О том, как Дизайнер создавал биосистемы
В продолжение к этой записи.
Сторонники узкого натурализма выдвигают следующий тезис:
"Неужели вы не понимаете, что введение дополнительной сущности "Дизайнера" ни на грамм не снимает вопрос "Как?" Оно его наоборот, усугубляет катастрофически."
Вероятно, риторический тон вопроса подразумевает его неподъёмность. Однако в общем и целом ответ на него очень прост:
Путём организации символьных граничных условий на движение частиц материи в создаваемой системе.
Поляни назвал бы это обузданием законов неживой материи (harnessing the laws of inanimate nature), Абель - загрузкой формализма (instantiation of a formalism into physicality). Словом, принципиально то же самое, что мы наблюдаем в результате создания сложных функциональных систем человеком.
В таких системах, законы природы (рассматриваемые нами как данность) используются для достижения того или иного прагматического результата (чтоб всё росло, чтоб всё цвело), для чего и формируются граничные условия на движение материи системы. Вот этого важного элемента - формальной организации - и не наблюдается в неживой природе без участия интеллектуального агента. Вот в этом моменте и заключается "обуздание законов природы", по отношению к которому сама природа, никуда и ни к чему нетривиальному и функциональному не стремящаяся, инертна и безразлична. Если уж и говорить о стремлении природы к чему-то, то только к более вероятным состояниям, которые характеризуются минимумами потенциальной энергии и термодинамическим равновесием.
Формальную организацию вообще невозможно отследить средствами термодинамики: физические состояния, соответствующие реализации формальной функции в материальных системах, являются вырожденными (Howard Pattee, The Physics of Symbols: Bridging the Epistemic Cut).
Например, вычисление состояния этой конфигурации материи в следующий момент времени осуществляется путём реализации программы.
Программа же, с точки зрения физики, представляет собой алгоритмический выбор (choice contingent causation) из двух и более состояний равновесия. Каждое из них локально, в рамках вычислительной среды, наделяется человеком соответствующей прагматической ценностью. Например, пусть необходимо вычислить 2+2. Состояние, в прагматическом смысле "соответствующее" состоянию регистров памяти, содержащих представления чисел "2" и "2", характеризуется содержимым регистров памяти, хранящих представление числа "4". Но это соответствие вообще никак не связано с физическими аспектами вычислительной системы. Я могу то же самое вычисление повторить на пальцах. В этом случае роль регистров памяти будут выполнять пальцы рук, а роль вычислителя - синапсы коры головного мозга. Физическая реализация поменялась, прагматический смысл остался прежним.
Как отмечает Д. Абель в книге "The first gene", помимо установления логических отношений (например, равенства в рассмотренном нами выше примере организации вычисления 2+2=4) неживая природа безразлична также к алгоритмической остановке. С другой стороны, всякое вычисление только тогда имеет прагматическую ценность, когда оно останавливается в смысле Тьюринга.
Таким образом, вычисление как таковое несводимо к градиентам вещества и энергии. Действительно, вычислительная система как материальный объект описывается одними и теми же уравнениями движения безотносительно того, каково содержимое её памяти. С физической точки зрения, память играет роль лишь граничных условий на протекание физического процесса вычисления (грубо говоря, когда, куда и в каких количествах течёт электрический ток).
Всё это немыслимо без участия агента. Неживой природе совершенно безразлично то, какие логические соответствия между конфигурациями материи и их состояниями мы устанавливаем в процессе вычисления.
Теперь только остаётся вспомнить, что и биологическая функция - это тоже вычисление. Живой организм вычисляет своё собственное состояние, вырабатывая управляющие сигналы, поддерживающие все жизненноважные параметры в рамках допустимых значений (гомеостаз).
Насчёт же "введения дополнительной сущности" считаю нужным прояснить следующее. Введение новой сущности в модель логически не только не противоречиво, но и оправдано в том случае, когда без этого модель не работает. Для того, чтобы рассматриваться с точки зрения возможной парсимонии, некоторое объяснение наблюдаемого, в первую очередь, должно быть корректным (основанным на обобщении уже известных наблюдений). С эмпирическими подтверждениями у натуралистических гипотез происхождения жизни дела обстоят туго, причём со временем ситуация лишь усугубляется так, что не просто цель не достигнута, но по мере накопления знаний об этой цели она удаляется от нас. Между тем, абдуктивная корректность гипотезы дизайна не подлежит никакому сомнению.
Сторонники узкого натурализма выдвигают следующий тезис:
"Неужели вы не понимаете, что введение дополнительной сущности "Дизайнера" ни на грамм не снимает вопрос "Как?" Оно его наоборот, усугубляет катастрофически."
Вероятно, риторический тон вопроса подразумевает его неподъёмность. Однако в общем и целом ответ на него очень прост:
Путём организации символьных граничных условий на движение частиц материи в создаваемой системе.
Поляни назвал бы это обузданием законов неживой материи (harnessing the laws of inanimate nature), Абель - загрузкой формализма (instantiation of a formalism into physicality). Словом, принципиально то же самое, что мы наблюдаем в результате создания сложных функциональных систем человеком.
В таких системах, законы природы (рассматриваемые нами как данность) используются для достижения того или иного прагматического результата (чтоб всё росло, чтоб всё цвело), для чего и формируются граничные условия на движение материи системы. Вот этого важного элемента - формальной организации - и не наблюдается в неживой природе без участия интеллектуального агента. Вот в этом моменте и заключается "обуздание законов природы", по отношению к которому сама природа, никуда и ни к чему нетривиальному и функциональному не стремящаяся, инертна и безразлична. Если уж и говорить о стремлении природы к чему-то, то только к более вероятным состояниям, которые характеризуются минимумами потенциальной энергии и термодинамическим равновесием.
Формальную организацию вообще невозможно отследить средствами термодинамики: физические состояния, соответствующие реализации формальной функции в материальных системах, являются вырожденными (Howard Pattee, The Physics of Symbols: Bridging the Epistemic Cut).
Например, вычисление состояния этой конфигурации материи в следующий момент времени осуществляется путём реализации программы.
Программа же, с точки зрения физики, представляет собой алгоритмический выбор (choice contingent causation) из двух и более состояний равновесия. Каждое из них локально, в рамках вычислительной среды, наделяется человеком соответствующей прагматической ценностью. Например, пусть необходимо вычислить 2+2. Состояние, в прагматическом смысле "соответствующее" состоянию регистров памяти, содержащих представления чисел "2" и "2", характеризуется содержимым регистров памяти, хранящих представление числа "4". Но это соответствие вообще никак не связано с физическими аспектами вычислительной системы. Я могу то же самое вычисление повторить на пальцах. В этом случае роль регистров памяти будут выполнять пальцы рук, а роль вычислителя - синапсы коры головного мозга. Физическая реализация поменялась, прагматический смысл остался прежним.
Как отмечает Д. Абель в книге "The first gene", помимо установления логических отношений (например, равенства в рассмотренном нами выше примере организации вычисления 2+2=4) неживая природа безразлична также к алгоритмической остановке. С другой стороны, всякое вычисление только тогда имеет прагматическую ценность, когда оно останавливается в смысле Тьюринга.
Таким образом, вычисление как таковое несводимо к градиентам вещества и энергии. Действительно, вычислительная система как материальный объект описывается одними и теми же уравнениями движения безотносительно того, каково содержимое её памяти. С физической точки зрения, память играет роль лишь граничных условий на протекание физического процесса вычисления (грубо говоря, когда, куда и в каких количествах течёт электрический ток).
Всё это немыслимо без участия агента. Неживой природе совершенно безразлично то, какие логические соответствия между конфигурациями материи и их состояниями мы устанавливаем в процессе вычисления.
Теперь только остаётся вспомнить, что и биологическая функция - это тоже вычисление. Живой организм вычисляет своё собственное состояние, вырабатывая управляющие сигналы, поддерживающие все жизненноважные параметры в рамках допустимых значений (гомеостаз).
Насчёт же "введения дополнительной сущности" считаю нужным прояснить следующее. Введение новой сущности в модель логически не только не противоречиво, но и оправдано в том случае, когда без этого модель не работает. Для того, чтобы рассматриваться с точки зрения возможной парсимонии, некоторое объяснение наблюдаемого, в первую очередь, должно быть корректным (основанным на обобщении уже известных наблюдений). С эмпирическими подтверждениями у натуралистических гипотез происхождения жизни дела обстоят туго, причём со временем ситуация лишь усугубляется так, что не просто цель не достигнута, но по мере накопления знаний об этой цели она удаляется от нас. Между тем, абдуктивная корректность гипотезы дизайна не подлежит никакому сомнению.