(no subject)
Когда я была студенткой и жила в коммуналке, моей соседкой была женщина- блокадница, Ольга Александровна. У неё было два дня в году полной тишины - День снятия блокады и День Победы. Она не выходила на улицу, не смотрела телевизор, избегала любых разговоров о войне. Настолько тяжелы были её воспоминания.
Я, рождённая через тридцать лет после войны, хорошо помню состояние праздника, с которым мы, пионеры, возлагали цветы к вечному огню.
А сейчас в этот день я остро чувствую скорбь. По погибшим, по не рождённым, по сломаным судьбам. И очень хорошо понимаю свою соседку по коммуналке.
Целый день держалась, старалась не вовлекаться. Но вечером догнало. Включила телевизор на фразе: " товарищ командир, Кузнечику ещё 18-ти нет, он себе год при поступлении в училище приписал" . Это же дети. И они ничем не отличаются от нынешних 18-летних. Они Жизнь ещё не понимают, а пошли на Смерть. Слезы второй час текут сами, я скорблю. Из той же генетической памяти, о которой сегодня писала, поднимаются слезы всех жён и всех матёрей и я оплакиваю ушедших.
Светлая всем память!
Я, рождённая через тридцать лет после войны, хорошо помню состояние праздника, с которым мы, пионеры, возлагали цветы к вечному огню.
А сейчас в этот день я остро чувствую скорбь. По погибшим, по не рождённым, по сломаным судьбам. И очень хорошо понимаю свою соседку по коммуналке.
Целый день держалась, старалась не вовлекаться. Но вечером догнало. Включила телевизор на фразе: " товарищ командир, Кузнечику ещё 18-ти нет, он себе год при поступлении в училище приписал" . Это же дети. И они ничем не отличаются от нынешних 18-летних. Они Жизнь ещё не понимают, а пошли на Смерть. Слезы второй час текут сами, я скорблю. Из той же генетической памяти, о которой сегодня писала, поднимаются слезы всех жён и всех матёрей и я оплакиваю ушедших.
Светлая всем память!