Статья самарского анархиста начала 90-х Олега Иванца. Моё отступление про это время золотое...
Вдумчивму читателю своего блога, склонному к историческим работам и политической философии и способному одолеть "много букфф" даю ссылку, присланную моим однокурсником по истфаку К(С)ГУ Олегом Иванцом на его статью ""Эволюция анархистского движения в Самаре в конце XX- начале XXI века". Параллельно публикацию (отрывками) его воспоминаний начал сейчас с иллюстрациями публиковать Андрей andry_astashkinАсташкин, короче это его бенефис. Открывание Самарой заново забытых (а нынешнему поколению и неизвестных) участников куйбышевского (самарского) т.н. "демократического" протестного движения времен перестройки стало, похоже, неожиданным трендом нашей общественной жизни, для кого она существует. Видимо правда грядут какие-то события и аналогии, и страна начинает взбираться и повторять подобный тем смутным временам конца 80-х-начала 90-х годов рубеж, но на новом витке... Предыдущим таким открытием был для многих Марк Солонин, тоже исчезнувший из самарской общественной жизни на десятилетия, и также внезапно появившийся на митингах оппозиции "за честные выборы" и презентованный мной аки "спецал гест" на Гражданском форуме. Иванца, конечно, как Солонина в то время не знали, но он тоже для многих может стать интересным со своими политическими идеями на нашем безрыбье из набивших оскомину политологах и продающихся уже чуть-ли не в прямом эфире политиках. По правде говоря, я рад, что Олег Иванец жив, и неожиданно откуда-то ко мне в почту вынырнул со своей ссылкой.
На нашем курсе Иванец не был особо заметной фигурой, за 20 лет я забыл даже как он выглядит. Его "боевая анархическая юность", о которой он так обстоятельно пишет, на самом деле была малозаметным явлением на фоне многочисленных "фронтов" и персонажей в перестроечном Куйбышеве и прошла как-то мимо его собственных студенческих аудиторий, если не считать нескольких появлений Иванца с черным знаменем на паре первомайских демонстраций в компании, как бы сейчас сказали "фриков". Тем неожиданее открыть в нем теперь чудом сохранившегося анархо-синдикалиста, будто шагнувшего к нам со страниц журнала "Каторга и ссылка", и напомнившего то и тех, что все уже забыли. Свою статью Олег Иванец начинает словами "Вряд ли меня кто помнит,но я помню многих". Его действительно забыли, даже, наверное те, кто знали. Я, признаться, даже не помню, доучился ли он... Беглый осмотр студенческих фотографий его не выявил, возможно, он выглядел тогда примерно так (на фото).
Намного позже описываемых Иванцом событий, работая над докторской диссертацией по истории, я сделал в своей монографии некоторый анализ перестроечного движения в Куйбышеве-Самаре,
попытавшись разбить его на этапы.(Раздел 5.3.3. "Акции протеста") Согласно моей периодизации описываемый Иванцом в его фундаментальной статье период состоял из оканчивающегося периода "неформального движения"(1988-90) с "демократическим движением" (1989-91) и периодами "рабочего движения" (1990-91), "бунтами товарного дифицита" (1991 г.) и "движением противостояния" (1992-93). Впрочем, кто-то из исследователей может видеть иначе. Сам Иванец (в другой статье у Асташкина) периодизацию с 1988 по 93 г. называет общим словом "демократическое движение", а период до 88 года- "диссидентским". Ну, не суть важно.
В те годы я диссертации еще не писал, и научных определений не давал. Иванец у меня тогда проходил по категории внезапно возбудившихся. В перестройку такое бывало, взять хотя бы нашего с Сашей Бояркиным другого, доармейского однокурсника Володю В., тихого очкарика (будущего гуру Харе Кришна и какого-то живого индийского святого), внезапно тоже ставшего в те годы "неформалом" и хранившем под подушкой прокламации "народного фронта". Я относился к проявлениям анархизма Иванца с иронией, не думая, что он серьезно в эту тему погрузился на уровне теории, тогда много кто какими флагами махал. Потом он попал в какую-то историю с бандитами, заложенными в ломбард квартирами, и то ли его подставили, то ли он кого-то подставил, но сел он в тюрьму, как сообщили, по другой нехорошей статье, что многими с учетом определенного отношения в уголовном мире к сидельцам по ней, было воспринято как похоронка. Что там на самом деле было с уголовными делами, сколько он отсидел и как- не знаю. Сам Иванец а-ля Варлам Шаламов в своих мемуарах пишет об этом в таких выражениях: " Когда я ,освободившись в очередной раз из мест заключения (да-да,не удивляйтесь-я никогда не считал себя кабинетным анархистом)". . До позавчерашнего дня я об Олеге Иванце ничего не слышал.
В юности все мы, наверное, анархисты, я, например, в то время серьезно увлекался философией Толстого, выводя свой анархизм из него, а не Кропоткина и Бакунина. А так как со службы на флоте еще и имел тельняшку, то представлял себе лозунг "Анархия-мать порядка" исключительно на мотив песенки "Цыпленок жареный". Это я на фото справа. За спиной-икона, модная тогда антибольшевистская картинка Ильи Глазунова "Вечная Россия", на плече- кот Пуштун.
Вернувшись в 88 году из Красной армии на истфак, я испытывал стойкое отвращение ко всему партийному, политическому и идеологическому, а за попытки мной покомандовать мог и "вломить". Народ за это время, пока мы служили, сильно в стране "раскочегарился", перестройка заметно стала "углубляться" и "ускоряться", "гласность" перешла в яростную критику основ. Это не мешало мне сдавать на пятерки научный коммунизм и диалектический материализм, но делал я это без энтузиазма. Потому и тему диплома я выбрал подальше от "роли рабочего класса в годы первых пятилеток" и "значении КПСС для свекольной промышленности", а именно земство, от которого сквозило таким " ветхозаветным старообрядчеством", что никто и предположить не мог, что через какие-то 5-7 лет с подачи Солженицына это слово начнут произносить с высоких трибун в бесконечных разговорах о том, "как нам обустроить Россию".В 88-90 мало кто мог предположить, что кто-то помимо КПСС может что-нибудь у нас обустроить. (В принципе, правы оказались). Короче, тему выбрал "неперспективную". Потом Солженицын назовет мою работу лучшей из того, что он прочел про земство после возвращения в Россию, и по его просьбе Залыгин напечатает ее в "Новом мире".
Впрочем, радость моя о том, что я избежал политизации своей научной темы была недолгой, так как в стремлении исследовать то, что никто еще не писал, я вскоре добрался до разгона земств большевиками, Учредительного собрания и гражданской войны, образ которой и так маячил за окном. Естественно, когда вокруг всё бурлило, нельзя было не формировать никаких политических взглядов. В целом у большинства студентов они тогда были критические к власти и КПСС. На пятом курсе (был уже 92 год) мы взбунтовались
против сдачи госэкзамена по научному коммунизму. Началось всё с моей статьи в "Университетской жизни" (она также вышла в "Волжском комсомольце"), которую начали сразу разбирать в ректорате и требовать выдачи автора (статья была под псевдонимом). Речь там шла про то, что в стране перемены, а нас заставляют лженаучные дисциплины сдавать. Университетские начальники требовали выдать автора, и, похоже, в УЖ меня сдали, потому, что смотреть кое-кто стал косо. Понятно, будь это годами тремя раньше- и полетела бы голова, но после разгона ГКЧП, когда Ельцин уже запретил КПСС, упертое требование сдавать все эти "измы" выглядело уже анахронизмом. Гос по научному коммунизму нам отменили. Активность студентов истфака в те годы была очень большая. Помимо митингов и диссидентских кружков, делались и реальные дела в сфере истории и культуры. Пока, скажем, кто-то где-то махал черным или красным флагом, мы в составе комитета "Самара" под командованием молодого тогда преподавателя Курскова и нестарого Кабытова собрали подписи за возврат Куйбышеву родного имени.
Примерно с 90 года, еще будучи студентом, я начал постоянно сотрудничать с газетами и в 91 году, еще до событий ГКЧП, стал штатным репортером в отделе новостей "Самарской газеты". Однако хождение в качестве журналиста на сессии горсовета и тексты про депутатов с их говорильней навевали на меня невыносимую скуку. В то время мне намного интереснее была история (наука) и творчество. Я тогда собирался стать писателем, участвовал со своим приятелем,
молодым писателем Валерой Лебедевым ("Фант") в разных творческих вечерах, писал стихи, рассказы,снимал как режиссер и автор сценария немой блокбастер из жизни белогвардейцев (на фото) "Русскиiй характеръ" (видео) и даже напечатал один из своих армейских рассказов в московском журнале "Вавилон", за что теперь числюсь в какой-то энциклопедии как "современный российский прозаик".
Еще я писал тексты песен для рок-группы своего флотского приятеля Генки Миронова (будущего главы севастопольского рок-клуба), одну из которых он создал еще во время службы под прикрытием клубной самодеятельности. Стихи у меня были хорошие, а вот тексты для рок-группы немного агрессивные, слегка такие в стиле "Телевизора". Помню, строчку из одного припева: "Мы поём рок, так закройте пасти стаи брежневских крыс!". "Крыс" пелось так- "крррррр-ы-ы-ыссссссс!!!!" Ходили мы на все подряд рок-концерты и через некоторых людей даже проникали за кулисы, где пили вино с тогдашними рок-звездами и я уже был знаком с Русланом Татаринцевым, с которым потом вместе работали в "Самарском обозрении", а тогда делавшим первый в Самаре рок-фестиваль "Самый Плохой". Мой однокурсник Валера Емелин ("Шеф") познакомил меня тогда с талантливым поэтом и музакальным критиком, редактировавшем газету "Молодежная волна" Марком Белым (Борис Корнющенко, на фото-), он печатал там мои миниатюры в стиле Хармса и даже один раз заплатил гонорор, который мы тут же пропили. В 93 году он погибнет, попав под трамвай. Тогда глупая смерть среди творческих людей была не редкостью. Мою однокурсницу Марину Быкову, тоже поэтессу, просто зарезали у киоска, куда она спустилась за сигаретами.
В журналистике я тогда, кажется, был немного поклонником Невзорова. Коммунистам не доверял, а наблюдения мои за демократами, хоть я и был тогда на стороне Ельцина, быстро становились слегка резкими. В итоге за два дня до ГКЧП у меня в "СГ" вышла статья "Когда приходят мэры", которую при желании можно было назвать гкчпистской, т.к. там я
писал о том, что "время пустой болтовни заканчивается" и на смену "перестроечным говорунам" должны прийти "люди порядка". Это можно было бы списать на "предчувствие гражданской войны", если бы большую часть мыслей я не почерпнул из питерской газеты. Не верю я рассказам Иванца про 20-летних мудрецов и "лидеров партий", которые уже тогда разобрались, куда ветер дует, на самом деле моё поколение в то время, как и вся страна, болталось как флюгер за чужими ветрами. Сразу после сдачи статьи про "мэров" в номер я уехал в археологическую экспедицию в волгоградские степи, так что ответ на сакраментальный тогда вопрос "А ты где был 19 августа" получился у меня вполне аполитичным. Я тогда уже был влюблен в свою будущую жену, и мне до фени были все "мэры, пэры и херы", выражаясь сленгом Макашова. На фото слева я приучаю жену пить пиво в волгоградских степях в дни ГКЧП.
В мемуарах Иванца мне посвящено три коротких, но пронзительных предложения:
"А вот учился на моем курсе некто Михаил Матвеев.В те беспокойные годы молчал,никуда не лез.Своих политических взглядов не выказывал.А теперь депутат думы,баллотировался на мэры Самары.Профессиональный политик - выжидал кто победит".
Мне трудно спорить с Олегом Иванцом, так как о его политической деятельности в те годы я ничего не слышал, а "отцом русской демократии" со школы в моей компании был мой друг Олег Покорский (на верхнем групповом "белогвардейском фото" слева, ныне- гражданин США, второй участник съемки (с газетой "Правда")- Юрка Шарков проживает ныне там же) , а чего-то выжитать или двигаться куда-то в депутаты как Леушкин или Фейгин, или рвать глотку на митингах у меня и в мыслях не было. Меня интересовала собственная девушка, наука история, своё творчество и выбор между тем, чтобы продолжать работать дворником, или зарабатывать те же деньги ремеслом журналиста. А для политического просвещения у меня были свои источники информации, а для антисоветской пропаганды хватало Покорского и моего дяди Вити, актера Ленфильма, известного старшему поколению зрителей по роли батьки Махно в "Хмуром утре". Свежие новости с Голоса Америки и Радио свобода я получал сквозь треск глушилок еще при Брежневе, чтение "Одного дня Ивана Денисовича" (вслух) на квартире Юры Шаркова состоялось у нас еще в суровые андроповские времена 83-84 года... Так что у меня были свои "университеты", пароли, явки и своя компания. Сейчас, кстати, "отец русской демократии" О.Я.Борейша-Покорский гостит в Самаре, тут эмигрант рассеивает тоску по Родине, раздает оппозиции инструкции Госдепа ( это глупая шутка) и ходит неузнанным на экскурсии Комитета спасения старой Самары.
В те годы Покорский придерживался, как полагалось потомку царского офицера, монархических взглядов, примкнув к местной ячейке белогвардейского "НТС" (коммунисты тогда их называли исключительно "власовцы"), в которой хороводил модный ныне пусси-адвокат "Взбесившихся влагалищ" Марк Фейгин. В Америке потомок древнего шляхетского рода одно время работал слесарем в местном ЖЭУ, а сейчас торгует таблетками через интернет и собирает русские самовары.
Будущего адвоката Пусси Райт Фейгина Иванец в своих мемуарах вспоминает так: "их лидер (НТС) Марк Фейгин уж очень был самовлюбленным и скрывался от армии,видимо,по причине,что его брали рядовым,а не,как минимум,капитаном.Кстати,когда он потом стал депутатом Госдумы и козырял тем фактом,что воевал в Сербии(как доброволец),меня очень удивило-я то считал,что он был пацифистом.А так получалось странно-от армии косил,но на войну поехал.Боялся дедовщины или антисемитизма?"
На фото Фейгин крайний слева, Покорский крайний справа, с плакатом- Асташкин.
Как-то Олег (Покорский) затащил меня на свой НТС-овский пикет на Ленинградской (на фото справа), где мне даже пришлось подержать его плакат, пока он ходил отлить в подворотню. Это был, как бы сейчас сказали "несанкционированный" пикет, а тогда никто и не знал как и где чего санкционировать. Помню, ходили милиционеры и "люди в штатском" с кинокамерами, ощущение было весьма диссидентское. Содержание плаката, помнится, мне не понравилось.
(на фото парень в белом "петушке"- я, слева в очках крайний- Покорский, чувак с флагом, как выяснилось- Асташкин).
Вообще митинги и всякого рода политическая тусня были тогда обычным явлением времени. Я, например, был свидетелем того, как Валерий Карлов рвал свой партбилет, и даже попытался снять это, жаль, кроме вскинутых рук ничего на снимке не оказалось. Вот этот животрепещащий момент.
Олег Иванец в своей статье описывает это так: "На одном из митингов на трибуну взошел рабочий- бузотер Валерий Карлов.И перед камерами телевидения и тысячами самарцев порвал свой партийный билет.Он стал героем!!!! В дальнейшем он выступал как лидер рабочего движения,становился депутатом,раздавал многочисленные интервью и т.д.Герой! А кто нибудь подумал,что были тысячи людей,которые в советское время не вступали в КПСС и их жизнь была перечеркнута в карьерном плане,но они молча несли свой крест и молча встретили и перестройку и т.д.Я думаю,что большего уважения достойны те немцы,кто никогда не был членом НСДАП,чем те кто в 1945 порвал свои партбилеты" . А что писали об этом самарские, тогда исключительно коммунистические газеты на фото из "Волжской коммуны" справа.
В статье Олега Иванца немало личных оценок, точнее они все личные. Вспоминает он, (не очень лицеприятно) Юрия Бородулина, Георгия Исаева, с симпатией Александра Беленко, Владимира Гинзбурга, Марка Солонина. Есть и известные поныне персоны. Скажем, видный ныне единоросс из телевизора Андрей Исаев, тогда тоже "анархист", или самарский бизнесмен и тоже видный единоросс Алексей Леушкин. Последнему посвещено в работе Иванца несколько смачных абзацев. Вот парочка:
"На заседании присутствовал Алексей Леушкин.Член Обкома комсомола.Его речь была не долгой,но обличающей.По ней я выходил «предателем коммунистических идей».Прошло несколько месяцев,и как то меня пригласили на собрание местного отделения Демократической партии России-в те времена самой «антикоммунистической» партии.И каково же было мое удивление,когда я увидел,что ведет собрание Председатель городского (или областного-точно не помню) отделения ДПР Алексей Леушкин.Я не выдержал и,хоть и гость,попросил слова.Некрасиво, но честно.Я рассказал,кто у них лидер.А дальнейшие события меня повергли в шок.Леушкин покаялся,что он до сих пор член Обкома ВЛКСМ(!!!!),но признает свою ошибку и обещает выйти из Обкома (не из комсомола!!!!) в ближайшее время.Все зааплодировали и продолжили слушать его предложения по борьбе с коммунистами.Тогда я осознал,что зал набит битком такими же как он политическими прости...." "Алексей Леушкин впоследствии вышел из Обкома ВЛКСМ,несколько раз предлагал мне совместные действия на «благо демократии»,потом стал депутатом Госдумы от ДПР,там стал приближенным к Н.Травкину.Уехал он в Москву «бедным студентом»,а приехал после истечения депутатского срока (может и до истечения)и купил в Самаре завод,потом издательство.Сейчас он один из местных олигархов.Вот так надо было уметь голосовать на заседаниях Госдумы"
Статья Олега Иванца, вобщем-то не только мемуарная (может у Асташкина в блоге что-то более будет), но с некими политическими обобщениями в конце, весьма четко сформулированными. И посвещены выводы анархо-синдикалиста предстоящей Социальной Революции, которую Иванец считает неизбежной.
"Власть,как вампир,- пишет Иванец,- присосавшийся к жертве,сосет кровь из народа и сама себя успокаивает-мол,еще чуть-чуть и ослабим хватку.Кинем кость народу,выпустим пар из котла.Уже есть наработанные схемы несколько показательных казней(Ходорковский,Мавроди),ослабление тоталитарного режима и введение ряда демократических послаблений,пару подачек ручным профсоюзам и создание нового народного кумира справа и слева,очередные повышения пенсий и т.д и т.п.Народ «должен» успокоится. Но если «маргинальное ядро» переходит определенный рубеж доли населения и точки кипения,то власть уже будет не в силах что либо остановить.И тут отправной точкой послужит какой либо толчок событийный-причем его авторы могут и не желать Социальной Революции.Например,попытка военного переворота(удачная или неудачная),разгон демонстрации каких либо фанатиков или,даже,проигрыш футбольной сборной.Ничтожный повод и народ понесло.И начнут выползать из катакомб,как в фильме ужасов,те,кто считает себя обделенными,ограбленными или просто революционерами".
По правде говоря, я думаю также.
"Посмотрите что творится в мире,- мрачно продолжает Иванец.- А я живу в Самаре и вижу что творится здесь.Огромное число безработных.А те кто работает,получает в среднем 300 долларов в месяц (не верьте официальным данным-там средняя зарплата выводится из тысяч людей с грошами в виде зарплаты и несколькими десятками околовластных буржуа с доходом в 20000 долларов-вот и получается непло- хой показатель среднедушевого дохода по городу).Весь город заводнен голодными и злыми гастарбайтерами.Достаточно искры. Половина города имеют судимости и не имеют возможности работать на высокооплачиваемых работах.Власть с судимостями не жалует.Хотя при деньгах это забывается властью-половина бандитов ныне при власти.Криминалитет в случае Социальной Революции пойдет в первых рядах экспроприаторов.Причем под любым флагом. Студенчество осознало,что у него нет будущего.Те у кого богатые родители-они и так будут пристроены.Остальные нищие.У меня есть знакомый,который получил юридическое образование высшее и меня как то спросил: "А ты при Ленине жил и как тогда жилось?».Он закончил какой-то филиал московского института,а пишет с ошибками слово»Москва».Работать его никто не берет. Обида страшная. И таких студентов тысячи.Невостребованы.В бунте они видят реальную возможность уничтожить конкурентов-мажоров.Маргинальные элементы только и дожидаются своего часа.Один знакомый парень(ранее законопослушный) так и обьяснил мне: "Я в 90-х годах,как дурак,никуда не лез.А мои знакомые грабили и обманывали.Сейчас я трудяга,а они рантье.Я надеюсь на революцию,чтобы наверстать упущенное."
А эти слова анархиста Иванца я обращаю к своим коллегам-депутатам. Это самое я многим говорил уже не раз:
"Наши депутаты наивно думают,что раз они избранники народа(да и верят ли они этому?),то народ их пощадит.
Вспомните фразу флигель-адьютанта российского императора Николая Второго Мордвинова,когда он вел Шульгина и Гучкова к царю решать вопрос об отречении:»Хороши же вы,народные избранники, облеченные всеобщим доверием.Не прошло и двух дней,как вам приходиться уже дрожать перед этим народом.Хорош и сам «народ»,так относящийся к своим избранникам» Во время Социальной Революции народ сметет и своих избранников,и партию власти-вроде бы легитимную партию большинства.
К чему мы идем? Я живу в простой хрущевке.Напротив стоит новострой-так называемый «депутатский дом».Все живут в пятикомнатных квартирах,ездят на Хаммерах.И мы ежедневно наблюдаем за ихней другой жизнью.Один из моих соседей как то сказал: "Начнется революция-и я пойду их резать.Всех". Я ему напомнил про женщин и детей-их то за что? А он мне:»А эти детишки моему сыну на улице кричат-Быдло!!!! Все они одним миром мазаны.Они с молоком матери уже воспринимают себя избранными» И это мне сказал человек,который всю жизнь работал,не пьет и не судим,который любит Россию и никогда не слышал ни об анархизме,ни о Социальной Революции.Он не маргинал,ни бомж. Так что же ждет Россию?Что ждет весь мир?Хаос и море крови.Кто к этому ведет? Власть".
По мнению Иванца, существование оппозиции необходимо и отодвигает революцию.
"Если в государстве не будет оппозиции (и системной,и революционной),то власть упьется кровью,закрыв глаза от блажества.И лишь действия оппозиции заставляют власть отрываться от вены народа и бросать подачки этому народу.Все таки кровь должна воспризводиться,а для этого необходимо хоть какое то питание, да что бы жертва-народ не брыкался-можно подкинуть и зрелищ.Я признаю неотвратимость Социальной Революции,но утверждаю что это будет зло.Именно поэтому анархисты должны готовиться к ней",- делает вывод Иванец.
Полностью текст Олега Иванца на сайте Автоном.орг, если вы о нём еще не забыли здесь. Выражаясь словами Лимонова "Это была моя ночная проповедь 22 августа, в среду" , или длинное такое предисловие-отступление к тексту, одолевшие его могут претендовать и на прочтение самой статьи, которая куда длиннее, многим непонятней и без картинок.
На нашем курсе Иванец не был особо заметной фигурой, за 20 лет я забыл даже как он выглядит. Его "боевая анархическая юность", о которой он так обстоятельно пишет, на самом деле была малозаметным явлением на фоне многочисленных "фронтов" и персонажей в перестроечном Куйбышеве и прошла как-то мимо его собственных студенческих аудиторий, если не считать нескольких появлений Иванца с черным знаменем на паре первомайских демонстраций в компании, как бы сейчас сказали "фриков". Тем неожиданее открыть в нем теперь чудом сохранившегося анархо-синдикалиста, будто шагнувшего к нам со страниц журнала "Каторга и ссылка", и напомнившего то и тех, что все уже забыли. Свою статью Олег Иванец начинает словами "Вряд ли меня кто помнит,но я помню многих". Его действительно забыли, даже, наверное те, кто знали. Я, признаться, даже не помню, доучился ли он... Беглый осмотр студенческих фотографий его не выявил, возможно, он выглядел тогда примерно так (на фото).
Намного позже описываемых Иванцом событий, работая над докторской диссертацией по истории, я сделал в своей монографии некоторый анализ перестроечного движения в Куйбышеве-Самаре,
попытавшись разбить его на этапы.(Раздел 5.3.3. "Акции протеста") Согласно моей периодизации описываемый Иванцом в его фундаментальной статье период состоял из оканчивающегося периода "неформального движения"(1988-90) с "демократическим движением" (1989-91) и периодами "рабочего движения" (1990-91), "бунтами товарного дифицита" (1991 г.) и "движением противостояния" (1992-93). Впрочем, кто-то из исследователей может видеть иначе. Сам Иванец (в другой статье у Асташкина) периодизацию с 1988 по 93 г. называет общим словом "демократическое движение", а период до 88 года- "диссидентским". Ну, не суть важно.
В те годы я диссертации еще не писал, и научных определений не давал. Иванец у меня тогда проходил по категории внезапно возбудившихся. В перестройку такое бывало, взять хотя бы нашего с Сашей Бояркиным другого, доармейского однокурсника Володю В., тихого очкарика (будущего гуру Харе Кришна и какого-то живого индийского святого), внезапно тоже ставшего в те годы "неформалом" и хранившем под подушкой прокламации "народного фронта". Я относился к проявлениям анархизма Иванца с иронией, не думая, что он серьезно в эту тему погрузился на уровне теории, тогда много кто какими флагами махал. Потом он попал в какую-то историю с бандитами, заложенными в ломбард квартирами, и то ли его подставили, то ли он кого-то подставил, но сел он в тюрьму, как сообщили, по другой нехорошей статье, что многими с учетом определенного отношения в уголовном мире к сидельцам по ней, было воспринято как похоронка. Что там на самом деле было с уголовными делами, сколько он отсидел и как- не знаю. Сам Иванец а-ля Варлам Шаламов в своих мемуарах пишет об этом в таких выражениях: " Когда я ,освободившись в очередной раз из мест заключения (да-да,не удивляйтесь-я никогда не считал себя кабинетным анархистом)". . До позавчерашнего дня я об Олеге Иванце ничего не слышал.
В юности все мы, наверное, анархисты, я, например, в то время серьезно увлекался философией Толстого, выводя свой анархизм из него, а не Кропоткина и Бакунина. А так как со службы на флоте еще и имел тельняшку, то представлял себе лозунг "Анархия-мать порядка" исключительно на мотив песенки "Цыпленок жареный". Это я на фото справа. За спиной-икона, модная тогда антибольшевистская картинка Ильи Глазунова "Вечная Россия", на плече- кот Пуштун.
Вернувшись в 88 году из Красной армии на истфак, я испытывал стойкое отвращение ко всему партийному, политическому и идеологическому, а за попытки мной покомандовать мог и "вломить". Народ за это время, пока мы служили, сильно в стране "раскочегарился", перестройка заметно стала "углубляться" и "ускоряться", "гласность" перешла в яростную критику основ. Это не мешало мне сдавать на пятерки научный коммунизм и диалектический материализм, но делал я это без энтузиазма. Потому и тему диплома я выбрал подальше от "роли рабочего класса в годы первых пятилеток" и "значении КПСС для свекольной промышленности", а именно земство, от которого сквозило таким " ветхозаветным старообрядчеством", что никто и предположить не мог, что через какие-то 5-7 лет с подачи Солженицына это слово начнут произносить с высоких трибун в бесконечных разговорах о том, "как нам обустроить Россию".В 88-90 мало кто мог предположить, что кто-то помимо КПСС может что-нибудь у нас обустроить. (В принципе, правы оказались). Короче, тему выбрал "неперспективную". Потом Солженицын назовет мою работу лучшей из того, что он прочел про земство после возвращения в Россию, и по его просьбе Залыгин напечатает ее в "Новом мире".
Впрочем, радость моя о том, что я избежал политизации своей научной темы была недолгой, так как в стремлении исследовать то, что никто еще не писал, я вскоре добрался до разгона земств большевиками, Учредительного собрания и гражданской войны, образ которой и так маячил за окном. Естественно, когда вокруг всё бурлило, нельзя было не формировать никаких политических взглядов. В целом у большинства студентов они тогда были критические к власти и КПСС. На пятом курсе (был уже 92 год) мы взбунтовались
против сдачи госэкзамена по научному коммунизму. Началось всё с моей статьи в "Университетской жизни" (она также вышла в "Волжском комсомольце"), которую начали сразу разбирать в ректорате и требовать выдачи автора (статья была под псевдонимом). Речь там шла про то, что в стране перемены, а нас заставляют лженаучные дисциплины сдавать. Университетские начальники требовали выдать автора, и, похоже, в УЖ меня сдали, потому, что смотреть кое-кто стал косо. Понятно, будь это годами тремя раньше- и полетела бы голова, но после разгона ГКЧП, когда Ельцин уже запретил КПСС, упертое требование сдавать все эти "измы" выглядело уже анахронизмом. Гос по научному коммунизму нам отменили. Активность студентов истфака в те годы была очень большая. Помимо митингов и диссидентских кружков, делались и реальные дела в сфере истории и культуры. Пока, скажем, кто-то где-то махал черным или красным флагом, мы в составе комитета "Самара" под командованием молодого тогда преподавателя Курскова и нестарого Кабытова собрали подписи за возврат Куйбышеву родного имени.
Примерно с 90 года, еще будучи студентом, я начал постоянно сотрудничать с газетами и в 91 году, еще до событий ГКЧП, стал штатным репортером в отделе новостей "Самарской газеты". Однако хождение в качестве журналиста на сессии горсовета и тексты про депутатов с их говорильней навевали на меня невыносимую скуку. В то время мне намного интереснее была история (наука) и творчество. Я тогда собирался стать писателем, участвовал со своим приятелем,
молодым писателем Валерой Лебедевым ("Фант") в разных творческих вечерах, писал стихи, рассказы,снимал как режиссер и автор сценария немой блокбастер из жизни белогвардейцев (на фото) "Русскиiй характеръ" (видео) и даже напечатал один из своих армейских рассказов в московском журнале "Вавилон", за что теперь числюсь в какой-то энциклопедии как "современный российский прозаик".
Еще я писал тексты песен для рок-группы своего флотского приятеля Генки Миронова (будущего главы севастопольского рок-клуба), одну из которых он создал еще во время службы под прикрытием клубной самодеятельности. Стихи у меня были хорошие, а вот тексты для рок-группы немного агрессивные, слегка такие в стиле "Телевизора". Помню, строчку из одного припева: "Мы поём рок, так закройте пасти стаи брежневских крыс!". "Крыс" пелось так- "крррррр-ы-ы-ыссссссс!!!!" Ходили мы на все подряд рок-концерты и через некоторых людей даже проникали за кулисы, где пили вино с тогдашними рок-звездами и я уже был знаком с Русланом Татаринцевым, с которым потом вместе работали в "Самарском обозрении", а тогда делавшим первый в Самаре рок-фестиваль "Самый Плохой". Мой однокурсник Валера Емелин ("Шеф") познакомил меня тогда с талантливым поэтом и музакальным критиком, редактировавшем газету "Молодежная волна" Марком Белым (Борис Корнющенко, на фото-), он печатал там мои миниатюры в стиле Хармса и даже один раз заплатил гонорор, который мы тут же пропили. В 93 году он погибнет, попав под трамвай. Тогда глупая смерть среди творческих людей была не редкостью. Мою однокурсницу Марину Быкову, тоже поэтессу, просто зарезали у киоска, куда она спустилась за сигаретами.
В журналистике я тогда, кажется, был немного поклонником Невзорова. Коммунистам не доверял, а наблюдения мои за демократами, хоть я и был тогда на стороне Ельцина, быстро становились слегка резкими. В итоге за два дня до ГКЧП у меня в "СГ" вышла статья "Когда приходят мэры", которую при желании можно было назвать гкчпистской, т.к. там я
писал о том, что "время пустой болтовни заканчивается" и на смену "перестроечным говорунам" должны прийти "люди порядка". Это можно было бы списать на "предчувствие гражданской войны", если бы большую часть мыслей я не почерпнул из питерской газеты. Не верю я рассказам Иванца про 20-летних мудрецов и "лидеров партий", которые уже тогда разобрались, куда ветер дует, на самом деле моё поколение в то время, как и вся страна, болталось как флюгер за чужими ветрами. Сразу после сдачи статьи про "мэров" в номер я уехал в археологическую экспедицию в волгоградские степи, так что ответ на сакраментальный тогда вопрос "А ты где был 19 августа" получился у меня вполне аполитичным. Я тогда уже был влюблен в свою будущую жену, и мне до фени были все "мэры, пэры и херы", выражаясь сленгом Макашова. На фото слева я приучаю жену пить пиво в волгоградских степях в дни ГКЧП.
В мемуарах Иванца мне посвящено три коротких, но пронзительных предложения:
"А вот учился на моем курсе некто Михаил Матвеев.В те беспокойные годы молчал,никуда не лез.Своих политических взглядов не выказывал.А теперь депутат думы,баллотировался на мэры Самары.Профессиональный политик - выжидал кто победит".
Мне трудно спорить с Олегом Иванцом, так как о его политической деятельности в те годы я ничего не слышал, а "отцом русской демократии" со школы в моей компании был мой друг Олег Покорский (на верхнем групповом "белогвардейском фото" слева, ныне- гражданин США, второй участник съемки (с газетой "Правда")- Юрка Шарков проживает ныне там же) , а чего-то выжитать или двигаться куда-то в депутаты как Леушкин или Фейгин, или рвать глотку на митингах у меня и в мыслях не было. Меня интересовала собственная девушка, наука история, своё творчество и выбор между тем, чтобы продолжать работать дворником, или зарабатывать те же деньги ремеслом журналиста. А для политического просвещения у меня были свои источники информации, а для антисоветской пропаганды хватало Покорского и моего дяди Вити, актера Ленфильма, известного старшему поколению зрителей по роли батьки Махно в "Хмуром утре". Свежие новости с Голоса Америки и Радио свобода я получал сквозь треск глушилок еще при Брежневе, чтение "Одного дня Ивана Денисовича" (вслух) на квартире Юры Шаркова состоялось у нас еще в суровые андроповские времена 83-84 года... Так что у меня были свои "университеты", пароли, явки и своя компания. Сейчас, кстати, "отец русской демократии" О.Я.Борейша-Покорский гостит в Самаре, тут эмигрант рассеивает тоску по Родине, раздает оппозиции инструкции Госдепа ( это глупая шутка) и ходит неузнанным на экскурсии Комитета спасения старой Самары.
В те годы Покорский придерживался, как полагалось потомку царского офицера, монархических взглядов, примкнув к местной ячейке белогвардейского "НТС" (коммунисты тогда их называли исключительно "власовцы"), в которой хороводил модный ныне пусси-адвокат "Взбесившихся влагалищ" Марк Фейгин. В Америке потомок древнего шляхетского рода одно время работал слесарем в местном ЖЭУ, а сейчас торгует таблетками через интернет и собирает русские самовары.
Будущего адвоката Пусси Райт Фейгина Иванец в своих мемуарах вспоминает так: "их лидер (НТС) Марк Фейгин уж очень был самовлюбленным и скрывался от армии,видимо,по причине,что его брали рядовым,а не,как минимум,капитаном.Кстати,когда он потом стал депутатом Госдумы и козырял тем фактом,что воевал в Сербии(как доброволец),меня очень удивило-я то считал,что он был пацифистом.А так получалось странно-от армии косил,но на войну поехал.Боялся дедовщины или антисемитизма?"
На фото Фейгин крайний слева, Покорский крайний справа, с плакатом- Асташкин.
Как-то Олег (Покорский) затащил меня на свой НТС-овский пикет на Ленинградской (на фото справа), где мне даже пришлось подержать его плакат, пока он ходил отлить в подворотню. Это был, как бы сейчас сказали "несанкционированный" пикет, а тогда никто и не знал как и где чего санкционировать. Помню, ходили милиционеры и "люди в штатском" с кинокамерами, ощущение было весьма диссидентское. Содержание плаката, помнится, мне не понравилось.
(на фото парень в белом "петушке"- я, слева в очках крайний- Покорский, чувак с флагом, как выяснилось- Асташкин).
Вообще митинги и всякого рода политическая тусня были тогда обычным явлением времени. Я, например, был свидетелем того, как Валерий Карлов рвал свой партбилет, и даже попытался снять это, жаль, кроме вскинутых рук ничего на снимке не оказалось. Вот этот животрепещащий момент.
Олег Иванец в своей статье описывает это так: "На одном из митингов на трибуну взошел рабочий- бузотер Валерий Карлов.И перед камерами телевидения и тысячами самарцев порвал свой партийный билет.Он стал героем!!!! В дальнейшем он выступал как лидер рабочего движения,становился депутатом,раздавал многочисленные интервью и т.д.Герой! А кто нибудь подумал,что были тысячи людей,которые в советское время не вступали в КПСС и их жизнь была перечеркнута в карьерном плане,но они молча несли свой крест и молча встретили и перестройку и т.д.Я думаю,что большего уважения достойны те немцы,кто никогда не был членом НСДАП,чем те кто в 1945 порвал свои партбилеты" . А что писали об этом самарские, тогда исключительно коммунистические газеты на фото из "Волжской коммуны" справа.
В статье Олега Иванца немало личных оценок, точнее они все личные. Вспоминает он, (не очень лицеприятно) Юрия Бородулина, Георгия Исаева, с симпатией Александра Беленко, Владимира Гинзбурга, Марка Солонина. Есть и известные поныне персоны. Скажем, видный ныне единоросс из телевизора Андрей Исаев, тогда тоже "анархист", или самарский бизнесмен и тоже видный единоросс Алексей Леушкин. Последнему посвещено в работе Иванца несколько смачных абзацев. Вот парочка:
"На заседании присутствовал Алексей Леушкин.Член Обкома комсомола.Его речь была не долгой,но обличающей.По ней я выходил «предателем коммунистических идей».Прошло несколько месяцев,и как то меня пригласили на собрание местного отделения Демократической партии России-в те времена самой «антикоммунистической» партии.И каково же было мое удивление,когда я увидел,что ведет собрание Председатель городского (или областного-точно не помню) отделения ДПР Алексей Леушкин.Я не выдержал и,хоть и гость,попросил слова.Некрасиво, но честно.Я рассказал,кто у них лидер.А дальнейшие события меня повергли в шок.Леушкин покаялся,что он до сих пор член Обкома ВЛКСМ(!!!!),но признает свою ошибку и обещает выйти из Обкома (не из комсомола!!!!) в ближайшее время.Все зааплодировали и продолжили слушать его предложения по борьбе с коммунистами.Тогда я осознал,что зал набит битком такими же как он политическими прости...." "Алексей Леушкин впоследствии вышел из Обкома ВЛКСМ,несколько раз предлагал мне совместные действия на «благо демократии»,потом стал депутатом Госдумы от ДПР,там стал приближенным к Н.Травкину.Уехал он в Москву «бедным студентом»,а приехал после истечения депутатского срока (может и до истечения)и купил в Самаре завод,потом издательство.Сейчас он один из местных олигархов.Вот так надо было уметь голосовать на заседаниях Госдумы"
Статья Олега Иванца, вобщем-то не только мемуарная (может у Асташкина в блоге что-то более будет), но с некими политическими обобщениями в конце, весьма четко сформулированными. И посвещены выводы анархо-синдикалиста предстоящей Социальной Революции, которую Иванец считает неизбежной.
"Власть,как вампир,- пишет Иванец,- присосавшийся к жертве,сосет кровь из народа и сама себя успокаивает-мол,еще чуть-чуть и ослабим хватку.Кинем кость народу,выпустим пар из котла.Уже есть наработанные схемы несколько показательных казней(Ходорковский,Мавроди),ослабление тоталитарного режима и введение ряда демократических послаблений,пару подачек ручным профсоюзам и создание нового народного кумира справа и слева,очередные повышения пенсий и т.д и т.п.Народ «должен» успокоится. Но если «маргинальное ядро» переходит определенный рубеж доли населения и точки кипения,то власть уже будет не в силах что либо остановить.И тут отправной точкой послужит какой либо толчок событийный-причем его авторы могут и не желать Социальной Революции.Например,попытка военного переворота(удачная или неудачная),разгон демонстрации каких либо фанатиков или,даже,проигрыш футбольной сборной.Ничтожный повод и народ понесло.И начнут выползать из катакомб,как в фильме ужасов,те,кто считает себя обделенными,ограбленными или просто революционерами".
По правде говоря, я думаю также.
"Посмотрите что творится в мире,- мрачно продолжает Иванец.- А я живу в Самаре и вижу что творится здесь.Огромное число безработных.А те кто работает,получает в среднем 300 долларов в месяц (не верьте официальным данным-там средняя зарплата выводится из тысяч людей с грошами в виде зарплаты и несколькими десятками околовластных буржуа с доходом в 20000 долларов-вот и получается непло- хой показатель среднедушевого дохода по городу).Весь город заводнен голодными и злыми гастарбайтерами.Достаточно искры. Половина города имеют судимости и не имеют возможности работать на высокооплачиваемых работах.Власть с судимостями не жалует.Хотя при деньгах это забывается властью-половина бандитов ныне при власти.Криминалитет в случае Социальной Революции пойдет в первых рядах экспроприаторов.Причем под любым флагом. Студенчество осознало,что у него нет будущего.Те у кого богатые родители-они и так будут пристроены.Остальные нищие.У меня есть знакомый,который получил юридическое образование высшее и меня как то спросил: "А ты при Ленине жил и как тогда жилось?».Он закончил какой-то филиал московского института,а пишет с ошибками слово»Москва».Работать его никто не берет. Обида страшная. И таких студентов тысячи.Невостребованы.В бунте они видят реальную возможность уничтожить конкурентов-мажоров.Маргинальные элементы только и дожидаются своего часа.Один знакомый парень(ранее законопослушный) так и обьяснил мне: "Я в 90-х годах,как дурак,никуда не лез.А мои знакомые грабили и обманывали.Сейчас я трудяга,а они рантье.Я надеюсь на революцию,чтобы наверстать упущенное."
А эти слова анархиста Иванца я обращаю к своим коллегам-депутатам. Это самое я многим говорил уже не раз:
"Наши депутаты наивно думают,что раз они избранники народа(да и верят ли они этому?),то народ их пощадит.
Вспомните фразу флигель-адьютанта российского императора Николая Второго Мордвинова,когда он вел Шульгина и Гучкова к царю решать вопрос об отречении:»Хороши же вы,народные избранники, облеченные всеобщим доверием.Не прошло и двух дней,как вам приходиться уже дрожать перед этим народом.Хорош и сам «народ»,так относящийся к своим избранникам» Во время Социальной Революции народ сметет и своих избранников,и партию власти-вроде бы легитимную партию большинства.
К чему мы идем? Я живу в простой хрущевке.Напротив стоит новострой-так называемый «депутатский дом».Все живут в пятикомнатных квартирах,ездят на Хаммерах.И мы ежедневно наблюдаем за ихней другой жизнью.Один из моих соседей как то сказал: "Начнется революция-и я пойду их резать.Всех". Я ему напомнил про женщин и детей-их то за что? А он мне:»А эти детишки моему сыну на улице кричат-Быдло!!!! Все они одним миром мазаны.Они с молоком матери уже воспринимают себя избранными» И это мне сказал человек,который всю жизнь работал,не пьет и не судим,который любит Россию и никогда не слышал ни об анархизме,ни о Социальной Революции.Он не маргинал,ни бомж. Так что же ждет Россию?Что ждет весь мир?Хаос и море крови.Кто к этому ведет? Власть".
По мнению Иванца, существование оппозиции необходимо и отодвигает революцию.
"Если в государстве не будет оппозиции (и системной,и революционной),то власть упьется кровью,закрыв глаза от блажества.И лишь действия оппозиции заставляют власть отрываться от вены народа и бросать подачки этому народу.Все таки кровь должна воспризводиться,а для этого необходимо хоть какое то питание, да что бы жертва-народ не брыкался-можно подкинуть и зрелищ.Я признаю неотвратимость Социальной Революции,но утверждаю что это будет зло.Именно поэтому анархисты должны готовиться к ней",- делает вывод Иванец.
Полностью текст Олега Иванца на сайте Автоном.орг, если вы о нём еще не забыли здесь. Выражаясь словами Лимонова "Это была моя ночная проповедь 22 августа, в среду" , или длинное такое предисловие-отступление к тексту, одолевшие его могут претендовать и на прочтение самой статьи, которая куда длиннее, многим непонятней и без картинок.