Несколько лет назад начинал писать в Курилке ВИФ2НЕ, типа, сюжет...
И вот что интересно, найти удалось только самое начало - первый абзац. но у меня в голове четко отложилось, что история была законченной. То есть от начала и до конца сделана. Как такое может быть - я не знаю. Поиск у себя результатов не дал. Единственное объяснение этому феномену: я начал писать, потом забил, но все так хорошо продумал в голове, что не забыл и через три года... Попробую восстановить, чо.
Сюжет. Б-36 взлетает на стандартное задание - патрулирование с атомными бомбами. Летит себе, летит, входит в облака, затем выходит... Начинает немного врать приборы, радио не ловит практически ничего, хотя несколько раз попадаются сигналы каких-то станций: морзянкой, неразборчиво, один раз что-то паническое, но практически неразличимое. Эфир пуст,на военных частотах работают несколько автоматических станций, позволяющих прокладывать курс, однако в процессе полета две или три из них отключаются. Внизу сплошная облачность. Когда топлива остается на пару часов и самолет вроде бы в районе своей базы по прокладке, командир решает снижаться. Облака пробивают на высоте 400 метров. Внизу, кажется, Америка, но что-то немного не то. На дорогах и улицах стоят машины, кое-где видны следы разрушений, людей нет. Выходят на свою базу, садятся сами, потому что никто не отвечает. Вылезают из самолета, идут осматриваться. В зданиях кое-где следы всякого беспорядка, много раз - стрельбы, пару раз - крови. Что-то произошло, причем относительно давно - несколько дней назад. У всех непонятки и истерика. Идут в штаб - там та же хрень, двери и окна забаррикадированы, стрельбы больше всего, крови - дофига. Начинают искать информацию о том, что произошло. Компьютеров-то нет! Все на бумаге, причем ясности не добавляется: информация о нападении кого-то невнятного на севере США, все происходит за какие-то сутки, про противника ничего не известно, связь рушится, Вашингтон пропал, пропало командование, в эфире вопли и бардак, стрельба в городе... Судя по датам - все произошло через пять суток после их взлета. Находят информацию о пропавшем во время вылета Б-36. И дальше - полная ерунда, у двух членов экипажа - не те фамилии, у троих - другие звания. Начинают смотреть внимательнее - куча нестыковок по бумагам с тем, что они знают: подпись их командира - другая (специально сверяют с тем, что нашли у себя в самолете на полетном задании). Ад и Израиль, один стреляет себе в башку, один сходит с ума, его связывают, остальные напиваются в баре, причем этикетка на бутылке отличается от той, к которой они привыкли. Командир на ногах, экипаж валяется под столами, ночь... Командир смотрит в окно - там ничего. В направлении городка, где должны жить их (или не их?) семьи - темнота. Внезапно, вдали мелькает огонек. Три коротких вспышки, три длинных, снова три коротких. Сигнал повторяется два раза, потом пропадает. Командир делает засечку. воткнув в подоконник боевой нож и привязав на рукоять спичку.
Утром экипаж приходит в себя. Псих хихикает в углу, остальные смотрят на нож в подоконнике. Командир рассказывает про ночной сигнал. Все дружно вздламывают оружейные ящики, берут карабины и пистолет-пулеметы и идут на стоянку. Большинство машин на стоянке покорежены: вырваны двери, смяты крыши, металл рассечен словно гигантскими лезвиями. Наконец, находят додж, в котором только разбиты стекла. В баке есть бензин, команда садится и едет в городок по направлению к дому, на который показала привязанная спичка. В городке - разгром, во многих домах выбиты окна и двери, кое-где проломаны стены. Опять следы огромных лезвий: вспоротая земля, срубленные деревья, прорубленные ворота гаражей и жестяные крыши. Опять следы стрельбы и много засохшей крови.
Дом определяют легко - в нем забаррикадированы окна и двери. Здание тоже носит следы нападения, но крови не видно, следов стрельбы тоже. Летчики окружают дом и пытаются попасть внутрь, выламывают дверь, изнутри - выстрел. К счастью, никого не задело. Пилоты орут, изнутри тоже орут, но женскими голосами, через пролом вываливается молодая женщина лет тридцати и повисает на командире. Она плачет и называет его Джоном, хотя командира зовут Роберт. Увидев непонимание в глазах летчика, женщина приходит в ужас, отскакивает и пытается выхватить из-за пояса револьвер, но летчики хватают ее за руки. Изнутри снова стреляют, все снова кричат.
Следующая сцена - в подвале, переоборудованном под убежище. В углу жмутся еще три женщины и несколько детей. Стреляльщица и называльщица Джоном сидит за столом рядом с командиром, на другой стороне помещения - остальные члены экипажа. Женщина говорит командиру, что он - ее муж, Джон. Командир отвечает, что он холост. Женщина некоторое время смотрит на него потухшим взглядом, потом смотрит на членов экипажа и начинает называть их по именам, причем двоих называет неправильно. Градус безумия нарастает, и командир переводит разговор в сторону. Он просит женщину рассказать, что произошло. Та некоторое время молчит, потом начинает отвечать. Все началось неделю назад. Замолчали базы на Аляске. Все думали, что это провокация русских, но у них тоже, кажется, что-то произошло. Пока в ООН обмуждали, а президент связывался с главным русским, напали на Канаду. Она видела только несколько смазанных фотографий, которые показывали в новостях по телевизору.В последних новостях. Какие-то размытые силуэты, что-то вроде большого шара, из которого в разные стороны торчат какие-то то ли ленты, то ли шланги, с когтями. Они тогда не знали, что это - последние новости. Ночью дивизию подняли по тревоге. Самолеты взлетали всю ночь. А утром на них напали. Жены других командиров эскадрильи ночевали у нас, Джон, вернее, Роберт, хотя не знаю, как это может быть, вы ведь вылитый Джон, хотя, если приглядеться, выглядите старше. Мы часто так делали, когда вы взлетали все с бомбами. Вместе не так страшно. Когда на улице начались крики и стрельба, я згнала всех в убежище, которое ты сделал. Мы слышали, как над нами кто-то ломает дом, но вход они не нашли. И еще были такие звуки: то ли стрекот, то ли шипение. Наверное, очень громкие, ведь их было слышно сквозь две толстых двери. А потом все стихло. Мы сидели так три дня, потом вышли. В поселке никого не было, все было разрушено, и везде кровь... Мы забаррикадировались и стали ждать, не знаю чего... Радио молчало. Аэродром был пуст. Однажды ночью мы услышали издалека стрекот и шипение и спустились обратно в убежище, но к дому больше ничего не подходил. Вчера я услышала, как на аэродроме садится самолет. Тогда я приоткрыла ставню и начала подавать сигналы в сторону контрольной вышки. Утром приехали вы. Извините, что выстрелили. Мы не знаем, кто на нас напал. Мы боялись, Когда вы оказались не теми, за кого мы вас приняли, я испугалась... Испугалась, что вы с ними. С теми, кто всех убил.
Летчики садятся за стол в полном охренении. Командир хладнокровно задает вопросы женщине. Они абсолютно не связаны с нападением, офицер спрашивает о фактах об истории страны, мира, о событиях в спорте, о названиях газет. Женщина, постепенно приходя в себя, отвечает. Несколько раз летчики экипажа порываются возразить ей, но командир поднимает руку, и те замолчкают. закончив опрос, командир экипажа благодарит женщину и говорит, что ему и его парням надо поговорить. Летчики поднимаются наверх, в гостиную. Командир смотрит на своих людей и спокойно говорит: "Это не наш мир". Все начинают было шуметь, но молодой штурман потрясенно кивает головой. Это как на той лекции, сэр? На которую пошли только мы с вами? Те физики из Массачусетса? Командир кивает. Летчики смотрят на своего начальника, и тот поясняет. Вы тогда отправились в город, мы молодым Алеком единственные из всего экипажа отправились на лекцию. тот молодой парень, Хью Эверетт, говорил интересные вещи. Что наша Вселенная состоит из множества других Вселенных, которые существуют параллельно и одновременно. Да, это казалось бредом, но это, черт возьми, единственное объяснение. Когда мы вошли в облака, наш "Миротворец" провалился в другую... Вселенную. Тут я женат, Айзека зовут Ричард, а Трумэн бросил атомную бомбу на Токио. Ну, или мы все сошли с ума.
Сюжет. Б-36 взлетает на стандартное задание - патрулирование с атомными бомбами. Летит себе, летит, входит в облака, затем выходит... Начинает немного врать приборы, радио не ловит практически ничего, хотя несколько раз попадаются сигналы каких-то станций: морзянкой, неразборчиво, один раз что-то паническое, но практически неразличимое. Эфир пуст,на военных частотах работают несколько автоматических станций, позволяющих прокладывать курс, однако в процессе полета две или три из них отключаются. Внизу сплошная облачность. Когда топлива остается на пару часов и самолет вроде бы в районе своей базы по прокладке, командир решает снижаться. Облака пробивают на высоте 400 метров. Внизу, кажется, Америка, но что-то немного не то. На дорогах и улицах стоят машины, кое-где видны следы разрушений, людей нет. Выходят на свою базу, садятся сами, потому что никто не отвечает. Вылезают из самолета, идут осматриваться. В зданиях кое-где следы всякого беспорядка, много раз - стрельбы, пару раз - крови. Что-то произошло, причем относительно давно - несколько дней назад. У всех непонятки и истерика. Идут в штаб - там та же хрень, двери и окна забаррикадированы, стрельбы больше всего, крови - дофига. Начинают искать информацию о том, что произошло. Компьютеров-то нет! Все на бумаге, причем ясности не добавляется: информация о нападении кого-то невнятного на севере США, все происходит за какие-то сутки, про противника ничего не известно, связь рушится, Вашингтон пропал, пропало командование, в эфире вопли и бардак, стрельба в городе... Судя по датам - все произошло через пять суток после их взлета. Находят информацию о пропавшем во время вылета Б-36. И дальше - полная ерунда, у двух членов экипажа - не те фамилии, у троих - другие звания. Начинают смотреть внимательнее - куча нестыковок по бумагам с тем, что они знают: подпись их командира - другая (специально сверяют с тем, что нашли у себя в самолете на полетном задании). Ад и Израиль, один стреляет себе в башку, один сходит с ума, его связывают, остальные напиваются в баре, причем этикетка на бутылке отличается от той, к которой они привыкли. Командир на ногах, экипаж валяется под столами, ночь... Командир смотрит в окно - там ничего. В направлении городка, где должны жить их (или не их?) семьи - темнота. Внезапно, вдали мелькает огонек. Три коротких вспышки, три длинных, снова три коротких. Сигнал повторяется два раза, потом пропадает. Командир делает засечку. воткнув в подоконник боевой нож и привязав на рукоять спичку.
Утром экипаж приходит в себя. Псих хихикает в углу, остальные смотрят на нож в подоконнике. Командир рассказывает про ночной сигнал. Все дружно вздламывают оружейные ящики, берут карабины и пистолет-пулеметы и идут на стоянку. Большинство машин на стоянке покорежены: вырваны двери, смяты крыши, металл рассечен словно гигантскими лезвиями. Наконец, находят додж, в котором только разбиты стекла. В баке есть бензин, команда садится и едет в городок по направлению к дому, на который показала привязанная спичка. В городке - разгром, во многих домах выбиты окна и двери, кое-где проломаны стены. Опять следы огромных лезвий: вспоротая земля, срубленные деревья, прорубленные ворота гаражей и жестяные крыши. Опять следы стрельбы и много засохшей крови.
Дом определяют легко - в нем забаррикадированы окна и двери. Здание тоже носит следы нападения, но крови не видно, следов стрельбы тоже. Летчики окружают дом и пытаются попасть внутрь, выламывают дверь, изнутри - выстрел. К счастью, никого не задело. Пилоты орут, изнутри тоже орут, но женскими голосами, через пролом вываливается молодая женщина лет тридцати и повисает на командире. Она плачет и называет его Джоном, хотя командира зовут Роберт. Увидев непонимание в глазах летчика, женщина приходит в ужас, отскакивает и пытается выхватить из-за пояса револьвер, но летчики хватают ее за руки. Изнутри снова стреляют, все снова кричат.
Следующая сцена - в подвале, переоборудованном под убежище. В углу жмутся еще три женщины и несколько детей. Стреляльщица и называльщица Джоном сидит за столом рядом с командиром, на другой стороне помещения - остальные члены экипажа. Женщина говорит командиру, что он - ее муж, Джон. Командир отвечает, что он холост. Женщина некоторое время смотрит на него потухшим взглядом, потом смотрит на членов экипажа и начинает называть их по именам, причем двоих называет неправильно. Градус безумия нарастает, и командир переводит разговор в сторону. Он просит женщину рассказать, что произошло. Та некоторое время молчит, потом начинает отвечать. Все началось неделю назад. Замолчали базы на Аляске. Все думали, что это провокация русских, но у них тоже, кажется, что-то произошло. Пока в ООН обмуждали, а президент связывался с главным русским, напали на Канаду. Она видела только несколько смазанных фотографий, которые показывали в новостях по телевизору.В последних новостях. Какие-то размытые силуэты, что-то вроде большого шара, из которого в разные стороны торчат какие-то то ли ленты, то ли шланги, с когтями. Они тогда не знали, что это - последние новости. Ночью дивизию подняли по тревоге. Самолеты взлетали всю ночь. А утром на них напали. Жены других командиров эскадрильи ночевали у нас, Джон, вернее, Роберт, хотя не знаю, как это может быть, вы ведь вылитый Джон, хотя, если приглядеться, выглядите старше. Мы часто так делали, когда вы взлетали все с бомбами. Вместе не так страшно. Когда на улице начались крики и стрельба, я згнала всех в убежище, которое ты сделал. Мы слышали, как над нами кто-то ломает дом, но вход они не нашли. И еще были такие звуки: то ли стрекот, то ли шипение. Наверное, очень громкие, ведь их было слышно сквозь две толстых двери. А потом все стихло. Мы сидели так три дня, потом вышли. В поселке никого не было, все было разрушено, и везде кровь... Мы забаррикадировались и стали ждать, не знаю чего... Радио молчало. Аэродром был пуст. Однажды ночью мы услышали издалека стрекот и шипение и спустились обратно в убежище, но к дому больше ничего не подходил. Вчера я услышала, как на аэродроме садится самолет. Тогда я приоткрыла ставню и начала подавать сигналы в сторону контрольной вышки. Утром приехали вы. Извините, что выстрелили. Мы не знаем, кто на нас напал. Мы боялись, Когда вы оказались не теми, за кого мы вас приняли, я испугалась... Испугалась, что вы с ними. С теми, кто всех убил.
Летчики садятся за стол в полном охренении. Командир хладнокровно задает вопросы женщине. Они абсолютно не связаны с нападением, офицер спрашивает о фактах об истории страны, мира, о событиях в спорте, о названиях газет. Женщина, постепенно приходя в себя, отвечает. Несколько раз летчики экипажа порываются возразить ей, но командир поднимает руку, и те замолчкают. закончив опрос, командир экипажа благодарит женщину и говорит, что ему и его парням надо поговорить. Летчики поднимаются наверх, в гостиную. Командир смотрит на своих людей и спокойно говорит: "Это не наш мир". Все начинают было шуметь, но молодой штурман потрясенно кивает головой. Это как на той лекции, сэр? На которую пошли только мы с вами? Те физики из Массачусетса? Командир кивает. Летчики смотрят на своего начальника, и тот поясняет. Вы тогда отправились в город, мы молодым Алеком единственные из всего экипажа отправились на лекцию. тот молодой парень, Хью Эверетт, говорил интересные вещи. Что наша Вселенная состоит из множества других Вселенных, которые существуют параллельно и одновременно. Да, это казалось бредом, но это, черт возьми, единственное объяснение. Когда мы вошли в облака, наш "Миротворец" провалился в другую... Вселенную. Тут я женат, Айзека зовут Ричард, а Трумэн бросил атомную бомбу на Токио. Ну, или мы все сошли с ума.