"Героиды" в Школе драматического искусства
"Тристан и Изольда" совершили в Блохе некую трансформацию. В ее безумном графике и ритме, когда постоянно надо куда-то бежать, что-то хватать, чего-то говорить, очень быстро на что-то откликаться, - вдруг наступило время сосредоточенного созерцания. Проведя почти 5 часов на " Тристане" в Новой опере, Блоха вдруг с удивлением обнаружила в себе умение сидеть, не шевелясь, медленно погружаться в чужие эмоции, вплывать в них и делаться их частью. Спектакль "Героиды" - такой же медленный и сосредоточенный, требующий абсолютного погружения. И только при условии полного отключения от суеты и шума большого города можно прочувствовать необычный замысел авторов - Анны Гарафеевой (пластика) и Колена Роша (музыка).
"Героиды" имеют подзаголовок "Танцевальные письма". В основе - пять любовных писем женщин своим возлюбленным и мужьям, их пластическая интерпретация. Не надо воспринимать буквально определение "танцевальный" - здесь не будет ничего "антично-греко-римского" в привычном для нас плане. Не будет вакхических плясок в коротеньких хитонах, выгибающихся в сладостной истоме тел и завитых "барашком" волос - именно такой образ античной танцевальной вакханалии, как правило возникает в уме, стоит услышать словосочетание "балет на античный сюжет". Не будет в этом спектакле и "дунканизма" - свободной пластики, воспроизводящей и "оживляющей" сюжеты вазовой живописи. Пластическое решение "Героид" сурово и аскетично, как сурова античная трагедия, в которой, как известно из курса истории театра, не было танцев, но была некая пластическая атмосфера. Эту атмосферу создавала эммелея - пластический аккомпанемент хора, который своим единым движением словно откликался на слова протагониста.
Лаодамия - Протесилаю (Алина Чернобровкина):
"Я за тобою пойду, куда бы меня ни позвал ты,
Будешь ли... (страшно сказать!) - или останешься жив.
История о юной новобрачной, чей муж прямо с брачного ложа отправился на войну против Трои и стал первой ее жертвой. Умершим он явился к молодой жене ("так что она осязала его как настоящего и даже понесла ребенка" - "Формула любви"), которая по окончании любовно-загробного свидания покончила с собой, бросившись в огонь. Жуткий сюжет лишь угадывается. Нежная юная дева с застывшим лицом античной коры (ударение на первый слог) медленно-медленно проживает счастливые минуты, просто физически ощущаешь как сжимают в объятиях ее руки Протесилая. Распущенные золотые волосы исполнительницы, окутавшие ее со всех сторон, становятся костром, в пламени которого гибнет Лаодамия, тело которой содрогается не то в любовном экстазе, не то в предсмертных мучениях.
Филлида - Демофонту (Ольга Бондарева)
Медлила долго моя надежда: ведь если поверить
Больно - не верит любоовь и не желает страдать.
История Филлиды - история еще одного краткого брака, но долгого ожидания. Из разнобразных версий выберу одну, наиболее подходящую к увиденному. Филлида вышла замуж за Демофонта, когда тот возвращался после Троянской войны. Новоиспеченный муж, вскоре после свадьбы, отправился навестить матушку. В дорогу любящая жена дала мужу ларец с наказом открыть его только в случае, если он решит не возвращаться. Целый год Филлида приходила на берег моря, чтоб увидеть корабль супруга, да так и не дождалась. В отчаянии она повесилась. А супруг в тот самый момент открыл ларец, увидел там нечто, в ужасе вскочил на коня и поскакал, конь споткнулся, Демофонт вылетел из седла и напоролся на собственный меч. Конечно же, умер. Это предыстория. А на сценической площадке - пластическое ожидание женщины, из которой с каждым движением уходит надежда и любовь, соленые слезы которой выжгли глаза, и она тщетно ищет в сгустившихся вокруг нее сумерках руку любимого...
Федра - Ипполиту (Ольга Хорева)
Твердо решила я страсть побороть и всесильной не сдаться, -
Твердых решений, увы, не допускает любовь.
История страсти Федры к пасынку Ипполиту известна, и не требует исторического комментария. Свой монолог исполнительница ведет с распущенными волосами, которые полностью закрывают ее лицо, получается страшный демонический образ не то женщины, не то какого-то одержимого фантастического существа. Одержимость, пожалуй, будет наиболее точное определение этой истории. Телесная одержимость скручивает героиню, швыряет ее оземь, заставляет изгибаться, словно в приступе падучей. В финале символом пролившейся крови "потечет" длинный красный плат...
Пенелопа - Улиссу (Екатерина Аликина)
Неторопливый, тебе эти строки шлет Пенелопа;
Не отвечай мне письмом - сам возвращайся, Улисс!
Самый сильный монолог. И самый статичный. Исполнительница сидит на стуле в вечном женском ожидании. Жизнь течет мимо нее, смысл ее жизни - лишь в ожидании. В ожидании мужа вырастает их единственный сын, старится отец и превращается в старуху сама Пенелопа. Эти телесные трансформации с пугающей реалистичностью происходят во время 10-минутного сидения на стуле пластического преображения великой Екатерины Аликиной.
Сафо - Фаону (Анна Гарфеева).
Нежно сердце мое, легко его стрелами ранить,
В нем - причина того, что влюблена я всегда.
Наверное, самый "драматизированный" монолог. Сафо, как и положено творческим личностям, пританцовывает, бросает зазывные взгляды в зал (единственная, кто устанавливает визуальный контакт со зрителем), изображает бурный любовный экстаз. Пожалуй, этот монолог более всего отличается от всех предыдущих. Если первые четыре были практически гениальны своей немногословностью, то тут так и тянуло сказать: "жЭнчина, помолчи, а?!".
Спектакль получился удивительный во всех отношениях. Требуется полнейшая сосредоточенность. Письма целиком можно прочитать здесь.
"Героиды" имеют подзаголовок "Танцевальные письма". В основе - пять любовных писем женщин своим возлюбленным и мужьям, их пластическая интерпретация. Не надо воспринимать буквально определение "танцевальный" - здесь не будет ничего "антично-греко-римского" в привычном для нас плане. Не будет вакхических плясок в коротеньких хитонах, выгибающихся в сладостной истоме тел и завитых "барашком" волос - именно такой образ античной танцевальной вакханалии, как правило возникает в уме, стоит услышать словосочетание "балет на античный сюжет". Не будет в этом спектакле и "дунканизма" - свободной пластики, воспроизводящей и "оживляющей" сюжеты вазовой живописи. Пластическое решение "Героид" сурово и аскетично, как сурова античная трагедия, в которой, как известно из курса истории театра, не было танцев, но была некая пластическая атмосфера. Эту атмосферу создавала эммелея - пластический аккомпанемент хора, который своим единым движением словно откликался на слова протагониста.
Лаодамия - Протесилаю (Алина Чернобровкина):
"Я за тобою пойду, куда бы меня ни позвал ты,
Будешь ли... (страшно сказать!) - или останешься жив.
История о юной новобрачной, чей муж прямо с брачного ложа отправился на войну против Трои и стал первой ее жертвой. Умершим он явился к молодой жене ("так что она осязала его как настоящего и даже понесла ребенка" - "Формула любви"), которая по окончании любовно-загробного свидания покончила с собой, бросившись в огонь. Жуткий сюжет лишь угадывается. Нежная юная дева с застывшим лицом античной коры (ударение на первый слог) медленно-медленно проживает счастливые минуты, просто физически ощущаешь как сжимают в объятиях ее руки Протесилая. Распущенные золотые волосы исполнительницы, окутавшие ее со всех сторон, становятся костром, в пламени которого гибнет Лаодамия, тело которой содрогается не то в любовном экстазе, не то в предсмертных мучениях.
Филлида - Демофонту (Ольга Бондарева)
Медлила долго моя надежда: ведь если поверить
Больно - не верит любоовь и не желает страдать.
История Филлиды - история еще одного краткого брака, но долгого ожидания. Из разнобразных версий выберу одну, наиболее подходящую к увиденному. Филлида вышла замуж за Демофонта, когда тот возвращался после Троянской войны. Новоиспеченный муж, вскоре после свадьбы, отправился навестить матушку. В дорогу любящая жена дала мужу ларец с наказом открыть его только в случае, если он решит не возвращаться. Целый год Филлида приходила на берег моря, чтоб увидеть корабль супруга, да так и не дождалась. В отчаянии она повесилась. А супруг в тот самый момент открыл ларец, увидел там нечто, в ужасе вскочил на коня и поскакал, конь споткнулся, Демофонт вылетел из седла и напоролся на собственный меч. Конечно же, умер. Это предыстория. А на сценической площадке - пластическое ожидание женщины, из которой с каждым движением уходит надежда и любовь, соленые слезы которой выжгли глаза, и она тщетно ищет в сгустившихся вокруг нее сумерках руку любимого...
Федра - Ипполиту (Ольга Хорева)
Твердо решила я страсть побороть и всесильной не сдаться, -
Твердых решений, увы, не допускает любовь.
История страсти Федры к пасынку Ипполиту известна, и не требует исторического комментария. Свой монолог исполнительница ведет с распущенными волосами, которые полностью закрывают ее лицо, получается страшный демонический образ не то женщины, не то какого-то одержимого фантастического существа. Одержимость, пожалуй, будет наиболее точное определение этой истории. Телесная одержимость скручивает героиню, швыряет ее оземь, заставляет изгибаться, словно в приступе падучей. В финале символом пролившейся крови "потечет" длинный красный плат...
Пенелопа - Улиссу (Екатерина Аликина)
Неторопливый, тебе эти строки шлет Пенелопа;
Не отвечай мне письмом - сам возвращайся, Улисс!
Самый сильный монолог. И самый статичный. Исполнительница сидит на стуле в вечном женском ожидании. Жизнь течет мимо нее, смысл ее жизни - лишь в ожидании. В ожидании мужа вырастает их единственный сын, старится отец и превращается в старуху сама Пенелопа. Эти телесные трансформации с пугающей реалистичностью происходят во время 10-минутного сидения на стуле пластического преображения великой Екатерины Аликиной.
Сафо - Фаону (Анна Гарфеева).
Нежно сердце мое, легко его стрелами ранить,
В нем - причина того, что влюблена я всегда.
Наверное, самый "драматизированный" монолог. Сафо, как и положено творческим личностям, пританцовывает, бросает зазывные взгляды в зал (единственная, кто устанавливает визуальный контакт со зрителем), изображает бурный любовный экстаз. Пожалуй, этот монолог более всего отличается от всех предыдущих. Если первые четыре были практически гениальны своей немногословностью, то тут так и тянуло сказать: "жЭнчина, помолчи, а?!".
Спектакль получился удивительный во всех отношениях. Требуется полнейшая сосредоточенность. Письма целиком можно прочитать здесь.