Архивное. Посмейтесь. По этому бы мультик снять!
ПОЭМА ОБ АМАНЕ, О ВАЛАР И АВАРИ.
Это Аман.
А это Манвэ, его атаман.
А это супруга его - Элентари,
И ей поклоняются даже Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Ульмо - Владыка Немереных Вод.
Он чтит Государя и Варду его,
Которую Квэнди зовут Элентари,
И ей поклоняются даже Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А это Ниенна,
Которая вечно в слезах по колено.
За час этих слез наберется всего
На чуточку меньше Немереных Вод,
Заделанных Ульмо, что чтит Элентари…
Ниенна, рыдая, скорбит об Авари:
За что их, сирот, не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман?!
Вот Ауле-спец,
Средь прочих умений еще и кузнец,
А гномы, которых он как-то создал,
Его называют «Владыка Махал».
Он ради спасенья планеты бесценной
Оставит Ниенну в слезах по колено.
За час этих слез наберется всего
На чуточку меньше Немереных Вод,
Заделанных Ульмо, что чтит Элентари…
Но, впрочем, на это чихали Авари.
За это их и не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А это Йаванна, богиня природы,
Которая терпит большие невзгоды
По милости мужа - ведь этот Махал
В её же владеньях её обломал.
Й аванна с Ниенной, скорбя и хандря,
Льют слезы прямехонько Ульме в моря,
А Ульмо накапал на них Элентари…
Про это не знают бродяги-Авари:
Ведь их не пускает в блаженный Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А этот вояка (зовут Оромэ)
«Дает прикурить» разгулявшейся Тьме.
От Тьмы на природе - за раною рана,
И вот Оромэ подстрекает Йаванна
Воспрять, не лениться, идти и губить.
Ниенна убивших, могущих убить,
А также убитых жалеет - и плачет,
Едва Оромэ на охоту поскачет.
Махал бесконечным ремонтом запарен,
И Ульмо с Йаванной весьма солидарен,
А также (отчасти) сама Элентари,
А также Народы, всех пуще - Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Вана - жена Оромэ удалого.
Она не перечит супругу ни словом.
Йаванна сестра ей (супруга Махала),
Но Вана давно у неё не бывала.
Хоть Вану в печали вовек не видали,
Служанки Ниенны частенько рыдали
О ней, разнесчастной, обиженной мужем,
Который охотник и бабник к тому же.
А Вана беспечно поет и смеется.
Ей весь Валинор веселить удается,
И в том числе Ульмо, создавшего Воды,
И Варду, которую любят Народы -
Ведь Богу создать помогла Элентари
Возвышенных Квэнди, считая Авари,
Хоть их-то пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Намо - фигура угрюмая в черном.
Еще при рожденье он стал Посвященным,
Поэтому часто бывает нетрезвый,
И Ване завидует, легкой и резвой,
И сердится на дурака Оромэ,
И держит предателей в темной тюрьме,
Но их посещать дозволяет Йаванне,
Однако весьма сокращает свиданья.
В тюрьме его двери работы Махала…
Ниенна об узниках горько рыдала,
А узники Намо грозили бедою,
А Ульмо сердито плескался водою
В Немереных Водах, поющих, как встарь, и
Вздыхала на троне своем Элентари.
И только Авари под пологом Тьмы
Не знали об узниках этой тюрьмы:
Одно дело - слышать об этом в «базаре»,
Другое - увидеть своими глазами.
Увидеть слабо - не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Вайрэ - Ткачиха. За ткацким станком
Она восседает и ночью и днем -
И вяжет судьбу и Богов, и Творений,
Совсем не питая дурных намерений.
Завязаны в этот красивый узор
И Намо, ученый с неведомых пор
(Ткачихин супруг), и веселая Вана,
Боец Оромэ, хлопотунья Йаванна,
Всё время чего-то кующий Махал,
Ниенна и Ульмо, что воды создал,
И даже, представьте, сама Элентари…
Чего уж, друзья, говорить об Авари!
Судьбы не избегнут Эндор и Аман,
И Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Ирмо. Он братом приходится Намо
И всех по ночам усыпляет упрямо.
Вот Вайрэ уснула за ткацким станком,
И брат его бошку подпер кулаком,
И Вана усталые глазки смыкает,
И сонный вояка оружье снимает,
Йаванна, умаявшись, спит на делянке,
И Ауле после работы и пьянки
Уснул, и Ниенна опухшие очи
Закрыла опять с наступлением ночи.
И Ульмо пускает во сне пузыри,
И Варда уснула…Её не кори:
Хотя и богиня она из богинь,
А всё ж отдыхает, подобно другим.
Народы вповалку храпят на Востоке…
Не здесь ли спокойствия Валар истоки?
У них на границе по-прежнему тихо,
Никто к ним не лезет, охрана задрыхла,
И храпом своим оглашает Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Эстэ - Врачиха. Усиленно лечит
Любого, кто сдуру природе перечит,
Любых пострадавших от дури подобной,
Любого, будь злобный он или беззлобный,
А также уставших и духом упавших,
И в некий просак ненароком попавших.
Поможет сия медицинская дама
Любому: и Ирмо, и Вайрэ, и Намо,
И Ване, уставшей от птичьего пенья,
Вояке, уставшему от истребленья,
Йаванне и Ауле даст бюллетень,
Ниенне слезу оботрет, что ни день,
И Ульму из Вечных Немереных Вод
Достанет, обсушит - и снова макнет.
И даже, поверьте, сама Элентари
Сидит у врачихи дней этак по паре.
А как же Авари? Поможет и им,
Дотянется дивным искусством своим.
Да мало ль кого не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман!
А Тулкас могуч, в нем силенок немало.
Богам очень нужен такой вышибала,
Способный защиту устроить для Эсте,
Для Ирмо, для Вайрэ, чья функция - плесть, и
Для Намо, который угрюм и спокоен,
Для Ваны, хотя её муж - тоже воин.
Дает Оромэ вышибале заданье:
Покой при трудах обеспечить Йаванне,
Навек оградить от диверсий Махала,
Чтоб вала Ниенна поменьше рыдала,
Чтоб Ульмо пореже устраивал шторм,
Чтоб Варду опять не отвлек всякий вздор,
И с толком работать могла Элентари…
Обиженный Враг налетел на Авари:
Ведь их-то пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Нэсса-резвушка, резвиться не лень ей,
Она что ни час обгоняет оленей,
И Тулкас вообще от неё без ума,
И Эстэ, конечно же, рада весьма.
У Ирмо проблема: не спится бегунье!
И вновь отвлекается Вайрэ-колдунья
На Нессу: красиво танцует, зараза!
Стоит, не отводит угрюмого глаза
От Нессы ученый - начальник тюрьмы,
А Вана поет: «Ну не сестры ли мы?»,
А воин гордится своею сестрою,
И даже Йаванну с Махалом-героем
Увлек этот танец - блестящий, отменный…
А что там творится с печальной Ниенной?
Она улыбнулась?! Да так не бывает!
Сам Ульмо на танец с улыбкой взирает,
И вышла и смотрит сама Элентари.
А в Эндоре локти кусают Авари:
Нельзя им смотреть - не пускакет в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман!
А это - в тюряге сидящий Мелькор,
Который ко всем обращает укор,
Честит проституткой красавицу Нессу
И, чтобы не видеть, сгущает завесу
Удушливой Тьмы, и мечтает в запале,
Как Тулкаса он запытает в подвале,
Как Эстэ он ввергнет в ужасную яму,
Накормит пергаментом Ирмо и Намо,
А Вайрэ удавит её же тканьем,
А Вану замучит в гареме своем…
Но чу! Стук копыт! Вот и сам Оромэ!
И думает Черный: «Я в полном дерьме!
Я должен теперь отвечать перед вами
За всё, что я сделал зануде Йаванне,
За все западлянки нахалу Махалу…
Ах, только б Ниенна меня защищала!
Пусть верят они, что хочу я загладить
Вину - а потом я сумею загадить
Махаловы земли и Ульмины воды,
Навлечь на уродов та-акие невзгоды!
И буду я лично иметь Элентари,
Отцом нарекут меня эльфы-Авари,
И мне поневоле уступит Аман
Манвэ, который пока атаман!
Пока…Уточняю, ребята, - пока…
Исправиться? Мне? Вот нашли дурака!»
Собака Тюменский (Александр Курганов)
Это Аман.
А это Манвэ, его атаман.
А это супруга его - Элентари,
И ей поклоняются даже Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Ульмо - Владыка Немереных Вод.
Он чтит Государя и Варду его,
Которую Квэнди зовут Элентари,
И ей поклоняются даже Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А это Ниенна,
Которая вечно в слезах по колено.
За час этих слез наберется всего
На чуточку меньше Немереных Вод,
Заделанных Ульмо, что чтит Элентари…
Ниенна, рыдая, скорбит об Авари:
За что их, сирот, не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман?!
Вот Ауле-спец,
Средь прочих умений еще и кузнец,
А гномы, которых он как-то создал,
Его называют «Владыка Махал».
Он ради спасенья планеты бесценной
Оставит Ниенну в слезах по колено.
За час этих слез наберется всего
На чуточку меньше Немереных Вод,
Заделанных Ульмо, что чтит Элентари…
Но, впрочем, на это чихали Авари.
За это их и не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А это Йаванна, богиня природы,
Которая терпит большие невзгоды
По милости мужа - ведь этот Махал
В её же владеньях её обломал.
Й аванна с Ниенной, скорбя и хандря,
Льют слезы прямехонько Ульме в моря,
А Ульмо накапал на них Элентари…
Про это не знают бродяги-Авари:
Ведь их не пускает в блаженный Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
А этот вояка (зовут Оромэ)
«Дает прикурить» разгулявшейся Тьме.
От Тьмы на природе - за раною рана,
И вот Оромэ подстрекает Йаванна
Воспрять, не лениться, идти и губить.
Ниенна убивших, могущих убить,
А также убитых жалеет - и плачет,
Едва Оромэ на охоту поскачет.
Махал бесконечным ремонтом запарен,
И Ульмо с Йаванной весьма солидарен,
А также (отчасти) сама Элентари,
А также Народы, всех пуще - Авари,
Которых пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Вана - жена Оромэ удалого.
Она не перечит супругу ни словом.
Йаванна сестра ей (супруга Махала),
Но Вана давно у неё не бывала.
Хоть Вану в печали вовек не видали,
Служанки Ниенны частенько рыдали
О ней, разнесчастной, обиженной мужем,
Который охотник и бабник к тому же.
А Вана беспечно поет и смеется.
Ей весь Валинор веселить удается,
И в том числе Ульмо, создавшего Воды,
И Варду, которую любят Народы -
Ведь Богу создать помогла Элентари
Возвышенных Квэнди, считая Авари,
Хоть их-то пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Намо - фигура угрюмая в черном.
Еще при рожденье он стал Посвященным,
Поэтому часто бывает нетрезвый,
И Ване завидует, легкой и резвой,
И сердится на дурака Оромэ,
И держит предателей в темной тюрьме,
Но их посещать дозволяет Йаванне,
Однако весьма сокращает свиданья.
В тюрьме его двери работы Махала…
Ниенна об узниках горько рыдала,
А узники Намо грозили бедою,
А Ульмо сердито плескался водою
В Немереных Водах, поющих, как встарь, и
Вздыхала на троне своем Элентари.
И только Авари под пологом Тьмы
Не знали об узниках этой тюрьмы:
Одно дело - слышать об этом в «базаре»,
Другое - увидеть своими глазами.
Увидеть слабо - не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Вайрэ - Ткачиха. За ткацким станком
Она восседает и ночью и днем -
И вяжет судьбу и Богов, и Творений,
Совсем не питая дурных намерений.
Завязаны в этот красивый узор
И Намо, ученый с неведомых пор
(Ткачихин супруг), и веселая Вана,
Боец Оромэ, хлопотунья Йаванна,
Всё время чего-то кующий Махал,
Ниенна и Ульмо, что воды создал,
И даже, представьте, сама Элентари…
Чего уж, друзья, говорить об Авари!
Судьбы не избегнут Эндор и Аман,
И Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Ирмо. Он братом приходится Намо
И всех по ночам усыпляет упрямо.
Вот Вайрэ уснула за ткацким станком,
И брат его бошку подпер кулаком,
И Вана усталые глазки смыкает,
И сонный вояка оружье снимает,
Йаванна, умаявшись, спит на делянке,
И Ауле после работы и пьянки
Уснул, и Ниенна опухшие очи
Закрыла опять с наступлением ночи.
И Ульмо пускает во сне пузыри,
И Варда уснула…Её не кори:
Хотя и богиня она из богинь,
А всё ж отдыхает, подобно другим.
Народы вповалку храпят на Востоке…
Не здесь ли спокойствия Валар истоки?
У них на границе по-прежнему тихо,
Никто к ним не лезет, охрана задрыхла,
И храпом своим оглашает Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Эстэ - Врачиха. Усиленно лечит
Любого, кто сдуру природе перечит,
Любых пострадавших от дури подобной,
Любого, будь злобный он или беззлобный,
А также уставших и духом упавших,
И в некий просак ненароком попавших.
Поможет сия медицинская дама
Любому: и Ирмо, и Вайрэ, и Намо,
И Ване, уставшей от птичьего пенья,
Вояке, уставшему от истребленья,
Йаванне и Ауле даст бюллетень,
Ниенне слезу оботрет, что ни день,
И Ульму из Вечных Немереных Вод
Достанет, обсушит - и снова макнет.
И даже, поверьте, сама Элентари
Сидит у врачихи дней этак по паре.
А как же Авари? Поможет и им,
Дотянется дивным искусством своим.
Да мало ль кого не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман!
А Тулкас могуч, в нем силенок немало.
Богам очень нужен такой вышибала,
Способный защиту устроить для Эсте,
Для Ирмо, для Вайрэ, чья функция - плесть, и
Для Намо, который угрюм и спокоен,
Для Ваны, хотя её муж - тоже воин.
Дает Оромэ вышибале заданье:
Покой при трудах обеспечить Йаванне,
Навек оградить от диверсий Махала,
Чтоб вала Ниенна поменьше рыдала,
Чтоб Ульмо пореже устраивал шторм,
Чтоб Варду опять не отвлек всякий вздор,
И с толком работать могла Элентари…
Обиженный Враг налетел на Авари:
Ведь их-то пока не пускает в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман.
Вот Нэсса-резвушка, резвиться не лень ей,
Она что ни час обгоняет оленей,
И Тулкас вообще от неё без ума,
И Эстэ, конечно же, рада весьма.
У Ирмо проблема: не спится бегунье!
И вновь отвлекается Вайрэ-колдунья
На Нессу: красиво танцует, зараза!
Стоит, не отводит угрюмого глаза
От Нессы ученый - начальник тюрьмы,
А Вана поет: «Ну не сестры ли мы?»,
А воин гордится своею сестрою,
И даже Йаванну с Махалом-героем
Увлек этот танец - блестящий, отменный…
А что там творится с печальной Ниенной?
Она улыбнулась?! Да так не бывает!
Сам Ульмо на танец с улыбкой взирает,
И вышла и смотрит сама Элентари.
А в Эндоре локти кусают Авари:
Нельзя им смотреть - не пускакет в Аман
Манвэ - Аманский крутой атаман!
А это - в тюряге сидящий Мелькор,
Который ко всем обращает укор,
Честит проституткой красавицу Нессу
И, чтобы не видеть, сгущает завесу
Удушливой Тьмы, и мечтает в запале,
Как Тулкаса он запытает в подвале,
Как Эстэ он ввергнет в ужасную яму,
Накормит пергаментом Ирмо и Намо,
А Вайрэ удавит её же тканьем,
А Вану замучит в гареме своем…
Но чу! Стук копыт! Вот и сам Оромэ!
И думает Черный: «Я в полном дерьме!
Я должен теперь отвечать перед вами
За всё, что я сделал зануде Йаванне,
За все западлянки нахалу Махалу…
Ах, только б Ниенна меня защищала!
Пусть верят они, что хочу я загладить
Вину - а потом я сумею загадить
Махаловы земли и Ульмины воды,
Навлечь на уродов та-акие невзгоды!
И буду я лично иметь Элентари,
Отцом нарекут меня эльфы-Авари,
И мне поневоле уступит Аман
Манвэ, который пока атаман!
Пока…Уточняю, ребята, - пока…
Исправиться? Мне? Вот нашли дурака!»
Собака Тюменский (Александр Курганов)