пик социализации, каждый человек ну такой странный
Двадцать минут вчера стояла в очереди на почте. За мной пристроилась слепая старушенция с сопровождающим, которая не преминала высказать свои мысли по поводу существования мобильников: "От, моду взяли! Дома будзеш па телефоне разагаварываць, а тут абшэственнае места". Я прямо опешила. Такого я еще не слышала. Долго обдумывала, как бы ей заправить ответить: "Дурная советская старуха! ИЛИ: А что еще, по-вашему, дома надо делать под одеялом? ИЛИ: Хоть ты и слепая, но ты все равно дура". В любом случае, получалось очень грубо, и пока я искала вариант, как бы смягчить свое негодование, она обратилась ко мне уже со второй репликой: "Масла падсолнечная глатаць нада, если кашляеш". Тут уже не выдержал ее сопровождающий: "Все, молчи, хватит, хватит! Это личное дело каждого - болеть ему или не болеть". Старушка сразу стала какой-то жалкой и в два раза меньше ("Ну я же памочь хацела, ну если челавек не знает"), и мне уже расхотелось на нее злиться. Все равно она уже старая и слепая. А я поняла, зачем ты иногда стоишь в очереди за распечаткой 20 минут, и все впустую, потому что у них только ксерокопия.
У меня прекрасный мастер по эпиляции. Она дует мне прямо туда, если больно, и шепчет, как мама, что скоро все пройдет. Вчера она спросила: "Ну как, оценил мужчина шедевр?" Я решила, что раз уж она "как мама", то можно ей рассказать, что мужчины туда уже давно не заглядывают, а вот Маше понравилось. Моя мастер была непробиваемой, и, срывая очередную полоску воска с налипшими волосами (фу, но жизнь), ответила: "Ну, все ведь хотят быть красивыми". И это, черт возьми, самое правильное утверждение, что мне доводилось слышать за последнее время.
Джинсы относила в ремонт. Там у меня с замком проблемка была, мне сказали, что быстро все сделают, и я решила подождать прямо в мастерской. Один кусок замка тетя-швея не могла снять минут пять, колупалась там, пот со лба стирала, а промежутках между подходами улыбалась и шептала: "Никогда не видела, чтобы так крепко делали, снять не могу". И такое при этом было умиротворение у нее на лице, такой блаженный экстаз. И все из-за того, что кто-то когда-то качественно сделал свою работу, а она сейчас смогла к ней прикоснуться. Хоть и в процессе разрушения :) Потом она долго выбирала из сотен ниток подходящую, своим собственным языком разговаривала со швейной машинкой и сказала мне "спасибо" за то, что я подсунула ей такую нестандартную работу. Зима на дворе, обычно ж все куртки приносят, скучные и темные.
Сережа вчера попросил меня включить ему "Снайперов" - и принялся за приготовление торта! Сходил на йогу в семь утра, а в десять уже завалился с пакетами продуктов в кухню и начал колдовать. "А можно мне по спец-заказу "Он был католическим священником?", - ну как я могу ему отказать? Сережа пел с Арбениной и делал торт, а я радовалась тому, какой же у меня офигенный сосед. Торт, кстати, вышел просто отменным, я так не умею.
Очередное озарение: загоняться на себе куда более практично, чем на других. Себя ты, по крайней мере, можешь изменить, можешь чуть ли не пощупать результаты работы, а вот мысль о том, что ты можешь изменить кого-то - это такая, блин, иллюзия. Они (все) просто видят, что ты что-то такое особенное требуешь, и "хамелеоняться" под твои запросы, а как только засыпают - опять становятся "неправильными", "неверными", "недостаточно правильными".
P.S. - Вот бы сделать так, чтобы потоки слов не зависели от менструальных циклов, вот было бы здорово.
У меня прекрасный мастер по эпиляции. Она дует мне прямо туда, если больно, и шепчет, как мама, что скоро все пройдет. Вчера она спросила: "Ну как, оценил мужчина шедевр?" Я решила, что раз уж она "как мама", то можно ей рассказать, что мужчины туда уже давно не заглядывают, а вот Маше понравилось. Моя мастер была непробиваемой, и, срывая очередную полоску воска с налипшими волосами (фу, но жизнь), ответила: "Ну, все ведь хотят быть красивыми". И это, черт возьми, самое правильное утверждение, что мне доводилось слышать за последнее время.
Джинсы относила в ремонт. Там у меня с замком проблемка была, мне сказали, что быстро все сделают, и я решила подождать прямо в мастерской. Один кусок замка тетя-швея не могла снять минут пять, колупалась там, пот со лба стирала, а промежутках между подходами улыбалась и шептала: "Никогда не видела, чтобы так крепко делали, снять не могу". И такое при этом было умиротворение у нее на лице, такой блаженный экстаз. И все из-за того, что кто-то когда-то качественно сделал свою работу, а она сейчас смогла к ней прикоснуться. Хоть и в процессе разрушения :) Потом она долго выбирала из сотен ниток подходящую, своим собственным языком разговаривала со швейной машинкой и сказала мне "спасибо" за то, что я подсунула ей такую нестандартную работу. Зима на дворе, обычно ж все куртки приносят, скучные и темные.
Сережа вчера попросил меня включить ему "Снайперов" - и принялся за приготовление торта! Сходил на йогу в семь утра, а в десять уже завалился с пакетами продуктов в кухню и начал колдовать. "А можно мне по спец-заказу "Он был католическим священником?", - ну как я могу ему отказать? Сережа пел с Арбениной и делал торт, а я радовалась тому, какой же у меня офигенный сосед. Торт, кстати, вышел просто отменным, я так не умею.
Очередное озарение: загоняться на себе куда более практично, чем на других. Себя ты, по крайней мере, можешь изменить, можешь чуть ли не пощупать результаты работы, а вот мысль о том, что ты можешь изменить кого-то - это такая, блин, иллюзия. Они (все) просто видят, что ты что-то такое особенное требуешь, и "хамелеоняться" под твои запросы, а как только засыпают - опять становятся "неправильными", "неверными", "недостаточно правильными".
P.S. - Вот бы сделать так, чтобы потоки слов не зависели от менструальных циклов, вот было бы здорово.