Те, кто восстановили печать в Такебе. Часть XIII.
Следующие полтора года Мануэль Сантьяго прожил практически без приключений. Он много работал в лаборатории клана в Флорианополисе, стремясь как можно скорее запустить в родном городе производство твердотельных лазеров с уникальной мощностью и чистотой. Основной задачей было наладить изготовление таких кристаллов, линз и зеркал, чтобы их невозможно было воспроизвести физическим путем, но, при этом у ученых не должно было возникнуть подозрений относительно происхождения рабочего тела и прочих компонентов лазера. Магия и человечество сосуществовали несколько тысячелетий. Их пути то пересекались, то пролегали параллельно. За последние четыре века наука любезно взяла на себя труд объяснять необъяснимое с помощью физики, химии, биологии, психологии и других естественных и не очень естественных наук. Подавляющее большинство магистров и старейшин такой порядок вещей вполне устраивал. Мудрейшие адепты полагали, что человечеству еще не созрело для того, чтобы принимать мир таким, какой он есть. Будет лучше для всех, если люди пока будут пребывать в блаженному научном неведении относительно того, как именно обстоят дела в данном объеме реальности.
Наконец, новые устройства начали поступать на рынок. Вскоре лазеры Сантьяго завоевали значительную часть рынка дорогостоящих прецизионных квантовых усилителей. Очередь заказов на удивительные приборы была расписана на шесть лет. Ни одной корпорации так и не удалось воспроизвести ни безукоризненные рубиновые цилиндры рабочих тел, ни уникальные хрустальные линзы, ни любой другой компонент лазера. Доходы клана выросли в разы по сравнению с тем временем, когда Сантьяго занимались только торговлей камнями. Клан вежливо, но твердо отклонял любые предложения о слиянии и поглощении, упорно отказывался от акционирования и вообще придерживался какой-то совершенно средневековой бизнес-модели.
Попытки добыть секреты производства уникальных лазеров с помощью промышленного шпионажа неизменно проваливались. Телеголокомпания Флорианополиса регулярно делала забавные сюжеты об очередном незадачливом специалисте по проникновению куда не следует, перехваченном великолепно вышколенной сворой фила бразилейро, патрулировавшей территорию поместья и промышленного комплекса Сантьяго вместе с сольдадо клана. Псы Сантьяго отличались каким-то необыкновенно черным чувством собачьего юмора и каждый раз изобретали новый унизительный способ захватить и обездвижить нарушителя.
Заинтересованные корпорации пытались подкупить членов клана и работающих на Сантьяго людей, но также безуспешно. Лишь однажды один из сотрудников клининговой службы поместья согласился установить на территории несколько многоканальных следящих устройств. Гонорар за эту работу должен был обеспечить ему и его семье не просто безбедное, а вполне роскошное существование в Канаде. По слухам, речь шла о вознаграждении, составлявшем семизначную сумму в юанях. Однако в день, когда предатель должен был явиться в условленное место, чтобы забрать у представителей одной известной транснациональной технологической корпорации шпионские приспособления, он не пришел на встречу. Вечером того же дня семья несостоявшегося миллионера навсегда покинула Флорианополис в неизвестном направлении. А еще через день представители корпорации в городе получили с блуждающего адреса в голонете несколько файлов. Каждый файл представлял собой видео длительностью в несколько часов. На видео была зафиксирована их жизнь во Флорианополисе, причем в весьма интимные моменты - от принятия ванны до отхода ко сну и посещения массажных кабинетов. При этом при просмотре складывалось ощущение, что камера, снимающая все происходящее, находится у главного действующего лица буквально за спиной или над плечом. Сантьяго тоже умели играть грязно. Представители корпорации поняли намек и поспешили покинуть город.
Последние поползновения раскрыть тайны бразильских лазеров были предприняты с опорой на сложившееся в цивилизованном мире мнение, что в Латинской Америке министры и даже президенты покупаются легко и дешево. Однако, Сантьяго не зря потратили несколько веков на то, чтобы встроиться в политическую систему страны. Клан имел союзников и информаторов в коридорах власти на всех уровнях. Кроме того, Сантьяго всегда активно спонсировали прессу: сперва газеты, потом телевидение, затем издания и «независимых» блогеров в Интернете и Голонете. Как только неугомонная транснациональная корпорация сделала первые шаги в стону перетягивания на свою сторону министра Науки и Техники с целью прозондировать почву насчет потенциальной национализации компании Сантьяго, во всех средствах массовой информации поднялась гневная волна протеста. Буквально через пару дней после встречи представителей корпорации с министром вся страна знала, что гринго пытаются прибрать к рукам национальную гордость - высокотехнологичную компанию, производящую уникальное научное оборудование и отчисляющую в казну сотни миллионов реалов и сопоставимые суммы в юанях ежегодно. События недавнего мирового конфликта и тяжелые последствия политики экономическими изоляционизма, проводимой североамериканскими государствами способствовали тому, что бразильцы крайне болезненно относились к любым действиям, которые можно было расценивать, как иностранное вмешательство в их внутренние дела. Скандал, связанный с попытками подкопаться под Сантьяго, привел к отставке правительства. Новое правительство поспешило прекратить сотрудничество с сомнительной корпорацией, благо, Brave New World предлагал достаточно альтернатив.
Мануэль Сантьяго оставался в стороне от всех этих политико-экономических пертурбаций. Он делал свою работу, и делал ее хорошо. Старейшины освободили его от всей торговой деятельности, предоставив возможность полностью сконцентрироваться на его любимых лазерах. Параллельно молодой Сантьяго продолжал работу над совершенствованием технологии кристаллических шаблонов. Он регулярно отправлял леди Лаа Санна новые образцы, получая в ответ, помимо платы, новые интересные файлы, некоторые из которых удавалось даже спасти от самоуничтожения.
Старейшины не препятствовали деятельности Мануэля. В какой-то степени этому способствовала репутация леди Лаа Санна. Сантьяго не лезли в дела магистров и великих орденов, но даже они слышали о бешеной волшебнице и некоторых ее подвигах. С такой женщиной лучше поддерживать хорошие отношения. Второй причиной была уже не раз упомянутая в этой истории гордость Сантьяго. Хотя клан и находился в некотором роде на периферии магического сообщества, его адепты понимали, какое открытие сделал Мануэль, совместивший два вида магии Материи и Стихий. Человек клана создал целое новое направление в незримой науке. Сантьяго слышали, что его шаблоны прилежно изучаются в некоторых великих орденах Востока и Запада. Работа Мануэля поднимала престиж клана Сантьяго в магическом мире. Таким мальчиком можно было только гордиться.
Семьдесят процентов гонораров за шаблоны Мануэль перечислял в бюджет клана. Не то, чтобы его кто-то заставлял. Просто у Сантьяго было так принято. Клан не имел жесткой структуры, свойственной некоторым корпорациям. Многие члены семьи вели свой бизнес. Просто каждый понимал, что своим успехом он обязан фундаменту, на котором стоит, и стене, к которой можно прижаться спиной и за которой, в крайнем случае, можно спрятаться. Сантьяго ценили семейные узы выше всего.
Между прочим, для самого Мануэля семейные узы стали определенной проблемой. Ему было уже двадцать девять - самый подходящий возраст для вступления в брак (продолжительность жизни представителей магического сообщества была несколько больше, чем у простых людей, и женились они, как правило, также позже своих сверстников, не обладающих магическими способностями). И семья, и старейшины начали намекать молодому ученому, что такому блестящему дарованию не годится все время жить одному. Пора остепениться, взять в жены хорошую девушку и завести детей.
Мануэль понимал, что рано или поздно ему придется вступить в брак. Нельзя сказать, что это его пугало. У молодого Сантьяго был приличный сексуальный опыт - сказывались приятная внешность, прекрасный характер и солидный достаток молодого ученого. К сожалению, беспокойная жизнь, которую Мануэль вел после получения ученой степени, разрушила отношения, сформировавшиеся в Бостоне. В настоящее время молодой Сантьяго был вполне свободен. Сам он, конечно, не видел себя семейным человеком. Но, в конце концов, от него ведь не потребуется бросить все и посвятить себя целиком семье. Сантьяго придерживались достаточно патриархальных взглядов. Родители и старейшины вполне могли подобрать ему жену из рода с такими же взглядами на положение мужа и жены - достаточно распространенный даже в середине двадцать первого столетия среди Сантьяго метод формирования новых ячеек общества. В таком случае Мануэль сможет и дальше заниматься любимым делом, обеспечивая семью - благо, с этим проблем не возникнет - в то время как жена будет вести дом и заниматься другими женскими делами. Так жили родители Сантьяго, его деды и бабки. И у них как-то получалось.
Значит, получится и у него. Единственное, что удерживало Мануэля от того, чтобы просто пойти к родителям и сказать, что он готов жениться - это странное ощущение, что в его жизни вот-вот произойдут серьезные изменения, после которых ему будет не до тихой семейной жизни. Молодой Сантьяго не знал, чем вызвано это предчувствие. Мир постепенно выходил из той спирали анархии и войн, которая привела к мировому, к счастью неядерному, конфликту. Необычные события в Японии, кажется, тоже разрешились к общему облегчению. Мировая экономика вступила в период здорового роста. Обозреватели заговорили даже о преодолении свойственной нашей цивилизации тенденции к саморазрушению. Время разбрасывать камни прошло. Настало время собирать их. Тем более, что восстановительные работы могут быть весьма прибыльными и способствовать повышению занятости и оздоровлению экономик всех заинтересованных государств.
В магическом сообществе также наблюдалось определенное успокоение. Деятельность деструктивных культов, чья активность возросла в период общемировой неустроенности, постепенно сходила на нет, эффективно купируемая действиями великих орденов и кланов магических воинов. События в Японии, как выяснилось после осторожного, но тщательного исследования, не имели отношения к нефизическому миру. Там действовали вполне себе физические и биологические законы, просто пока еще не до конца понимаемые людьми. То же можно было сказать и событиях, которые было принято объединять под общим названием «код «Вега»». Что-то, несомненно, происходило, но это что-то не относилось к магическому миру.
В общем, казалось, что человеческая цивилизация вступила в очередной относительно мирный период, и теперь только от доброй воли правительств и корпораций зависит, как долго он продлится. Однако Мануэль не мог избавиться от чувства, что это спокойствие - временное.
Возможно, причиной тому были письма от леди Лаа Санна, в которых та горячо благодарила своего конфидента за предоставляемы магические технологии, которые снова и снова спасают жизни хороших людей. Мануэль не знал, чем занимается темнокожая волшебница, но складывалось ощущение, что леди Лаа Санна со своими то ли подчиненными, то ли единомышленниками ведет какую-то войну, успех которой в немалой степени зависит от массированного применения сильных заклинаний Магии Света.
А может, дело было в слове чести, которое Мануэль Сантьяго дал русскому геологу, что два года назад без колебаний встал на защиту клиента, которого знал всего несколько часов. В последние несколько месяцев Травников часто снился Мануэлю. Адепты магических искусств знают, что некоторые сны представляют собой не просто сложные и не до конца изученные результаты деятельности определенных отделов мозга. Впрочем, воздействие пресловутого Рока на сновидения исследовано еще меньше. Более того, магистры полагают такие исследования небезопасными и вредными и всячески их пресекают. Но последние полгода молодому ученому казалось, что его судьба связана с судьбой могучего северного воина. И скоро Мануэлю Сантьяго предстоит исполнить свое обещание.