОоит Больших денег, которые так чувствуются на Театральной площади в Санкт-Петербурге, но оно выдержано, лаконично и играет на образ спектакля. Темные падуги сходятся и расходятся, основной трансформирующей единицей становится подиум - он то выстраивается длинным языком, то разделяется на две части и обрамляет сцену, то из него выкладывают замысловатые пути-дорожки героев, то их незатейливо сдвигают в самый конец сцены, чтоб Мефистофель отдохнул и посмотрел балет «Вальпургиевой ночи». Основное колористическое решение - красно-черное. Из декорационного оформления есть клетка: в мирной жизни она убрана цветами и символизирует дом Маргариты, в финале предсказуемо становится тюрьмой. Хронологическое определение действия: где-то 70-е году XIX века - дамы в платьях с тюрнюрами, солдатики в узнаваемых кепках.
Пролог
Мариинский театр. На увертюре при поднявшемся занавесе - большой куб, книжная Кааба, «библиотека - кладбище книг» (забыла какой гений это сказал), этот куб словно могильный памятник. Он поднимается, обнаруживая в центре комнату Фауста, странные персонажи начинают раздвигать створки, по бокам оказываются две идентичные комнаты, в которых в кроватях спят две идентичные девушки, персонажи сидят, смотрят на них. Эпизод загадочен, мрачен, тосклив - типа две правды в этом мире, и обе одинаковы. Мефистофель не появляется в сверкании огня, но выползает откуда-то из-под стола, кряхтя, словно старая бабушка, которая полезла под кресло за укатившимся мотком с нитками. Вид у него непрезентабельный, т.е. без пера и плаща, о котором он иронично сообщает в выходной арии. Но - в белокуром парике с завитыми кудряшками (в этом парике он пробудет до самого конца спектакля). Демонстрирует видеопроекцию с Маргаритой, подсовывает доктору бокал с напитком и убегают в путешествие.
Музыкальный театр. На сцене благородная пустота. Только в центре проложена прямая дорога, словно модельный подиум, по которому каждый несет свой груз. Старый Фауст в виде Эйнштейна (растрепанные волосы, усы и свитер) как вполне узнаваемый символ ученого вообще томится утраченной молодостью. Мефистофель эффектно является при полном параде: разрывает помещенный в центре бумажный экран, он тоже блондин и в полном дворянском облачении. Кстати, в спектакле Музыкального театра партия Фауста разделена на Старого и Молодого. К моменту заключения контракта Мефистофель является в виде банковского клерка (вообще, трансформации Мефистофеля в этом спектакле очень интересны, и всегда работают на режиссуру). Видение Маргариты будет попроще: вдали, в самом конце сценического пространства небольшая лестница-стремянка, где сидит Маргарита, тоже рыжеволосая и тоже расчесывает волосы. Но т.к. эффект тумана пришел чуть позднее, стремянка, которую долженствовали скрыть клубы дыма, создав иллюзию парения на облаках, технология «видения» отработанной не показалась. После кубка (кубка, кстати, нет, пьют из аптекарских склянок) герои меняются местами, Молодой Фауст (в дальнейшем - просто Фауст) голосит молодым голосом приветственную арию, и тоже отправляются в путешествие.
Городская площадь
Мариинский театр. Действие происходит где-то в университете, где поют молодые студенты, их преподаватели и научные руководители с кипой книг, а также бегают девочки-школьницы в серой форме с ранцами за плечах (Маргарита в их числе). Главное возмущение большинства знакомых, видевших оперу: Зибель стал девочкой, поэтому его объяснения с Маргаритой имеют некий запрещенный с недавних пор характер. Вот совершенно не помню главного спецэффекта этой картины - каким образом полилось вино, предлагаемое Мефистофелем, хотя прошло всего-то пять дней.
Музыкальный театр. Подиум разводится на две стороны, появляются многочисленные бочки, сверху спускаются пухлые амуры (жестяные), обозначающие место действия - кабачок. Из режиссерского видения: хор (солдаты, студенты и дамы) двигаются по-кукольному, словно марионетки, продолжая заявленную тему спектакля: мы все артисты, каждый выходит на свой подиум, но кукловод где-то существует. Мефистофель появляется в традиционном альпийском одеянии: шляпа с пером, короткие штанишки, пышные рыжие усы пруссака. Знаменитое «На земле весь род людской» не имеет характер вставного развлекательного номера: народ под влиянием злой силы начинает испытывать на себе действие всяческих грехов - пьянства, обжорства и похоти: начинают грузить апельсины пить пиво бочками, потом все страстно раздеваются и совокупляются (здесь вспомнился «Парфюмер»). Вполне возможно, что не только эти три греха присутствовали в режиссуре, может даже кто-нибудь из хористов был одержим завистью, гневом, ленью и жадностью. Прием, конечно, не новый: еще в 1854 году в балете Жюля Перро «Фауст» кульминационным был эпизод «Семь смертных грехов», которые искушали Маргариту. Что, как мы видим, доказывает: господин Исаакян хорошо знает историю сценических интерпретаций «Фауста». Главная развлекательная «мулька» этой картины - источение вина - весьма смешлива: пухлый ангелочек начинает писать вином (струйка жиденькая).
Комната Маргариты
Мариинский театр. Как мы уже знаем, Маргарита - школьница, ее оставил брат, хотя мог бы и отсрочку взять, странно, что Астахов сюда не явился с ювенальной юстицией. Балладу о короле ни одна из увиденных Маргарит не поет с прялкой, чье жужжание так явственно слышится в музыке. Зибель-школьница пылко целует букеты для Маргариты и всячески ее домогается. Украшения очень и очень так себе. Главной фишкой этой картины являются громадные фантастические цветы. Они злобно прорастают из стен дома, разрывают бумагу и провоцируют на неприличные ассоциации. Постараюсь найти в интернете свадебное платье «с розочкой», чтоб было понятно о чем идет речь.
В режиссуре в принципе все по тексту, умиляет текст либретто, составленный госпожой Байвотер: «Под неусыпным оком Мефистофеля и под аккомпанемент его злобного смеха соблазнение Маргариты успешно завершается». С Блошиной точки зрения «успешность» соблазнения глубоко под вопросом: ну подумаешь, поцеловались и на кровать упали. Нет уж, раз заявили про «успешное соблазнение», так представьте его в полном объеме!
Музыкальный театр. На сцену вывозят клетку, убранную цветами - это жилище Маргариты, и место, где она молится. Прялки и здесь нет, но, по крайней мере, Маргарита хотя бы вышивает, что вполне согласуется с общественным мнением: руки женщин должны быть постоянно заняты работой. Мефистофель в этой картине переоделся в смокинг и выходит (ни дать ни взять) Михаилом Прохоровым: исполнитель Борис Гусев, высокий, статный, стройный, издалека на олигарха чем-то схож.
А, про Зибеля забыла! В этом спектакле он тоже в юбке. Не спешите обвинять режиссеров ростовского «Фауста». Зибель - монах, он ходит в длинной рясе. Поэтому он крайне целомудрен, что не помешало ему в предыдущей картине под арию Мефистофеля предаваться греху с хорошенькой горожаночкой. Здесь он изо всех сил блюдет целомудрие и свое, и Маргариты. Из увядших цветов здесь только одна лилия, которая ломается по примеру жезла Мирты в «Жизели». «Соблазнение» здесь состоит в лучших традициях оперного театра: в долгом поцелуе под закрывающийся занавес.
Храм
Мариинский театр. Маргарита беременна и даже находится на сносях - это и доказывает «успешно завершенное соблазнение» в предыдущем акте. Гигантские цветы, прорвавшие девственную плоть стенки дома в предыдущей картине, по истечении девяти месяцев подувяли, и источают воду (еще одна видеопроекция), которые, конечно, являются символом слез Маргариты. Всю первую сцену героиня поет, лежа на кровати, потом идет в храм - в чем была. А была она в длинной шелковой ночной рубашке, сверху накинула халатик и обула гламурные домашние туфельки, кажется, с помпончиками. В храме на алтаре сидит Мефистофель и его прислужники, картина статическая, но живописная - так как дух зла с приспешниками очень напоминают химер средневековой архитектуры. Затем возвращаются солдаты и бодро поют знаменитый марш. Валентин врывается в комнату сестры, видит ее животом в профиль (она стоит аки на картине Федотова «Вдовушка») и начинает сцену домашнего насилия: бьет по щекам, бросает на пол и разве только что ногой в живот не тычет. А в это время Мефистофель снаружи дома поет балладу про неразумную барышню. Прежде чем убить Валентина, молодые люди побились на шпагах (вероятно, не зря курс фехтования прошли), но не без помощи Мефистофеля Валентин натыкается, как шашлык на шампур, на шпагу Фауста, проклинает сестру и с чувством выполненного долга помирает.
Музыкальный театр. Никаких конкретных намеков на непраздность Маргариты не имеется. Она сидит не в доме, а в клетке собственной души, нигде не находя успокоения. Мефистофель предстает кардиналом, в алом плаще. Их диалог с Маргаритой, усиленный черно-красной гаммой, лишенный любых примет времени становится мучительной исповедью для героини.
В сцене возвращения из походов горожане занимают места на трибунах, радостно машут флажками. Полк возвращается не героями, но уставшими землекопами. Марш в их исполнении не звучит ликующе, но выдает колоссальную усталость народа в бессмысленных войнах. Баллада Мефистофеля полна нескромных намеков, которые он облекает в плоть своей рапиры. Поединок решен нетрадиционно: Мефистофель вводит героев в транс, расставляет их на подиуме, подобно пешкам, аккуратненько накалывает Валентина на шпагу Фауста, отходит, любуясь созданным им произведением, и выводит драчунов из транса, чтоб порадоваться агонии Валентина. Валентин красиво и смачно умирает, прикрывая рукой алую кровь на кристально белой рубашке (интересно, чем стирали - «Тайдом»?). Посмотреть на его смерть и послушать его предсмертные проклятия собрался весь город (полный состав хора вышел на сцену). В финале по его доносу Маргариту вяжет патруль и уводит в тюрьму.
Тюрьма
Мариинский театр. Тюрьмы как таковой нет - все та же комната Маргариты, где она, освободившись от бремени, пребывает в состоянии лихорадочного возбуждения. Тюремщик - один из приспешников Мефистофеля, в забавной маске, сидит всю картину на стуле и спит. Маргарита умирает в своей постели. Эффектно отделение души от тела: с помощью видеопроекции беленькая душа в ночной рубашке возносится аж до самых колосников под хор «Христос воскресе!».
Музыкальный театр. Жесткая сцена. Маргариту привязали к решетки, руки сковали наручниками. В момент, когда Фауст умоляет Маргариту бежать, появляется Старый Фауст. «Здорово!», - подумала Блоха. - «Какой интересный ход - жизнь прошла, он как был бесплодным старцем, так и остался им, не сумев спасти теперь и возлюбленную». А это оказался Мефистофель, здорово получилось! В финале Мефистофель вручает ей в руки нож, и она сама, добровольно перерезает себе горло. Фауст в ужасе отступает: «Она погибла», а ангелы - «Спасена!». Вновь звучит пасхальный хор. Можно в принципе и завершить оперу, но в Ростове-на-Дону уважили и любителей балета и бонусом дали «Вальпургиеву ночь».
С драматургической точки зрения «Ночь», наверное, лучше ставить перед «Тюрьмой" - тогда вполне ясен финал. Здесь же, по окончании оргии - исполненной танцевально весьма качественно - Фаусту видится Маргарита с красной полосой на шее, на балконе справа является ангел в белом (с красной полосой на шее), опера заканчивается причитаниями главного героя. А тут еще является Старый Фауст, он меняется с Молодым местами. Вот, собственно, и всё: молодость второй раз растратил, да еще и душу погубил. Ой, нехорошо!
В ростовском спектакле превосходны два солиста: Мефистофель - Борис Гусев, ироничный, циничный, наслаждающийся каждым мгновением сценической жизни. И Валентин - Алексей Гусев (они не родственники) - восхитительный баритон, прекрасные внешние данные, каждую его арию хотелось слушать и слушать! Ох, чувствую, недолго ему в Ростове петь…
Маленький бонус про «Вальпургиеву ночь». Хореография Леонида Лавровского, артисты танцуют с чувством, сначала чуть озадачила идея художника: вакхи и вакханки, а также нимфы были одеты маркизами XVIII века - в паричках, в юбках на фижмах, а мужчины только в лосинах, с обнаженными торсами и при париках. А потом подумалось: а почему бы и нет? «Фауст» - произведение эпохи Просвещения, вот и отправили всех этих сладострастников куда следует, а благодаря этим костюмам появился очень галантный флирт, а не разнузданная оргия. Превосходно танцевала солистка - Елизавета Мислер, у которой, оказывается, нет профессионального хореографического образования в виде диплома хореографического училища, но четкая форма, внятное изложенная хореография, смелость и отвага, с какой она бросалась в руки сатиров - не всякая солистка более академического театра станцует с такой свободой как ростовская балерина! А заведующий балетной труппой - наш, родной, петербургский Сергей Горбатов.
Изабель Байвотер поразила оформлением оперы Бриттена "Сон в летнюю ночь" в Концертном зале Мариинского театра. Оформление до сих порт стоит в глазах у Блохи - легкие воздушные ткани, неяркие палевые цвета, невероятно изысканные и стильные платья! Странно, что модельеры не откликнулись (как, скажем, после "Русских сезонов" в Париже в начале ХХ века), была бы замечательная коллекция. Георгий Исаакян, подобно Юрию Александрову, на отсутствие работы не жалуется, всякий раз демонстрируя крепкую оперную режиссуру, в которой есть место авторскому театру. Попробую написать «параллельную рецензию».
Художественное оформление
Спектакль Мариинского театра наполнен яркими красками и напоминает детскую книжку-открывашку: открываешь картонную страницу, и встает объемный замок. Центральная комната, из которой двери ведут в две боковые комнаты. Эта центральная комната может трансформироваться в комнату Фауста, если раскрыть боковые створки, то получится улица, комната Маргариты или храм. Декорации двигают странные люди с масках и в фантастических костюмах (артисты миманса), являющиеся пособниками Мефистофеля. Их художественное решение в чем-то отсылает в персонажам «Шемякунчика» («Щелкунчик» в постановке и оформлении Михаила Шемякина). Количество пособников сразу было не определить. Где-то в начале спектакля Блоха, радуясь собственной находчивости, предположила, что их 7 - по количеству смертных грехов, и подумала, что на протяжении всего действия они будут искушать героев каждый своим. Пересчитать персонажей удалось лишь на поклонах, концепция Блохи была посрамлена: пособников оказалось 10. Активно применяются видеопроекции: крупным планом дадут рыжеволосую Маргариту (да-да, вспомним и роман «Баба и слесарь» «Мастер и Маргарита), задумчиво расчесывающую волосы. А в финале мультяшная душа главной героини будет патетически воспарять от бренного маргаритовского тела, лежащего в кровати. Хронологически (по костюмам) действие можно отнести в послевоенный ХХ век, где-нибудь в Италии (итальянский неореализм ощущается). Маргарита сначала - школьница в серенькой форме с ранцем за спиной, потом переодевается в шелковое платье до колен, весь второй акт ходит в белой шелковой ночной рубашке, изредка прикрывясь шелковым же халатом (я не прочь иметь такой комплектик дома).
Спектакль Музыкального театра переносит действие в некую мрачную условность: все-таки не забудем, что финансовые возможности двух театров различаются очень сильно. Но ощущение «бедненько, но чистенько» не возникает: да, оформление не стОоит Больших денег, которые так чувствуются на Театральной площади в Санкт-Петербурге, но оно выдержано, лаконично и играет на образ спектакля. Темные падуги сходятся и расходятся, основной трансформирующей единицей становится подиум - он то выстраивается длинным языком, то разделяется на две части и обрамляет сцену, то из него выкладывают замысловатые пути-дорожки героев, то их незатейливо сдвигают в самый конец сцены, чтоб Мефистофель отдохнул и посмотрел балет «Вальпургиевой ночи». Основное колористическое решение - красно-черное. Из декорационного оформления есть клетка: в мирной жизни она убрана цветами и символизирует дом Маргариты, в финале предсказуемо становится тюрьмой. Хронологическое определение действия: где-то 70-е году XIX века - дамы в платьях с тюрнюрами, солдатики в узнаваемых кепках.
Пролог
Мариинский театр. На увертюре при поднявшемся занавесе - большой куб, книжная Кааба, «библиотека - кладбище книг» (забыла какой гений это сказал), этот куб словно могильный памятник. Он поднимается, обнаруживая в центре комнату Фауста, странные персонажи начинают раздвигать створки, по бокам оказываются две идентичные комнаты, в которых в кроватях спят две идентичные девушки, персонажи сидят, смотрят на них. Эпизод загадочен, мрачен, тосклив - типа две правды в этом мире, и обе одинаковы. Мефистофель не появляется в сверкании огня, но выползает откуда-то из-под стола, кряхтя, словно старая бабушка, которая полезла под кресло за укатившимся мотком с нитками. Вид у него непрезентабельный, т.е. без пера и плаща, о котором он иронично сообщает в выходной арии. Но - в белокуром парике с завитыми кудряшками (в этом парике он пробудет до самого конца спектакля). Демонстрирует видеопроекцию с Маргаритой, подсовывает доктору бокал с напитком и убегают в путешествие.
Музыкальный театр. На сцене благородная пустота. Только в центре проложена прямая дорога, словно модельный подиум, по которому каждый несет свой груз. Старый Фауст в виде Эйнштейна (растрепанные волосы, усы и свитер) как вполне узнаваемый символ ученого вообще томится утраченной молодостью. Мефистофель эффектно является при полном параде: разрывает помещенный в центре бумажный экран, он тоже блондин и в полном дворянском облачении. Кстати, в спектакле Музыкального театра партия Фауста разделена на Старого и Молодого. К моменту заключения контракта Мефистофель является в виде банковского клерка (вообще, трансформации Мефистофеля в этом спектакле очень интересны, и всегда работают на режиссуру). Видение Маргариты будет попроще: вдали, в самом конце сценического пространства небольшая лестница-стремянка, где сидит Маргарита, тоже рыжеволосая и тоже расчесывает волосы. Но т.к. эффект тумана пришел чуть позднее, стремянка, которую долженствовали скрыть клубы дыма, создав иллюзию парения на облаках, технология «видения» отработанной не показалась. После кубка (кубка, кстати, нет, пьют из аптекарских склянок) герои меняются местами, Молодой Фауст (в дальнейшем - просто Фауст) голосит молодым голосом приветственную арию, и тоже отправляются в путешествие.
Городская площадь
Мариинский театр. Действие происходит где-то в университете, где поют молодые студенты, их преподаватели и научные руководители с кипой книг, а также бегают девочки-школьницы в серой форме с ранцами за плечах (Маргарита в их числе). Главное возмущение большинства знакомых, видевших оперу: Зибель стал девочкой, поэтому его объяснения с Маргаритой имеют некий запрещенный с недавних пор характер. Вот совершенно не помню главного спецэффекта этой картины - каким образом полилось вино, предлагаемое Мефистофелем, хотя прошло всего-то пять дней.
Музыкальный театр. Подиум разводится на две стороны, появляются многочисленные бочки, сверху спускаются пухлые амуры (жестяные), обозначающие место действия - кабачок. Из режиссерского видения: хор (солдаты, студенты и дамы) двигаются по-кукольному, словно марионетки, продолжая заявленную тему спектакля: мы все артисты, каждый выходит на свой подиум, но кукловод где-то существует. Мефистофель появляется в традиционном альпийском одеянии: шляпа с пером, короткие штанишки, пышные рыжие усы пруссака. Знаменитое «На земле весь род людской» не имеет характер вставного развлекательного номера: народ под влиянием злой силы начинает испытывать на себе действие всяческих грехов - пьянства, обжорства и похоти: начинают грузить апельсины пить пиво бочками, потом все страстно раздеваются и совокупляются (здесь вспомнился «Парфюмер»). Вполне возможно, что не только эти три греха присутствовали в режиссуре, может даже кто-нибудь из хористов был одержим завистью, гневом, ленью и жадностью. Прием, конечно, не новый: еще в 1854 году в балете Жюля Перро «Фауст» кульминационным был эпизод «Семь смертных грехов», которые искушали Маргариту. Что, как мы видим, доказывает: господин Исаакян хорошо знает историю сценических интерпретаций «Фауста». Главная развлекательная «мулька» этой картины - источение вина - весьма смешлива: пухлый ангелочек начинает писать вином (струйка жиденькая).
Комната Маргариты
Мариинский театр. Как мы уже знаем, Маргарита - школьница, ее оставил брат, хотя мог бы и отсрочку взять, странно, что Астахов сюда не явился с ювенальной юстицией. Балладу о короле ни одна из увиденных Маргарит не поет с прялкой, чье жужжание так явственно слышится в музыке. Зибель-школьница пылко целует букеты для Маргариты и всячески ее домогается. Украшения очень и очень так себе. Главной фишкой этой картины являются громадные фантастические цветы. Они злобно прорастают из стен дома, разрывают бумагу и провоцируют на неприличные ассоциации. Постараюсь найти в интернете свадебное платье «с розочкой», чтоб было понятно о чем идет речь.
В режиссуре в принципе все по тексту, умиляет текст либретто, составленный госпожой Байвотер: «Под неусыпным оком Мефистофеля и под аккомпанемент его злобного смеха соблазнение Маргариты успешно завершается». С Блошиной точки зрения «успешность» соблазнения глубоко под вопросом: ну подумаешь, поцеловались и на кровать упали. Нет уж, раз заявили про «успешное соблазнение», так представьте его в полном объеме!
Музыкальный театр. На сцену вывозят клетку, убранную цветами - это жилище Маргариты, и место, где она молится. Прялки и здесь нет, но, по крайней мере, Маргарита хотя бы вышивает, что вполне согласуется с общественным мнением: руки женщин должны быть постоянно заняты работой. Мефистофель в этой картине переоделся в смокинг и выходит (ни дать ни взять) Михаилом Прохоровым: исполнитель Борис Гусев, высокий, статный, стройный, издалека на олигарха чем-то схож.
А, про Зибеля забыла! В этом спектакле он тоже в юбке. Не спешите обвинять режиссеров ростовского «Фауста». Зибель - монах, он ходит в длинной рясе. Поэтому он крайне целомудрен, что не помешало ему в предыдущей картине под арию Мефистофеля предаваться греху с хорошенькой горожаночкой. Здесь он изо всех сил блюдет целомудрие и свое, и Маргариты. Из увядших цветов здесь только одна лилия, которая ломается по примеру жезла Мирты в «Жизели». «Соблазнение» здесь состоит в лучших традициях оперного театра: в долгом поцелуе под закрывающийся занавес.
Храм
Мариинский театр. Маргарита беременна и даже находится на сносях - это и доказывает «успешно завершенное соблазнение» в предыдущем акте. Гигантские цветы, прорвавшие девственную плоть стенки дома в предыдущей картине, по истечении девяти месяцев подувяли, и источают воду (еще одна видеопроекция), которые, конечно, являются символом слез Маргариты. Всю первую сцену героиня поет, лежа на кровати, потом идет в храм - в чем была. А была она в длинной шелковой ночной рубашке, сверху накинула халатик и обула гламурные домашние туфельки, кажется, с помпончиками. В храме на алтаре сидит Мефистофель и его прислужники, картина статическая, но живописная - так как дух зла с приспешниками очень напоминают химер средневековой архитектуры. Затем возвращаются солдаты и бодро поют знаменитый марш. Валентин врывается в комнату сестры, видит ее животом в профиль (она стоит аки на картине Федотова «Вдовушка») и начинает сцену домашнего насилия: бьет по щекам, бросает на пол и разве только что ногой в живот не тычет. А в это время Мефистофель снаружи дома поет балладу про неразумную барышню. Прежде чем убить Валентина, молодые люди побились на шпагах (вероятно, не зря курс фехтования прошли), но не без помощи Мефистофеля Валентин натыкается, как шашлык на шампур, на шпагу Фауста, проклинает сестру и с чувством выполненного долга помирает.
Музыкальный театр. Никаких конкретных намеков на непраздность Маргариты не имеется. Она сидит не в доме, а в клетке собственной души, нигде не находя успокоения. Мефистофель предстает кардиналом, в алом плаще. Их диалог с Маргаритой, усиленный черно-красной гаммой, лишенный любых примет времени становится мучительной исповедью для героини.
В сцене возвращения из походов горожане занимают места на трибунах, радостно машут флажками. Полк возвращается не героями, но уставшими землекопами. Марш в их исполнении не звучит ликующе, но выдает колоссальную усталость народа в бессмысленных войнах. Баллада Мефистофеля полна нескромных намеков, которые он облекает в плоть своей рапиры. Поединок решен нетрадиционно: Мефистофель вводит героев в транс, расставляет их на подиуме, подобно пешкам, аккуратненько накалывает Валентина на шпагу Фауста, отходит, любуясь созданным им произведением, и выводит драчунов из транса, чтоб порадоваться агонии Валентина. Валентин красиво и смачно умирает, прикрывая рукой алую кровь на кристально белой рубашке (интересно, чем стирали - «Тайдом»?). Посмотреть на его смерть и послушать его предсмертные проклятия собрался весь город (полный состав хора вышел на сцену). В финале по его доносу Маргариту вяжет патруль и уводит в тюрьму.
Тюрьма
Мариинский театр. Тюрьмы как таковой нет - все та же комната Маргариты, где она, освободившись от бремени, пребывает в состоянии лихорадочного возбуждения. Тюремщик - один из приспешников Мефистофеля, в забавной маске, сидит всю картину на стуле и спит. Маргарита умирает в своей постели. Эффектно отделение души от тела: с помощью видеопроекции беленькая душа в ночной рубашке возносится аж до самых колосников под хор «Христос воскресе!».
Музыкальный театр. Жесткая сцена. Маргариту привязали к решетки, руки сковали наручниками. В момент, когда Фауст умоляет Маргариту бежать, появляется Старый Фауст. «Здорово!», - подумала Блоха. - «Какой интересный ход - жизнь прошла, он как был бесплодным старцем, так и остался им, не сумев спасти теперь и возлюбленную». А это оказался Мефистофель, здорово получилось! В финале Мефистофель вручает ей в руки нож, и она сама, добровольно перерезает себе горло. Фауст в ужасе отступает: «Она погибла», а ангелы - «Спасена!». Вновь звучит пасхальный хор. Можно в принципе и завершить оперу, но в Ростове-на-Дону уважили и любителей балета и бонусом дали «Вальпургиеву ночь».
С драматургической точки зрения «Ночь», наверное, лучше ставить перед «Тюрьмой" - тогда вполне ясен финал. Здесь же, по окончании оргии - исполненной танцевально весьма качественно - Фаусту видится Маргарита с красной полосой на шее, на балконе справа является ангел в белом (с красной полосой на шее), опера заканчивается причитаниями главного героя. А тут еще является Старый Фауст, он меняется с Молодым местами. Вот, собственно, и всё: молодость второй раз растратил, да еще и душу погубил. Ой, нехорошо!
В ростовском спектакле превосходны два солиста: Мефистофель - Борис Гусев, ироничный, циничный, наслаждающийся каждым мгновением сценической жизни. И Валентин - Алексей Гусев (они не родственники) - восхитительный баритон, прекрасные внешние данные, каждую его арию хотелось слушать и слушать! Ох, чувствую, недолго ему в Ростове петь…
Маленький бонус про «Вальпургиеву ночь». Хореография Леонида Лавровского, артисты танцуют с чувством, сначала чуть озадачила идея художника: вакхи и вакханки, а также нимфы были одеты маркизами XVIII века - в паричках, в юбках на фижмах, а мужчины только в лосинах, с обнаженными торсами и при париках. А потом подумалось: а почему бы и нет? «Фауст» - произведение эпохи Просвещения, вот и отправили всех этих сладострастников куда следует, а благодаря этим костюмам появился очень галантный флирт, а не разнузданная оргия. Превосходно танцевала солистка - Елизавета Мислер, у которой, оказывается, нет профессионального хореографического образования в виде диплома хореографического училища, но четкая форма, внятное изложенная хореография, смелость и отвага, с какой она бросалась в руки сатиров - не всякая солистка более академического театра станцует с такой свободой как ростовская балерина! А заведующий балетной труппой - наш, родной, петербургский Сергей Горбатов.