Юмор висельника, или висельный юмор, - юмор о крайне неприятных, серьёзных или трагических обстоятельствах. Любой юмор, который имеет дело с серьёзными вещами, такими как смерть, война, болезнь, преступление, в лёгкой, дурашливой или сатирической манере, считается юмором висельника[1][2]. Он описывается как удачная острота в ответ на безнадёжную ситуацию[3]. Возникает при стрессовых, травмирующих или угрожающих жизни ситуациях, зачастую в обстоятельствах, когда смерть воспринимается неизбежной.
Зигмунд Фрейд в своем эссе 1927 г. «Юмор» (Der Humor) выдвигает следующую теорию юмора висельника: «Эго отказывается мучиться из-за реальности, чтобы позволить себе быть вынужденным страдать. Оно настаивает, что травматические эпизоды внешнего мира не могут повлиять на него; оно показывает, фактически, что такие травмы не более, чем возможности достичь удовольствия». Эту концепцию развивали дальше и некоторые другие социологи. В то же время Пол Льюис предупреждает, что этот «облегчающий» аспект висельных шуток зависит от контекста: шутит ли сам «приговоренный» или кто-то иной.[4]
Социальный эффект юмора висельника в том, что он поднимает дух притесняемого и понижает дух притеснителя[5][6]. По словам Уайли Сайфера, «если мы способны смеяться над злом и ошибками, значит, мы их преодолели».[7]
Юмор висельника - естественный человеческий инстинкт, его примеры можно найти еще в Античности. Он широко использовался в Центральной Европе, откуда был перенесен в США как часть еврейского юмора.[3] В немецком языке есть схожий термин Galgenhumor, во французском - rire jaune,[8][9][10] во фламандском - groen lachen (букв. - «зелёный смех»).[11][12][13][14]
Итальянский юморист Даниэле Лутацци рассматривал юмор висельника, уделяя особое внимание специфическому виду смеха, который он вызывает (risata verde или groen lachen), и говорил, что такой смех чаще всего вызывает гротескная сатира, в противоположность иронической сатире.[15][16][17] Этот жанр был чрезвычайно распространен в кабаре Веймарской республики, и, согласно Лутацци, основными его мастерами были Карл Валентин и Карл Краус.[17]
Зигмунд Фрейд в своем эссе 1927 г. «Юмор» (Der Humor) выдвигает следующую теорию юмора висельника: «Эго отказывается мучиться из-за реальности, чтобы позволить себе быть вынужденным страдать. Оно настаивает, что травматические эпизоды внешнего мира не могут повлиять на него; оно показывает, фактически, что такие травмы не более, чем возможности достичь удовольствия». Эту концепцию развивали дальше и некоторые другие социологи. В то же время Пол Льюис предупреждает, что этот «облегчающий» аспект висельных шуток зависит от контекста: шутит ли сам «приговоренный» или кто-то иной.[4]
Социальный эффект юмора висельника в том, что он поднимает дух притесняемого и понижает дух притеснителя[5][6]. По словам Уайли Сайфера, «если мы способны смеяться над злом и ошибками, значит, мы их преодолели».[7]
Юмор висельника - естественный человеческий инстинкт, его примеры можно найти еще в Античности. Он широко использовался в Центральной Европе, откуда был перенесен в США как часть еврейского юмора.[3] В немецком языке есть схожий термин Galgenhumor, во французском - rire jaune,[8][9][10] во фламандском - groen lachen (букв. - «зелёный смех»).[11][12][13][14]
Итальянский юморист Даниэле Лутацци рассматривал юмор висельника, уделяя особое внимание специфическому виду смеха, который он вызывает (risata verde или groen lachen), и говорил, что такой смех чаще всего вызывает гротескная сатира, в противоположность иронической сатире.[15][16][17] Этот жанр был чрезвычайно распространен в кабаре Веймарской республики, и, согласно Лутацци, основными его мастерами были Карл Валентин и Карл Краус.[17]
Reply
Над пропастью поржи.
Reply
Leave a comment