ИЗ ДЕРЕВНИ В ГОРОД. РОССИЙСКАЯ ПРОВИНЦИЯ - КУЗНИЦА КАДРОВ ИЛИ РУДИМЕНТ?
Все больше мы наблюдаем процесс перемещения трудоспособного населения России из деревни в город. Российская провинция сейчас является основным поставщиком кадров для крупных городов - Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и некоторых других. Все более-менее способные и талантливые люди покидают маленькие городки, деревни и пристраиваются в мегаполисах, где их таланты и способности не всегда получают должное раскрытие и оценку.
Из деревни в город
А что провинция? Провинция хиреет, а вместе с ней и наше материальное процветание и благополучие. Мой рассказ - о людях из небольшого провинциального городка.
Из деревни в город. История одной семьи
Люся была старшей в многодетной семье. Она была подвижной и жизнерадостной девочкой. Подростком ей хотелось флиртовать, бегать на танцы, но она должна была помогать родителям по хозяйству и нянчиться с младшими сестрами и братьями. Люся не сопротивлялась - детей она любила.
Симпатичная девушка с красивой миниатюрной фигуркой и копной светло-русых волос замуж вышла рано, по большой любви. Степан был из семьи потомственных алкоголиков. Пили все родственники. На момент знакомства он еще не страдал от пагубной привычки, но родители девушки предупредили ее, что это непременно произойдет. Житейский опыт подсказывал. Однако Люсю было не переубедить.
Степан ушел в армию на три года, оставив жену в ожидании первенца. Люся родила девочку, через месяц пошла работать, потому что содержать ее было некому. Когда муж вернулся из армии, появилась вторая дочка. Он устроился работать на завод. Так бы и жили Степан да Людмила в любви и согласии, но, к сожалению, как говорилось, наследственная тяга к спиртному дала о себе знать очень скоро.
Из деревни в город
И начались Люсины мытарства. Пьяный, он становился крайне агрессивным и опасным, бил ее. Она с двумя маленькими девочками часто ночевала на улице. Запои могли продолжаться неделями. Она не могла уйти к родителям, потому что там были свои «семеро по лавкам». Да и родители сказали просто: «Мы тебя, дочка, предупреждали. Теперь сама разбирайся»
Людмила хотела учиться, но в такой ситуации смогла поступить лишь на заочное отделение финансово-экономического техникума. Закончила, работала бухгалтером. Даже сделала карьеру - поднялась до главного бухгалтера. Теперь уже давно на пенсии. Дочери выросли и сами уже стали бабушками. Муж не так давно умер. Людмила Петровна ни о чем не жалеет. Всю жизнь она любила непутевого Степана, вытаскивала из запоев, ухаживала за ним, когда он болел, как за ребенком.
Через ее руки прошли десятки малышей. Она нянчила не только своих детей, внуков и правнуков, но и всех детей своих многочисленных родственников, соседей. Для нее не было своих и чужих детей. Все дети были своими. В ее доме они всегда находили присмотр, ласку, заботу.
Из деревни в город. Системные портреты
Людмила Петровна имеет в своем векторном наборе кожно-зрительное сочетание, которое получило очень хорошее развитие в детстве, когда ей все время приходилось заботиться о малышах. Она привыкла жить на отдачу, поэтому ее зрительный вектор получил правильное направление. Она всегда была способна на заботу, любовь, сострадание, которые щедро дарила всему окружающему миру, начиная от морковки на грядке и заканчивая несчастным инвалидом. Она была не против стать медсестрой. Из нее мог бы получиться очень хороший педагог, ведь видовая роль кожно-зрительной самки в архетипичной стае - воспитательница. Но жизнь сложилась по-другому.
Из деревни в город
Никто никогда не видел ее в страхе или беспокойстве за собственную жизнь, хотя трудностей ей выпало немало. Она и мужа-то полюбила после того, как прониклась глубоким состраданием к нему, узнав историю его детства. И всю жизнь жалела и оправдывала его.
Степан был ярчайшим представителем мышечного вектора. Когда ему было около 14 лет, мать отдала его бабушке, которая быстренько отделалась от него, пристроив на ФЗО (фабрично-заводское обучение), где он получил рабочую специальность и начал работать.
Его алкоголизм был обусловлен не столько наследственностью, сколько тем, что тип мышления мышечника наглядно-действенный. В детстве, до пубертата, когда идет развитие векторов, закладываются будущие модели поведения, он видел, как пьет его отец, дед и другие многочисленные родственники. Естественно, он научился выпивать и просто не могло быть иначе.
Мышечникам, как никому другому, нужно быть осторожными в употреблении алкоголя, потому что он растормаживает кору головного мозга и выводит наружу древнего охотника-убийцу. Поэтому агрессивность Степана во время запоя действительно была опасна для жизни. А когда утром его нужно было будить на работу, всей семье становилось страшно.
Надо отдать должное, что хоть Степан Иванович и пил всю жизнь по-черному, да и на вид не был особо мощным, но запас мышечного здоровья был такой, что до самой старости сохранил он недюжинную физическую силу и работоспособность. Будучи уже больным (кстати, болел он недолго, быстро отошел в мир иной) и далеко за 70, он запросто за день заготавливал машину дров, парился в бане и работал на огороде. Если бы не алкоголь, прожил бы он свои, отмеренные природой, 140 лет.
Он всегда производил впечатление довольного жизнью человека, хотя никуда не выезжал, ел простую пищу, тяжело трудился и пил, просто потому, что привык это делать.
И, как ни странно, был полноценным и уважаемым членом общества. Работал он на заводе, где его очень ценили. Работа была тяжелая, физическая, что и нужно мышечнику, чтобы получать удовлетворение от жизни. Ну, а когда его с почетом проводили на пенсию, продолжил свой труд на собственном клочке земли. Так и жил: просто, без лишних слов. С особым удовольствием вспоминал армию. Ну, а больше и вспомнить было нечего. Бывало, в сильном подпитии, от «избытка чувств» и хочется сказать что-то такое, душевное, а не хватает слов, одни междометия. Мышечники не мастера говорить, они мастера дело делать.
Из деревни в город
Эти два Степана Ивановича - пьяный и трезвый - были два разных человека. Один - зверь и потенциальный убийца, другой - богатырь, трудяга, «соль земли русской».
Из деревни в город. Извечный русский вопрос: «Что делать?»
Две судьбы из российской провинции. Два человека, которые, по их собственным ощущениям, прожили очень наполненную жизнь. Хотя со стороны их жизнь не была такой уж безоблачной, вряд ли они хотели бы что-то изменить в ней. На тот момент они являлись прочной основой существующего строя и были уважаемыми членами общества. Во времена Советского Союза труд рабочего человека ценился высоко, и поэтому он мог жить с высоко поднятой головой. И не нужно было покидать свой дом мышечнику, который мается, когда его отрывают от родной земли.
Совсем другие времена сейчас, когда трудяги у нас не в почете, а российская провинция умирает. Мышечники, под влиянием архетипичных кожников, спиваются, не находя себе достойного применения. Физический труд не в цене. А ведь мышечность - это наша основа, наша демография.
Нужно обязательно возрождать по всей стране систему профтехучилищ (ПТУ), где обучать мышечных ребят рабочим специальностям. Их нужно забирать из неблагополучных, пьющих семей в раннем возрасте, чтобы они не видели вечно пирующих родителей. Лучше, если их воспитает грамотный педагог, чем спившиеся и опустившиеся родители.
Для мышечников это особенно важно. Их нужно определять в интернаты, где они параллельно с обучением, будут осваивать какое-то ремесло. Мышечник принимает форму любого, кто находится с ним рядом. И если рядом будет дисциплинированный кожный мастер, а потом добросовестный анальный бригадир, то из него вырастет настоящий человек.
Нужно расширять сеть педагогических училищ в российской глубинке, где одним из главных предметов будет системно-векторная психология. Такой педагог с раннего детства сможет распознать в ребенке наличие тех или иных задатков и помочь ему их развить. Для этого должна быть создана сеть бесплатных кружков, как это было когда-то при советской власти, чтобы ребенок мог попробовать себя в разных направлениях и выбрать то, что ему по душе. Лишь тогда мы получим талантливых специалистов, швей, токарей, агрономов, учителей, воспитателей, в общем, людей, болеющих за свое дело, на которых сможет опереться экономика страны. В советские времена бОльшая часть людей работала на любимой работе именно потому, что в школе были созданы такие условия. Российская провинция вновь станет кузницей кадров для самой себя.
Из деревни в город
Как когда-то, на заре российской республики, кожно-зрительные женщины в кожанках и с маузером за поясом направились в российские деревни для ликвидации всеобщей безграмотности (и прекрасно справились с этой задачей!), так и нынешние кожно-зрительные учителя и воспитатели, вооруженные новым знанием системно-векторной психологии, смогут возродить провинцию, фундамент благосостояния нашей страны. И не нужно будет устремляться работягам из деревни в город, пополняя ряды людей, недовольных жизнью и своей реализацией в ней.
Статья написана по материалам тренингов по системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Читайте также:
БРЕМЯ ТОЛЕРАНТНОСТИ ИЛИ НРАВСТВЕННЫЙ ДОЛГ РУССКИХ? НАШ ОТВЕТ НА НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
ПРАВИЛЬНОЕ ВОСПИТАНИЕ СОВРЕМЕННЫХ ДЕТЕЙ - ФЕНОМЕН МЛАДШЕГО РЕБЕНКА
Из деревни в город
А что провинция? Провинция хиреет, а вместе с ней и наше материальное процветание и благополучие. Мой рассказ - о людях из небольшого провинциального городка.
Из деревни в город. История одной семьи
Люся была старшей в многодетной семье. Она была подвижной и жизнерадостной девочкой. Подростком ей хотелось флиртовать, бегать на танцы, но она должна была помогать родителям по хозяйству и нянчиться с младшими сестрами и братьями. Люся не сопротивлялась - детей она любила.
Симпатичная девушка с красивой миниатюрной фигуркой и копной светло-русых волос замуж вышла рано, по большой любви. Степан был из семьи потомственных алкоголиков. Пили все родственники. На момент знакомства он еще не страдал от пагубной привычки, но родители девушки предупредили ее, что это непременно произойдет. Житейский опыт подсказывал. Однако Люсю было не переубедить.
Степан ушел в армию на три года, оставив жену в ожидании первенца. Люся родила девочку, через месяц пошла работать, потому что содержать ее было некому. Когда муж вернулся из армии, появилась вторая дочка. Он устроился работать на завод. Так бы и жили Степан да Людмила в любви и согласии, но, к сожалению, как говорилось, наследственная тяга к спиртному дала о себе знать очень скоро.
Из деревни в город
И начались Люсины мытарства. Пьяный, он становился крайне агрессивным и опасным, бил ее. Она с двумя маленькими девочками часто ночевала на улице. Запои могли продолжаться неделями. Она не могла уйти к родителям, потому что там были свои «семеро по лавкам». Да и родители сказали просто: «Мы тебя, дочка, предупреждали. Теперь сама разбирайся»
Людмила хотела учиться, но в такой ситуации смогла поступить лишь на заочное отделение финансово-экономического техникума. Закончила, работала бухгалтером. Даже сделала карьеру - поднялась до главного бухгалтера. Теперь уже давно на пенсии. Дочери выросли и сами уже стали бабушками. Муж не так давно умер. Людмила Петровна ни о чем не жалеет. Всю жизнь она любила непутевого Степана, вытаскивала из запоев, ухаживала за ним, когда он болел, как за ребенком.
Через ее руки прошли десятки малышей. Она нянчила не только своих детей, внуков и правнуков, но и всех детей своих многочисленных родственников, соседей. Для нее не было своих и чужих детей. Все дети были своими. В ее доме они всегда находили присмотр, ласку, заботу.
Из деревни в город. Системные портреты
Людмила Петровна имеет в своем векторном наборе кожно-зрительное сочетание, которое получило очень хорошее развитие в детстве, когда ей все время приходилось заботиться о малышах. Она привыкла жить на отдачу, поэтому ее зрительный вектор получил правильное направление. Она всегда была способна на заботу, любовь, сострадание, которые щедро дарила всему окружающему миру, начиная от морковки на грядке и заканчивая несчастным инвалидом. Она была не против стать медсестрой. Из нее мог бы получиться очень хороший педагог, ведь видовая роль кожно-зрительной самки в архетипичной стае - воспитательница. Но жизнь сложилась по-другому.
Из деревни в город
Никто никогда не видел ее в страхе или беспокойстве за собственную жизнь, хотя трудностей ей выпало немало. Она и мужа-то полюбила после того, как прониклась глубоким состраданием к нему, узнав историю его детства. И всю жизнь жалела и оправдывала его.
Степан был ярчайшим представителем мышечного вектора. Когда ему было около 14 лет, мать отдала его бабушке, которая быстренько отделалась от него, пристроив на ФЗО (фабрично-заводское обучение), где он получил рабочую специальность и начал работать.
Его алкоголизм был обусловлен не столько наследственностью, сколько тем, что тип мышления мышечника наглядно-действенный. В детстве, до пубертата, когда идет развитие векторов, закладываются будущие модели поведения, он видел, как пьет его отец, дед и другие многочисленные родственники. Естественно, он научился выпивать и просто не могло быть иначе.
Мышечникам, как никому другому, нужно быть осторожными в употреблении алкоголя, потому что он растормаживает кору головного мозга и выводит наружу древнего охотника-убийцу. Поэтому агрессивность Степана во время запоя действительно была опасна для жизни. А когда утром его нужно было будить на работу, всей семье становилось страшно.
Надо отдать должное, что хоть Степан Иванович и пил всю жизнь по-черному, да и на вид не был особо мощным, но запас мышечного здоровья был такой, что до самой старости сохранил он недюжинную физическую силу и работоспособность. Будучи уже больным (кстати, болел он недолго, быстро отошел в мир иной) и далеко за 70, он запросто за день заготавливал машину дров, парился в бане и работал на огороде. Если бы не алкоголь, прожил бы он свои, отмеренные природой, 140 лет.
Он всегда производил впечатление довольного жизнью человека, хотя никуда не выезжал, ел простую пищу, тяжело трудился и пил, просто потому, что привык это делать.
И, как ни странно, был полноценным и уважаемым членом общества. Работал он на заводе, где его очень ценили. Работа была тяжелая, физическая, что и нужно мышечнику, чтобы получать удовлетворение от жизни. Ну, а когда его с почетом проводили на пенсию, продолжил свой труд на собственном клочке земли. Так и жил: просто, без лишних слов. С особым удовольствием вспоминал армию. Ну, а больше и вспомнить было нечего. Бывало, в сильном подпитии, от «избытка чувств» и хочется сказать что-то такое, душевное, а не хватает слов, одни междометия. Мышечники не мастера говорить, они мастера дело делать.
Из деревни в город
Эти два Степана Ивановича - пьяный и трезвый - были два разных человека. Один - зверь и потенциальный убийца, другой - богатырь, трудяга, «соль земли русской».
Из деревни в город. Извечный русский вопрос: «Что делать?»
Две судьбы из российской провинции. Два человека, которые, по их собственным ощущениям, прожили очень наполненную жизнь. Хотя со стороны их жизнь не была такой уж безоблачной, вряд ли они хотели бы что-то изменить в ней. На тот момент они являлись прочной основой существующего строя и были уважаемыми членами общества. Во времена Советского Союза труд рабочего человека ценился высоко, и поэтому он мог жить с высоко поднятой головой. И не нужно было покидать свой дом мышечнику, который мается, когда его отрывают от родной земли.
Совсем другие времена сейчас, когда трудяги у нас не в почете, а российская провинция умирает. Мышечники, под влиянием архетипичных кожников, спиваются, не находя себе достойного применения. Физический труд не в цене. А ведь мышечность - это наша основа, наша демография.
Нужно обязательно возрождать по всей стране систему профтехучилищ (ПТУ), где обучать мышечных ребят рабочим специальностям. Их нужно забирать из неблагополучных, пьющих семей в раннем возрасте, чтобы они не видели вечно пирующих родителей. Лучше, если их воспитает грамотный педагог, чем спившиеся и опустившиеся родители.
Для мышечников это особенно важно. Их нужно определять в интернаты, где они параллельно с обучением, будут осваивать какое-то ремесло. Мышечник принимает форму любого, кто находится с ним рядом. И если рядом будет дисциплинированный кожный мастер, а потом добросовестный анальный бригадир, то из него вырастет настоящий человек.
Нужно расширять сеть педагогических училищ в российской глубинке, где одним из главных предметов будет системно-векторная психология. Такой педагог с раннего детства сможет распознать в ребенке наличие тех или иных задатков и помочь ему их развить. Для этого должна быть создана сеть бесплатных кружков, как это было когда-то при советской власти, чтобы ребенок мог попробовать себя в разных направлениях и выбрать то, что ему по душе. Лишь тогда мы получим талантливых специалистов, швей, токарей, агрономов, учителей, воспитателей, в общем, людей, болеющих за свое дело, на которых сможет опереться экономика страны. В советские времена бОльшая часть людей работала на любимой работе именно потому, что в школе были созданы такие условия. Российская провинция вновь станет кузницей кадров для самой себя.
Из деревни в город
Как когда-то, на заре российской республики, кожно-зрительные женщины в кожанках и с маузером за поясом направились в российские деревни для ликвидации всеобщей безграмотности (и прекрасно справились с этой задачей!), так и нынешние кожно-зрительные учителя и воспитатели, вооруженные новым знанием системно-векторной психологии, смогут возродить провинцию, фундамент благосостояния нашей страны. И не нужно будет устремляться работягам из деревни в город, пополняя ряды людей, недовольных жизнью и своей реализацией в ней.
Статья написана по материалам тренингов по системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Читайте также:
БРЕМЯ ТОЛЕРАНТНОСТИ ИЛИ НРАВСТВЕННЫЙ ДОЛГ РУССКИХ? НАШ ОТВЕТ НА НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
ПРАВИЛЬНОЕ ВОСПИТАНИЕ СОВРЕМЕННЫХ ДЕТЕЙ - ФЕНОМЕН МЛАДШЕГО РЕБЕНКА