Маршруточное
Сегодня задумалась о том, что не против умереть от недостатка воздуха. Ты вдыхаешь утяжелённый маршруточный воздух, в котором концентрация кислорода уже на пределе, и постепенно клонит в глубокий сон. Последний вдох -- сознание сжимается до мельчайшей светлячковой точки и погружается в вечное тёмное безмолвие. Всё, это была последняя вспышка осознанности, больше не будет, ты больше никогда не осознаешь себя, и никто во вселенной не просмотрит фильм о твоей жизни, чтобы вспомнить это последнее ускользнувшее мгновение. Как только кислород закончится, закончится весь мир, потому что некому будет его осознавать. Некому будет посмотреть изнутри тебя.
От этого ещё более страшно и непонятно понимать, что закончится только твой мир, а другие миры так и продолжат существовать изнутри твоих друзей и врагов, изнутри всех тех, по кому ты равнодушно скользишь взглядом, проходя мимо, и на кого злишься в утреннем метро, когда тормозят и не дают пробежать.
Кто-то сейчас одновременно со мной пишет одно и то же слово, чешет лоб, тянется за кружкой кофе. Это утешает. Я останусь во множестве тех, кто подхватит замирающие движения. Передаст за проезд и выйдет на жемчужной плазе. Заглянет в телефон и не увидит того, зачем стоит делать следующую сотню шагов и тысячу вдохов, даже если кислорода совсем нет... Но другой подхватит и будет улыбаться вечером, потому что хорошо, когда живешь.
Просто если жить внутри, а внутрь никто никогда не заглянет, и смысл пропадёт вместе с затухающим сознанием -- тогда жить как будто бы не за чем. А вот если твоя история проецируется в ком-то, оживает в отражении, в чём-то, в общем, остаётся -- тогда можно попробовать оставлять символы и знаки, которые по ансамблю последовательных движений позволят другим уловить миг, когда всё закончилось. Можно любить и помогать, быть полезным, делать сложно себе ради общего блага. Всё равно не имеет значения испытываемый тобою кайф -- он исчезнет, потому что ты никогда не найдёшь того, кому было бы интересно посмотреть фильм о тебе до конца.
Только проекции останутся, чтобы ты жил в них.