Приключения товара на рынке труда-13. Свинарник!
предыдущие серии
Несколько порадовал процесс поиска работы, особенно сильным контраст был по сравнению с прошлой безработицей. Этот процесс был буквально мгновенным! Все «ужасы» вроде написания идеальных резюме с фотографией сразу отпали.
Место в психиатрии было уже занято. Я выбрала пару домов ухода поблизости, и в оба написала по мейлу, даже не глядя, есть ли там вакансии. Из одного менеджер позвонила через десять минут после отправки мейла и спросила, не хочу ли я прийти на беседу уже сегодня? Из второго позвонили через двадцать минут. Я пошла на беседу, и так и осталась в этом первом доме.
Новый дом ухода относился к сети частных домов, расположенных во многих городах Германии. Он произвел на меня очень хорошее впечатление. Чудесная атмосфера: темные деревянные новенькие полы, мягкий приглушенный свет во всех коридорах, особая система освещения, приятное оформление, пушистые махровые полотенца. Меня взяли в геронтопсихиатрическое отделение, как и хотелось, там были почти одни дементные, и сами по себе пациенты были для меня очень интересными. На собеседовании задали несколько вопросов по теории, что тоже порадовало: значит, здесь работают инновативно, а не просто тупо «моют жопы», извиняюсь за выражение.
Но увы! Первое впечатление может быть очень обманчивым.
Эта фирма страдала от острого недостатка персонала. Меня взяли туда с января, но выйти попросили еще в декабре, и фактически все рождество я вкалывала почти без передыха, еще полуофициально.
Первые два-три месяца мне казалось - ну ладно, временные трудности, вот что-то произойдет, наберут еще людей, и все будет нормально. У меня появится какое-то свободное время.
Но ничего так и не менялось, разве что к худшему. Я отрабатывала пять ночей, спала день, а на следующий день выходила в утреннюю смену (вставать в 5). Не было, кажется, ни одного свободного дня, чтобы не раздался звонок шефа: не можешь ли ты выйти завтра? Или прямо сегодня, вот сейчас на работу приехать? Иногда звонок шефа будил меня уже утром, в 7 утра.
Иногда можно сказать «нет». Один раз, два. Но каждый раз говорить «нет» невозможно, пойдут разговоры «почему только мы должны замещать, а она нет?!» То же самое с идеей не брать трубку - шеф обычно наговаривал на автоответчик просьбу позвонить, можно не звонить (по закону) - но отношение к тебе будет соответствующее, а у тебя, между прочим, испытательный срок.
И вот так получилось, что за первые три месяца у меня уже накопилось более ста часов сверхурочных. Я говорила об этом с коллегами и слышала в ответ: «ой, подумаешь, у меня более двухсот!» Они как будто даже гордились по-мазохистски таким положением дел. Иногда сверхурочные выплачивали - но понемногу, помногу и смысла нет, все съедят налоги. Мне не выплачивали ни разу. Не стало ни времени (почти каждый день я проводила на фирме, а стационар - это тяжелая работа, она выматывает), ни денег.
Почему сложилась такая ситуация? Почему люди не удерживались в фирме, буквально приходили и уходили? Конечно, из-за атмосферы, которая тоже, увы, была токсичной.
Хотя по крайней мере, требования начальства здесь были не в стиле «принеси то - не знаю что», а вполне конкретными и понятными. Я не против требований, я сама предпочитаю работать по жестким стандартам. Но... иногда это доходило до полного абсурда.
Постельное белье в этом доме (а дом был дорогой для клиентов, и содержались в нем небедные люди) выглядело как в отеле - белоснежные накрахмаленные простыни (вместо обычных больничных). На этих простынях не должно было быть ни единого пятнышка! А ведь речь шла о людях, которые иногда большую часть суток проводили в постели, ели, пили там, угощались лакомствами, принесенными родственниками. Ну и обратный процесс, гм, тоже - а памперсы это дело такое, не стопроцентное. Между тем даже пятнышко от кофе в сантиметр диаметром вызывало нервную реакцию начальника отделения (это был молодой мужчина), которая озвучивалась так: «они оставили СВИНАРНИК!» То есть даже при таком пятнышке надо было сразу менять простыню.
Проблема была в том, что прачечная не работала по столь высоким стандартам, и простыней в итоге уже через день после прихода белья начинало резко не хватать. Но тем не менее, оставлять даже маленькие пятнышки - это все равно Свинарник! Поэтому вместо простыней полагалось натягивать... пододеяльники. Это ужасно выглядело, сбивалось в складки, и вообще очень неудобно. Но зато не «свинарник».
Это просто пример того, как в данном доме решались проблемы.
Начальство было ужасным. Собственно говоря, решение об уходе я приняла в тот момент, когда шеф позволил себе повысить на меня голос. Может быть, я слишком много хочу, но на мой взгляд мы живем не при рабовладельческом строе, а такие методы, как дикий ор, недалеко ушли от телесных наказаний. В общем, после первой такой попытки я немедленно достала телефон и стала искать новое место работы.
Это решение еще укрепилось, когда я попросила (было мало денег) выплатить мне часть сверхурочных, и услышала в ответ:
- Нет, выплачивать мы ничего не будем, ты получишь отгулы!
Но «отгулы» в этой фирме означали, что тебе с утра звонят и спрашивают, не выйдешь ли ты на работу.
Не выплачивать сверхурочные, затирать их - это верх наглости, которую в Германии пока еще, слава Марксу, никто терпеть не обязан. Ну разве что бедняги из прекариата, которые держатся за рабочее место как клещи, как я когда-то. Но специалист - нет, не обязан.
Орал шеф, орала его жена, которая в этой фирме была зав. по уходу.
Тем не менее, по разным причинам я дотянула полгода до конца испытательного срока, и тогда уже уволилась, перейдя в другую фирму.
Но самое интересное было все-таки не это.
У меня просто чешется язык об этом рассказать. Я в этой фирме встретила удивительную женщину! Одну из самых удивительных в моей жизни.
Я писала, что психиатрия вызывает мой жгучий интерес? А нарциссическое расстройство личности - одно из самых восхитительных явлений, к сожалению, такое расстройство личности сейчас крайне распространено. В СССР оно было достаточно редким явлением (понятно - подобные личности не имели такой возможности для манифестации, их патология не подкармливалась всем обществом), я даже не знала о нем толком ничего. И к большому сожалению, впервые ознакомилась с этой формой теоретически через много лет после развода. Нарциссы представляются мне людьми очень интересными, яркими (ну если исключить тех из них, кто совсем уж деструктивен и не способен ни к какой созидательной деятельности), и невероятно загадочными. Почти могущественными и великими, можно сказать. Хотя и несчастными - и разрушительными для своего окружения.
Анна работала в этой фирме простой сиделкой. Низший этаж иерархии - казалось бы. У нее было давно забытое образование парикмахера, к медицине и уходу она отношения не имела, но тем не менее, уже 25 лет работала в уходе («Я 25 лет в уходе!»), так что была достаточно ценным товаром на рынке труда - опытную сиделку, даже и без образования, возьмут везде.
Когда я пришла на собеседование к директору, Анна тоже сидела там, и я приняла ее за какую-нибудь нижестоящую начальницу, руководящий этаж, словом. Не могла только понять, кто она - делопроизводитель, начальница социальной службы, заместитель директора, может быть, даже руководитель по уходу? Она держалась и вела себя так, что было ясно: начальство. С директрисой как раз обсуждала какие-то проблемы фирмы. Со мной повела себя очень приветливо, говорила «наша фирма», «мы очень рады» и все такое.
Каким же было мое удивление, когда я, придя на работу, увидела, что Анна - сиделка в моем отделении, низшее звено, и в смену, по идее, она даже должна мне подчиняться! (конечно, это было не так).
Анне поручили врабатывать меня. Что само по себе было странно - почему специалиста врабатывает сиделка? Что она знает? «Ну эти твои там медикаменты, зонды, капельницы - это ты в общем, сделаешь, а теперь пойдем мыть».
Ко мне Анна отнеслась очень хорошо, прямо облизывала со всех сторон, прямо чуть ли не подругой стала. Но некоторые ее высказывания показались мне странными.
«Когда я сюда пришла работать, пациенты выглядели просто как свиньи, и везде был свинарник! Но вот я уже два года здесь работаю, и более-менее привела все в порядок».
То есть одна-единственная сиделка прямо преобразила лик пациентов и привела все в порядок! А остальные тут типа непонятно зачем болтаются. И все у нее было в таком роде. Анна совершенно не стеснялась заявлять о том, как она восхитительна, прекрасна, насколько лучше всех она работает. Якобы на предыдущем месте работы она была начальницей по уходу - неясно только, почему ушла(эта позиция требует сестринского образования плюс доп.курс!) И так далее.
Вскоре был выпущен номер журнала для пациентов, там завели рубрику, где персонал рассказывает о своей жизни, и первым (и последним - больше эту рубрику не делали) был рассказ о себе Анны. Прочитав его, можно было прослезиться и долго рыдать от умиления. Это святая женщина! У нее ребенок-инвалид (уже взрослая дочь), она всю жизнь посвятила уходу за престарелыми, а в свободное время самоотверженно занимается помощью бездомным собакам в разных странах, и эти собаки потом направляются к детям-инвалидам, чтобы их реабилитировать.
Анна узнала, что я люблю собак, я сразу предложила ей помогать этой благотворительной организации. В частности, они возили собак из России. Я стала переводить ей письма от российских зоозащитников. Даже потом взяла щенка на передержку (идея была плохая, учитывая, что щенок еще писал на пол, а меня по 8 часов дома нет... но скоро его забрали). В общем, я, конечно, восхитилась Анной (ну да, попадаю я под такое влияние, честно скажу! Слишком наивный человек). Мне показалось, что мы стали практически подругами - обменивались вотс-ап сообщениями, на работе ходили вместе, в т.ч. на паузу. Но тут вдруг Анна перестала отвечать на мои сообщения, да и на работе отстранилась. Выглядело это так, что мол, ты мне не ровня, кто ты такая, чтобы прямо подругой моей себя считать! Это было немного неприятно, не более того - в самом деле, ну не подруга - так не подруга, не стану же я из-за этого страдать? Потом Анна опять вроде ко мне приблизилась... На самом деле это типичное для нарцисса поведение - чередование «сахарных периодов» и «холодных душей»: сначала вроде приблизить-обогреть, а потом окатить ледяным презрением. К этому моменту я начала просекать ее сущность, ибо уже была подкована в вопросе нарциссизма, да и по жизни отнаблюдала пару подобных случаев. Мне стало ясно, что от Анны лучше держаться подальше, вежливо, нейтрально, иногда чуть-чуть подкармливая ее эго похвалами. Во всяком случае, такая тактика рекомендовалась.
Но интересны не отношения Анны со мной, а ее позиция на работе. Это было потрясающе! Я очень быстро поняла, что нашим домом руководит... фактически Анна.
В смену с ней было очень и очень трудно - приходилось вкалывать за двоих. Анна была не просто какой-то сиделкой! Она была ангелом и цветком нашего дома. Свежая и прекрасная, благоухающая, она являлась на работу с удивительными сюрпризами. То смастерит бумажное украшение (не дома смастерит, а в рабочее время) и повесит его над кроватью лежачей пациентки, то отвезет пациентку в ванную и сделает ей - она ведь парикмахер по образованию - красивую прическу. То вызовет на работу мужа и сына, они привезут пиццу, и вот Анна с семьей сидит и ест пиццу за столом с пациентами, предлагая некоторым тоже кусочки. Короче, Анна была - женщина-праздник. Трудилась творчески.
И это было бы великолепно, если бы Анна еще и выполняла работу сиделки собственно - базовый уход. Ведь это и является нашей основной задачей, и так как ухода много - то у обычного работника (не такой королевы сюрпризов) не хватает банально времени даже на то, чтобы просто поговорить по душам с пациентом. Но базовый уход Анна не любила. Она делала что-то, конечно... но если ей приходилось вымыть 5-6 пациентов, это приводило ее в ужасно плохое настроение. Она немедленно бежала к коллегам и кричала, что она тут одна моет, чем они вообще заняты, почему они так медленно или так плохо работают...
Помимо базового ухода, Анна не делала ничего, предоставляя коллегам выполнять все вспомогательные работы - чистить служебные помещения, выносить мусор, накрывать на столы, вывозить пациентов в туалет. Это делали в том числе и медсестры - но Анна была занята своими сюрпризами или... собственно, управлением домом. Ей было некогда заниматься такими пустяками - это каждая дура может, а Анна - святой ангел, сошедший с небес ради помощи людям и собакам.
Кстати, насчет собак у меня со временем стали закрадываться неясные сомнения. Анна постоянно в рабочее время (! Вообще-то личные телефоны в рабочее время везде запрещены!) вела какие-то переговоры по своей благотворительной организации. Она там занимала высокую позицию, была каким-то руководителем (ну или изображала его). Разговаривала обычно жестко, и зачастую разговоры были о деньгах - я так поняла, что щенков и собак они бесплатно забирали из России (самоотверженные российские волонтеры все оплачивали, прививали, гнали глистов - все за свой счет), а здесь их ПРОДАВАЛИ, не за бешеные деньги, но за ощутимые суммы - 300, 400 евро. Причем Анна требовала, никаких кредитов, только всю сумму сразу. Как-то это все попахивало бизнесом... брали они собак и из других стран, конечно - отовсюду, где есть бездомные собаки и энтузиасты, готовые их спасать. Собакам хорошо, и Анне неплохо - и денежки какие-то, очевидно, капают, и главное, есть возможность чувствовать себя героем, причем руководителем героической организации. Конечно, про «детей-инвалидов» было вставлено для пущей красоты - ну вот был случай, когда собаку у них купила семья с инвалидом, и там, конечно, фото, и прочая реклама была не упущена.
Безумной зоозащитницей с горящими глазами Анна, конечно, не была - у нее самой жила всего одна маленькая собачка, она не набивала свой дом спасенными питомцами, как другие зоозащитники. Не брала на передержку, вообще не очень напрягалась - предпочитала руководить и давать указания.
Кстати, я не первый раз встретила нарцисса в волонтерской среде, по-моему, там это нормальное явление. Это, кстати, не так плохо: лучше уж пусть нарцисс реализуется таким образом, собакам-то (или другим подопечным) по-любому от этого польза.
(продолжение следует)
Несколько порадовал процесс поиска работы, особенно сильным контраст был по сравнению с прошлой безработицей. Этот процесс был буквально мгновенным! Все «ужасы» вроде написания идеальных резюме с фотографией сразу отпали.
Место в психиатрии было уже занято. Я выбрала пару домов ухода поблизости, и в оба написала по мейлу, даже не глядя, есть ли там вакансии. Из одного менеджер позвонила через десять минут после отправки мейла и спросила, не хочу ли я прийти на беседу уже сегодня? Из второго позвонили через двадцать минут. Я пошла на беседу, и так и осталась в этом первом доме.
Новый дом ухода относился к сети частных домов, расположенных во многих городах Германии. Он произвел на меня очень хорошее впечатление. Чудесная атмосфера: темные деревянные новенькие полы, мягкий приглушенный свет во всех коридорах, особая система освещения, приятное оформление, пушистые махровые полотенца. Меня взяли в геронтопсихиатрическое отделение, как и хотелось, там были почти одни дементные, и сами по себе пациенты были для меня очень интересными. На собеседовании задали несколько вопросов по теории, что тоже порадовало: значит, здесь работают инновативно, а не просто тупо «моют жопы», извиняюсь за выражение.
Но увы! Первое впечатление может быть очень обманчивым.
Эта фирма страдала от острого недостатка персонала. Меня взяли туда с января, но выйти попросили еще в декабре, и фактически все рождество я вкалывала почти без передыха, еще полуофициально.
Первые два-три месяца мне казалось - ну ладно, временные трудности, вот что-то произойдет, наберут еще людей, и все будет нормально. У меня появится какое-то свободное время.
Но ничего так и не менялось, разве что к худшему. Я отрабатывала пять ночей, спала день, а на следующий день выходила в утреннюю смену (вставать в 5). Не было, кажется, ни одного свободного дня, чтобы не раздался звонок шефа: не можешь ли ты выйти завтра? Или прямо сегодня, вот сейчас на работу приехать? Иногда звонок шефа будил меня уже утром, в 7 утра.
Иногда можно сказать «нет». Один раз, два. Но каждый раз говорить «нет» невозможно, пойдут разговоры «почему только мы должны замещать, а она нет?!» То же самое с идеей не брать трубку - шеф обычно наговаривал на автоответчик просьбу позвонить, можно не звонить (по закону) - но отношение к тебе будет соответствующее, а у тебя, между прочим, испытательный срок.
И вот так получилось, что за первые три месяца у меня уже накопилось более ста часов сверхурочных. Я говорила об этом с коллегами и слышала в ответ: «ой, подумаешь, у меня более двухсот!» Они как будто даже гордились по-мазохистски таким положением дел. Иногда сверхурочные выплачивали - но понемногу, помногу и смысла нет, все съедят налоги. Мне не выплачивали ни разу. Не стало ни времени (почти каждый день я проводила на фирме, а стационар - это тяжелая работа, она выматывает), ни денег.
Почему сложилась такая ситуация? Почему люди не удерживались в фирме, буквально приходили и уходили? Конечно, из-за атмосферы, которая тоже, увы, была токсичной.
Хотя по крайней мере, требования начальства здесь были не в стиле «принеси то - не знаю что», а вполне конкретными и понятными. Я не против требований, я сама предпочитаю работать по жестким стандартам. Но... иногда это доходило до полного абсурда.
Постельное белье в этом доме (а дом был дорогой для клиентов, и содержались в нем небедные люди) выглядело как в отеле - белоснежные накрахмаленные простыни (вместо обычных больничных). На этих простынях не должно было быть ни единого пятнышка! А ведь речь шла о людях, которые иногда большую часть суток проводили в постели, ели, пили там, угощались лакомствами, принесенными родственниками. Ну и обратный процесс, гм, тоже - а памперсы это дело такое, не стопроцентное. Между тем даже пятнышко от кофе в сантиметр диаметром вызывало нервную реакцию начальника отделения (это был молодой мужчина), которая озвучивалась так: «они оставили СВИНАРНИК!» То есть даже при таком пятнышке надо было сразу менять простыню.
Проблема была в том, что прачечная не работала по столь высоким стандартам, и простыней в итоге уже через день после прихода белья начинало резко не хватать. Но тем не менее, оставлять даже маленькие пятнышки - это все равно Свинарник! Поэтому вместо простыней полагалось натягивать... пододеяльники. Это ужасно выглядело, сбивалось в складки, и вообще очень неудобно. Но зато не «свинарник».
Это просто пример того, как в данном доме решались проблемы.
Начальство было ужасным. Собственно говоря, решение об уходе я приняла в тот момент, когда шеф позволил себе повысить на меня голос. Может быть, я слишком много хочу, но на мой взгляд мы живем не при рабовладельческом строе, а такие методы, как дикий ор, недалеко ушли от телесных наказаний. В общем, после первой такой попытки я немедленно достала телефон и стала искать новое место работы.
Это решение еще укрепилось, когда я попросила (было мало денег) выплатить мне часть сверхурочных, и услышала в ответ:
- Нет, выплачивать мы ничего не будем, ты получишь отгулы!
Но «отгулы» в этой фирме означали, что тебе с утра звонят и спрашивают, не выйдешь ли ты на работу.
Не выплачивать сверхурочные, затирать их - это верх наглости, которую в Германии пока еще, слава Марксу, никто терпеть не обязан. Ну разве что бедняги из прекариата, которые держатся за рабочее место как клещи, как я когда-то. Но специалист - нет, не обязан.
Орал шеф, орала его жена, которая в этой фирме была зав. по уходу.
Тем не менее, по разным причинам я дотянула полгода до конца испытательного срока, и тогда уже уволилась, перейдя в другую фирму.
Но самое интересное было все-таки не это.
У меня просто чешется язык об этом рассказать. Я в этой фирме встретила удивительную женщину! Одну из самых удивительных в моей жизни.
Я писала, что психиатрия вызывает мой жгучий интерес? А нарциссическое расстройство личности - одно из самых восхитительных явлений, к сожалению, такое расстройство личности сейчас крайне распространено. В СССР оно было достаточно редким явлением (понятно - подобные личности не имели такой возможности для манифестации, их патология не подкармливалась всем обществом), я даже не знала о нем толком ничего. И к большому сожалению, впервые ознакомилась с этой формой теоретически через много лет после развода. Нарциссы представляются мне людьми очень интересными, яркими (ну если исключить тех из них, кто совсем уж деструктивен и не способен ни к какой созидательной деятельности), и невероятно загадочными. Почти могущественными и великими, можно сказать. Хотя и несчастными - и разрушительными для своего окружения.
Анна работала в этой фирме простой сиделкой. Низший этаж иерархии - казалось бы. У нее было давно забытое образование парикмахера, к медицине и уходу она отношения не имела, но тем не менее, уже 25 лет работала в уходе («Я 25 лет в уходе!»), так что была достаточно ценным товаром на рынке труда - опытную сиделку, даже и без образования, возьмут везде.
Когда я пришла на собеседование к директору, Анна тоже сидела там, и я приняла ее за какую-нибудь нижестоящую начальницу, руководящий этаж, словом. Не могла только понять, кто она - делопроизводитель, начальница социальной службы, заместитель директора, может быть, даже руководитель по уходу? Она держалась и вела себя так, что было ясно: начальство. С директрисой как раз обсуждала какие-то проблемы фирмы. Со мной повела себя очень приветливо, говорила «наша фирма», «мы очень рады» и все такое.
Каким же было мое удивление, когда я, придя на работу, увидела, что Анна - сиделка в моем отделении, низшее звено, и в смену, по идее, она даже должна мне подчиняться! (конечно, это было не так).
Анне поручили врабатывать меня. Что само по себе было странно - почему специалиста врабатывает сиделка? Что она знает? «Ну эти твои там медикаменты, зонды, капельницы - это ты в общем, сделаешь, а теперь пойдем мыть».
Ко мне Анна отнеслась очень хорошо, прямо облизывала со всех сторон, прямо чуть ли не подругой стала. Но некоторые ее высказывания показались мне странными.
«Когда я сюда пришла работать, пациенты выглядели просто как свиньи, и везде был свинарник! Но вот я уже два года здесь работаю, и более-менее привела все в порядок».
То есть одна-единственная сиделка прямо преобразила лик пациентов и привела все в порядок! А остальные тут типа непонятно зачем болтаются. И все у нее было в таком роде. Анна совершенно не стеснялась заявлять о том, как она восхитительна, прекрасна, насколько лучше всех она работает. Якобы на предыдущем месте работы она была начальницей по уходу - неясно только, почему ушла(эта позиция требует сестринского образования плюс доп.курс!) И так далее.
Вскоре был выпущен номер журнала для пациентов, там завели рубрику, где персонал рассказывает о своей жизни, и первым (и последним - больше эту рубрику не делали) был рассказ о себе Анны. Прочитав его, можно было прослезиться и долго рыдать от умиления. Это святая женщина! У нее ребенок-инвалид (уже взрослая дочь), она всю жизнь посвятила уходу за престарелыми, а в свободное время самоотверженно занимается помощью бездомным собакам в разных странах, и эти собаки потом направляются к детям-инвалидам, чтобы их реабилитировать.
Анна узнала, что я люблю собак, я сразу предложила ей помогать этой благотворительной организации. В частности, они возили собак из России. Я стала переводить ей письма от российских зоозащитников. Даже потом взяла щенка на передержку (идея была плохая, учитывая, что щенок еще писал на пол, а меня по 8 часов дома нет... но скоро его забрали). В общем, я, конечно, восхитилась Анной (ну да, попадаю я под такое влияние, честно скажу! Слишком наивный человек). Мне показалось, что мы стали практически подругами - обменивались вотс-ап сообщениями, на работе ходили вместе, в т.ч. на паузу. Но тут вдруг Анна перестала отвечать на мои сообщения, да и на работе отстранилась. Выглядело это так, что мол, ты мне не ровня, кто ты такая, чтобы прямо подругой моей себя считать! Это было немного неприятно, не более того - в самом деле, ну не подруга - так не подруга, не стану же я из-за этого страдать? Потом Анна опять вроде ко мне приблизилась... На самом деле это типичное для нарцисса поведение - чередование «сахарных периодов» и «холодных душей»: сначала вроде приблизить-обогреть, а потом окатить ледяным презрением. К этому моменту я начала просекать ее сущность, ибо уже была подкована в вопросе нарциссизма, да и по жизни отнаблюдала пару подобных случаев. Мне стало ясно, что от Анны лучше держаться подальше, вежливо, нейтрально, иногда чуть-чуть подкармливая ее эго похвалами. Во всяком случае, такая тактика рекомендовалась.
Но интересны не отношения Анны со мной, а ее позиция на работе. Это было потрясающе! Я очень быстро поняла, что нашим домом руководит... фактически Анна.
В смену с ней было очень и очень трудно - приходилось вкалывать за двоих. Анна была не просто какой-то сиделкой! Она была ангелом и цветком нашего дома. Свежая и прекрасная, благоухающая, она являлась на работу с удивительными сюрпризами. То смастерит бумажное украшение (не дома смастерит, а в рабочее время) и повесит его над кроватью лежачей пациентки, то отвезет пациентку в ванную и сделает ей - она ведь парикмахер по образованию - красивую прическу. То вызовет на работу мужа и сына, они привезут пиццу, и вот Анна с семьей сидит и ест пиццу за столом с пациентами, предлагая некоторым тоже кусочки. Короче, Анна была - женщина-праздник. Трудилась творчески.
И это было бы великолепно, если бы Анна еще и выполняла работу сиделки собственно - базовый уход. Ведь это и является нашей основной задачей, и так как ухода много - то у обычного работника (не такой королевы сюрпризов) не хватает банально времени даже на то, чтобы просто поговорить по душам с пациентом. Но базовый уход Анна не любила. Она делала что-то, конечно... но если ей приходилось вымыть 5-6 пациентов, это приводило ее в ужасно плохое настроение. Она немедленно бежала к коллегам и кричала, что она тут одна моет, чем они вообще заняты, почему они так медленно или так плохо работают...
Помимо базового ухода, Анна не делала ничего, предоставляя коллегам выполнять все вспомогательные работы - чистить служебные помещения, выносить мусор, накрывать на столы, вывозить пациентов в туалет. Это делали в том числе и медсестры - но Анна была занята своими сюрпризами или... собственно, управлением домом. Ей было некогда заниматься такими пустяками - это каждая дура может, а Анна - святой ангел, сошедший с небес ради помощи людям и собакам.
Кстати, насчет собак у меня со временем стали закрадываться неясные сомнения. Анна постоянно в рабочее время (! Вообще-то личные телефоны в рабочее время везде запрещены!) вела какие-то переговоры по своей благотворительной организации. Она там занимала высокую позицию, была каким-то руководителем (ну или изображала его). Разговаривала обычно жестко, и зачастую разговоры были о деньгах - я так поняла, что щенков и собак они бесплатно забирали из России (самоотверженные российские волонтеры все оплачивали, прививали, гнали глистов - все за свой счет), а здесь их ПРОДАВАЛИ, не за бешеные деньги, но за ощутимые суммы - 300, 400 евро. Причем Анна требовала, никаких кредитов, только всю сумму сразу. Как-то это все попахивало бизнесом... брали они собак и из других стран, конечно - отовсюду, где есть бездомные собаки и энтузиасты, готовые их спасать. Собакам хорошо, и Анне неплохо - и денежки какие-то, очевидно, капают, и главное, есть возможность чувствовать себя героем, причем руководителем героической организации. Конечно, про «детей-инвалидов» было вставлено для пущей красоты - ну вот был случай, когда собаку у них купила семья с инвалидом, и там, конечно, фото, и прочая реклама была не упущена.
Безумной зоозащитницей с горящими глазами Анна, конечно, не была - у нее самой жила всего одна маленькая собачка, она не набивала свой дом спасенными питомцами, как другие зоозащитники. Не брала на передержку, вообще не очень напрягалась - предпочитала руководить и давать указания.
Кстати, я не первый раз встретила нарцисса в волонтерской среде, по-моему, там это нормальное явление. Это, кстати, не так плохо: лучше уж пусть нарцисс реализуется таким образом, собакам-то (или другим подопечным) по-любому от этого польза.
(продолжение следует)