История подпольного сидельца. Часть 3
ДНЕВНИК КОЛЕВИДА. «В 1943 году работать бросил, и им нельзя было меня заставить: с партизанами связи не имел и от них (немцев) не хоронился. Меня не трогали.
Когда наши войска стали приближаться, Гречаник (помните красноармейца, приехавшего из немецкого госпиталя?) стал сбивать себе подсобников: Чуйкову жену, Белашевых сестер, своих сродников, и с военной части приехал двоюродный брат Коротченко Ефим. Когда немцы отступали, я был в лесу вместе со всеми мужчинами, чтобы немцы не угнали с собой. Немцы спалили мое гумно со всем урожаем и погреб.
Когда в Творишино вступили войска и приехала реквизитная часть, Гречаник с двоюродным братом собрали актив и постановили меня повесить. Это узнал учитель Иван Шрамко - он был связан с партизанами, другие учителя и много таких людей пришли к начальнику части и встали в защиту за меня. Гречаник с Коротченкой настаивали, чтобы повесили, начальник им отказал. И меня отправили в район для точного разбора.
- Отец часто вспоминал Ивана Даниловича Шрамко, который перед войной работал в школе математиком, а его жена Людмила Федоровна - учителем начальных классов. «Он бы меня защитил», - говорил отец матери. Видимо, эта семья сразу после освобождения из села выехала. После я искала Шрамко всюду, побывала даже в Соловьевке Климовского района, на родине Шрамко. Но следов его так и не обнаружила...
ИЗ СПРАВКИ ФСБ. «На наш запрос государственный архив Брянской области сообщил, что «по учетным данным Брянского штаба партизанского движения Колевид Петр и Шрамко Иван в числе партизан, связных и подпольщиков периода ВОВ не значатся. Кроме того, какими-то сведениями о существовании в период немецкой оккупации в селе Творишино и Гордеевском районе патриотического подполья Управление ФСБ России по Брянской области не располагает».
Юлия Мерзликина
"Брянское время", 2000 год, № 116 (4 июля)
Когда наши войска стали приближаться, Гречаник (помните красноармейца, приехавшего из немецкого госпиталя?) стал сбивать себе подсобников: Чуйкову жену, Белашевых сестер, своих сродников, и с военной части приехал двоюродный брат Коротченко Ефим. Когда немцы отступали, я был в лесу вместе со всеми мужчинами, чтобы немцы не угнали с собой. Немцы спалили мое гумно со всем урожаем и погреб.
Когда в Творишино вступили войска и приехала реквизитная часть, Гречаник с двоюродным братом собрали актив и постановили меня повесить. Это узнал учитель Иван Шрамко - он был связан с партизанами, другие учителя и много таких людей пришли к начальнику части и встали в защиту за меня. Гречаник с Коротченкой настаивали, чтобы повесили, начальник им отказал. И меня отправили в район для точного разбора.
- Отец часто вспоминал Ивана Даниловича Шрамко, который перед войной работал в школе математиком, а его жена Людмила Федоровна - учителем начальных классов. «Он бы меня защитил», - говорил отец матери. Видимо, эта семья сразу после освобождения из села выехала. После я искала Шрамко всюду, побывала даже в Соловьевке Климовского района, на родине Шрамко. Но следов его так и не обнаружила...
ИЗ СПРАВКИ ФСБ. «На наш запрос государственный архив Брянской области сообщил, что «по учетным данным Брянского штаба партизанского движения Колевид Петр и Шрамко Иван в числе партизан, связных и подпольщиков периода ВОВ не значатся. Кроме того, какими-то сведениями о существовании в период немецкой оккупации в селе Творишино и Гордеевском районе патриотического подполья Управление ФСБ России по Брянской области не располагает».
Юлия Мерзликина
"Брянское время", 2000 год, № 116 (4 июля)