Дебют Ксандера Париша в "Жизели" 11 февраля 2013 г.
Да простит меня Екатерина Осмолкина, но речь пойдет все же о Ксандере Парише.
И, конечно, мои слова сочувствия Светлане Ивановой, готовившейся к дебюту в заглавной партии, но накануне спектакля получившей травму. Какой-то злой рок тяготеет над этой танцовщицей: одна из лучших выпускниц 1996 года, ученица Инны Зубковской, она в первые сезоны пленительно и нежно станцевала "Сильфиду" и "Спящую красавицу". Но полученная травма откинула ее далеко назад. В корифейки. Но даже на этой второстепенной сценической позиции она кажется балериной. Когда Иванова танцует Амурчика в "Дон Кихоте", то это один из самых прелестных Амурчиков! Ее Флорина в "Спящей красавице" радует глаз отточенной формой, очаровывает детской наивностью и восхищает нечастой на современной сцене музыкальностью. Но не покидало ощущение, что она сама уже сдалась: шутка ли - заканчивается семнадцатый сезон работы в театре, где-то очень далеко (неужели во сне?) осталась "Спящая красавица", и сложно доказывать, что ты можешь танцевать, если тебе официально осталось провести на сцене три года. Поэтому я очень, очень ждала этого дебюта - я верила, что Светлана сможет преодолеть в первую очередь себя, психологический барьер и выйти вновь в главной партии балета. Увы, увы, этого не произошло. И больше всего меня тревожит: сможет ли Светлана собраться с силами физическими, эмоциональными и психологическими и пережить этот удар, полученный так некстати. Я от всей души желаю моей любимой Светочке преодолеть эту полосу, я верю в нее, я очень хочу ее видеть в "Жизели"! Светочка, дорогая, сделай это, пожалуйста (твоя Ольга Анатольевна)!
Переживая за Светлану, Блоха переживала и за второго дебютанта - в конце концов, экстренная замена партнерши может сказаться на настрое господина мистера Париша. На всякий случай - вдруг кто не знает: Ксандер Париш - чистокровный британец, выпускник Королевской балетной школы, танцевавший три года в Royal Ballet в Лондоне, но ничего там не стяжавший. К счастью, в Лондоне давал уроки Юрий Фатеев, заведующий балетной труппы Мариинского театра, который заприметил молодого артиста. Когда пошел четвертый год работы в Королевском балете, мистер Париш спросил свое руководство о возможных перспективах. С точки зрения руководства Royal Ballet перспективы были нулевыми, и тогда танцовщик обратил взор на Санкт-Петербург, и переехал на берега Невы, где обретается уже три года. Как сообщает сайт театра, Ксандер Париш "выступает при спонсорской поддержке Фонда Друзей Мариинского театра (Великобритания)", но то, что друзей не-спонсоров и поклонников у него много - об этом свидетельствовал переполненный 11 февраля театральный зал, очень теплый прием и множество букетов, поднесенных танцовщику после спектакля.
Говорят, Ксандер Париш неплохо глаголет по-русски, и даже владеет сленговой лексикой. Помимо похвального владения русским языком, у него вызывающе романтический вид: высокий, ладный, аристократически сухопарый, с мягкими ногами и изумительно красивым подъемом. Впрочем, возможностей продемонстрировать эти ножки в Мариинском театре у Ксандера Париша было немного - он отметился лишь в немногих корифеечных партиях : друзья принца в "Лебедином озере", Трубадур в "Раймонде" и "Ромео и Джульетте", двойки и четверки друзей главных героев в "Бахчисарайском фонтане", "Сильфиде", "Щелкунчике", и в единственной безоговорочно сольной партии - Юноша в "Шопениане".
Неожиданный дуэт с Екатериной Осмолкиной не выявил в дебютанте смятения или нервозности, присущих первому выступлению. Конечно, было в нем и традиционное позерство, призванное выявить повышенную духовность героя (концентрированно романтические позировки во II-м акте), но странно предъявлять красивому танцовщику упреки в том, что на сцене он красив. Тем более, что за внешней безупречностью и танца и манер, читалась довольно внятная и продуманная концепция образа.
Основой роли стала ленинградская традиция, сформулированная Константином Сергеевым: Альберт, холеный аристократ, изначально лишь увлечен Жизелью, но под влиянием искреннего чувства, перерождается. Однако Ксандер Париш уже в первых эпизодах, подавая предписанные ролью пластические реплики, «актуализировался», представ не романтическим героем «вообще», которого когда еще преобразит великая сила любви, а избалованным юнцом из обеспеченной семьи, волочащимся за бедной одноклассницей. Свойственная молодому поколению определенная доля цинизма сочетается с легкой влюбленностью. Герой Ксандера Париша взволнованно выглядывает из-за домика, убеждаясь, что на крыльцо вышла именно Жизель, а не ее мамаша; на правах близкого друга интимно целует девушку в шейку; деланно-иронично садится рядом с ней на скамейку, изображая невинного голубка (в голову в этот момент почему-то пришли строчки из какой-то дурацкой подростковой песни: «Тут мы друг друга поняли без слов, ведь у нас очень чистая любовь»*). Откровенно хохотнув в сторону, он вскидывает руку в клятве «верности», и с нарочито сочувственным вниманием, как взрослые наблюдают за игрой ребенка в куклы, следит за гаданием Жизели на ромашке. В и то же время, этому Альберту банально не хватает родительской ласки - когда Жизель бросается в объятия матери, Париш очень эмоционально реагирует на такое изъявление нежности, и в этом его движении был оттенок грусти, что сам он лишен возможности вот так, по-детски, припасть к материнской груди и почувствовать себя в безопасности. В сцене сумасшествия Жизели он, как нашкодивший школьник, не знает куда спрятаться, у кого искать сочувствия - не то у Батильды, не то у друга-оруженосца.
Второй акт Ксандер Париш провел, словно в окаменении. Наверное, так оно и было - осознание собственной вины сковало сердце Альберта, не допуская туда никаких других эмоций, кроме раскаяния. Этот второй акт был удивительно личным: Альберт Париша общался лишь с Жизелью, и только к ней обращался. Его герой не видел виллис, не молил их о прощении, их и не существовало для Альберта. Могила, крест и призрак - таким был символ веры для героя Париша в последнюю ночь его жизни. В том, что это была последняя ночь Альберта - сомневаться не приходится: мало кто из нынешних исполнителей так безжалостно швыряет себя на пол по окончании вариации и коды, не заботясь о принятии позы изнемогающего от усталости любовника. И давно, со времен Фаруха Рузиматова, никто так отчаянно не полз к могиле в лучах восходящего солнца под шум опускающегося занавеса...
________________________________
Вот этот припев целиком:
«Тут мы друг друга поняли без слов,
Ведь у нас очень чистая любофф.
На фига слова нам, мы и так поймем,
То, о чем думаем ночью мы вдвоем».