субботницы
перед всем, вначале, я читала Марине на кухне душераздирающие стихи и показывала книжки, а потом мы долго цитировали мои фразы.
и Макс приехал, наконец.
"в мире явно что-то не то, если твои волосы короче моих. когда уже ты будешь лысой, а?"
у него та же сережка в ухе, тыщу лет мне знакомая, и та же куча алко с собой.
и Пранки, он разукрашивает рамку портрета своей сестрички, он ее, сестричку, очень любит.
а я люблю их всех.
у нас дымная кухня, сколько мы не пытаемся ее проветрить, алкоголя гораздо больше, чем мы способны выпить и дождь, самый зимний дождь за окном.
а у меня еще стихи, которые я боюсь вообще кому-то показывать. много. и воообще всего крайне много.
и есть еще Домовенок, который едет в гости и потерялся где-то на краю географии города Ха, завтрашняя фотосессия, непочатая сине-зеленая пленка, недочитанная книжка, намечающийся альманах и Торрини в плейлисте.
я не успеваю жить.
и Макс приехал, наконец.
"в мире явно что-то не то, если твои волосы короче моих. когда уже ты будешь лысой, а?"
у него та же сережка в ухе, тыщу лет мне знакомая, и та же куча алко с собой.
и Пранки, он разукрашивает рамку портрета своей сестрички, он ее, сестричку, очень любит.
а я люблю их всех.
у нас дымная кухня, сколько мы не пытаемся ее проветрить, алкоголя гораздо больше, чем мы способны выпить и дождь, самый зимний дождь за окном.
а у меня еще стихи, которые я боюсь вообще кому-то показывать. много. и воообще всего крайне много.
и есть еще Домовенок, который едет в гости и потерялся где-то на краю географии города Ха, завтрашняя фотосессия, непочатая сине-зеленая пленка, недочитанная книжка, намечающийся альманах и Торрини в плейлисте.
я не успеваю жить.