Храм имени Pussy Riot

[biomega2]

Храм имени Pussy Riot
(фантастическая проза)
автор: Стас Липин

21 февраля 2022 г. от Рождества Христова проснулась раньше положенного. Громко и так неловко, и неприлично зевнув. К счастью, этого никто не видел. И не мог видеть. Вытягиваюсь в тонкую прямую линию на своем ложе, пытаясь распознать еще заспанными глазами горящие цифры на подвесном потолке. 8:23. На семь минут раньше… В сумме цифра давала дьявольское число 13. Дурной знак. С тяжелым чувством запрыгиваю в душевую кабинку, под струи воды. Из динамиков льется божественный звук мужского хора. Это успокаивает. Входя в кухонную комнату, я уже чувствую себя как распустившийся утреннему солнцу благоухающий цветок.

В силу привычки активирую одну из своих стен, выводя на нее планетарные новости. Боже Милостивый, зачем я это сделала? Одетая в желтую униформу агента утренней службы новостей девушка в тот же миг сообщает мне о новых достижениях в области регенеративной медицины. Только не это! В ярости махаю рукой, блокируя изображение.

В свои двадцать лет я отлично понимаю, к какому конечному результату все эти открытия могут привести. Еще немного, и они начнут выращивать себе новый мозг. Да-да. Самый настоящий новый мозг. Думаете, они остановятся на том, что вырастят себе новое сердце, новые легкие, новую кожу или глазное яблоко??? Нет. И еще раз нет. Уже сегодня они хвастаются, что выращивают для людей их собственные, но утраченные в результате травмы участки мозга. Что им помешает вырастить целый мозг? Ничего. Нет таких законов биологии, которые бы помешали им сделать столь неугодное Богу деяние. Столь мерзкое и отвратительное по своей природе. Капелька слезы покатилась по моей щеке. Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки. Ведь сегодня… Сегодня очень ответственный день. Сегодня я и самые близкие мне подруги идем в храм. В храм имени Pussy Riot.

Город встречает меня своим затхлым запустением. Редкий утренний прохожий словно специально лыбится мне в лицо, проносясь мимо меня на своем электрическом самокате, сегвее, одноколесном скутере и прочих средствах индивидуального передвижения. Забыв, что значит ходить пешком. Передвигать свои ноги, как это делаю я. И, разумеется, мои подруги. МЫ помним, что значит здоровый образ жизни. И никто из нас никогда в своей жизни не пользовался косметикой. Разве что в детстве. И то, меня лично красила моя мама. Сама я ни за что не притронусь к этой гадости. Я за естественную красоту. Всё остальное от дьявола.

Шагаю целый квартал мимо автоматизированных пунктов раздачи промышленных товаров, сворачиваю за угол и, оглядевшись по сторонам, как мышка ныряю в метро.

В подземелье такое же запустенье, как и на поверхности любого из крупных городов. В этом отношении Москва ни чем не лучше и не хуже других. Те же автоматизированные эскалаторы и вагоны электропоездов. Те же роботы уборщики и урны для утилизации мусора. И все те же улыбки на лицах людей. Как я это ненавижу. Ненавижу, когда мне улыбаются. Без причины. Просто так. Это отвратительно. Такое чувство, что тебе проникли в мозг и обнаружили в нем что-то настолько забавное, что не могут удержаться от демонстрации собственного превосходства. Обычно, когда мне улыбаются, я опускаю глаза в пол или начинаю разглядывать потолок. Иногда в полу или на потолке можно обнаружить изъяны и это всегда радует. Потому что всё, что создано человеком, несовершенно по самой своей природе. Даже самое, казалось бы, безупречное достижение технологии или произведение искусства таит в себе изъян. Его нужно только найти. В отличие от того, что было сотворено Богом. Бог всегда безупречен. Даже в самом отвратительном человеческом уродстве, есть что-то божественное. Недаром в русском слове: «убогий» или «убожество», кроется сокровенный смысл близости к Богу. Его причастности к своему творению.

На этот раз мне повезло - я еду в вагоне одна. Делаю пересадку на соседнюю ветку. На кольцевой линии в одном вагоне со мной едет какой-то старичок в экзоскелете на рабочий комбинезон. Но даже этот божий одуванчик встретил меня белоснежной улыбкой своих искусственных, или даже, прости меня господи, выращенных, совершенно новых своих собственных зубов. Я забиваюсь в самый дальний угол вагона и упираюсь взглядом в окно. За мутным стеклом проносятся какие-то тени и детали погруженного во тьму туннеля. А еще в нем с недоумением взирает на меня мое собственное отражение. Вид своего лица меня успокаивает.

На станции метро «Парк культуры» я спешно покидаю вагон, взбегаю вверх по движущемуся эскалатору и выхожу на поверхность, вернувшись под защитный купол города. Купол возвели несколько лет назад. С тех пор в моем городе собственный микроклимат. С тех пор Москва стала похожа на гигантский муравейник, термитник или пчелиный улей, населенный исключительно трутнями. Вся физическая работа давно перепоручена роботам. А люди? Вместо того чтобы наконец-то остановиться и подумать о своей духовности, погрязли в своих технологиях. Этот мир достоин Всемирного потопа, или какой-либо иной божественной кары. Еще несколько лет и люди перестанут думать сами, перепоручив и эту функцию своего мозга роботам. Некоторые открыто говорят, что желают стать роботами. О, этот новомодный ныне трансгуманизм. Тьфу… Трансидиотизм это. И трансдебилизм. Мир сошел с ума, и пора это остановить.

Своих подруг я встречаю в трапезной, стилизованной под начало индустриальной эпохи господства паровых машин. Мои подруги: Элли, Маргарет и Кассандра сидят за одним из свободных столиков и радостно машут мне руками. Я подхожу к кофейной машине, заказываю голосом кофе со сливками, и только когда получаю свою порцию, присоединилась к подругам.

- Почему ты не возьмешь себе булочку? - произносит Элли. - Здесь просто замечательные свежеиспеченные булочки.
Пар от булочной машины клубился по всему просторному помещению «Паровоза». А запах… Запах действительно очень соблазнительный.

Я соглашаюсь с подругой и вскоре возвращаюсь с тремя обжигающими мои пальцы хлебобулочными изделиями. Слава Богу, в нашем мире такие приятности достаются совершенно бесплатно. Что называется: «подходи и бери». Деньги упразднили, когда я была совсем ребенком. Но еще пять лет назад, в 2017, бесплатная еда была доступна только детям до тринадцати лет и только в «детских зонах». Помню, как набирала из раздаточного автомата мороженое и конфет для своей мамы. Кто знает, может быть именно по этой причине она любила ходить со мной в зоны развлечений. А может быть, ей действительно нравилось моя компания. Когда она умерла, я долго плакала. Я и сейчас плачу, когда вспоминаю свою маму. У неё нашли рак легкого. Моя мама была верующей женщиной. Но однажды призналась мне, что в своей молодости грешила курением, и даже вела распутный образ жизни.
Я успеваю трижды сходить за кофе, пока мы ждем, когда наши соратники займут свои места в храме «Pussy Riot» до нашего в нем появления.

- Пора, - произносит Кассандра своим звонким голосом.

Мы покидаем теплый зал «Паровоза», выходим на улицу, шагаем несколько минут, и ныряем в метро.
Кассандра - самая старшая из нас. Ей тридцать два года. Она присоединилась к нашей группе полтора года назад, но уже проявила себя, как активный борец. Элли я знаю еще с детства. Она была дочерью подруги моей мамы. Мы почти ровесницы. Маргарет с нами уже года три.

Маргарет настоящая лягушка путешественница - объехала весь мир. Её всегда притягивала естественная красота природы. В свои двадцать шесть лет она была очень замкнутым внутри себя человеком. Даже более замкнутым, чем я. Она редко начинала разговор сама. А когда ее о чем-то спрашивали, отвечала коротко и тихо, словно экономила свои силы. «Бог есть мера всех вещей», - любит произносить она. - «Бог - это свет». У Маргарет странное и красивое лицо, словно она пришла к нам из другой эпохи. Есть в ней какое-то удивительное обаяние. Невольная притягательность. Будучи самой молчаливой из нас, она каким-то волшебным образом почти всегда оказывается в центре внимания. Её лицо говорит больше, чем ее слова. Её движения, словно движения феи. Её глаза - вселенная из искорок звезд. На её фоне Кассандра - это ядерный взрыв, сметающий на своем пути всё и вся.

Мы выходим на станции метро «Кропоткинская». Перед нашим взором, стоило нам оказаться на поверхности, возвышается величественное здание храма имени «Pussy Riot». Место паломничества панков всего мира. Место, где живет сам Сатана. Наши соратники уже внутри. Всё просчитано и отрепетировано далеко за городом, в заброшенной заводской столовой. Наши действия слажены и методичны. Наша вера в Господа крепка. Будучи в вагоне метро, мы повязали на свои головы платки. И вот теперь, стоя уже рядом с храмом, надеваем поверх них цветные балаклавы. Мне досталась балаклава малинового цвета. Без балаклав в храм никого не пропускали. В нем нет охраны. Но это было бы воспринято всеми, как акт настоящего кощунства.

У храма собралась разноцветная мразь. Грязные, опустившиеся создания самых различных субкультур. Выряженные, размалёванные, вечно довольные собой. Отвернувшиеся от всего божественного и оттого ещё более греховные и омерзительные. Вид этих людей автоматически вызывает во мне чувство брезгливости и отвращения. К счастью, мою красноречивую гримасу скрывает маска.

Мы окунаемся в эту мутную человеческую массу, сливаемся с ней. Мне уже трудно дышать. Какой-то кибергот, заметив меня, радостно машет мне своей искусственной рукой. Видимо, система дополненной реальности показала ему мой профиль в соцсети. Наивный. Специально для этого дня я удалила всё, что может вызвать к нам подозрения. Я даже добавила… О, боже! Перед моим взором вспыхивает уведомление о поступившем мне сообщении от этого калеки-мутанта. Отмахиваюсь от него рукой, отправляя его прямиком в корзину. Похоже, маскировка сработала - меня уже приняли за свою.

У двери в храм я быстро оглядываюсь назад, и тут же натыкаюсь носом на молодую девушку. Она в розовой балаклаве на абсолютно голое тело, покрытое бодиарт.

- Простите, - мой взгляд падает на её ни чем неприкрытую промежность.

Покинув помещение, девушка снимает свою балаклаву, открывая мне свои черные волосы и почти детское азиатское лицо. Какое-то время смотрит на меня в замешательстве. После чего произносит что-то, что мой автопереводчик переводит как: «Путь к свету пролегает сквозь мрак». Её ответ заставляет меня на мгновение забыть, зачем я сюда пришла.

Мы входим в храм имени «Pussy Riot». О, ужас! О, пресвятая богородица! Нет более богохульного места на этой Земле, чем это. С каждым нашим шагом нам открываются иконы облачённых в балаклавы псевдосвятых. Стены храма «украшают» изображения сцен суда над девочками из панк-группы «Pussy Riot», народных акций в их поддержку, сцены из их жизни в застенках, а также их собственных многочисленных акций. В сердце храма, на амвоне возвышается скульптурная композиция из металла в натуральную величину. Их ставшее легендой выступление на этом самом месте. Чтоб им гореть в аду за это веки вечные!

Своих соратников примечаю не сразу. Их задача - зафиксировать нашу акцию и выложить в общий доступ сети Интернет. Кроме нас в храме около двадцати человек. Главным образом, темнокожие туристы. Все лица закрыты масками, но темный цвет кожи заметен по их рукам. Волна протестного движения, поднятая в этом храме, докатилась в те дни и до африканского континента.

«Путь к свету пролегает сквозь мрак», - слова вспыхивают в сознании, словно я их знала всю жизнь.

Бросаю взгляд на своих подруг.

Еще минут двадцать мы бродим из угла в угол, тайком присматриваясь к посетителям. Удивляюсь, как может интересовать всех этих людей эта мерзость. Это осквернение святынь. Это кощунство и злодеяние. Что все эти люди находят в этом месте? Почему оно так притягательно для людей? Почему бунт против Бога может вызывать симпатии? Как могло случиться, что Бог стал всеми забыт и поругаем?

- Я был у здания суда, когда девочкам из Pussy Riot вынесли приговор.

Оборачиваюсь на мужской голос за спиной. Лицо мужчины скрывает зелёная балаклава. Он держит за руку маленькую девочку в балаклаве цвета вишни. Мужчина замечает мой взгляд. Тут же отворачиваюсь, и снова слышу его голос.

- Это было сложное время. Тогда я не верил, что мы победим.

Кассандра подает нам всем тайный знак рукой. Мы приближаемся к скульптурной композиции девушек в масках, делая вид, что нас заинтересовала скульптура. Быстрыми движениями взбираемся на амвон. Срываем с себя балаклавы, оставшись в платках и… (мое дыхание сдавливает от волнения). Первой начинает петь Маргарет. Её голос нежный и тихий. Мы подхватываем.

***
Открыв глаза в своей постели, не сразу различаю цифры на подвесном потолке. 8:23. С кухни доносится привычное бурчание экрана. Максим проснулся раньше, уже готовит завтрак. Восемьсот двадцать три - простое число. Делится на само себя и на единицу.

С чувством внезапно нахлынувшей радости погружаюсь под струи воды душевой кабинки. С улыбкой на лице встречаю первые аккорды льющейся из колонок музыки. Наслаждаюсь каждым звуком, каждой нотой.
Выхожу к Максиму, уютно завернувшись в белый бархатный халат.

- Чудесное утро.
Максим отрывает глаза от экрана. Встречает улыбкой мое появление.
- Чудесное, - соглашается он.
Занимаю место за столиком напротив Максима.
- Как твои дела в лаборатории? - утонув в его глазах, спрашиваю я.

Уже нахожусь в предвкушении его привычно пылкого рассказа о своих исследованиях. Внимаю каждому его слову, каждой интонации, каждому обращенному мне посылу. Слышу лишь ЕГО голос. И ничего вокруг.
______________
- Наши воспоминания, убеждения, мотивы имеют физическую природу, - мужчина в студии говорит тихо и размеренно.
- Вы можете их изменить? Скорректировать по своему усмотрению? - одетая в желтую униформу ведущая удивленно поднимает брови.
- Совершенно верно. Именно этим мы и занимаемся.
- Удивительно! То есть вы можете обычного человека превратить в гения в области математики, физики или изобразительного искусства?
- Превратить нет. Но мы можем скорректировать его мотивы так, что у него появится тяга, например, к математическим вычислениям, или к рисованию. Со временем это приводит к тому, что человек достигает успехов в заданном нами направлении деятельности. Но это лишь малая часть того, что сегодня нами практикуется.
- Правильно ли я вас понимаю, что вы можете переписать человека, его сознание, создав из него новую личность?
- Не совсем. По факту человек остается самим собой. Но у него появляются новые мотивы, которые были ему свойственны ранее, но находились как бы в спящем режиме. Мы просто активируем эти мотивы. А затем корректируем вступающие в конфликт убеждения человека.
- Человек замечает эти перемены в себе? - перебивает ведущая.
- Как правило, нет.
- А как же тогда память? Ведь человек помнит, что ранее он поступал иначе. Или вы что-то делаете с памятью человека тоже?
- Память остается прежняя. Нет нужды вносить в нее какие-либо изменения. Вы просто меняете мотивы и убеждения, и память сама подстраивается под них. Сама по себе память очень пластична и избирательна. Мы помним лишь то, что отвечает нашим задачам на данный момент времени. Любые воспоминания, входящие в конфликт с актуальными задачами мозга блокируются, трансформируются или интерпретируются задним числом совершенно иначе, чем ранее, нашей собственной психикой. Вмешиваться в этот сложный процесс нет нужды. Человеческий мозг сам проделывает эту работу.
- Удивительно!
- Наш мозг постоянно изменяет самого себя, независимо от того, спите вы или бодрствуете. Прямо сейчас, слыша и понимая мои слова, ваши нейронные сити перестраиваются в новые уникальные структуры. Эти только что созданные структуры уже стали частью вас, вашей новой личности.
- И всё же, трудно поверить, что человек будучи, например, преступником, попав в ваш реабилитационный центр, может забыть о своем преступном прошлом.
- Как я уже сказал, память о прошлом у него сохранится. Но вот интерпретация прошлых поступков будет иная. Его мозг сам наведет у себя порядок, интерпретируя прошлое таким образом, чтобы принять себя настоящего.
__________________
Слушая рассказ Максима, в очередной раз понимаю, как глупо и по-детски вела себя раньше. Иногда мне даже стыдно за себя. Какая же я была дурочка. Еще мгновение назад.