Советский Союз: ощущение катастрофы
Товарищ anlazz затронул интересную тему мироощущения советских людей после 60х гг. На примере высказываний Е.Гайдара, Путина и Стругацких он показывает, что по крайней мере у части (имхо, у значительной части) народа все больше нарастало ощущение некоей неправильности окружающего мира, чувство катастрофы.
На мой взгляд, это действительно так. И наверное. Кара-Мурза прав, что этот фатальный перелом в мироощущении подростков случился где-то между 50-ми и 60-ми гг.
Действительно, нас окружало нарастающее ощущение неправильности, катастрофы, какого-то фатально неверного порядка вещей. Оно не артикулировалось. Антисоветчиков вплоть до второй половины 80-х было очень мало. Это было именно ощущение, а не осознанное мировоззрение. Это выражалось, например, в культе блатного. Послушав песни под гитару или магнитофон на вечеринке в нашем классе, можно было подумать, что каждый из мальчиков уже отсидел лет по десять - хотя это были обычные благополучные школьники, и родители у них были приличные люди, и никто в семье не сидел.
Но не только это. Что-то носилось в воздухе: все эти антисоветские анекдоты, горами, тоннами; все эти шуточки "Будет хлеб - будет и песня? А будет мясо - будет и пляска". То есть прямо, осознанно против СССР никто ничего не имел - возможно, где-то в столицах, какие-нибудь диссиденты уже говорили все прямо и осознанно. Но в народной массе просто зрело ощущение неправильности, катастрофы, какого-то фатального заблуждения. "Мы неправильно живем". А позже даже - "Вот в Европе живут правильно".
Возможно, даже знаменитое явление "несунов" было связано с этим - а чего там, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец, тяни с завода все, что можно, все равно же "все плохо". И даже рост алкоголизма с этим связан.
Ну да, мы знаем, что ревизионизм, что прекратилось строительство социализма, что вследствие нарастания капиталистических элементов в экономике возникли проблемы - например, дефицита. Мы все это знаем. Но тем не менее: для этого "чувства катастрофы" никаких реальных именно экономических оснований не было.
Нельзя сказать, что люди катались как сыр в масле и жили массово на уровне современного "хай мидлл" класса. Но тем не менее, по сравнению с трудностями военного и послевоенного времени жизнь позднесоветского человека могла показаться раем. Да, замедлился рост - но все равно вводилось новое жилье, а зарплаты и социальные блага, как минимум, не снижались. Уровень жизни советских людей был, объективно говоря, одним из самых высоких в мире. Он был сравним только с уровнем жизни масс в самых развитых "социальных" капиталистических государствах.
Для недовольства причины были - да, ну так это вполне естественно, а где люди довольны? В ФРГ или США тогда люди, что ли, довольны были? Явно ведь нет.
А вот "катастрофы" явно никакой не было. Это был именно массовый бред, примерно равный тому бреду, который озвучил Путин: дескать, в детстве он жил как герои "Генералов песчаных карьеров". Угу, учась в хорошей советской школе и на серьезном уровне занимаясь спортом. А ведь в книге шла речь о бездомных и нищих бразильских пацанах, которые промышляли воровством, голодали, боролись за кусок хлеба.
Конечно, ничего подобного в детстве Володи Путина не было и быть не могло, но тем не менее, он, видимо, не соврал: просто у него было такое ощущение. Я в это верю, в наше время это ощущение у многих мальчиков было еще значительно сильнее.
Да и у взрослых людей тоже. Ничего не остается - только пить. Никто в мире не живет хуже нас. Все ужасно. Все плохо.
Почему же сложилось такое "ощущение общей катастрофы"?
В свое время мне довелось близко пообщаться с живым свидетелем среды антисоветской московской интеллигенции 30х гг - Аллой Андреевой, вдовой известного поэта и мистика Даниила Андреева.Мы слушали ее рассказы, я читала ее книгу. И вот что я поняла с удивлением: и она, и Д.Андреев учились в нормальных советских школах. Жили в советское время. И... как бы не замечали того, что происходит вокруг, не видели, не слышали. Вокруг них был - другой, собственный мир. Полностью перевернутый - по отношению к тому, чем жили, например, мои бабушки-дедушки, да в общем-то и все остальные ватники вся страна.
В этом мире сама Советская власть была первичным, изначальным злом. Этот мир стал наследником той части дореволюционной интеллигенции, того "Серебряного века", который революцию не принял и социализма не понял. Понятно, значительная часть этой интеллигенции оказалась за рубежом. Но часть осталась в Москве и Ленинграде и тихонечко сидела по квартирам, общаясь друг с другом, тихо разговаривая на кухнях, ненавидя все окружающее, но пользуясь плодами этого окружающего мира. Впрочем - как пользуясь? Ведь их родители, возможно, до революции жили богато, а тут - коммуналки, хождение за керосином и прочий "квартирный вопрос".
Они даже собирались и устраивали какие-то чтения, какие-то разговоры. Вряд ли там действительно дело доходило до серьезных заговоров - хотя могло и доходить, почему бы и нет, собственно? Естественно, за этим следили органы, естественно, кого-то в итоге сажали (как случилось и с четой Андреевых, в связи с публичными чтениями антисталинистского религиозного романа Д.А.)
То есть вот все это - "Мы живем, под собою не чуя страны" - это ведь не просто так единичная выходка "смелого поэта". Это была целая среда "непонятых эльфов" и "людей с хорошими лицами", целая атмосфера, где не надо даже писать на листовках слова - достаточно белого листа бумаги, ведь и так "все всё понимают".
Проблемой для этих граждан были не репрессии (какие, например, особо выдающиеся репрессии случились в 1933м году, когда Мандельштам написал про "кремлевского горца"?), тем более, не "страдания народа" (об этом и речи не шло). Не "сталинизм", как его понимают сейчас. Проблемой было само существование советской власти. У них была Россия, которую они потеряли - с лакеями, кухарками и высокообразованными утонченными поэтами. Это было главным. В связи с этим все, что делала Советская власть - было плохо, омерзительно, а уж если она применяла насилие - то это вообще гнусная непереносимая тирания.
Вот именно у этих граждан было с самого начала ощущение неправильности, катастрофы, они жили в каком-то страшном, перевернутом мире. Врал ли Мандельштам про то, что "наши речи за десять шагов не слышны"? Нет, он не врал. Им действительно было так плохо, они жили в чужом мире, который их категорически не устраивал.
И среди них, к сожалению, были большие таланты. Так же, как и среди тех, кто уехал за рубеж. Это потом диссидент измельчал - а наследники Серебряного Века писать-таки умели.
Но! В 30-е годы эта эльфийская тусовка особым влиянием не пользовалась. И не по причине репрессий (хотя и они были, конечно). А потому что им противостояла другая творческая тусовка - советская или хотя бы просоветская. Начиная с гениального Маяковского или Светлова и кончая талантливыми поэтами-песенниками. Начиная от Бабеля и Гайдара - кончая хорошей советской журналистикой. То есть достаточное число творцов отвечали на запросы времени и создавали хорошее социалистическое искусство - музыку, кино, театр, литературу; давали ответы на те вопросы, которые интересовали советских людей в тот момент. Давали их так, что это - на тот момент - массу советских людей полностью устраивало.
Таким образом в русскоязычном ментальном поле сложились два направления, две атмосферы, полностью антагонистичные, противоположные друг другу. Несовместимые. Нетрудно догадаться, что эти атмосферы выражали именно классовое противостояние. Если "эльфийская" тусовка выражала интересы класса бывшей буржуазии, "россии-которую-они-потеряли" - то советские творцы выражали интересы пролетарской и крестьянской массы.
Что произошло потом?
Во-первых, после ХХ съезда по крайней мере части антисоветской среды было дано слово, им разрешили высказаться. По крайней мере тем, кто за пропаганду данного мировоззрения (или вообще по другим причинам) попал в лагеря, позволили теперь рассказать о пережитых страданиях.
Во-вторых - и собственно, главных, среда советских творцов начала стремительно сдуваться.
Нет, вроде бы и талантливые люди были, и государство их поддерживало, и премии давали, и выпускались книги, снималось кино, писались песни. И спросом все это пользовалось. И далеко не все, созданное в тот период - лажа. Например, некоторые песни Пахмутовой. думается, переживут века.
Беда в том, что эта среда перестала давать новые, оригинальные ответы на волнующие вопросы. Она перестала отвечать запросам читателей/зрителей. Она перестала объяснять, кто мы такие, и что с нами происходит. Кто виноват и что делать. Почему перестала? Ну позвольте, профессиональные марксисты не понимали, что происходит (или не могли сформулировать точно) - а чего вы хотите от художников? "Писатель - это больная совесть общества. Совесть просто болит" (с). Маяковский не мог написать "Манифест", "Капитал" или хотя бы "Государство и революцию". Он мог только уже на основе этой философии написать, например, поэму "Хорошо".
А с философией в позднесоветском обществе стало совсем-совсем плохо. И вот поэтому творцы гнали на-гора качественные, но абсолютно ничего не говорящие произведения. Все, что они пытались сказать об обществе, о мире и людях - было просто перепевами и пересказами того, что уже было сказано раньше. Ну еще что-нибудь написать о героизме советских людей во время войны. Ну еще что-нибудь про юные годы Ленина или про какого-нибудь героя-революционера. Ну или снять отличную лирическую комедию про обыкновенных людей и про любовь. Все это хорошо, прекрасно - но служит только развлечению, а не подталкивает к переосмыслению мира. А в России поэт, как известно ,больше, чем поэт. У нас такая традиция. Мы от поэтов откровения ждем - и от писателей, и от публицистов, и от киношников. А эта среда не могла никакого откровения дать. Про БАМ, что ли, или про целину написать - откровение? И даже пресловутые "комиссары в пыльных шлемах" - это о прошлом, и к тому же это все уже было сказано, ничего нового.
Более того, и сама эта среда видоизменилась. Если в 30-е годы "откровения" людей, желающих вернуться в "Россию, которую они потеряли", никого тронуть не могли, то в 60-е откровения тех, кто прошел лагеря, конечно, уже имели какой-то вес. Ведь речь о страданиях людей, а писатель - это "больная совесть". Болезнь шестидесятников - вот этот ползучий антисталинизм, "из соображений гуманизма", "жалко же людей". И вот великий Высоцкий значительную часть творчества посвящает различным з/к, и просто переходит к откровенному блатняку. Вообще популярность блатняка связана именно с этим: тот, кто сидел - уже практически святой в этой среде. Неважно, за что, почему - важно, что причастился, так сказать, святому. Это хорошо объясняет Борис Стругацкий в одной из своих последних книг "Поиск Предназначения":
"…Черт его знает, ну почему вся нынешняя интеллигенция обожает все эти уголовные романсы? Со студенческой скамьи, заметьте! Уголовников боимся и ненавидим, а романсы поем ну прямо-таки с наслаждением!.. А это потому, братец, что у нас народ такой: одна треть у нас уже отсидела, другая треть - сидит, а третья - готова сесть по первому же распоряжению начальства…"
И это, кстати, бред, потому что в описываемое время "за политику" сидело по всей стране несколько сот человек, а про "треть отсидела" - вроде бы реальные цифры давно доступны. Но реальность здесь значения не имеет - такое вот у них было мироощущение. Все плохо, катастрофа, все пропало (кстати, упомянутый роман отлично передает это ощущение полной катастрофы, которая заканчивается вовсе каким-то трешем. Вообще этот роман сильно недооценивают - он хорош именно как реалистический памятник эпохи). Причем "все плохо" и "все пропало" - у людей, которые живут в хороших столичных квартирах, неплохо питаются, занимаются интереснейшей неотчужденной работой, главгер даже имеет машину. Но нет, катастрофа, все ужасно.
Таким образом, мировоззрение бывшей эльфийской тусовки стало распространяться и в среде как бы советских творцов, а через них - транслироваться на всю страну. В том же самом порядке. Сначала - стенания узников лагерей. Их же жалко! Советский человек - сердобольный гуманист. Затем мысль о том, что и в войну-то вот "всякое бывало" - то расстреливали не глядя ("но был один, который не стрелял!"), то "трупами заваливали" ("если б не насмерть - ходил бы тогда тоже героем"). Затем - о том, что вообще-то и белые-то были благородными офицерами и патриотами ("Господа офицеры, голубые князья"). Ну и далее - РКМП, "В Европе-то лучше живут", и все такое, и так далее, и тому подобное, эт сетера.
О себе скажу, что у меня все это произошло именно в таком порядке, и началось в возрасте 18 лет с чтения Солженицына. Хотя до РКМП я не дошла :) Но до мысли, что "В Европе-то правильно живут" - таки-да (о чем потом сильно пожалела).
А вот интересно, был ли какой-то шанс изменить это положение дел? Ну во-первых менять надо было базис и менять надо было философский подход, делая его марксистским и диалектическим. А во-вторых, да, было направление именно пролетарской, советской литературы, которое именно давало ответы на насущные вопросы и было поэтому бешено популярным. И труднодоставаемым. Да, правильно - это была советская фантастика. Плюс некоторые фильмы о науке - например, "Девять дней одного года", "Расписание на послезавтра". Но естественно, никакой политики по поддержке подобной литературы не велось; снобы-редакторы считали ее не литературой вообще, Издавали ее явно недостаточно, никак не успевая за спросом. Ну и кроме того, советская фантастика была обращена к будущему, но не могла оригинально трактовать настоящее и прошлое. Так что эта ниша все равно оставалась незаполненной. А так как свято место пусто не бывает - нас захлестнуло мировоззрение тех, кто "потерял Россию" и хотел бы ее вернуть в том же виде - с мужиками в избах, покорно поставляющими продукт, и мощным хрустом французской булки по другую сторону социального барьера.
И да, что я еще хочу сказать... не знаю, у кого как, а у меня как раз ощущение полной неправильности, катастрофичности происходящего есть сейчас, развилось оно в ходе реальной жизни, от мощного контраста между тем, что я имела и видела в детстве - и что имею и вижу сейчас. То есть это я потеряла Родину - советскую Родину, конечно, и это у меня украли будущее. И вряд ли я когда-то смогу с этим смириться. Так что тех "эльфов" я вполне понимаю.
И знаю, что таких, как я - много.
На мой взгляд, это действительно так. И наверное. Кара-Мурза прав, что этот фатальный перелом в мироощущении подростков случился где-то между 50-ми и 60-ми гг.
Действительно, нас окружало нарастающее ощущение неправильности, катастрофы, какого-то фатально неверного порядка вещей. Оно не артикулировалось. Антисоветчиков вплоть до второй половины 80-х было очень мало. Это было именно ощущение, а не осознанное мировоззрение. Это выражалось, например, в культе блатного. Послушав песни под гитару или магнитофон на вечеринке в нашем классе, можно было подумать, что каждый из мальчиков уже отсидел лет по десять - хотя это были обычные благополучные школьники, и родители у них были приличные люди, и никто в семье не сидел.
Но не только это. Что-то носилось в воздухе: все эти антисоветские анекдоты, горами, тоннами; все эти шуточки "Будет хлеб - будет и песня? А будет мясо - будет и пляска". То есть прямо, осознанно против СССР никто ничего не имел - возможно, где-то в столицах, какие-нибудь диссиденты уже говорили все прямо и осознанно. Но в народной массе просто зрело ощущение неправильности, катастрофы, какого-то фатального заблуждения. "Мы неправильно живем". А позже даже - "Вот в Европе живут правильно".
Возможно, даже знаменитое явление "несунов" было связано с этим - а чего там, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец, тяни с завода все, что можно, все равно же "все плохо". И даже рост алкоголизма с этим связан.
Ну да, мы знаем, что ревизионизм, что прекратилось строительство социализма, что вследствие нарастания капиталистических элементов в экономике возникли проблемы - например, дефицита. Мы все это знаем. Но тем не менее: для этого "чувства катастрофы" никаких реальных именно экономических оснований не было.
Нельзя сказать, что люди катались как сыр в масле и жили массово на уровне современного "хай мидлл" класса. Но тем не менее, по сравнению с трудностями военного и послевоенного времени жизнь позднесоветского человека могла показаться раем. Да, замедлился рост - но все равно вводилось новое жилье, а зарплаты и социальные блага, как минимум, не снижались. Уровень жизни советских людей был, объективно говоря, одним из самых высоких в мире. Он был сравним только с уровнем жизни масс в самых развитых "социальных" капиталистических государствах.
Для недовольства причины были - да, ну так это вполне естественно, а где люди довольны? В ФРГ или США тогда люди, что ли, довольны были? Явно ведь нет.
А вот "катастрофы" явно никакой не было. Это был именно массовый бред, примерно равный тому бреду, который озвучил Путин: дескать, в детстве он жил как герои "Генералов песчаных карьеров". Угу, учась в хорошей советской школе и на серьезном уровне занимаясь спортом. А ведь в книге шла речь о бездомных и нищих бразильских пацанах, которые промышляли воровством, голодали, боролись за кусок хлеба.
Конечно, ничего подобного в детстве Володи Путина не было и быть не могло, но тем не менее, он, видимо, не соврал: просто у него было такое ощущение. Я в это верю, в наше время это ощущение у многих мальчиков было еще значительно сильнее.
Да и у взрослых людей тоже. Ничего не остается - только пить. Никто в мире не живет хуже нас. Все ужасно. Все плохо.
Почему же сложилось такое "ощущение общей катастрофы"?
В свое время мне довелось близко пообщаться с живым свидетелем среды антисоветской московской интеллигенции 30х гг - Аллой Андреевой, вдовой известного поэта и мистика Даниила Андреева.Мы слушали ее рассказы, я читала ее книгу. И вот что я поняла с удивлением: и она, и Д.Андреев учились в нормальных советских школах. Жили в советское время. И... как бы не замечали того, что происходит вокруг, не видели, не слышали. Вокруг них был - другой, собственный мир. Полностью перевернутый - по отношению к тому, чем жили, например, мои бабушки-дедушки, да в общем-то и все остальные ватники вся страна.
В этом мире сама Советская власть была первичным, изначальным злом. Этот мир стал наследником той части дореволюционной интеллигенции, того "Серебряного века", который революцию не принял и социализма не понял. Понятно, значительная часть этой интеллигенции оказалась за рубежом. Но часть осталась в Москве и Ленинграде и тихонечко сидела по квартирам, общаясь друг с другом, тихо разговаривая на кухнях, ненавидя все окружающее, но пользуясь плодами этого окружающего мира. Впрочем - как пользуясь? Ведь их родители, возможно, до революции жили богато, а тут - коммуналки, хождение за керосином и прочий "квартирный вопрос".
Они даже собирались и устраивали какие-то чтения, какие-то разговоры. Вряд ли там действительно дело доходило до серьезных заговоров - хотя могло и доходить, почему бы и нет, собственно? Естественно, за этим следили органы, естественно, кого-то в итоге сажали (как случилось и с четой Андреевых, в связи с публичными чтениями антисталинистского религиозного романа Д.А.)
То есть вот все это - "Мы живем, под собою не чуя страны" - это ведь не просто так единичная выходка "смелого поэта". Это была целая среда "непонятых эльфов" и "людей с хорошими лицами", целая атмосфера, где не надо даже писать на листовках слова - достаточно белого листа бумаги, ведь и так "все всё понимают".
Проблемой для этих граждан были не репрессии (какие, например, особо выдающиеся репрессии случились в 1933м году, когда Мандельштам написал про "кремлевского горца"?), тем более, не "страдания народа" (об этом и речи не шло). Не "сталинизм", как его понимают сейчас. Проблемой было само существование советской власти. У них была Россия, которую они потеряли - с лакеями, кухарками и высокообразованными утонченными поэтами. Это было главным. В связи с этим все, что делала Советская власть - было плохо, омерзительно, а уж если она применяла насилие - то это вообще гнусная непереносимая тирания.
Вот именно у этих граждан было с самого начала ощущение неправильности, катастрофы, они жили в каком-то страшном, перевернутом мире. Врал ли Мандельштам про то, что "наши речи за десять шагов не слышны"? Нет, он не врал. Им действительно было так плохо, они жили в чужом мире, который их категорически не устраивал.
И среди них, к сожалению, были большие таланты. Так же, как и среди тех, кто уехал за рубеж. Это потом диссидент измельчал - а наследники Серебряного Века писать-таки умели.
Но! В 30-е годы эта эльфийская тусовка особым влиянием не пользовалась. И не по причине репрессий (хотя и они были, конечно). А потому что им противостояла другая творческая тусовка - советская или хотя бы просоветская. Начиная с гениального Маяковского или Светлова и кончая талантливыми поэтами-песенниками. Начиная от Бабеля и Гайдара - кончая хорошей советской журналистикой. То есть достаточное число творцов отвечали на запросы времени и создавали хорошее социалистическое искусство - музыку, кино, театр, литературу; давали ответы на те вопросы, которые интересовали советских людей в тот момент. Давали их так, что это - на тот момент - массу советских людей полностью устраивало.
Таким образом в русскоязычном ментальном поле сложились два направления, две атмосферы, полностью антагонистичные, противоположные друг другу. Несовместимые. Нетрудно догадаться, что эти атмосферы выражали именно классовое противостояние. Если "эльфийская" тусовка выражала интересы класса бывшей буржуазии, "россии-которую-они-потеряли" - то советские творцы выражали интересы пролетарской и крестьянской массы.
Что произошло потом?
Во-первых, после ХХ съезда по крайней мере части антисоветской среды было дано слово, им разрешили высказаться. По крайней мере тем, кто за пропаганду данного мировоззрения (или вообще по другим причинам) попал в лагеря, позволили теперь рассказать о пережитых страданиях.
Во-вторых - и собственно, главных, среда советских творцов начала стремительно сдуваться.
Нет, вроде бы и талантливые люди были, и государство их поддерживало, и премии давали, и выпускались книги, снималось кино, писались песни. И спросом все это пользовалось. И далеко не все, созданное в тот период - лажа. Например, некоторые песни Пахмутовой. думается, переживут века.
Беда в том, что эта среда перестала давать новые, оригинальные ответы на волнующие вопросы. Она перестала отвечать запросам читателей/зрителей. Она перестала объяснять, кто мы такие, и что с нами происходит. Кто виноват и что делать. Почему перестала? Ну позвольте, профессиональные марксисты не понимали, что происходит (или не могли сформулировать точно) - а чего вы хотите от художников? "Писатель - это больная совесть общества. Совесть просто болит" (с). Маяковский не мог написать "Манифест", "Капитал" или хотя бы "Государство и революцию". Он мог только уже на основе этой философии написать, например, поэму "Хорошо".
А с философией в позднесоветском обществе стало совсем-совсем плохо. И вот поэтому творцы гнали на-гора качественные, но абсолютно ничего не говорящие произведения. Все, что они пытались сказать об обществе, о мире и людях - было просто перепевами и пересказами того, что уже было сказано раньше. Ну еще что-нибудь написать о героизме советских людей во время войны. Ну еще что-нибудь про юные годы Ленина или про какого-нибудь героя-революционера. Ну или снять отличную лирическую комедию про обыкновенных людей и про любовь. Все это хорошо, прекрасно - но служит только развлечению, а не подталкивает к переосмыслению мира. А в России поэт, как известно ,больше, чем поэт. У нас такая традиция. Мы от поэтов откровения ждем - и от писателей, и от публицистов, и от киношников. А эта среда не могла никакого откровения дать. Про БАМ, что ли, или про целину написать - откровение? И даже пресловутые "комиссары в пыльных шлемах" - это о прошлом, и к тому же это все уже было сказано, ничего нового.
Более того, и сама эта среда видоизменилась. Если в 30-е годы "откровения" людей, желающих вернуться в "Россию, которую они потеряли", никого тронуть не могли, то в 60-е откровения тех, кто прошел лагеря, конечно, уже имели какой-то вес. Ведь речь о страданиях людей, а писатель - это "больная совесть". Болезнь шестидесятников - вот этот ползучий антисталинизм, "из соображений гуманизма", "жалко же людей". И вот великий Высоцкий значительную часть творчества посвящает различным з/к, и просто переходит к откровенному блатняку. Вообще популярность блатняка связана именно с этим: тот, кто сидел - уже практически святой в этой среде. Неважно, за что, почему - важно, что причастился, так сказать, святому. Это хорошо объясняет Борис Стругацкий в одной из своих последних книг "Поиск Предназначения":
"…Черт его знает, ну почему вся нынешняя интеллигенция обожает все эти уголовные романсы? Со студенческой скамьи, заметьте! Уголовников боимся и ненавидим, а романсы поем ну прямо-таки с наслаждением!.. А это потому, братец, что у нас народ такой: одна треть у нас уже отсидела, другая треть - сидит, а третья - готова сесть по первому же распоряжению начальства…"
И это, кстати, бред, потому что в описываемое время "за политику" сидело по всей стране несколько сот человек, а про "треть отсидела" - вроде бы реальные цифры давно доступны. Но реальность здесь значения не имеет - такое вот у них было мироощущение. Все плохо, катастрофа, все пропало (кстати, упомянутый роман отлично передает это ощущение полной катастрофы, которая заканчивается вовсе каким-то трешем. Вообще этот роман сильно недооценивают - он хорош именно как реалистический памятник эпохи). Причем "все плохо" и "все пропало" - у людей, которые живут в хороших столичных квартирах, неплохо питаются, занимаются интереснейшей неотчужденной работой, главгер даже имеет машину. Но нет, катастрофа, все ужасно.
Таким образом, мировоззрение бывшей эльфийской тусовки стало распространяться и в среде как бы советских творцов, а через них - транслироваться на всю страну. В том же самом порядке. Сначала - стенания узников лагерей. Их же жалко! Советский человек - сердобольный гуманист. Затем мысль о том, что и в войну-то вот "всякое бывало" - то расстреливали не глядя ("но был один, который не стрелял!"), то "трупами заваливали" ("если б не насмерть - ходил бы тогда тоже героем"). Затем - о том, что вообще-то и белые-то были благородными офицерами и патриотами ("Господа офицеры, голубые князья"). Ну и далее - РКМП, "В Европе-то лучше живут", и все такое, и так далее, и тому подобное, эт сетера.
О себе скажу, что у меня все это произошло именно в таком порядке, и началось в возрасте 18 лет с чтения Солженицына. Хотя до РКМП я не дошла :) Но до мысли, что "В Европе-то правильно живут" - таки-да (о чем потом сильно пожалела).
А вот интересно, был ли какой-то шанс изменить это положение дел? Ну во-первых менять надо было базис и менять надо было философский подход, делая его марксистским и диалектическим. А во-вторых, да, было направление именно пролетарской, советской литературы, которое именно давало ответы на насущные вопросы и было поэтому бешено популярным. И труднодоставаемым. Да, правильно - это была советская фантастика. Плюс некоторые фильмы о науке - например, "Девять дней одного года", "Расписание на послезавтра". Но естественно, никакой политики по поддержке подобной литературы не велось; снобы-редакторы считали ее не литературой вообще, Издавали ее явно недостаточно, никак не успевая за спросом. Ну и кроме того, советская фантастика была обращена к будущему, но не могла оригинально трактовать настоящее и прошлое. Так что эта ниша все равно оставалась незаполненной. А так как свято место пусто не бывает - нас захлестнуло мировоззрение тех, кто "потерял Россию" и хотел бы ее вернуть в том же виде - с мужиками в избах, покорно поставляющими продукт, и мощным хрустом французской булки по другую сторону социального барьера.
И да, что я еще хочу сказать... не знаю, у кого как, а у меня как раз ощущение полной неправильности, катастрофичности происходящего есть сейчас, развилось оно в ходе реальной жизни, от мощного контраста между тем, что я имела и видела в детстве - и что имею и вижу сейчас. То есть это я потеряла Родину - советскую Родину, конечно, и это у меня украли будущее. И вряд ли я когда-то смогу с этим смириться. Так что тех "эльфов" я вполне понимаю.
И знаю, что таких, как я - много.