А вы бы в деревню навсегда махнули? А за миллион?
Даже в Российской газете написали, что "Оренбургский земский доктор первым в России получил миллион рублей". Еще в прошлом году хирург Владимир Чижма переехал из Оренбурга работать в Октябрьскую ЦРБ. А обещанные "подъемные" вроде дадут уже вот-вот. Целый миллион. Вроде для села - много, а на деле оказывается, что потратит он их на покупку квартиры: в Октябрьском как раз сдают новостройку благоустроенную. Врачу 28 лет, семьи еще нет. Поэтому, может, такой оптимист?
Вот вы бы уехали жить и работать в какое-нибудь русское селение? За какую сумму?
У меня был однажды такой опыт.
В начале 2003 года на душе моей скребли отчаянные кошки, мне предстояло сокращение на самой первой моей работе. Все было плохо, и даже пожаловаться было некому. И я по глупости
приняла приглашение своей родственницы, которая после окончания педучилища нарабатывала себе стаж в школе деревеньки Васильевка Абдулинского района. Она как-то скромно так сказала, мол, работаю в деревне, а у меня такая красивая картинка нарисовалась в голове! Чистейший снег, баня, деревянные избы, красивые лица деревенских - кровь с молоком, натуральное хозяйство, парное молочко! И я побежала брать билеты, коробку конфет - презент ее хозяйке, у которой она квартирует, фотоаппарат и... поехала.
До Абдулина дрогли 6 часов в холодном автобусе. Поэтому первой мыслью было попасть в баню, отогреться! Но не тут-то было. У Юлиных родителей, которые живут в частном доме, не было бани. "А зачем?" - удивился Юлин папа. - У нас же есть общественная! И топить не надо. Экономия!"
Если верить Википедии, в Абдулино живет 20 тысяч человек. Из личного опыта - там выходит аж две газеты. Тонюсенькие. Но изрядно конкурирующие между собой издания.
Общественная баня в Абдулино работала по субботам, и слава богу, суббота настала быстро. Первый раз в жизни я пошла в общественную баню. Мне было 19 лет, я не говорю про ум, но вот опыта жизненного у меня тогда не было никакого. И почти весь этот опыт я набрала в абдулинской бане. Ха-ха. Шутка. Но то, что этот культпоход был шоком, это точно.
Мы купили билет в женское отделение, хотя в два раза дешевле можно было осуществить омовение в "общем отделении".
- Что это?
- Ну это для мужчин и женщин.
- А зачем?
Юля хмыкнула, и ни в какую не стала раскрывать банные секреты смелых абдулинцев.
В женском отделении было не протолкнуться, кругом, что не удивительно, были голые бабы самых разных модификаций. И мне было как-то не по себе. Я вооружилась тазиком как щитом и засеменила за Юлей, которая здесь была как рыба в воде.
Она уверенно отвоевала для нас место на лавке около двух кранов с холодной водой и кипятком.
- Я мочалкой трусь шесть раз, - напутствовала меня Юля, протянув свою вязанную в виде пуделька мочалку.
- А зачем??? - спросила я ее, потому что уже после первого "раза" от этой домотканной мочалки моя кожа заалела, заскрипела, и очень захотела покинуть свою хозяйку.
- Так чтоб надолго хватило! - подсказала бабуля справа. - Я вот на всякий случай ажно девять разов обтираюся. Зато как заново родилась! Айда я тебя потру, милая!
Отскочила я от этой бабули, побежала на экскурсию в парную. Это была кафельная комната, в которой откуда-то снизу шел горячий мокрый пар. Ничего общего с саунами. Что-то мистическое.
Все потом прошло как в тумане, помню я себя только уже на улице, и единственная мысль была - как же с мокрой башкой дойти до дома?
Но в Адбдулино все рядом. Не успела я обдумать эту глубокую мысль, как уже сидела дома и пила чай.
На следующий день мы поехали в деревню. Каникулы уже кончились, Юле уже пора была вернуться к своему, кстати сказать, самому большому классу - 3-ему. Там было 4 ученика.
Рейсовый автобус уходил с автовокзала почему-то в полшестого утра. Ехать было 20 минут. В пункте назначения оказываешься около шести утра. Уроки начинаются в 8.30. Хорошо, что нам было чем заняться: Юля делала макияж яркой синей водостойкой тушью, а я знакомилась с ее хозяйкой. Юля жила в самом большом доме в деревне, кирпичном, оснащенном ванной и унитазом! Но проку от таких удобств было не очень много, потому что дом был на печном отоплении - обогревался силами одной единственной голландки, то есть там было адски холодно. Как рассказала хозяйка, они отработали с мужем всю жизнь на северах, вышли на пенсию по горячей сетке, на домик у моря не скопили, так решили обосноваться в родной деревне. И как это принято, стали строить на зависть, с размахом и городскими удобствами. Да только еле успели достроить, как муж отдал богу душу. Не продумал хозяин отопление, голландку-то сложил временно. А как стали газифицировать деревню, в которой было всего дворов 40, это две улицы, оказалось, что дом-то хозяйкин на отшибе, и там плохой ландшафт. В общем, газ до нее не дошел.
Сама хозяйка удачно устроилась работать в сельскую библиотеку. Что сразу ее сделало богачкой. Потому что пенсия - раз, и зарплата, хоть и всего три тыщи, - это два. А еще она летом устраивалась работать на элеватор. И Юлька у нее жила, сто рублей в месяц ей платила за кров, за стол. В общем зажиточная женщина. К ней многие приходили женихаться. Но она сердце так никому не отдала.
А в доме у нее, повторюсь, было холодно. Настолько, что я три дня просто не вылезала из-под одеяла. И кстати, бани там не было. У хозяйки же была ванна, которой она редко мылась, потому что дороговато и муторно на угле нагреть столько ведер воды.
И хозяйства у нее не было. Даже курочек. Уж я забыла, почему.
Зато снега было... На второй день учебы разыгралась жуткая метель, снега намело просто тьма! Мы дверь не могли открыть входную. И мороз ударил зачем-то. Минус 25. Младшеклассникам, которыми Юлька заведовала, можно было сидеть дома. Но нет! Эти маленькие филлипки пробирались по сугробам - только бы в школу! Потому что дома скучно. И папка пьяный.
Трезвых мужиков в деревне я увидела только двух. И было им по 18 лет. Значит, пошли мы с Юлькой местный ландшафт фотографировать - там очень живописный мостик был над ручьем, где бил теплый родник, деревья высоченные, нетронутый белый снег. И тут повалили на улицу мужики, рожи жуткие, грязные, опустившиеся совершенно. Щелкни меня, фотограф, грят. Мы с ней- хихи-хаха - и еле ноги унесли от них. Потом Юлька сказала, что это были все супружники учительниц. Жуткое зрелище, я вам скажу.
В саму школу я сходила только один раз. Школа была обычная, правда, детей очень мало. Учительницы увидев меня очень приветливо изобразили полное равнодушие.
На уроке детки проявляли себя очень хорошо, отвечали на все вопросы и даже не стеснялись меня. И все ждали, когда же будет вечер - Юля Александровна будет вести урок бисероплетения. Ходила на него вся школа. И мальчики тоже.
После кружка Юля повела меня знакомиться со своими деревенскими кавалерами. Вася и Боря, кажется. Собирались они в пустующем доме, где было... тададада... газовое отопление! Это было так тепло! Я аж сразу заснула на их посиделках. Парни что-то там постоянно гоготали, матерились, из развлечений предлагали только карты. Я даже не знала, о чем бы с ними поговорить. Да и сама, уверена, на них произвела самое скверное впечатление.
На следующий день я просто опрометью бросилась обратно, в город, полумиллионник! Юля меня уговаривала остаться, призывала к совести, говорила, что Иисус терпел и нам велел.
- Нет-нет-нет-нет! - только и смогла сказать я ей, уже стоя на остановке в ожидании рейсового автобуса.
Эта маленькая Васильевка до сих пор вспоминается какой-то безнадегой. Может, просто так совпало. Но я бы не смогла бы там, как Юля, протянуть даже один год. Я вам больше скажу. Через месяц после поездки в Васильевку я приняла решение поехать в Москву.
Возможно, врачу, с его постоянными ночными дежурствами, нет дела до городских соблазнов. Или у него богатый внутренний мир, в котором ему нескучно. В любом случае - он большой молодец, этот Владимир Чижма. Всяческих ему успехов в работе и в жизни, легких пациентов и простых диагнозов. Респект и уважуха!