Переписи 1921 и 1931 г. в Польше: "Разница в полмиллиона не может считаться большой"
Как известно, на основании разницы между переписью 1937/1939 и данными текущего учета "разоблачители советской статистики" делают далеко идущие выводы. Представляется как будто некий уникальный случай в истории, мол только при большевиках такое возможно. Во всех то остальных странах численность населения знали до человека, и только в СССР даже в секретных документов начальники друг друга обманывали, а численность населения никто не знал.
На самом деле, несовпадение результатов переписи и оценок на основе текущего учета скорее правило того времени, а не исключение. Так, в той же Российской империи одно и тоже министерство по разному оценивало численность населения. Так, Центральный статистический комитет МВД давал одно, а Управление главного врачебного инспектора МВД давало другое. К 1913 г. разница между этими двумя оценками составила более 6 млн. человек. Про учет в Российской Империи мы уже говорили. Взглянем на другое государство, которое как раз любят ставить в пример -- на Польшу. Вообще, не даром межвоенная Польша делилась на Польшу "А" и "Б". Западные части Польши были промышленно-развитыми, особенно часть, до этого входившая в Германскую империю. Западная Украина и Западная Белоруссия были чрезвычайно отсталыми регионами, где развитие в отдельных сферах находилось на средневековом уровне. Крайне интересная была система власти, где единственным источником власти и единоличным правителем в регионе был воевода. Даже бюрократический аппарат был развит слабо. Численность интеллигенции, чиновников была маленькой. Поэтому, логично предположить что и учет в "кресах" был не полным. Но сейчас не про это.
В Польше до войны были проведены две переписи: в 1921 и 1931 годах. А что будет, вот если взять и так же сравнить с данными текущего учета? Ответ на этот вопрос мы можем найти в польских довоенных публикациях, например, в журнале Ekonomista за 1937 г.
Но для начала обратимся к современному изданию, которое выпустило само Главное Статистическое управление Польши (GUS) в 2002 году: Spisy ludności Rzeczypospolitej Polskiej, 1921-2002: wybór pism demografów. Warszawa : GUS, 2002, s. 28.
Пол миллиона разницы. Кстати, вот что пишут относительно учета: в Польше, как вы знаете, точность статистики естественного движения населения оставляла желать лучшего (см. Статью «Естественное движение населения»), статистика миграции еще менее точна. PS Об учете немного тут.
На плохой учет смертности и рождаемости указывали и издания GUS сразу после переписи (например Polska gospodarcza и Kwartalnik statystycznyc в 1932 г.)
Но вернемся к "Экономисту". Что в итоге? Если к результатам переписи 1921 г. прибавить миграционный прирост и естественный прирост, то к моменту переписи 1931 г., то разница составила 525 тыс.
Т.е. по переписи 1931 г. в Польше оказалось на 0,5 млн. больше населения, чем было по оценке, основанной на данных о естественном и механическом (миграция) движении населения и переписи 1921 г.
А объяснение стандартное и логичное: неточность статистики. Неточность переписи, неточность регистрации движения населения, неточность регистрации миграции.
Dla pozostałych dzielnic St. Szulc 18) wylicza następujące główne źródła możliwych błędów: 1) niewątpliwa niekompletność spisu 1921 r., oraz niedokładność szacunku ludności dla terenów nie objętych tym spisem (Wileńszczyzna i Górny śląsk) ; 2) luki w rejestracji ruchu naturalnego ludności; 3) niewątpliwe istnienie w pierwszych latach powojennych repatriacji nierejestrowanej ; 4) niekompletność rejestracji powrotu wychodźców; 5) brak statystyki immigracji i bilansu wędrówek pozaemigracyjnych. „W tych warunkach, konkluduje St. Szulc, różnica pół miliona osób w okresie dziesięcioletnim nie może być uważana za dużą".
Далее газета цитирует Шульца:
«В этих условиях заключает ст. Шульц, разница в полмиллиона человек за десятилетний период не может считаться большой».
Пол миллиона на тот момент - чуть больше 1,6% от населения Польши.
Стоит пояснить, кто такой Стефан Шульц. Это не человек с улицы. Это компетентный статистик. Для меня он известен, в первую очередь, как главный редактор польского Малого Статистического сборника, самого информативного стат.издания межвоенной Польши, которое выпускало Главное статистическе управление (GUS). Он был лавным редактором Главного статистического управления Польши.
Кстати, интересно, как сложилась его судьба после войны уже в Народной Польше.
В марте 1945 года он был назначен без малого директором Главного статистического управления и занимал эту должность до 1949 года. С 1945 года Шульц также читал лекции по статистике и демографии в Главной школе планирования и статистики и в Варшавском университете. В 1947 году он стал полноправным профессором в Варшавском университете, а с 1956 года он был членом-корреспондентом Польской академии наук. Стефан Шульц был членом Ассоциации польских экономистов и статистиков, одним из основателей Польского института проблем народонаселения, президентом Польской статистической ассоциации, членом Польского экономического общества, Варшавского научного общества и членом Совета Международного союза по изучению проблем народонаселения.
Кстати, директора ГСУ довоенной Польши в ПНР тоже никто не репрессировал. Эдвард Штурм де Штрем вернулся в Польшу из Великобритании в ноябре 1946 года и стал ректором Академии политических наук, через год был назначен вице-президентом Международного статистического института. В 1951 году он получил степень доцента. Умер 9 сентября 1962 г. в Варшаве.
На самом деле, несовпадение результатов переписи и оценок на основе текущего учета скорее правило того времени, а не исключение. Так, в той же Российской империи одно и тоже министерство по разному оценивало численность населения. Так, Центральный статистический комитет МВД давал одно, а Управление главного врачебного инспектора МВД давало другое. К 1913 г. разница между этими двумя оценками составила более 6 млн. человек. Про учет в Российской Империи мы уже говорили. Взглянем на другое государство, которое как раз любят ставить в пример -- на Польшу. Вообще, не даром межвоенная Польша делилась на Польшу "А" и "Б". Западные части Польши были промышленно-развитыми, особенно часть, до этого входившая в Германскую империю. Западная Украина и Западная Белоруссия были чрезвычайно отсталыми регионами, где развитие в отдельных сферах находилось на средневековом уровне. Крайне интересная была система власти, где единственным источником власти и единоличным правителем в регионе был воевода. Даже бюрократический аппарат был развит слабо. Численность интеллигенции, чиновников была маленькой. Поэтому, логично предположить что и учет в "кресах" был не полным. Но сейчас не про это.
В Польше до войны были проведены две переписи: в 1921 и 1931 годах. А что будет, вот если взять и так же сравнить с данными текущего учета? Ответ на этот вопрос мы можем найти в польских довоенных публикациях, например, в журнале Ekonomista за 1937 г.
Но для начала обратимся к современному изданию, которое выпустило само Главное Статистическое управление Польши (GUS) в 2002 году: Spisy ludności Rzeczypospolitej Polskiej, 1921-2002: wybór pism demografów. Warszawa : GUS, 2002, s. 28.
Пол миллиона разницы. Кстати, вот что пишут относительно учета: в Польше, как вы знаете, точность статистики естественного движения населения оставляла желать лучшего (см. Статью «Естественное движение населения»), статистика миграции еще менее точна. PS Об учете немного тут.
На плохой учет смертности и рождаемости указывали и издания GUS сразу после переписи (например Polska gospodarcza и Kwartalnik statystycznyc в 1932 г.)
Но вернемся к "Экономисту". Что в итоге? Если к результатам переписи 1921 г. прибавить миграционный прирост и естественный прирост, то к моменту переписи 1931 г., то разница составила 525 тыс.
Т.е. по переписи 1931 г. в Польше оказалось на 0,5 млн. больше населения, чем было по оценке, основанной на данных о естественном и механическом (миграция) движении населения и переписи 1921 г.
А объяснение стандартное и логичное: неточность статистики. Неточность переписи, неточность регистрации движения населения, неточность регистрации миграции.
Dla pozostałych dzielnic St. Szulc 18) wylicza następujące główne źródła możliwych błędów: 1) niewątpliwa niekompletność spisu 1921 r., oraz niedokładność szacunku ludności dla terenów nie objętych tym spisem (Wileńszczyzna i Górny śląsk) ; 2) luki w rejestracji ruchu naturalnego ludności; 3) niewątpliwe istnienie w pierwszych latach powojennych repatriacji nierejestrowanej ; 4) niekompletność rejestracji powrotu wychodźców; 5) brak statystyki immigracji i bilansu wędrówek pozaemigracyjnych. „W tych warunkach, konkluduje St. Szulc, różnica pół miliona osób w okresie dziesięcioletnim nie może być uważana za dużą".
Далее газета цитирует Шульца:
«В этих условиях заключает ст. Шульц, разница в полмиллиона человек за десятилетний период не может считаться большой».
Пол миллиона на тот момент - чуть больше 1,6% от населения Польши.
Стоит пояснить, кто такой Стефан Шульц. Это не человек с улицы. Это компетентный статистик. Для меня он известен, в первую очередь, как главный редактор польского Малого Статистического сборника, самого информативного стат.издания межвоенной Польши, которое выпускало Главное статистическе управление (GUS). Он был лавным редактором Главного статистического управления Польши.
Кстати, интересно, как сложилась его судьба после войны уже в Народной Польше.
В марте 1945 года он был назначен без малого директором Главного статистического управления и занимал эту должность до 1949 года. С 1945 года Шульц также читал лекции по статистике и демографии в Главной школе планирования и статистики и в Варшавском университете. В 1947 году он стал полноправным профессором в Варшавском университете, а с 1956 года он был членом-корреспондентом Польской академии наук. Стефан Шульц был членом Ассоциации польских экономистов и статистиков, одним из основателей Польского института проблем народонаселения, президентом Польской статистической ассоциации, членом Польского экономического общества, Варшавского научного общества и членом Совета Международного союза по изучению проблем народонаселения.
Кстати, директора ГСУ довоенной Польши в ПНР тоже никто не репрессировал. Эдвард Штурм де Штрем вернулся в Польшу из Великобритании в ноябре 1946 года и стал ректором Академии политических наук, через год был назначен вице-президентом Международного статистического института. В 1951 году он получил степень доцента. Умер 9 сентября 1962 г. в Варшаве.