Всю ночь снился Сноуден
Нудный, в очочках, глаза бегают, в результате проснулась в слезах, от кота до пояса, вспомнила почему он мне сразу не понравился. Потому что я, как американское правительство, регулярно подслушивала частную жизнь наших сограждан. Увлекательнейшее дело было, этот ваш слуховой вуайеризм.
Одна моя знакомая юная Людмила работала на станции телефонисткой. Дело было так давно, что Гагарин только что вернулся, а нет, вру. Горбачев уже был. Ельцин был, даже Путин уже был, только незаметно.
В тот день я только что забрала у портнихи модное драповое пальто в черно белую шашечку. В те благословенные времена драп добывался контрабандным способом, расцветка попадалась потребителю в нагрузку, мне же попалась пёстренькая.
В салоне я надела обновку и вздрогнула. Пальто сидело изумительно: попа в нем казалась ровно в три раза толще. На фоне бескрайней попы появилась осиная талия, сиси выпрыгивали из-за пазухи навстречу новым приключениям, «в общем, сшила пальто - брось его в море», сказала Петрова и мы решили это дело отметить.
Конечно, дома пальто примерила и маменька, но и тут оно показало на что способно: необъяснимым образом мама в пальто превратилась в коренастую тетеньку с разными ногами лет на пятнадцать старше оной. Мы переглянулись. Пальто снимало налет цивилизации на раз-два. Оно звало своих обладателей в магазин за жигулевским и семками, в нем хотелось потерять в бою передний зуб и вставить себе золотой - из фамильного колечка, хотелось купить газету, лечь на диван и пнуть котика…Удивительной силой иногда обладают вещи.
Пальто перед выносом на постоянное место жительство - помойку, нужно было хоть раз выгулять. Мы с Петровой набрали чего-то вкусненького и, стараясь вкусненькое не разбить, поехали к Людочке на телефонную станцию - отмечать приход неудачного пальто, заодно и его расход. На ту беду Петрова закончила курсы визажистов. На этой фразе можно в принципе и заканчивать, потому что началось все за здравие, а закончилось творчеством Петровой.
После того как мы всласть наподслушивались телефонных разговоров граждан, Петрова взяла в руки кисти и краски на радость себе и людям. Через час она гордо сообщила: -Я закончила!
Мы с Людочкой стукнувшись лбами пригнулись к зеркальцу. Ну что скажу, это было ярко. Акцент был сделан на всех частях головы сразу, в лучших традициях русской лубочной картинки. Глаз плавно перетекал в ланиты, ланиты в губы, которым мог бы позавидовать любой абориген из Папуа-новая гвинея.
- Бровьми союзна! - выдохнула не совсем трезвая Людочка, выдала мне, как самой красивой, отвертку бормоча что-то про маньяка Аркадия, нахлобучила на меня чью-то шляпу, заперла за нами дверь и завалилась спать.
Как доехала Петрова я вам не расскажу (проклятая омерта), но я доехала с ветерком. Я вышла на ночную остановку медленно покачиваясь, одной рукой прижимая к декольте объемную сумку типа «влезет пол кабана и бутылочка», второй рукой придерживая шляпу и остановилась под фонарем. Остановка, состоящая из четырех личностей неопределенного социального статуса, дружно вздохнула «Ооооо!» Из темноты выскочили жигули с Музычкой (тм), и оттуда утвердительно сказали: - Подвезти!
Я покачнулась и, в положении пизанской башни, подошла к автомобилю.
- Аркадий! - радостно закричала я. Учитывая, что обычно я опасалась грузить свой организм в незнакомые автомобили и, что у меня никогда не было и нет знакомых по имени Аркадий кроме вышеупомянутого Людочкой маньяка…все заверте как-то помимо меня.
Я согнулась буквой гэ и головой стала входить в средство передвижения. Остановка увидела прямо перед собой мою большую черно-белую эээ корму и восхищенно зацыкала зубом, водитель увидел этот гриб которых прямо шляпой неотвратимо надвигался на руль и попытался сбежать. Не тут то было. Я втянула ноги, руки, сумку «полкабана», сдвинула шляпу на затылок и сообщила голосом вежливого лося из неприличного анекдота «Ддобрый вечер!»
При виде моего мейкапа лицо Аркадия осунулось, видимо у него тоже было фобия на клоунов. Он домчал меня домой со скоростью испуганной зебры. А потом потребовал денег. Ах, думаю, скотина такая. Мало того, что я уж изготовилась бороться за девичью честь и пригрела на груди Людочкину отвертку, а он ею (честью и отверткой) пренебрег и требует денег. И тут меня осенило: «Я вам вместо денег пальто свое оставлю». Время было смутное, по стране гуляли национальные дензнаки трех видов, натуральным обменом люди, а особенно водители не брезговали.
- Ну ладно, - подозрительно сказал шофер. Пальто было новое, а ночь темная. - А в милицию не пойдешь? - Нет,- твердо сказала я,- вы мне только стоимость ткани верните.
-А давай, - решился Аркадий. - Бабе своей подарю.- Я сняла пальто. Аркадий, внезапно рассмотрев во мне самку человека, стеснительно пробубнил:
- Ты этта, может сходим куда? Меня Вова зовут.
-Благодарствую, Аркадий - ответила я, - но бабам изменять стыдно. Как бабу-то зовут?
-Натали! - гордо сказал он и бибикнув умчался в ночь.
Прошло полгода. Наступил девяносто шестой год. Я бежала по городу с отчетами в налоговую, цокая сандалиями по булыжной мостовой, как вдруг в подворотне увидела очень знакомую клетку. Какая-то тетка рылась в мусорном контейнере в моем пальто и пела. Я тихо подошла на пару метров и услышала.
«Нааатали, утоли мои печали Натали», пела тетка, а потом обернулась и радостно улыбнулась: во рту наивно торчали три зуба. Один белый, один серый, и один, естественно, золотой.
Пальто её достало, ттт. Я взвыла и умчалась в светлое будущее.
Так скинем же, дорогие женщины, иго вещей со своих хрупких плеч. Переберём шкафы и выбросим ненужное. Освободим духовную энергию для новых, ненадеванных еще платьишек!
*вспомнилось под влиянием отсутствия места под дорогие блин, новые блин, сапоги блин. Блин.
Одна моя знакомая юная Людмила работала на станции телефонисткой. Дело было так давно, что Гагарин только что вернулся, а нет, вру. Горбачев уже был. Ельцин был, даже Путин уже был, только незаметно.
В тот день я только что забрала у портнихи модное драповое пальто в черно белую шашечку. В те благословенные времена драп добывался контрабандным способом, расцветка попадалась потребителю в нагрузку, мне же попалась пёстренькая.
В салоне я надела обновку и вздрогнула. Пальто сидело изумительно: попа в нем казалась ровно в три раза толще. На фоне бескрайней попы появилась осиная талия, сиси выпрыгивали из-за пазухи навстречу новым приключениям, «в общем, сшила пальто - брось его в море», сказала Петрова и мы решили это дело отметить.
Конечно, дома пальто примерила и маменька, но и тут оно показало на что способно: необъяснимым образом мама в пальто превратилась в коренастую тетеньку с разными ногами лет на пятнадцать старше оной. Мы переглянулись. Пальто снимало налет цивилизации на раз-два. Оно звало своих обладателей в магазин за жигулевским и семками, в нем хотелось потерять в бою передний зуб и вставить себе золотой - из фамильного колечка, хотелось купить газету, лечь на диван и пнуть котика…Удивительной силой иногда обладают вещи.
Пальто перед выносом на постоянное место жительство - помойку, нужно было хоть раз выгулять. Мы с Петровой набрали чего-то вкусненького и, стараясь вкусненькое не разбить, поехали к Людочке на телефонную станцию - отмечать приход неудачного пальто, заодно и его расход. На ту беду Петрова закончила курсы визажистов. На этой фразе можно в принципе и заканчивать, потому что началось все за здравие, а закончилось творчеством Петровой.
После того как мы всласть наподслушивались телефонных разговоров граждан, Петрова взяла в руки кисти и краски на радость себе и людям. Через час она гордо сообщила: -Я закончила!
Мы с Людочкой стукнувшись лбами пригнулись к зеркальцу. Ну что скажу, это было ярко. Акцент был сделан на всех частях головы сразу, в лучших традициях русской лубочной картинки. Глаз плавно перетекал в ланиты, ланиты в губы, которым мог бы позавидовать любой абориген из Папуа-новая гвинея.
- Бровьми союзна! - выдохнула не совсем трезвая Людочка, выдала мне, как самой красивой, отвертку бормоча что-то про маньяка Аркадия, нахлобучила на меня чью-то шляпу, заперла за нами дверь и завалилась спать.
Как доехала Петрова я вам не расскажу (проклятая омерта), но я доехала с ветерком. Я вышла на ночную остановку медленно покачиваясь, одной рукой прижимая к декольте объемную сумку типа «влезет пол кабана и бутылочка», второй рукой придерживая шляпу и остановилась под фонарем. Остановка, состоящая из четырех личностей неопределенного социального статуса, дружно вздохнула «Ооооо!» Из темноты выскочили жигули с Музычкой (тм), и оттуда утвердительно сказали: - Подвезти!
Я покачнулась и, в положении пизанской башни, подошла к автомобилю.
- Аркадий! - радостно закричала я. Учитывая, что обычно я опасалась грузить свой организм в незнакомые автомобили и, что у меня никогда не было и нет знакомых по имени Аркадий кроме вышеупомянутого Людочкой маньяка…все заверте как-то помимо меня.
Я согнулась буквой гэ и головой стала входить в средство передвижения. Остановка увидела прямо перед собой мою большую черно-белую эээ корму и восхищенно зацыкала зубом, водитель увидел этот гриб которых прямо шляпой неотвратимо надвигался на руль и попытался сбежать. Не тут то было. Я втянула ноги, руки, сумку «полкабана», сдвинула шляпу на затылок и сообщила голосом вежливого лося из неприличного анекдота «Ддобрый вечер!»
При виде моего мейкапа лицо Аркадия осунулось, видимо у него тоже было фобия на клоунов. Он домчал меня домой со скоростью испуганной зебры. А потом потребовал денег. Ах, думаю, скотина такая. Мало того, что я уж изготовилась бороться за девичью честь и пригрела на груди Людочкину отвертку, а он ею (честью и отверткой) пренебрег и требует денег. И тут меня осенило: «Я вам вместо денег пальто свое оставлю». Время было смутное, по стране гуляли национальные дензнаки трех видов, натуральным обменом люди, а особенно водители не брезговали.
- Ну ладно, - подозрительно сказал шофер. Пальто было новое, а ночь темная. - А в милицию не пойдешь? - Нет,- твердо сказала я,- вы мне только стоимость ткани верните.
-А давай, - решился Аркадий. - Бабе своей подарю.- Я сняла пальто. Аркадий, внезапно рассмотрев во мне самку человека, стеснительно пробубнил:
- Ты этта, может сходим куда? Меня Вова зовут.
-Благодарствую, Аркадий - ответила я, - но бабам изменять стыдно. Как бабу-то зовут?
-Натали! - гордо сказал он и бибикнув умчался в ночь.
Прошло полгода. Наступил девяносто шестой год. Я бежала по городу с отчетами в налоговую, цокая сандалиями по булыжной мостовой, как вдруг в подворотне увидела очень знакомую клетку. Какая-то тетка рылась в мусорном контейнере в моем пальто и пела. Я тихо подошла на пару метров и услышала.
«Нааатали, утоли мои печали Натали», пела тетка, а потом обернулась и радостно улыбнулась: во рту наивно торчали три зуба. Один белый, один серый, и один, естественно, золотой.
Пальто её достало, ттт. Я взвыла и умчалась в светлое будущее.
Так скинем же, дорогие женщины, иго вещей со своих хрупких плеч. Переберём шкафы и выбросим ненужное. Освободим духовную энергию для новых, ненадеванных еще платьишек!
*вспомнилось под влиянием отсутствия места под дорогие блин, новые блин, сапоги блин. Блин.