(no subject)
Так умиляет, когда старики за ручку, когда он несет ее дамскую сумочку... Интересно - это позиция женщины изначально была такая - скинуть ношу, или его - ношу благородно принять? У более свежих поколений, увы, не проскальзывает почти.
Сегодня один больной-больной дедушка принес распечатать маленькую стопочку диафильмов в рамках (слайдов, спасибо, вылетело). Он появляется раз в месяц, вот еще не было палочки, а уже, и тачанка с колесиками, опираться на которую при ходьбе, тоже; ему все хуже. 74 года. Рассказывает о дальних далях, о своем увлечении - коллекционировании ракушек, о том, как в тех морях чем-то таким глубинным заболел и вот с тех пор... С фотографии на меня смотрит прекрасный денди, в сафари-костюмчике (белая рубашечка под низ!), лихой шляпе с полями, с трубкой в зубах, молодецкие усы-бородка, молчи, сердечко. И дедушка напротив. Грузно облокотившись на прилавок тяжело дышит. Распечатала на память себе лично, втихаря.
А одни фотографировались летом, молодая совсем пара, лет по сорок пять, семейные обнимашки. Она пришла и попросила его лицо покрупнее из тех кадров. Потому что нет его. Судьбы.
Сегодня один больной-больной дедушка принес распечатать маленькую стопочку диафильмов в рамках (слайдов, спасибо, вылетело). Он появляется раз в месяц, вот еще не было палочки, а уже, и тачанка с колесиками, опираться на которую при ходьбе, тоже; ему все хуже. 74 года. Рассказывает о дальних далях, о своем увлечении - коллекционировании ракушек, о том, как в тех морях чем-то таким глубинным заболел и вот с тех пор... С фотографии на меня смотрит прекрасный денди, в сафари-костюмчике (белая рубашечка под низ!), лихой шляпе с полями, с трубкой в зубах, молодецкие усы-бородка, молчи, сердечко. И дедушка напротив. Грузно облокотившись на прилавок тяжело дышит. Распечатала на память себе лично, втихаря.
А одни фотографировались летом, молодая совсем пара, лет по сорок пять, семейные обнимашки. Она пришла и попросила его лицо покрупнее из тех кадров. Потому что нет его. Судьбы.