Мать, мать...
"Мать, ну ты даёшь!" - выдал вчера Дмитрий Алексеевич.
После новенькое было применено к мальчику с ю-туба, который катался на машинке и упал: "Мальчик, ну ты даешь!" - с некоторым осуждением и сарказмом заявил Димон.
А потом снова обратился ко мне: "Мать, ну ты даешь!", правда, уже восторжено. Это когда мы собирались в бильярд, и в качестве наряда моднику и большому любителю крутануться у зеркала в ярком шмоте, были предложены новые штаны и рубашка в красную клетку.
Вечер с моими родителями в бильярде прошел на "Ура!". Боюсь, правда, подумать, что про нас умозаключили товарищи за соседними столами. Пока мы с матерью попивали кофеек, а папы играли, Дмитрий и Валентина катались по ковролину, орали как резаные, носились кругами, валялись под столом, крутились на голове и всячески сходили с ума. При этом, когда Дмитрий изображал убиенного, падая мешком на пол, иногда при весьма грозящих обстоятельствах - мы с маман, как две кикиморы с дивана тыкали пальцем и хихикали. А Дмитрий, вдоволь наприкидывавшись дохлым, вставал и бежал громить помещение дальше.
Мальчик-официант, наблюдавший этот выезд дурдома наскоками, по-моему, облегченно вздохнул, когда мы ушли. И не мудрено: Димон бросался фашистским снарядом в ноги отважному повелителю стаканов каждый раз, как тот что-то приносил-уносил. И прекратить эти нападения не было совершенно никакой возможности.
В общем, затея удалась. Решили, что непременно будем раз в месяц причиной кошмаров персонала, а сами такие вот довольные и отдохнувшие.
После новенькое было применено к мальчику с ю-туба, который катался на машинке и упал: "Мальчик, ну ты даешь!" - с некоторым осуждением и сарказмом заявил Димон.
А потом снова обратился ко мне: "Мать, ну ты даешь!", правда, уже восторжено. Это когда мы собирались в бильярд, и в качестве наряда моднику и большому любителю крутануться у зеркала в ярком шмоте, были предложены новые штаны и рубашка в красную клетку.
Вечер с моими родителями в бильярде прошел на "Ура!". Боюсь, правда, подумать, что про нас умозаключили товарищи за соседними столами. Пока мы с матерью попивали кофеек, а папы играли, Дмитрий и Валентина катались по ковролину, орали как резаные, носились кругами, валялись под столом, крутились на голове и всячески сходили с ума. При этом, когда Дмитрий изображал убиенного, падая мешком на пол, иногда при весьма грозящих обстоятельствах - мы с маман, как две кикиморы с дивана тыкали пальцем и хихикали. А Дмитрий, вдоволь наприкидывавшись дохлым, вставал и бежал громить помещение дальше.
Мальчик-официант, наблюдавший этот выезд дурдома наскоками, по-моему, облегченно вздохнул, когда мы ушли. И не мудрено: Димон бросался фашистским снарядом в ноги отважному повелителю стаканов каждый раз, как тот что-то приносил-уносил. И прекратить эти нападения не было совершенно никакой возможности.
В общем, затея удалась. Решили, что непременно будем раз в месяц причиной кошмаров персонала, а сами такие вот довольные и отдохнувшие.