Джина фон Райнингхаус, скандальная любовь Архитектора Апокалипсиса
PostSkriptum
Посреди бойни в Центральной Европе изнывающий от безответной любви Конрад, которого один из биографов именует не иначе, как "Архитектор Апокалипсиса", находил время для того, чтобы сочинить письмо Джине. В период 1907-1915 годов таких писем было написано более 3 тысяч, некоторые - по 60 страниц.
После пяти первых месяцев первой мировой войны австро-венгерские силы под командованием генерала Конрада фон Хетцендорфа понесли ошеломительные потери - 189 тысяч убитыми, 490 тысяч раненными и 278 тысяч пленными или пропавшими без вести. Среди павших был любимый сны Конрада, Герберт. Он был убит в битве за Львов, спланированной его родителем. Через год после этого генерал все еще не мог справиться со скорбью. В письме к Виргинии фон Райнингхаус он сообщал: "Эрвин (другой сын) и я все еще не можем заставить себя говорить о Герберте, потому что наши слова тонут в слезах!" В конце письма, однако, он возвращается к самой дорогой для себя теме - тоске по адресату, Виргинии: "Ах, если бы я только мог быть с тобой! Мне нехорошо после нашего расставания…до свиданья сегодня, но горячие и интимные поцелуи!". Спустя несколько недель в разговоре с офицером Конрад воскликнет: "Если эта женщина окончательно не решит стать моей женой, я не знаю, что со мною случиться!"
Главной целью начальника Генерального Штаба Австро-Венгерской Армии, наивысшего чина в военной иерархии империи, человек , ответственного за жизни миллионов солдат и выживание одной из самых старых европейских держав было завоеваие сердца женщины, замужней итальянской аристократки Виргии (Джины) фон Райнингхаус, в то время как старый мир вокруг него летел в пропасть. Посреди бойни в Центральной Европе изнывающий от безответной любви Конрад, которого один из биографов именует не иначе, как "Архитектор Апокалипсиса", находил время для того, чтобы сочинить письмо Джине. В период 1907-1915 годов таких писем было написано более 3 тысяч, некоторые - по 60 страниц. Эти буйные отношения играли важнейшую роль в жизни Конрада, и, возможно, косвенно внесли свой вклад в его обсессию планирования превентивных войн против Италии и Сербии. Более того, учитывая кардинальную роль Австрии в конфликте, они могли повлиять на само начало войны.
Это одно из наиболее ярких проявлений иронии истории. Главный солдат в уже раскачанной и потерявшей баланс империи сам в эти критически важные годы шарахался между фатализмом и отчаянием потому что он был одурманен Райнингхаус.
Двое впервые встретились в 1900 в Триесте, где Конрад командовал бригадой. Но страсть проснулась в Конраде в 1907, когда он случайно оказался рядом с ней званом ужине. Его жена, Вильгельмина, скончалась от рака в апреле 1905 в Инсбруке. Конрад с трудом заставлял себя появляться в свете, но после встречи с Джиной он объявил своему адъютанту: "Я должен покинуть Вену немедленно… Эта женщина превратилась в мою судьбу". На этот момент Джина была замужем за богатым австрийским бизнесменом из Граца и матерью шестерых детей.
Несмотря на брак Виргинии, спустя несколько дней после ужина Конрад явился в ее резиденцию с декларацией любви: "Я бесстыдно Вас люблю и желаю, чтобы Вы стали моею женой!" Она его отвергла. Он послал ей письмо из Берлина с угрозой покинуть занимаемый им высокий военный пост: "Если я не знаю, что происходит между мною и Вами, я вынужден буду уйти в отставку с моей должности, и вы меня более меня никогда не увидите".
У Хетцендорфа была блестящая военная карьера. Он родился в Вене 11 ноября 1852 года. Его отец - полковник Винсент, в 1813, вместе с кавалергардским полком сопровождал Наполеона на Эльбу. . Конрад быстро продвигался по служебной лестнице в качестве офицера Генштаба. Он принимал участие в военной кампании по оккупации Боснии-Герцеговины в 1878-1879 годах. Это был его единственный опыт реальных боевых действий. В 1888-92 он преподавал в Криегшуле. Позднее он командовал элитным "кайзерским" пехотным полком №1, затем бригадой в Триесте. Он создал австрийский Альпийский Корпус в Тироле. В 1906, во многом благодаря вмешательству эрцгерцога Франца-Фердинанда, он стал начальником Генштаба имперской армии. Так он оказался в самом центре власти Двуединой Монархии.
Во время своего пребывания на посту начальника Генштаба Конрад инициировал несколько важных реформ. Он добился увеличения военных расходов с 2,5 до 3,5% от ВНП, что, однако, бледнело по сравнению с суммами, которые тратили на армию Россия (5,1%), Италия (5,1%) и Германия (4,9%). Генерал также был открыт по отношению к новым технологиям. Он одним из первых осознал потенциал военной авиации и планировал создать военно-воздушные силы - до того, как об этом даже начали задумываться в штабах других европейских держав. В то же время, самокритики генералу не хватало, равно как и способности переоценить господствовавшие в то время стратегические и тактические концепции - а именно, приверженность к фронтальным атакам и стратегическому наступлению. В эпоху пулеметов это повлекло предсказуемые катастрофические последствия. Конрад также активно пытался влиять на внешнюю политику. При нем влияние Генштаба резко возросло, и ему было позволено представлять самого императора в спорах с гражданскими министрами.
Как и многие офицеры той эпохи, он был последователем радикальной интерпретации социального дарвинизма, который, пропитавшись культурой пессимизма, превращал войну в практически неизбежную вероятность. Война должна была очистить общество от разнообразных грехов и дефектов современности - индивидуализма, гедонизма и погони за выгодой. Офицеры австро-венгерской армии были в особенности подвержены заразе подобного рода стереотипов реакционного мышления. Конрад, в период преподавания в Криегшуле, определял военный подвиг в качестве "конституционного и легитимного акта жизни наций".
Вера Конрада в предопределенность воинственности, также как и геостратегическое положение монархии, превратило его в инициатора превентивных войн против Сербии и Италии, с тем. чтобы избежать одновременной войны на нескольких фронтах. Он верил в то, что конфронтация с Россией неизбежна и представляет главную опасность для выживания Австро-Венгрии. Поэтому он предлагал карательные удары и аннексию в отношении и Сербии и Италии, потенциальных союзниц России, с тем, чтобы в нужный момент Двуединая Монархия могла сосредоточиться на главном противнике. Агрессивность Конрада привела к тому, что по требованию министра иностранных дел Аэренталя он был отправлен в отставку в 1911, однако был восстановлен в должности после смерти министра в 1912.
Это может показаться странным, но Райнингхаус сыграла свою роль в этом обдумывании и подготовке в превентивной войне. Конрад убедил себя в том, что сумеет добиться ее благосклонности, если с триумфом вернется после победной кампании. В случае поражения он боялся, что потеряет ее навсегда. Так, пробуждая воспоминания о совокуплении Ариса и Афродиты, генерал запутался в собственной эротической сети. Он писал: "Наступили серьезные времена. Следующий год, скорее всего, принесет войну. Ежели мне суждено погибнуть, Вы навсегда от меня освободитесь. Ежели я вернусь, потерпев поражение, я должен буду исчезнуть в никуда и одиночество, если я вообще буду в состоянии пережить подобный удар. Но ежели я смею робко надеться на возвращение, увенчанное победою, о, тогда Джина, я разобью все оковы, порву все связи с тем, чтобы покорить Вас, величайшее счастье моей жизни, и превратить Вас в мою дорогую жену. Но что случиться если все затянется, что тогда Джина? Моя судьба в Ваших, и только Ваших руках…"
Это послание было впервые опубликовано в Австрии в 1935 году и стало причиной громадного скандала. Весь тираж книги был конфискован, и за владение подобной книгой давали серьезное наказание - большой штраф и три месяца тюрьмы. Картина, вырисовывавшаяся из этих писем, показывала маниакально одержимого, неустойчивого, импульсивного, гипер-эмоционального, бесконечно жалевшего себя Конрада, который явно не подходил для напряжения современной затяжной войны. Письма более раннего периода, которые Конрад никогда не отослал собраны в то, что он назвал "Дневник моих страданий" и выглядят особенно драматично: "Если Вы прочитаете эти строки, вы почувствуете мою невыразимую, пассионарную, отчаянную и все поглощающую любовь! Чего бы только я для Вас не сделал! Смогу ли я пережить эту агонию? Я люблю Вас так, как любят женщину, которую желают превратить в жену и посвятить ей всю свою жизнь. Только теперь, после того, как я Вас нашел, я могу желать, творить великие дела и быть достойным Вас!"
В голове Конрада необъяснимым образом перелились эта страсть к Виргинии, выживание империи и победы его армии.
В ежегодных меморандумах о военной стратегической ситуации Конрад постоянно проталкивал мысль о необходимости войны. В 1909, во время балканского кризиса, он писал Виргинии: "Это преступление, что еще ничего не сделано! Война с Сербией может спасти монархию, и если ее не будет через несколько лет нам придется за это расплатиться", Императору Францу-Йосефу подобные мысли были чужды. Как-то во время аудиенции он заметил: "Австрия никогда не начинала войну!" Конрад парировал: "К несчастью!"
Перспективы победы австрийского оружия, по мнению самого Конрада, были невелики. Через несколько часов после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда он пишет унылое письмо Виргинии: "Это будет проигранная битва, но, несмотря на это, ее следует начать. Такая древняя монархия и такая славная армия не могут бесславно сдаться". На этот раз император согласился: "Если нам суждено пасть, мы падем достойно!" И Конрад, и император подталкивали страну и Европу к военной конфронтации. 28 июля Австрия объявила войну Сербии, и Россия начала полную мобилизацию. Так, по выражению Генри Киссенджера, была запущена "Машина Апокалипсиса", навсегда изменившая старую Европу и мир. Единственная надеждой Хетцендорфа в этой войне, после провала первоначального австро-венгерского наступления на Восточном фронте было то, что Россия рухнет раньше, чем Австро-Венгрия. У него не было никакой иной стратегии. Германский Генштаб считал, что альянс с империей "приковал Германию к трупу". И продолжающаяся разлука с Виргинией только усиливала фатализм Конрада.
Посреди войны, в начале 1915, муж Виргинии наконец-то с нею развелся - после того, как мирился с ее романом на протяжении восьми лет. Как только Конрад узнал об этом - он случайно оказался в столице, для того, чтобы сделать доклад перед королевским советом о положении на фронтах, он немедленно явился к объекту своей страсти. Виргиния все еще была шокирована и обеспокоена судьбой своих детей. Конрад воскликнул: "Слава богу! Я ждал восемь лет! Теперь-то Вы не скажите "нет". Теперь вы согласитесь?" Джина кивнула, и Конрад радостно возопил: "Наконец-то моя невеста!" Тем не менее, для того, чтобы выйти замуж, Джине пришлось стать гражданской Венгрии и принять протестантизм - император был верующим католиком и считал развод между католиками и повторный брак невозможным. Завоевав свое главное сокровище, Конрад проиграл реальную войну и не сумел сохранить империю.
В октябре 1918 Конрад и Виргиния переехали в Триест, важный порт рушившейся империи и место, где они впервые встретились. Конрад к тому времени был освобожден от должности начальника Генштаба, а позднее - от должности командующего на итальянском направлении, после провала последнего австрийского наступления на реке Пиаве. Империя после этого просуществовала всего несколько дней. Конрад был в состоянии глубокой депрессии. Два его сына погибли в январе 1918. Государство, которому он служил и за которое он воевал, окончательно распалось в ноябре 1918. Но Виргиния, вопреки ранее выраженным страхам старика, не покинула его после поражения и жила с ним до его смерти в 1925 году.