"Волошка" (василек)
Читаю переписку Олены Телиги.
Больше половины из известных ее писем адресованы подруге, тоже поэтессе, Наталье Ливицкой-Холодной. "Волошка - это твой бывший псевдоним?" - спрашивает Олена у Натальи.
По этому поводу в конце письма примечание от составителя, Надежды Миронец: "Под псевдонимом "Наталка Волошка", а позже "Волошка" в еженедельнике "Воля" в 1921 г. появились публикации первых стихотворений Н. Ливицкой. Живя в то время в Тарнове, молодая Н. Ливицкая, которая начала писать стихи с 12 лет, передала некоторые свои произведения другу семьи М. Трепету. Тот показал их поэту О. Олесю, который тогда жил в Вене и который, в свою очередь, передал их на рассмотрение В. Писнячевскому, издателю "Воли". Именно В. Писнячевский напечатал поэзии Н. Ливицкой без ее ведома и придумал ей псевдоним "Волошка" (василек). Н.Ливицкая-Холодная сама никогда не пользовалась псевдонимом, и когда она опубликовала подборку стихов в литературном альманахе "Солнцецвет" (Тарнов, 1922), то подписалась собственным именем" (Телига О. Письма, воспоминания .- 2-е изд, испр .- М.: Изд-во им.О.Телиги , 2004. - С.59.)
Со времен этой истории с псевдонимом прошло ровно 90 лет, но возмущение у меня, когда я это прочитала, было такое, будто это вчера и со мной так поступили.
Как я это понимаю, я тоже нечто подобное проходила.
19-летняя на тот момент Наталка Ливицкая была дочерью известного в эмиграции человека - председателя правительства УНР в эмиграции Андрея Ливицкого. Возможно, именно поэтому редактор счел неэтичным публикацию ее девичьих стихов под настоящей фамилией. Но он должен был написать ей, изложить свои соображения и спросить разрешения, и чтобы она сама решала (возможно, посоветовавшись с отцом), публиковать ли ей свои стихи и под каким именем.
Как бы объяснить, чтобы все поняли, какое в этом есть огромное неуважение... Ну, это как если бы я бегала целый день с фотоаппаратом, возможно, на морозе, возможно, с риском для здоровья моего и техники, потом всю ночь делала бы репортаж, а на следующий день в каком-нибудь СМИ появилось бы: "Как пишут в блогах... " и дальше почти слово в слово мой репортаж. Кстати, раньше действительно так бывало. Сейчас, слава Богу, уже нет.
Публикация под псевдонимом, если это не воля самого автора (псевдонимы могут быть разными - "Василек", "блогосфера", "наши девочки" и т.д.) - это та же кража, с единственной разницей: вор не присвоил украденное, а выбросил его где-то в людном месте.
А еще - это извечная проблема неуважения тех, кто считает себя "положенными", к начинающим, большинство из которых, конечно, бездарные, но встречаются и талантливые. Когда-то давно работала я в одной редакции, и в мои обязанности, помимо прочего, входило читать корреспонденцию от читателей. Писем было огромное количество, и чуть ли не в каждом третьем была ужасная стихотворная графомания. Через пару недель такой работы я читала первые два-три строчки и выбрасывала письма в корзину.
Но однажды попалось талантливое стихотворение, написанное, если не ошибаюсь, немолодым человеком из села. Я показала его главному редактору (чуть ли не физически заставив прочитать, так как и он прекрасно знал, какое "творчество" нам обычно шлют), он признал мою правоту и стихотворение напечатал. Но... так его отредактировал, что убил почти полностью. Редактор он был хороший, но Божьей искры в нем, в отличие от того малообразованного человека из села, не было.
Мне, помню, было так стыдно, как будто это я убила стихотворение.
Вот пишу это - и ловлю себя на мысли, что многие меня не поймут. Потому что большинство людей привыкли к коллективной обезличенной работе...
Больше половины из известных ее писем адресованы подруге, тоже поэтессе, Наталье Ливицкой-Холодной. "Волошка - это твой бывший псевдоним?" - спрашивает Олена у Натальи.
По этому поводу в конце письма примечание от составителя, Надежды Миронец: "Под псевдонимом "Наталка Волошка", а позже "Волошка" в еженедельнике "Воля" в 1921 г. появились публикации первых стихотворений Н. Ливицкой. Живя в то время в Тарнове, молодая Н. Ливицкая, которая начала писать стихи с 12 лет, передала некоторые свои произведения другу семьи М. Трепету. Тот показал их поэту О. Олесю, который тогда жил в Вене и который, в свою очередь, передал их на рассмотрение В. Писнячевскому, издателю "Воли". Именно В. Писнячевский напечатал поэзии Н. Ливицкой без ее ведома и придумал ей псевдоним "Волошка" (василек). Н.Ливицкая-Холодная сама никогда не пользовалась псевдонимом, и когда она опубликовала подборку стихов в литературном альманахе "Солнцецвет" (Тарнов, 1922), то подписалась собственным именем" (Телига О. Письма, воспоминания .- 2-е изд, испр .- М.: Изд-во им.О.Телиги , 2004. - С.59.)
Со времен этой истории с псевдонимом прошло ровно 90 лет, но возмущение у меня, когда я это прочитала, было такое, будто это вчера и со мной так поступили.
Как я это понимаю, я тоже нечто подобное проходила.
19-летняя на тот момент Наталка Ливицкая была дочерью известного в эмиграции человека - председателя правительства УНР в эмиграции Андрея Ливицкого. Возможно, именно поэтому редактор счел неэтичным публикацию ее девичьих стихов под настоящей фамилией. Но он должен был написать ей, изложить свои соображения и спросить разрешения, и чтобы она сама решала (возможно, посоветовавшись с отцом), публиковать ли ей свои стихи и под каким именем.
Как бы объяснить, чтобы все поняли, какое в этом есть огромное неуважение... Ну, это как если бы я бегала целый день с фотоаппаратом, возможно, на морозе, возможно, с риском для здоровья моего и техники, потом всю ночь делала бы репортаж, а на следующий день в каком-нибудь СМИ появилось бы: "Как пишут в блогах... " и дальше почти слово в слово мой репортаж. Кстати, раньше действительно так бывало. Сейчас, слава Богу, уже нет.
Публикация под псевдонимом, если это не воля самого автора (псевдонимы могут быть разными - "Василек", "блогосфера", "наши девочки" и т.д.) - это та же кража, с единственной разницей: вор не присвоил украденное, а выбросил его где-то в людном месте.
А еще - это извечная проблема неуважения тех, кто считает себя "положенными", к начинающим, большинство из которых, конечно, бездарные, но встречаются и талантливые. Когда-то давно работала я в одной редакции, и в мои обязанности, помимо прочего, входило читать корреспонденцию от читателей. Писем было огромное количество, и чуть ли не в каждом третьем была ужасная стихотворная графомания. Через пару недель такой работы я читала первые два-три строчки и выбрасывала письма в корзину.
Но однажды попалось талантливое стихотворение, написанное, если не ошибаюсь, немолодым человеком из села. Я показала его главному редактору (чуть ли не физически заставив прочитать, так как и он прекрасно знал, какое "творчество" нам обычно шлют), он признал мою правоту и стихотворение напечатал. Но... так его отредактировал, что убил почти полностью. Редактор он был хороший, но Божьей искры в нем, в отличие от того малообразованного человека из села, не было.
Мне, помню, было так стыдно, как будто это я убила стихотворение.
Вот пишу это - и ловлю себя на мысли, что многие меня не поймут. Потому что большинство людей привыкли к коллективной обезличенной работе...