Мягкий и пушистый
Утренний автобус полон одними и теми же лицами, верно ежедневно-трясущимися к одной и той же работенке. Среди них - большой нескладный дядька, всегда стоя, всегда у любимого окошка, всегда с жестким мини-чемоданчиком на колесах: либо ежедневные кипы документов, либо какая-то техника. Я уже полтора года ставлю на какой-нибудь чемоданный агрегат, но не подкатишь же вот так с вопросом. Никогда ни с кем ни слова, вечно скучающе-клюющий носом в мобилу. Скучный дядька, короче, хотя, наверняка, даже не ровесник - моложе.
Вчера автобус был полон еще и мелкой детворой, шести-семилетками, которых везли куда-то глядеть большой окружающий мир. Места "постоянных автобусных" забила непостоянная малышня, постоянные распределились, куда втиснулись. Я, внутренне возмущаясь непредвиденной шумовой завесой, девчачим писком и мальчуковым визгом, оказалась неподалеку от скучного дядьки, который рядом с мелочью неожиданно на глазах расцвел, превратившись в сияющего добротой и поражающего любовью в глазах парня. Всю дорогу он, глубоко ссутулившись-склонившись, непрерывно вел оживленную беседу с четверкой рядом-сидящих мини-человечков, поднимал падающие рюкзаки и кепки, поправлял воротники и завязывал шнурки бестолковым. Вмиг куда-то делось раздражение, перестала думать о гадких утятах, о героинях-воспиталках, о их железных нервах и моих бедных ушах. Просто тихо стояла и любовалась уже не чужим скучным дядькой, а таким милым светящимся любящим детей человеком. Мальчишкой. Почти полюбила, надо будет таки спросить за чемоданчик.
Вчера автобус был полон еще и мелкой детворой, шести-семилетками, которых везли куда-то глядеть большой окружающий мир. Места "постоянных автобусных" забила непостоянная малышня, постоянные распределились, куда втиснулись. Я, внутренне возмущаясь непредвиденной шумовой завесой, девчачим писком и мальчуковым визгом, оказалась неподалеку от скучного дядьки, который рядом с мелочью неожиданно на глазах расцвел, превратившись в сияющего добротой и поражающего любовью в глазах парня. Всю дорогу он, глубоко ссутулившись-склонившись, непрерывно вел оживленную беседу с четверкой рядом-сидящих мини-человечков, поднимал падающие рюкзаки и кепки, поправлял воротники и завязывал шнурки бестолковым. Вмиг куда-то делось раздражение, перестала думать о гадких утятах, о героинях-воспиталках, о их железных нервах и моих бедных ушах. Просто тихо стояла и любовалась уже не чужим скучным дядькой, а таким милым светящимся любящим детей человеком. Мальчишкой. Почти полюбила, надо будет таки спросить за чемоданчик.