Про раздражение.
Любят некоторые делать из мухи слона.
Я тоже бываю часто раздраженной. Это бывает в ПМС, близкие изучили мою особенность психики и организма и я им благодарна за это.
Я могу вспылить, а потом признаться, что была не в себе.
Вообще меня очень хорошо отрезвляет мысль - что раздражают нас в людях именно наши качества, которые мы глубоко запрятали)
корни чувства раздражения, которое мы регулярно испытываем, лежат в области бессознательного. Именно поэтому, раздражение так бесконтрольно и так всевластно. По большому счету, у маленького щупленького «Я» нет никаких шансов противостоять Океану. Когда раздражение уже начало накатывать, от него не спрятаться. Бесполезно ему сопротивляться - шторм закончится только тогда, когда закончится.
Все, что можно делать в этом состоянии, это смириться и постараться не совершать резких движений - не рубить с плеча, не принимать важных решений, не выплескивать свое раздражение на окружающих. Тем более, что окружающие и даже тот раздражитель, что вызвал эту бурю, ни в чем не виноваты. Помните первый абзац? - Раздражение - это наша индивидуальная реакция на чужое поведение, которое, само по себе, не несет никаких аллергенов. Это наша личная психологическая аллергия. Разве может быть в этом «виноват» кто-то, кроме нас самих?
Смотрим дальше. Почему получается, что нас раздражает то, а не другое? Кого-то раздражает чужая неряшливость, кто-то с ума сходит от чужого хвастовства, кто-то целый день переживает из-за нахала вклинившегося без очереди… Почему так? Ведь тот неряха сам себя не раздражает. Хвастун от своих речей искренне балдеет. И нахал тоже, скорее, собой гордится, чем на себя раздражается.
Дело в следующем - раздражаемся мы на то, что вызывает у нас внутри какой-то отклик, какое-то созвучие. Примерно так же, как два одинаковых камертона начинают звучать вместе, если звякнуть по одному из них. В позитивном контексте это явление называется «эмпатия» - душевное созвучие, взаимопонимание на глубоком уровне. А в негативном - случается «раздражение».
Когда мы видим нахала, лезущего без очереди, и раздражаемся - это начинает звучать наш душевный камертон, наш «внутренний нахал», о существовании которого мы может быть и не подозревали. Очень часто люди в таком случае открещиваются - «Да не может такого быть, чтобы это было во мне! Я на него совсем не похож, он меня вообще бесит!» - Искреннее такое возмущение. Однако дело обстоит именно так - раздражаемся на других людей мы только тогда, когда видим в них отражение самих себя. Но отражение не тех черт, которые нам бы хотелось видеть, а тех, которые мы от себя скрыли и глубоко закопали.
В детстве, когда социальное давление еще не исказило психику окончательно, ребенок совершенно ясно видит и понимает свои желания. Но, поскольку ему постоянно объясняют, что такое быть «хорошим» и наказывают за то, что он «плохой», ребенок со временем учится делить себя на «светлую» и «темную» стороны. Светлую он показывает родителям, чтобы его любили и хвалили, а темную прячет и выпускает на прогулку тайком, когда никто не видит. Но со временем, поскольку давление продолжается, ребенок начинает забывать про темную сторону - ей все реже уделяется внимание и она совсем теряется, уходит в бессознательное. Теперь уже ребенок сам верит, что он «хороший», а все «плохое» ушло, исчезло навсегда.
Помните разговор про условность хорошего и плохого? Здесь это тоже важно, потому что ребенок про «добро» и «зло» ничего не знает и отличает одно от другого лишь по поведению родителей. Например, ребенок от рождения - живой и подвижный, а мама - интроверт, спокойная, тихая молчаливая, любящая уединение. Ребенок постоянно лезет к ней, требует к себе внимания, но натыкается на ее недовольство. И тогда он делает вывод - «Быть активным плохо, я - плохой». И все. Совершенно невинное качество, такое полезное во взрослой жизни, оказывается под запретом. Ребенок начинает стесняться своей активности, начинает ее скрывать, старается вести себя тише и чувствует вину за проявления живости. День за днем, год за годом. А потом, будучи уже взрослым человеком - вялым, размеренным и степенным - он «почему-то» испытывает чувство раздражения на людей-живчиков… Уже понятно, почему?
В других людях нас раздражает то, что мы осудили и предали анафеме у себя внутри. Когда мы раздражаемся на нахала - это наше собственное врожденное нахальство, которое, вместо того, чтобы быть направленным в позитивное русло, было подавлено и исключено из жизненного цикла, вылезает наружу - обозленное и корявое. Мы видим в нем напоминание о том, что долгие годы учились прятать ото всех и от себя. И когда нам о нем кто-то невольно напоминает, мы вешаем всех собак на него - мы раздражаемся на него и считаем ЕГО плохим. Нам кажется, это он сволочь, а мы - хорошие. А он не сволочь, ему всего лишь повезло, что в детстве ему это качество не «ампутировали». Поэтому, если всмотреться вглубь себя еще внимательнее, то окажется, что мы ему даже завидуем - «Ему можно, а мне нельзя!» - и от этого раздражаемся еще больше.
Мы - не хорошие и не плохие. Мы такие, какие есть. Кто-то знает себя лучше, кто-то хуже. Кто-то очень пуглив и сильно боится оказаться плохим. Кто-то очень настырен в том, чтобы доказывать всем свою хорошесть. Но, научившись однажды делить все на черное и белое, мы несем этот крест по жизни, разрывая себя и весь мир на части.
Взрослея, человек должен бы узнать и принять все стороны своей души, потому что только ребенок вынужден слепо соглашаться с тем, что считать плохим, а что хорошим. Взрослый - должен бы сам для себя определять эти границы. Но мало кому хватает духу взглянуть себе внутрь - на темную заброшенную часть души, на те качества, которые когда-то пришлось спрятать подальше, чтобы не гневать родителей.
Вызов взросления состоит в том, чтобы узнать себя, выпустить на волю своего «мистера Хайда» - и подружиться с ним или, хотя бы, найти точки соприкосновения для сотрудничества. Только тогда человек становится целостной личностью, гармонично сочетающей в себе то, что было дано от природы.
Я тоже бываю часто раздраженной. Это бывает в ПМС, близкие изучили мою особенность психики и организма и я им благодарна за это.
Я могу вспылить, а потом признаться, что была не в себе.
Вообще меня очень хорошо отрезвляет мысль - что раздражают нас в людях именно наши качества, которые мы глубоко запрятали)
корни чувства раздражения, которое мы регулярно испытываем, лежат в области бессознательного. Именно поэтому, раздражение так бесконтрольно и так всевластно. По большому счету, у маленького щупленького «Я» нет никаких шансов противостоять Океану. Когда раздражение уже начало накатывать, от него не спрятаться. Бесполезно ему сопротивляться - шторм закончится только тогда, когда закончится.
Все, что можно делать в этом состоянии, это смириться и постараться не совершать резких движений - не рубить с плеча, не принимать важных решений, не выплескивать свое раздражение на окружающих. Тем более, что окружающие и даже тот раздражитель, что вызвал эту бурю, ни в чем не виноваты. Помните первый абзац? - Раздражение - это наша индивидуальная реакция на чужое поведение, которое, само по себе, не несет никаких аллергенов. Это наша личная психологическая аллергия. Разве может быть в этом «виноват» кто-то, кроме нас самих?
Смотрим дальше. Почему получается, что нас раздражает то, а не другое? Кого-то раздражает чужая неряшливость, кто-то с ума сходит от чужого хвастовства, кто-то целый день переживает из-за нахала вклинившегося без очереди… Почему так? Ведь тот неряха сам себя не раздражает. Хвастун от своих речей искренне балдеет. И нахал тоже, скорее, собой гордится, чем на себя раздражается.
Дело в следующем - раздражаемся мы на то, что вызывает у нас внутри какой-то отклик, какое-то созвучие. Примерно так же, как два одинаковых камертона начинают звучать вместе, если звякнуть по одному из них. В позитивном контексте это явление называется «эмпатия» - душевное созвучие, взаимопонимание на глубоком уровне. А в негативном - случается «раздражение».
Когда мы видим нахала, лезущего без очереди, и раздражаемся - это начинает звучать наш душевный камертон, наш «внутренний нахал», о существовании которого мы может быть и не подозревали. Очень часто люди в таком случае открещиваются - «Да не может такого быть, чтобы это было во мне! Я на него совсем не похож, он меня вообще бесит!» - Искреннее такое возмущение. Однако дело обстоит именно так - раздражаемся на других людей мы только тогда, когда видим в них отражение самих себя. Но отражение не тех черт, которые нам бы хотелось видеть, а тех, которые мы от себя скрыли и глубоко закопали.
В детстве, когда социальное давление еще не исказило психику окончательно, ребенок совершенно ясно видит и понимает свои желания. Но, поскольку ему постоянно объясняют, что такое быть «хорошим» и наказывают за то, что он «плохой», ребенок со временем учится делить себя на «светлую» и «темную» стороны. Светлую он показывает родителям, чтобы его любили и хвалили, а темную прячет и выпускает на прогулку тайком, когда никто не видит. Но со временем, поскольку давление продолжается, ребенок начинает забывать про темную сторону - ей все реже уделяется внимание и она совсем теряется, уходит в бессознательное. Теперь уже ребенок сам верит, что он «хороший», а все «плохое» ушло, исчезло навсегда.
Помните разговор про условность хорошего и плохого? Здесь это тоже важно, потому что ребенок про «добро» и «зло» ничего не знает и отличает одно от другого лишь по поведению родителей. Например, ребенок от рождения - живой и подвижный, а мама - интроверт, спокойная, тихая молчаливая, любящая уединение. Ребенок постоянно лезет к ней, требует к себе внимания, но натыкается на ее недовольство. И тогда он делает вывод - «Быть активным плохо, я - плохой». И все. Совершенно невинное качество, такое полезное во взрослой жизни, оказывается под запретом. Ребенок начинает стесняться своей активности, начинает ее скрывать, старается вести себя тише и чувствует вину за проявления живости. День за днем, год за годом. А потом, будучи уже взрослым человеком - вялым, размеренным и степенным - он «почему-то» испытывает чувство раздражения на людей-живчиков… Уже понятно, почему?
В других людях нас раздражает то, что мы осудили и предали анафеме у себя внутри. Когда мы раздражаемся на нахала - это наше собственное врожденное нахальство, которое, вместо того, чтобы быть направленным в позитивное русло, было подавлено и исключено из жизненного цикла, вылезает наружу - обозленное и корявое. Мы видим в нем напоминание о том, что долгие годы учились прятать ото всех и от себя. И когда нам о нем кто-то невольно напоминает, мы вешаем всех собак на него - мы раздражаемся на него и считаем ЕГО плохим. Нам кажется, это он сволочь, а мы - хорошие. А он не сволочь, ему всего лишь повезло, что в детстве ему это качество не «ампутировали». Поэтому, если всмотреться вглубь себя еще внимательнее, то окажется, что мы ему даже завидуем - «Ему можно, а мне нельзя!» - и от этого раздражаемся еще больше.
Мы - не хорошие и не плохие. Мы такие, какие есть. Кто-то знает себя лучше, кто-то хуже. Кто-то очень пуглив и сильно боится оказаться плохим. Кто-то очень настырен в том, чтобы доказывать всем свою хорошесть. Но, научившись однажды делить все на черное и белое, мы несем этот крест по жизни, разрывая себя и весь мир на части.
Взрослея, человек должен бы узнать и принять все стороны своей души, потому что только ребенок вынужден слепо соглашаться с тем, что считать плохим, а что хорошим. Взрослый - должен бы сам для себя определять эти границы. Но мало кому хватает духу взглянуть себе внутрь - на темную заброшенную часть души, на те качества, которые когда-то пришлось спрятать подальше, чтобы не гневать родителей.
Вызов взросления состоит в том, чтобы узнать себя, выпустить на волю своего «мистера Хайда» - и подружиться с ним или, хотя бы, найти точки соприкосновения для сотрудничества. Только тогда человек становится целостной личностью, гармонично сочетающей в себе то, что было дано от природы.