мну грусняво и скучняво
вот решил я про Валеру написать.
хоть он и скучный.
обычный такой себе Валера.
и вот мне стало скучно о нём писать, и придумал я такое.
вот написал один фрагмент.
и мне интересны возможные ветвления сюжета в точке завершения этого фрагмента.
предлагайте в двух словах в комментах.
даже не движения сюжета, а что-то ассоциативное.
от предметов до персонажей и событий.
вообще-то, по задумке Валера подбирает инопланетянина, солдатика-дезертира с какой-то немыслимо далёкой и развитой планеты (дальше не расскажу, низзя).
но я решил в точке неопределённости обогатить выбор вариантов.
так кто этот, в блестящем плаще, может быть?
и вообще что может быть (пиздец не подходит, потому что непременно случится, это неинтересно).
я подумаю, выберу и сплету фрагмент до новой точки неопределённости.
пусть у Валеры будут приключения.
а то нам с ним скучно.
01
Валера вышел на крыльцо подъезда, закурил, дважды не в затяжку довёл кончик сигареты до яркого желтоватого свечения, глубоко затянулся и рванул сквозь унылый октябрьский дождь к машине.
этот рывок, да ещё и после затяжки, был совершенно не нужным.
всё равно на открытие разбитого замка семёрки требовалось время.
достаточное, чтобы промокнуть.
Валера открыл дверцу, из машины вывалилась застоявшаяся вонь, густая и очень непростая.
промокший Валера терпеливо постоял-подождал адаптации рецепторов и плюхнулся в продавленное сиденье.
автоматически проверил нейтраль коробки, выжал сцепление, посветил дальним светом, пробуждая старенький аккумулятор.
коротко крутнул стартер.
подождал, закурил новую сигарету.
в таком деле лучше не спешить.
перелить семёрку - это минут на двадцать.
Валера решительно стал крутить стартер ещё раз, теперь подольше.
семёрка зашлась приступом хриплого кашля и бабьими всхлипами.
её разбитый рихтованный в самых неожиданных местах кузов содрогался.
потом она рыкнула и Валера успел подхватить рык педалью газа, добавил сначала чуть-чуть, семёрка захрипела, Валера утопил педаль почти до пола.
прокашлялась, туберкулёзница - отреагировал Валера на взрёв двигателя.
из чьего-то окна на него тоже отреагировали, матом, и об асфальт глухо взорвалась пустая бутылка.
семёрка ревела полуоторванным резонатором и прогоревшими штанами как сбитый бомбардировщик.
но Валера ногу с педали газа не снимал.
высоко в темноте в чьём-то окне матерились.
бутылок больше не бросали.
уловив в рёве нотки уверенности, Валера мягко сбросил газ, безошибочно вытащил ручку подсоса и на всё ещё повышенных оборотах уехал со двора.
рабочий день начался.
и начался удачно.
только семёрка после очередного сброса холостых оборотов паралитично задёргалась, Валера успел поддать газку и третья свеча, которую надо было давно заменить, наконец прострелила нагар.
двигатель заработал ровнее, а тут и первый ранний грач нарисовался в свете фар, подпрыгивает, машет.
ранние грачи - они почти всегда годные.
или какой мужик в семью возвращается "из командировки", или кто наоборот - на работу едет, все в основном или уже трезвые, или ещё, все плохо проснувшиеся и на деньги не жлобятся.
грач, мужчина даже по виду неожиданно приличный для района и времени, оказался частным практикующим врачом.
не болтливым, но в дороге успел и рассказать кой-чего, и даже визитку оставить.
правда, визитка ножницами вырезана и не совсем ровно, но и Валера по визиткам о людях судить не приучен.
а врач - это может быть полезно.
тем более, если говорит, что берёт за визит по-божески.
с врачом Валера заехал куда-то не в самые ближние пригороды, где среди хат уже торчали вычурные и бессмысленные даже на вид пока ещё нечастые особняки.
всё одно за такую плату выгодно, хоть и пустым в город возвращаться.
а что пустым - в этом Валера не сомневался.
кто из таких районов если куда ездит - у того своя машина есть.
а остальные вообще никуда никогда не ездят.
тем более, в такую рань - и вчерашнее ещё не выветрилось, и сегодняшним ещё не попустились.
Валера осторожно выехал из чёрного лабиринта штакетников на дорогу в город.
поддал газку, включил дальний свет и радио.
косящая вправо фарами семёрка выбивала в дожде длинные желтоватые калейдоскопы, на днах их мелькали стволы лесопосадки и блики мокрых листьев.
радио скучно дошипело дурацкую песенку про бухгалтера и без паузы зашлось псевдонародным мотивчиком "ты мне честно скажи, чё те надо, чё те надо...".
Валера выключил радио, поскрипел ручкой опускания стекла, сплюнул и в этот момент как бы боковым зрением ухватил далеко впереди что-то необычное, бесформенностью и блеском выделяющееся на фоне ритмичности лесопосадки.
Валера сбросил скорость, присматриваясь.
контуры приближающегося непонятного рассмотреть было невозможно - лобовое стекло запотело, Валера протёр его тряпкой, которой прикрывал обрезиненный валик от широкого принтера Epson, валик этот с сантиметровым стальным сердечником и толстым слоем мощной резины не раз выручал из всякого, потому и лежал так, чтобы если что - вырвать правой рукой одним движением.
когда до блестящей груды оставалось совсем немного, семёрка уже ползла километров двадцать, не больше.
груда шевельнулась, словно разбуженная рыком семёрки, стала как будто тоньше, и, уже освещённая чуть ли не в упор фарами оказалась человеком в чёрном блестящем от воды бесформенном плаще-накидке.
короче, грач как грач.
только когда машет - получается будто надувается-сдувается, руки-то под плащом.
...
хоть он и скучный.
обычный такой себе Валера.
и вот мне стало скучно о нём писать, и придумал я такое.
вот написал один фрагмент.
и мне интересны возможные ветвления сюжета в точке завершения этого фрагмента.
предлагайте в двух словах в комментах.
даже не движения сюжета, а что-то ассоциативное.
от предметов до персонажей и событий.
вообще-то, по задумке Валера подбирает инопланетянина, солдатика-дезертира с какой-то немыслимо далёкой и развитой планеты (дальше не расскажу, низзя).
но я решил в точке неопределённости обогатить выбор вариантов.
так кто этот, в блестящем плаще, может быть?
и вообще что может быть (пиздец не подходит, потому что непременно случится, это неинтересно).
я подумаю, выберу и сплету фрагмент до новой точки неопределённости.
пусть у Валеры будут приключения.
а то нам с ним скучно.
01
Валера вышел на крыльцо подъезда, закурил, дважды не в затяжку довёл кончик сигареты до яркого желтоватого свечения, глубоко затянулся и рванул сквозь унылый октябрьский дождь к машине.
этот рывок, да ещё и после затяжки, был совершенно не нужным.
всё равно на открытие разбитого замка семёрки требовалось время.
достаточное, чтобы промокнуть.
Валера открыл дверцу, из машины вывалилась застоявшаяся вонь, густая и очень непростая.
промокший Валера терпеливо постоял-подождал адаптации рецепторов и плюхнулся в продавленное сиденье.
автоматически проверил нейтраль коробки, выжал сцепление, посветил дальним светом, пробуждая старенький аккумулятор.
коротко крутнул стартер.
подождал, закурил новую сигарету.
в таком деле лучше не спешить.
перелить семёрку - это минут на двадцать.
Валера решительно стал крутить стартер ещё раз, теперь подольше.
семёрка зашлась приступом хриплого кашля и бабьими всхлипами.
её разбитый рихтованный в самых неожиданных местах кузов содрогался.
потом она рыкнула и Валера успел подхватить рык педалью газа, добавил сначала чуть-чуть, семёрка захрипела, Валера утопил педаль почти до пола.
прокашлялась, туберкулёзница - отреагировал Валера на взрёв двигателя.
из чьего-то окна на него тоже отреагировали, матом, и об асфальт глухо взорвалась пустая бутылка.
семёрка ревела полуоторванным резонатором и прогоревшими штанами как сбитый бомбардировщик.
но Валера ногу с педали газа не снимал.
высоко в темноте в чьём-то окне матерились.
бутылок больше не бросали.
уловив в рёве нотки уверенности, Валера мягко сбросил газ, безошибочно вытащил ручку подсоса и на всё ещё повышенных оборотах уехал со двора.
рабочий день начался.
и начался удачно.
только семёрка после очередного сброса холостых оборотов паралитично задёргалась, Валера успел поддать газку и третья свеча, которую надо было давно заменить, наконец прострелила нагар.
двигатель заработал ровнее, а тут и первый ранний грач нарисовался в свете фар, подпрыгивает, машет.
ранние грачи - они почти всегда годные.
или какой мужик в семью возвращается "из командировки", или кто наоборот - на работу едет, все в основном или уже трезвые, или ещё, все плохо проснувшиеся и на деньги не жлобятся.
грач, мужчина даже по виду неожиданно приличный для района и времени, оказался частным практикующим врачом.
не болтливым, но в дороге успел и рассказать кой-чего, и даже визитку оставить.
правда, визитка ножницами вырезана и не совсем ровно, но и Валера по визиткам о людях судить не приучен.
а врач - это может быть полезно.
тем более, если говорит, что берёт за визит по-божески.
с врачом Валера заехал куда-то не в самые ближние пригороды, где среди хат уже торчали вычурные и бессмысленные даже на вид пока ещё нечастые особняки.
всё одно за такую плату выгодно, хоть и пустым в город возвращаться.
а что пустым - в этом Валера не сомневался.
кто из таких районов если куда ездит - у того своя машина есть.
а остальные вообще никуда никогда не ездят.
тем более, в такую рань - и вчерашнее ещё не выветрилось, и сегодняшним ещё не попустились.
Валера осторожно выехал из чёрного лабиринта штакетников на дорогу в город.
поддал газку, включил дальний свет и радио.
косящая вправо фарами семёрка выбивала в дожде длинные желтоватые калейдоскопы, на днах их мелькали стволы лесопосадки и блики мокрых листьев.
радио скучно дошипело дурацкую песенку про бухгалтера и без паузы зашлось псевдонародным мотивчиком "ты мне честно скажи, чё те надо, чё те надо...".
Валера выключил радио, поскрипел ручкой опускания стекла, сплюнул и в этот момент как бы боковым зрением ухватил далеко впереди что-то необычное, бесформенностью и блеском выделяющееся на фоне ритмичности лесопосадки.
Валера сбросил скорость, присматриваясь.
контуры приближающегося непонятного рассмотреть было невозможно - лобовое стекло запотело, Валера протёр его тряпкой, которой прикрывал обрезиненный валик от широкого принтера Epson, валик этот с сантиметровым стальным сердечником и толстым слоем мощной резины не раз выручал из всякого, потому и лежал так, чтобы если что - вырвать правой рукой одним движением.
когда до блестящей груды оставалось совсем немного, семёрка уже ползла километров двадцать, не больше.
груда шевельнулась, словно разбуженная рыком семёрки, стала как будто тоньше, и, уже освещённая чуть ли не в упор фарами оказалась человеком в чёрном блестящем от воды бесформенном плаще-накидке.
короче, грач как грач.
только когда машет - получается будто надувается-сдувается, руки-то под плащом.
...